Глава 3Проснулся Снейп от громкого стука. Стрелки на часах с кукушкой указывали на половину шестого.
— Показалось, — подумал он и перевернулся на бок, поудобнее запихивая одеяло между ног. Но стук повторился, и на этот раз настойчивее. Стучали во входную дверь.
— Доктор! Просыпайтесь, — узнал он голос Филимона, — вас в больницу вызывают. Доктор Угрюмов, вы слышите?
— Да не вопи ты, как банши! — простонал чародей, сползая с кровати.
Наспех одевшись, он прихватил саквояж и вышел на улицу.
— Что случилось? — Снейп быстро шагал по направлению к больнице, Филимон едва поспевал за ним.
— У Ирины Сергеевны сын ведро кипятку на себя опрокинул, — проскрипел сторож, придав лицу скорбное выражение. — До мяса обварился, еле живой.
Вбежав в больницу, Снейп сразу услышал сдавленные рыдания матери. Дверь в палату была открыта. Женщина, стоявшая возле больничной кушетки, была бледнее простыни, на которой под капельницей лежал её сын — мальчик лет трёх.
Ребёнок не кричал, он тихо хрипел. Визлин (а это, вне сомнений, был он!), только разводил руками:
— Ну что я тут могу поделать? — в сердцах кричал он. — Вертолёт надо вызывать и в город везти!
Снейп смотрел на ребёнка, большая часть тела которого представляла из себя сплошную багрово-красную рану. Спасти малыша не представляло для него особой сложности, но это значило бы нарушить Статут секретности. В случае бездействия вердикт не утешал:
— Ребёнок умрёт в дороге, если не от шока, то от инфекции.
— Да что же вы такое говорите? — прошептала стоящая в дверях Варвара.
Времени на размышления не было. Да и о чём тут можно размышлять?
— Какое лечение успели применить?
— Промедол, димедрол, гелофузин…
— Хорошо. А теперь все вон из кабинета.
Никто не двинулся с места. Снейп глубоко вздохнул, затем перевёл взгляд с ребенка на мать:
— Всё будет хорошо, Ирина Сергеевна, подождите в приёмной. Визлин, два кубика сибазона внутривенно матери. Варвара, принесите стерильные бинты.
Подействовало. Все бросились выполнять указания сурового доктора.
Как только палата опустела, чародей захлопнул дверь и наполовину погрузился в свой саквояж в поисках мази от ожогов. Когда часто имеешь дело с кипящими зельями, без этого средства никак не обойтись.
Снейпу никогда не доводилось иметь дело с такими крохотными пациентами, но сантименты были чужды его натуре. Едва касаясь кончиками пальцев, он стал наносить снадобье на маленькое тельце. Варвара вбежала в палату и молча замерла позади доктора.
Мазь действовала мгновенно: тёмно-красные раны на теле ребёнка светлели и затягивались розовой кожей.
— Вы волшебник! — выдохнула Варенька, едва не выронив из рук бинты.
— Полно вам, — отмахнулся Снейп, — просто мазь по рецепту прабабки.
— По рецепту прабабки?! Да это же прорыв в медицине! Скольких людей можно спасти!
Снейп окинул холодным взглядом воодушевлённую акушерку. Можно было бы изменить память даме, но для начала стоило попробовать договориться.
— Варенька, спасать мир — дело трудоёмкое, неблагодарное и, в общем-то, бесполезное. К тому же я подобных целей перед собой не ставлю. Давайте ограничимся спасением жизни этого конкретного ребёнка. А если вы желаете и впредь сотрудничать со мной, рекомендую умолчать о том, что вы только что видели. Поймите, лишнее внимание к моим нетрадиционным методам может только навредить: использование незапатентованных препаратов незаконно.
— Но ведь ребёнка видела не только я!
— Мать мальчика в шоке, ей будет абсолютно всё равно, каким образом мы его вылечили. Визлин мог и ошибиться в постановке степени ожога. Остаётесь только вы. Вы согласны хранить мою маленькую тайну?
Глаза Варвары заблестели. Похоже, ощущение причастности к тайне её весьма радовало:
— Я никому не скажу о ваших диковинных методах!
— Отлично! А сейчас потрудитесь наложить стерильную повязку и сопроводить мать в больничную палату.
Идти домой было бессмысленно — уснуть Снейп всё равно не смог бы, поэтому он решил обустроиться в своём рабочем кабинете. Более всего раздражали гудящие под потолком электрические лампы. Дрянную мебель следовало бы заменить, а ужасную зелёную краску на стенах — скрыть под обоями.
Из раздумий по поводу обустройства быта вырвала впорхнувшая в кабинет Варенька.
— Всеволод Тобиасович, я вам тут халат принесла.
— Я не собираюсь носить белый халат. Образ чумного доктора мне ближе.
Варвара залилась краской:
— Прошу, простите мне моё неразумное поведение! Обычно я веду себя вполне адекватно, просто вчера вы задели за живое…
— Если вы ждёте ответных извинений, то делаете это напрасно!
Извинений Варвара ждала — это было видно по тому, как она сердито поджала губы, но любопытство пересиливало все прочие чувства.
— Доктор, ваша эксцентричная внешность наводит меня на мысли о колдунах из Средневековья! — Варя присела на краешек стола, с сомнением разглядывая чернильницу.
— Иметь богатое воображение свойственно юным особам, но буду благодарен, если вы не станете доводить до моего сведения каждую вашу фантазию.
— Расскажите о себе. Откуда вы?
А действительно, откуда он? В той,
обычной жизни Снейпу редко приходилось рассказывать о себе: скромная персона «ужаса подземелий» и так была у всех на слуху. А поскольку заводить новых друзей у него и в мыслях не было, то и достоверной легендой он не озаботился. В резюме он писал что-то про образование и опыт работы…
— Вы чрезвычайно навязчивы! — ответил он несколько раздражённо.
— Какой вы таинственный! — Варвара была в восторге.
Снейп прикрыл глаза, стараясь сохранить самообладание. Не хватало ему ещё внимания экзальтированной барышни! Но Вареньку было не остановить:
— Всеволод Тобиасович, вы можете полностью мне доверять! Я сохраню любую вашу тайну! Я…
От дальнейших пререканий собеседников спас ворвавшийся в кабинет Визлин. Выпучив глаза и размашисто жестикулируя, он кричал:
— Вы не поверите! Это просто чудо!
— Да любись оно всё фестралом, — раздражённо подумал Снейп, но сдержанно спросил: — Что произошло?
— Игорёк, сын Ирины Сергеевны — он полностью здоров! Даже шрамов не осталось! Как вы это сделали, доктор?
— Пантенолом намазал, — со злостью бросил Снейп, уже сильно пожалевший о выборе профессии врача. Он встал и направился к выходу из кабинета. — Я буду у себя. Что-то понадобится — зовите.
***
Весть о чудесном исцелении Игорька быстро облетела окрестности, и слава, неожиданно свалившаяся на чародея, едва не раздавила его. Ко вновь прибывшему доктору занимали очередь с пяти утра — и по любому пустяковому случаю. Дабы развеять ауру таинственности, Снейп даже надел белый халат.
Со временем, убедившись, что доктор ни пиявок, ни иголок, ни бубна в своём лечении не использует, пациенты успокоились, и всё пошло своим чередом. Весьма удивляла добрая русская традиция благодарить врачей.
Отказаться от подношений односельчан не было никакой возможности, поэтому вскорости гардероб пополнился тёплыми вязаными вещами, холодильник был забит продуктами, а коллекции алкоголя можно было только позавидовать.
Дегустировать эту самую коллекцию, состоящую, в основном, из настоек-наливок собственного изготовления, Снейп любил субботними вечерами в одиночестве либо в обществе Люциуса Малфоя.
Но сегодня он намеревался нарушить свою традицию по случаю именин Визлина. Роман Артурович был весьма настойчив в приглашении, и Снейп решил, что от него не убудет, если он на полчаса зайдёт в гости к людям.
Будучи человеком предусмотрительным, чародей не спешил заходить в дом Визлина и Вареньки. Для начала следовало разведать обстановку.
Бесшумно приблизившись к открытому окну, он аккуратно отогнул шторку и заглянул внутрь. Торжество, по всей вероятности, ещё не началось: именинник в одном исподнем, стоя перед зеркалом, рассматривал свой зад, попеременно напрягая мышцы то на одной, то на другой ноге.
— Вот балбес, — думал Снейп. — И что только милые умные барышни вроде Варвары Николаевны находят в подобных ему? Хотя, надо признать, что он отлично сложён!
Последнюю фразу он, видимо, произнёс вслух, потому что за спиной прозвучал строгий голос:
— Кто отлично сложён?
Обернувшись, Снейп наткнулся на внимательный взгляд поверх строгих очков.
— Подкралась как кошка! — досадуя на себя, подумал он, однако вслух невозмутимо ответил: — Диван у Визлина отличный, пружины такие упругие. Пойдёмте, Марина Робертовна.
Однако председательница и не думала никуда уходить! Отодвинув шторку, она бесцеремонно заглянула в комнату, и взгляд её остановился на рыжем виновнике торжества, продолжавшем поигрывать мускулами на ягодицах.
— Действительно, упругие, — смущаясь, проговорила Марина Робертовна. — Кто бы мог подумать, что вы… Я, конечно, слышала о таком! Но, возможно, ещё не всё потеряно? Знаете, Всеволод Тобиасович, у нас в селе такие прекрасные невесты есть!
— Я не понимаю, — ещё более усугубляя своё положение, ответил Снейп, — что в данной ситуации натолкнуло вас на мысль, что меня интересуют невесты?
— Да, да… конечно, — старушка густо покраснела, — невесты вас не интересуют. Вы только не подумайте, что я вас осуждаю! Не одобряю, конечно… Только вот с женихами у нас сложнее: Визлин вот точно не по вашей части. Может быть, Филимон? Он и женат-то никогда не был, всё с кошками живёт.
— Я… Вы… — до Снейпа, наконец, дошло. — Да вы неверно всё истолковали!
— Мне понятно ваше смущение! — старушку было уже не переубедить. — Уверяю вас, что ваши сексуальные предпочтения никоим образом не отразятся на моём добром к вам отношении!
Мысль об абсурдности ситуации достигла своего апогея, и в голове сформировалось чёткое решение — бежать. Сунув заготовленную в подарок бутылку коньяку в руки Вареньки, вышедшей на крыльцо встречать гостей, Снейп, сославшись на дурное самочувствие, отправился домой. По пути он очень живо представил себе, как завтра на пороге его дома появится Филимон в чёрном костюме-тройке и, смущаясь, протянет ему букет и бутылку шампанского.
Придя домой, Снейп уже было собрался напиться в одиночестве, но в камине, словно изящный белокурый чёрт из табакерки, появился Малфой.
— О чём грустишь, друг мой? — благодушно спросил он, ставя на стол бутылку превосходного шотландского виски.
— Размышляю о трудностях восприятия и о том, что молчание и одиночество — всё же бесценный дар.
— Как это скучно… — Люциус подошёл к зеркалу, брезгливо стряхивая с мантии пепел, и обратил внимание на слой пыли, скопившейся на трюмо. — Хозяйку бы тебе завести или эльфа.
— Эльфа — можно, а вот с хозяйкой придётся повременить! Видишь ли, моя репутация завидного жениха безнадёжно испорчена. Макнагалова уверена, что я гей.
— Да ну?! — Малфой рассмеялся. — Так она не одинока в своих суждениях! Я и сам, бывало, сомневался в тебе!
— И ты, Брут? — Снейп наигранно вознёс руки к потолку. — Может, тогда переедешь ко мне, дабы развеять сомнения?
— К тебе? Ну уж нет! Жить без размаху? Никогда! Не пристрастился б я к лопате, к покою, к узости понятий… А насчёт хозяйки ты б всё же подумал. Твой траур по безвременно почившей первой любви несколько затянулся.
Снейп поморщился.
— Эльф предпочтительнее, — уклончиво ответил он.
Люциус вовремя заметил перемену в настроении собеседника и поспешил сменить тему:
— Как твоё здоровье? Ты доработал антидот или продолжаешь просаживать с его помощью свою печень?
— Продолжаю просаживать. Времени совсем не было. Довольно о грустном! Сыграем в покер?
За приятной беседой ни о чём время быстро перевалило за полночь. Проиграв небольшую сумму денег и прикончив бутылку виски, Малфой удалился восвояси, а Снейп отправился в холодную кровать, где ещё долго ворочался на жёстком матрасе, размышляя о превратностях судьбы.
