Глава 2Сознание прояснялось как-то медленно и неохотно. Ичиго приподнял веки и осмотрелся. Комната была совершенно незнакомой, но напоминала магазин Урахары аскетичностью традиционного японского стиля.
- Что за хрень… - пробормотал он, садясь и хватаясь за закружившуюся голову. Очертания комнаты поплыли, и Куросаки с трудом удержался в сидячем положении.
Он ничего не мог понять: где он, что случилось? Куда он опять вляпался?
Ичиго попытался встать с футона, но что-то мешало ногам. Досадливо сбросив одеяло, он попытался снова и с замиранием сердца обнаружил, что мешало не «что-то». Одна нога не работала - ниже колена мышцы просто игнорировали сигналы мозга. Он стал лихорадочно разминать их руками, как когда-то учил отец, а потому не услышал приближающихся за тонкой стенкой шагов и приглушенных голосов до тех пор, пока не зашуршали открываемые фусума.
- О! Очнулся, наконец! - констатировал красноволосый, широко ухмыляясь.
- Ичиго! - облегченно воскликнула его спутница.
- Р-рукия? Ренджи? Что?.. Как?.. - опешил Куросаки, оставляя ногу в покое. Давние друзья стояли в дверном проеме, буравя его взглядами не менее пристально, чем он их. - Почему я вас вижу? Что, черт подери, происходит?
Шинигами странно переглянулись. Как-то многозначительно. Понимающе.
- А ты не помнишь? - осторожно спросила Рукия.
- Я сплю? - девушка покачала головой. - Вы в гигаях? - в горле неожиданно быстро пересохло. Ичиго напряженно переводил взгляд с одного на другую. - Черт, скажите, что вы в гигаях…
- Извини, Ичиго, но нет. Ты у нас скоропостижно скончался, - с мрачной иронией ответил Абараи.
- Но как?! Когда? Что случилось? - юноша схватился за голову, словно пытаясь вернуть на место утраченные воспоминания. - Я не помню…
Рыжий растерянно осматривал комнату.
- Я у Урахары-сана?
- Нет. В поместье Кучики.
Да, цепи на груди нет, татами, футон, фусума, кимоно на нем - в Обществе действительно все было в этом духе, как он сразу не подумал.
- Что, совсем ничего? - Рукия опустилась рядом на колени, заглядывая ему в глаза. Ичиго смотрел на нее и не помнил. Он отчаянно пытался сосредоточиться, но все было как-то мутно, туманно, с мерзким скребущим ощущением чего-то…
«Братик!!!» - истошный девичий крик, как удар током. Карие глаза в ужасе распахнулись. Ичиго рванулся с футона и тут же распластался по полу.
- Черт, ты что творишь! Лежи и не дергайся, мать твою, ты и так чуть не окочурился! - подскочил Ренджи, укладывая его обратно.
- Карин, Юзу… - трепыхался рыжий, пытаясь подняться.- Они кричали, мне нужно…
- С ними все в порядке, - отрезала Рукия. - Лежи и отдыхай.
- Что произошло, - твердо произнес Ичиго. Не вопрос – требование. Все существо давало понять, что он не успокоится, пока не получит развернутого четкого ответа.
- Хорошо, слушай, - вздохнула Кучики. - Землетрясение повредило фундамент многоэтажного здания. Оно начало рушиться, когда вы проходили мимо. Девочки не пострадали. Юзу только немного – трещина в кости, ничего страшного, - поспешно добавила она, видя, как напрягся парень. - Ты какую-то девушку спасти пытался, вас завалило. Тебя пришлось вытаскивать с гиконганом, потому что цепь судьбы была разорвана, но ты вцепился в тело. Запихать тебя в гигай возможности не было – тебя в больницу доставили, осмотрели, да и вся пресса на ушах, память не зачистишь.
Ичиго сосредоточено переваривал услышанное.
- А девушка?.. - проговорил он наконец.
- Что? - не поняла Рукия. - Какая… А. Да, она жива, почти не пострадала.
- Понятно… - сдавленно проговорил Ичиго, помолчав. Посопел немного и выдавил: - Ренджи…
- Что?
- Слезь с меня, скотина…
***
На кремацию пришло удивительно много людей. Нет, Ичиго сам по себе был довольно общительным, хоть на первый взгляд и не скажешь, но даже для него пришедших попрощаться было много. Огромное количество пришло, потому что слышали теле- или радиорепортаж о его героической смерти. Юзу сидела в инвалидном кресле – ходить она пока не могла, но отсутствовать на похоронах родного брата… Этого она бы себе никогда не простила.
Поток соболезнующих казался нескончаемым. Подходили в основном к Ишшину, лицо которого словно закаменело, но Юзу чувствовала облегчение от того, что не ей приходится выслушивать все эти сочувствующие слова - вполне хватало жалостливых взглядов… И она ненавидела себя за эту слабость. Карин молчаливой поддержкой стояла чуть поодаль, рядом с сестрой, подчеркнуто не глядя на отца. Чем-то во взгляде она неуловимо напоминала Ичиго. Болезненно сильно.
Противоестественно тихий Кейго отрешенно оглядывался по сторонам, периодически покачивая головой, все еще не в силах поверить в реальность происходящего. Медзуиро же, казалось, вообще не замечал ничего вокруг, полностью погрузившись в себя.
Исида напряженно хмурился, время от времени протирая и без того чистые очки. Как будто то, что он видел, могло от этого измениться… Рядом стоял Рюукен, но обычной враждебной атмосферы между ними не было. Наоборот. Рюукен то и дело украдкой бросал на сына взгляд, в котором сквозило что-то очень смахивающее на беспокойство. Само собой, Урюу этого не замечал. Ни к чему.
Неподалеку, беззвучно всхлипывая, стояла совершенно потерянная Орихиме. Успокаивавшая ее Тацки кивнула стоявшему там же Чаду и, убедившись, что подруга в надежных руках, глубоко вздохнула и направилась к Ишшину. По мере приближения решительность девушки стремительно таяла.
- Куросаки-сан, я…
«Я соболезную» - казалось такой нужной и одновременно такой бессмысленной фразой. К чему говорить очевидное? Что это изменит?
- Спасибо.
Понял. Он все понял без слов.
«Ну да, а так сложно было догадаться, что ты там лопочешь…» - язвительно прошептал ей внутренний голос.
Напряженная складка в уголке губ, побледневшие от напряжения скулы, отчетливо проступившая седина.
«Никогда не видела его таким серьезным… - подумала Арисава. - И таким старым. Это страшно».
Куросаки бросил взгляд на дочерей. Безучастное лицо на мгновение исказила гримаса боли и отчаяния.
- Тацки, - было видно, что слова даются ему с трудом. - Тацки… Я очень тебя прошу, поговори с ней. Сил нет смотреть, как мучается, но она меня и близко не подпускает.
- Что… Кто?.. - опешила девушка, тоже посмотрев на девочек. Юзу, почувствовав взгляд, ответила кивком и грустной вымученной улыбкой. Карин упорно даже не повернула головы. - Но почему?
Рот мужчины странно искривился.
- Она винит меня… - медленно ответил Ишшин. - Я не позволил ей помешать тем, кто его забирал.
- Она видела?.. - глупый вопрос. Конечно видела. Тацки никогда не избегала ответственности, но сейчас, при взгляде на Карин, сердце испугано сжималось. - Я… я попробую. Но…
- Просто попытайся. Пожалуйста.
«Никогда не слышала, чтобы он о чем-то так просил…»
Казалось, ком в горле достиг размера кулака. Арисава титаническим усилием его сглотнула и выдавила:
- Хорошо…
***
Какого черта ему нужно переться на собрание капитанов, Ичиго не понимал совершенно. О чем они там собираются совещаться: что с ним делать и куда его девать? Это не их забота – он больше не шинигами. Придет в себя – свалит в Руконгай, ни у кого на шее он сидеть не собирается. Решив так для себя, Ичиго уверенно вошел в распахнутые двери просторного зала. Капитаны уже были в сборе.
- Йо, - небрежно махнул рукой парень. Укитаке и Унохана ободряюще улыбнулись, Киораку кивнул, Хирако в свойственной ему манере ехидно ухмыльнулся, Зараки посмотрел хмуро с долей досады. Кучики ответил холодным взглядом, но полоскать мозг на тему субординации в этот раз не стал. Остальные не выразили особых эмоций.
- Куросаки Ичиго, - то ли поприветствовал, то ли констатировал факт его появления главнокомандующий. - Что ж, начнем. Как проходит твое восстановление?
- Нормально. Хожу, как видите, - мрачно глянул на него Ичиго. Ногу он все же заметно подволакивал и сейчас старался переместить основной вес на здоровую.
- Полное восстановление займет еще длительное время, но процесс идет хорошо, - мягким голосом проговорила Унохана.
«Хорошо для человека с таким малым количеством духовной силы» - повисло в воздухе. Раньше у него подобные повреждения восстанавливались за несколько часов…
Ичиго все так же мрачно угукнул. В общем-то, собственное будущее его сейчас не особо занимало, он больше переживал из-за того, что происходит на Грунте. Рукия, отправившаяся туда позавчера, сегодня должна была вернуться с докладом. И голова юноши была забита размышлениями о том, насколько все плохо дома.
- Да ты прямо пышешь энтузиазмом, Куросаки, - оскалился Хирако.
- Ага, сияю, - на автомате отрешенно отозвался парень.
- Куросаки, я бы посоветовал тебе перестать витать в облаках и сосредоточиться, - покосился на него Хитсугая.
Ичиго недоуменно вскинулся и тут же нахмурился, прогоняя лишние сейчас мысли.
- Общим собранием было принято решение определить тебя на обучение в Академию шинигами. Церемония зачисления состоится через двенадцать дней.
- Что? Академия? - удивленно моргнул Ичиго, осмысливая услышанное и активно вспоминая те крохи информации, что он знал об этом учреждении.- О, меня будут учить драться с пустыми? - ядовито произнес он.
- Куросаки, не зарывайся, - сморщилась Сой Фонг.
- И что мне там делать с такой реацу? - буркнул парень.
- Твои нынешние показатели лишь немного не дотягивают до минимально допустимых стандартов, - пояснил Кучики. - Мы полагаем, что за пятнадцать лет обучения они существенно повысятся.
- К тому же, это поможет поддерживать твои практические навыки на прежнем уровне, - добавил Укитаке.
- Не говоря уже о теоретических знаниях, - проворчал молчавший доселе Куротсучи.
- Сколько лет? - выдохнул Ичиго, которого малость перекосило от столь радостного известия.
- Пятнадцать лет – ничтожный срок для шинигами, Куросаки, привыкай, - хмыкнул Кенсей.
- Будет тебе дополнительная мотивация побыстрее восстановиться, И-чи-го, - никогда еще Куросаки не хотелось так сильно впечатать кулак в эту раздражающе широкую ухмылку Хирако… Прощайте счастливые деньки, когда можно было свободно шататься из Сейретея в Генсей…
Далее шло какое-то нудное полуторачасовое обсуждение деталей, совершенно излишнее, по мнению юноши. Он под дулом пистолета не смог бы вспомнить и внятно объяснить, что там говорили в течение столь продолжительного периода времени. Ну, конечно, отчасти причиной тому было то, что слушал он вполуха, снова вернувшись к своим мрачным размышлениям.
Наконец, все стали поспешно расходиться по делам. Уже на выходе из зала собраний Ичиго мягко придержали за локоть.
- Куросаки-кун, погоди минутку, - капитан Укитаке смотрел очень серьезно, без своей привычной успокаивающей легкой улыбки. Юноша вопросительно поднял брови, переключая свое внимание на него. - Унохана-сан просила предупредить, что какое-то время у тебя могут быть приступы головокружения и мигрени из-за давления духовной силы в Академии. Мы здесь хорошо контролируем свою реацу, и ты этого возможно не почувствовал, но большинство студентов еще не умеют владеть собой в должной мере, у многих она нестабильна - уровень постоянно меняется…
- Я понял, - перебил Ичиго. - Как у меня, в общем… - пробормотал он под нос, заставив Укитаке вновь привычно улыбнуться.
- Хорошо. Захочешь отдохнуть - просто сходи куда-нибудь, где не так много народу, и посиди, пока не придешь в себя – территория Академии это позволяет. Но, если будет совсем тяжело, скажи Рукии или Абараю. Они будут периодически к тебе заходить.
- Спасибо, Укитаке-сан.
Да, радостные известия просто как из рога изобилия сыпались. Мало того, что весь день преследовала эта омерзительная слабость, так он теперь еще и припадочным будет. Потрясающе…
Предстоящее возвращение подруги с Грунта стало напрягать еще больше. Ичиго чуть ли не бегом добрался до поместья и теперь вышагивал по энгаве. Карин. Юзу. Шаг-шаг-шаг. Сестры всегда были к нему очень привязаны, тянулись всей душой. Особенно остро Ичиго это ощущал, когда возвращался после долгого отсутствия. Порой, когда он куда-нибудь вляпывался, его пугала эта привязанность - боялся, что сестры слишком от него зависят и не оправятся, если его не станет… Это придавало сил для решения проблем. А теперь юноша не находил себе места, нервно нарезая круги, не в силах не то, что сидеть, но даже стоять на месте. Юзу. Карин. Шаг-шаг-шаг. Две фигурки спят на полу в его комнате рядом с кроватью, боясь отойти от перебинтованного с ног до головы брата. Сколько времени они провели, ухаживая за ним, пока он восстанавливался после очередной стычки? Сначала уличные драки, потом пустые, шинигами, война… Карин. Юзу. Шаг-шаг-шаг. Две девчушки сидят до середины ночи, ожидая возвращения блудного брата. Потому что не могут уснуть. Потому что боятся, что он снова вернется домой, едва стоя на ногах. Или вообще не в состоянии ходить. Юзу. Карин. Шаг-шаг-шаг. Две пары сияющих глаз - от радости, что непутевый братец вернулся невредимым. Не в этот раз. Давно. Больше никогда… При одной мысли об их перекошенных от внутренней боли лицах нестерпимо хотелось обнять, прижать к себе, защитить от всего на свете… Карин. Юзу. Шаг-шаг-шаг. Внутри все скручивало при воспоминании надрывного крика. Он снова заставил их страдать. Хотя клялся, клялся себе, что больше никогда!.. Юзу. Карин. Ша-шаг-шаг… Да где же носит эту Рукию!
А Рукия шла медленно. Вернее, она еле тащилась, потому что разговор обещал быть тяжелым, и как ни печально было признавать, она упорно тянула время.
Это был отнюдь не легкий дружеский визит на Грунт - общее подавленное состояние ребят и, в особенности, семьи Ичиго невероятно угнетало. И как рассказать Куросаки о том, что его сестренки сейчас напоминают бледные тени самих себя, она не представляла. «Знаешь, все не так уж плохо: у Юзу уже несколько дней не было истерических рыданий, и она даже пытается ходить с костылями, Карин не разговаривает с Ишшином, отгородилась ото всех и прогуливает школу, но в целом держится неплохо. А ребята очень сплотились – каждый день все вместе собираются, правда молчат почти все время, но это ничего – это пройдет… Куросаки-сан перестал клоунадничать, теперь похож на настоящего серьезного врача. А Кейго вот…» Кучики со вздохом замерла, вспоминая случайно подсмотренную сцену. Когда она пришла в Каракуру, минуло уже четыре дня с похорон. Как бы глупо это не выглядело, девушка хотела побыть у могилы Куросаки в дань памяти о его жизни. Но на кладбище уже был Асано. Жизнерадостный парень был настолько не похож на себя, что она даже не сразу узнала его в ссутуленной фигуре перед могилой. Кейго сидел на коленях и что-то взахлеб рассказывал надгробию, утирая слезы и тщетно пытаясь весело улыбаться. Появления шинигами он не заметил, а Рукия, опешив, не знала, стоит ли вообще себя обнаруживать. Она стояла столбом до тех пор, пока парень, замолчав, не сгорбился, закрыв лицо руками и пытаясь удержать судорожные всхлипы. Тогда Кучики бесшумно удалилась.
Всегда молчаливый Чад словно совсем разучился говорить. А от тихого печального голоса Орихиме, попросившей позаботиться об Ичиго, Рукию переполнило непонятное ей чувство вины…
При виде взъерошенного Куросаки, торопливо, с трудом не переходя на бег, направлявшегося ей навстречу, девушка невольно сбилась с шага, чувствуя подкатывающую панику.
Что сказать? Как объяснить все то, что она сама не может уложить у себя в голове - лишь чувствует всей душой?
- Привет, - в этих карих глазах столько вопросов, что, кажется, можно задохнуться. Но задал он всего один. - Ну что?
Что же?.. Как же?..
Просто.
- Это тебе от Тацки, - маленький кулачок основательно прошелся по рыжему затылку.
- Оу… - охнул Ичиго, хватаясь за голову. - Больно же!
Конец возмущенной фразы вышел растерянно удивленным, потому что Рукия почти без паузы внезапно его обняла.
- А это от остальных, - негромко пояснила она, утыкаясь ему в грудь.
«Да, вот так. И не нужно никаких слов, - думала она, почти физически чувствуя, как отпускает их обоих напряжение последних дней. - Они справятся. Мы справимся…»
***
Карин, поджав губы, издали смотрела на друзей и никак не могла решиться подойти. Она даже представить себе не могла, что возможно выговорить: «Извините, ребята, я не смогу пока играть в футбол, у меня брат умер». Мало того, что это звучало, как… отмазка. Но произнести это вслух, значило признать, что это правда. Что это реальность, которую не изменить. А где-то внутри она все еще продолжала надеяться, что он вернется, даже невзирая на прошедшие похороны. В глазах опять защипало, и девочка привычно вцепилась ногтями себе в запястье, прогоняя боль душевную болью физической. На время. На тонкой руке осталась еще одна цепочка кровоточащих полумесяцев. Девочка поспешно спрятала ее под напульсником. Тянуть дальше смысла нет. На ватных ногах Карин вышла из-за угла. Мальчишки при виде нее притихли как-то растеряно.
- Привет, - голос не слушался и предательски дрожал.
- Привет, - непривычно серьезно отозвались они.
- Ребят, вы извините, я не смогу играть… у меня… - Карин шумно сглотнула. - У меня…
- Все в порядке, Куросаки, мы в курсе, - избавил ее от мучений друг. Карин смогла только нервно кивнуть, не глядя в глаза.
- Здорово, народ! - послышался веселый голос. Парнишка бежал к компании, весело размахивая руками на манер ветряной мельницы. - Эй, Куросаки, а где твой брателло? - запыхавшись, ехидно выдал он. - Опять нас кинул что ли? Какую отмазу на этот раз приду… - слова мальчишки оборвал удар в челюсть.
- Захлопни пасть! Ты!.. Т-ты!.. - тщетно пытаясь задавить рыдания, заикалась Карин. Поняв, что взять себя в руки не удастся, девочка развернулась и кинулась прочь со всех ног.
- Да ты совсем рехнулась! - крикнул мальчишка ей вслед, потирая стремительно наливающийся синяк. И охнул от зуботычины, прилетевшей от друга. - Да что такого-то?!
- Ты дебил. Он умер.
