Глава 2Сборы затянулись на целый месяц, и только в начале июня удалось наконец отправиться в путешествие.
Поддавшись на уговоры друга, Снейп решил не искушать судьбу и большую часть пути проделать обычным маггловским способом — на самолёте. Сложный маршрут Париж-Москва-Красноярск-Туруханск прошёл почти без приключений: заклинания заставляли строгих работников аэропорта закрывать глаза на странный багаж и поддельные документы пассажира.
Приключения начались, когда турбовинтовой самолёт приземлился в аэропорту города Туруханска. Поскольку Снейп нуждался в настоящих маггловских деньгах, то и на работу ему предстояло устроиться по-настоящему. Некоторое время назад они с Малфоем обнаружили, что в посёлке, раскинутом на правом берегу Енисея, имеется вакансия врача общей практики, и отправили туда выдуманное резюме. Ответ пришёл незамедлительно — доктора ждали с нетерпением.
Поселковая больница находилась в ведении Туруханского отдела здравоохранения, куда Снейп и направился. Магия сильна, но против бюрократии абсолютно бесполезна.
Привокзальный таксист, цепким взглядом окинув чародея, тут же признал в нём иностранца, и запросил за свои услуги совсем уж неприличную сумму, сравнимую с недельным заработком иных профессоров. Торговаться английский джентльмен не умел, поэтому, подавив желание наслать проклятье вроде бубонной чумы на весь род таксистов, сел в разбитую «семёрку».
До места добрались быстро: в искусстве виртуозно преодолевать любые препятствия на дороге водитель «семёрки» не уступал Эрни Прэнгу, а так самоотверженно нестись по встречной полосе, лишь в последний момент уворачиваясь от грузовиков, по мнению Снейпа, мог только бессмертный.
Очередь в искомый кабинет была небольшой, но просидеть на железной скамейке пришлось около двух часов. Когда же он таки предстал пред поросячьими глазками чиновницы, та, лишь мельком взглянув на документы, сообщила, что в медицинской карточке не хватает некоторых анализов — соскоба на энтеробиоз, флюорографии и анализа крови на реакцию Вассермана. Также она заявила, что «необходимо сделать копии всех документов в двойном экземпляре».
Подобной дикости Снейп вынести не мог. Наложив на неприятную женщину Империус, он заставил её самолично заполнить все необходимые документы.
Далее предполагалось продолжить дорогу воздушным путём, однако выяснилось, что обещанный вертолёт уже улетел, а следующий рейс будет только через две недели. Весьма раздосадованный этим обстоятельством Снейп, проклиная всех на свете, уже было хотел поселиться в гостинице, когда на крыльце деревянного здания аэропорта натолкнулся на трёх студентов, летевших с ним одним рейсом.
Студенты оказались людьми отзывчивыми, и, узнав, что до заветного посёлка профессору осталось преодолеть всего каких-то триста километров вверх по течению реки, обещали доставить его туда не позднее, чем через три дня.
Сплавляться по реке было предложено на рафте. Покосившись на обветшалое здание аэропорта, Снейп справедливо решил, что гостиница большим комфортом отличаться не будет, и согласился. Отправляться в путь решили на рассвете.
О своём опрометчивом поступке он пожалел сразу же. С самого утра задалась невыносимая жара, для этой местности нехарактерная. Не пройдя и двадцати километров, лодка наткнулась на каменную отмель, что привело к поломке винта. На ремонт ушло немало времени, и в результате вынужденной стоянки к полуденному зною прибавилось ещё и невероятное количество гнуса.
Когда же рафт вновь оказался на плаву, в небе то и дело угрожающе засверкали вспышки молнии, а потом и вовсе начался ливень. Какое-то время путь продолжали, укрывшись с головой кусками полиэтилена, а затем всё же причалили к берегу.
Заночевали в рыбацкой избушке. Снейп, развесив одежду и наплевав на все приличия, в одном нижнем белье и одеяле грелся у печки, а студенты разливали водку по пластиковым стаканам. От водки профессор решительно отказался и отправился спать на верхнюю полку двухъярусной кровати, пообещав, что разбудит всех засветло.
На второй день студенты похмелились, и путешествие решено было продолжить, несмотря на сильный ветер, грозивший перевернуть лодку. Снейп сидел с каменным лицом, одной рукой ухватившись за борт рафта, а другой крепко сжимая ручку саквояжа. Он сам не понимал, на кого злится: студенты всего лишь хотели помочь, а на мироздание обижаться было глупо.
В попытке расслабиться он уже в который раз огляделся вокруг. Пейзажи завораживали: всюду наблюдалась девственно-чистая природа, лишённая человеческого присутствия — совсем как отдалённые уголки Запретного леса.
Мысли унеслись в Хогвартс — туда, где были подземелья и тёплое уютное кресло у камина, всякий раз ожидающее профессора после занятий, где он любил коротать вечера под бокал виски и очередное сочинение мисс Грейнджер… Осознание собственного одиночества вдруг навалилось с невероятной силой. Но не этого ли он хотел? Стало холодно, сильнее всего мёрзли ноги. Лодыжку свело. Кстати, о судорогах! Мысли Снейпа вновь вернулись в привычное русло. Приступы боли, схожие с тем, что довелось испытать в Визжащей хижине, тревожили ещё дважды, и в обоих случаях спасал антидот от яда Нагини. О причинах столь странной реакции организма на укус змеи оставалось только гадать. Если ничего не изменится, то заготовленного количества ампул ему хватит…
Мысль оборвалась: резкий порыв ветра подбросил лодку, и один из студентов, не удержавшись, вывалился за борт. Его сносило вниз по течению — жёлтый жилет то тонул в водах Енисея, то вновь всплывал на поверхность. Если повернуть лодку сейчас, то был велик шанс выпасть за борт и всем остальным.
— Мерлин тебя задери! — в сердцах подумал Снейп и достал волшебную палочку.
На глазах у изумлённых студентов тело их друга приподнялось над водой, пронеслось по воздуху и опустилось на сидение. Мальчишки раскрыли рты.
— Как вам это удалось? — почти шёпотом спросил спасённый юноша, едва лодка причалила. Вода струйками стекала с его волос и одежды, а зубы выбивали барабанную дробь то ли от испуга, то ли от холода. С непроницаемым лицом волшебник взмахнул палочкой, и одежда мальчишки вмиг стала сухой.
Поначалу в воздухе повисла тишина, а затем студенты подлетели к Снейпу и принялись, перекрикивая друг друга, засыпать его вопросами. Лишённому благодарной аудитории профессору даже польстило подобное внимание. Насладившись произведённым эффектом, он стёр надоевшим мальчишкам память и отправил их спать.
Утром четвёртого дня лодка причалила к небольшой пристани, и взору вконец измученного дорогой эмигранта предстал посёлок. Студенты, прикончившие накануне свой запас водки, были грустны и неразговорчивы. Затарившись в маленьком магазинчике, они распрощались с угрюмым профессором, и, пожелав всего наилучшего, продолжили свой путь вверх по реке.
Снейп поставил саквояж на землю, стянул грязную, насквозь пропахшую костром маггловскую одежду и облачился в неизменный сюртук и чёрную мантию. Почувствовав себя гораздо комфортнее в сухой и привычной одежде, он отправился вверх по тропинке.
Небольшой посёлок расположился на возвышенности, с трёх сторон окружённый холмами, поросшими хвойными и лиственными деревьями. Знакомство с местным населением прошло не очень удачно: первая же встреченная бабка при виде Снейпа начала креститься, а когда же тот учтиво поклонился, постаравшись изобразить на лице улыбку, и вовсе пустилась наутёк с проворством, несвойственным её возрасту.
Проходя мимо почтового отделения, Снейп постарался разглядеть своё отражение в мутной витрине: грязные всклокоченные волосы, недельная щетина на лице. Ну, на волосы-то было плевать, а вот побриться не мешало бы.
Отыскав, наконец, среди нескольких десятков деревянных домишек здание местной администрации, Снейп вошёл внутрь. В «сельсовете» (так гласила вывеска над входом) было тихо и жарко, а в огромной белой печи уютно потрескивали поленья.
Из пустой приёмной вели две двери, на одной из которых висела табличка «Макнагалова Марина Робертовна. Председатель сельского совета». Снейп постучался и толкнул дверь.
За столом сидела сухонькая пожилая женщина с седыми волосами, собранными в аккуратный пучок на затылке. Она подняла голову от своих записей и выразительно посмотрела поверх строгих очков. В её светлых, почти прозрачных глазах, казалось, сосредоточилась вся мудрость мира.
— Чем могу помочь? — сдержанно спросила Марина Робертовна.
— Угрюмов Всеволод Тобиасович, — представился Снейп. Задачу выдумать имя он доверил Драко, и уже сильно сожалел о своём упущении. — Я врач, прибыл по вашему приглашению.
— Ах, доктор! — просияла старушка. — А мы вас три дня назад ждали!
— Непреодолимые обстоятельства не позволили мне прибыть вовремя.
— Да, да… У нас такое часто бывает, — женщина засуетилась, вставая. — Пойдемте со мной, я всё вам покажу.
***
— Жалование у вас будет небольшое, — рассказывала старушка, бодро вышагивая впереди Снейпа, — зато полностью меблированный дом и банька предоставляются совершенно бесплатно. Я распоряжусь, чтобы Филимон выдал вам ключи. Дровами на зиму обеспечим. Если что-то понадобится — обращайтесь, всегда поможем. А вот и наша больница!
Снейп с тоской посмотрел на покосившийся двухэтажный корпус. Ну да ладно, белокаменных дворцов он и не ждал. У двери на лавочке сидел, ласково поглаживая растянувшуюся на коленях кошку, неопределённого возраста мужичок. При виде Марины Робертовны он улыбнулся, обнажив ряд кривых жёлтых зубов.
Как оказалось, это и был сторож Филимон. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что доверять хранение медицинского спирта этому человеку нельзя.
Внутри больницы было на удивление чисто, светло и уютно, слегка пахло медикаментами и хлоркой.
— Для начала я вас со всеми познакомлю, — председательница уверенно стучала низкими каблуками по деревянному полу. — Здесь у нас кабинет фельдшера.
Подёргав запертую дверь, Марина Робертовна недовольно поджала тонкие губы:
— Возможно, он у Вареньки! Пойдёмте. Варенька — наша акушерка. Умница, каких поискать. Вся больница на ней держится.
Кабинет умницы находился в самом конце коридора, и по пути к нему новоприбывший доктор был представлен старшей медсестре Пелагее Помфировне — женщине средних лет и строгих нравов, и двум молоденьким санитаркам, которые завидев незнакомого мужчину заулыбались, жеманно поздоровались и убежали, громко перешёптываясь и хихикая.
Акушерка обнаружилась сидящей за рабочим столом.
— Варенька, где наш Визлин? — строго спросила председательница, входя в кабинет.
— Роман Артурович на вызове! — чуть громче, чем следовало ответила Варенька, при этом она залилась румянцем и потупила глаза в пол.
Марина Робертовна укоризненно покачала головой:
— Знакомьтесь — Всеволод Тобиасович. Доверяю его вашим заботам, — с этими словами она пропустила Снейпа вперёд себя и закрыла за ним дверь.
В кабинете Вареньки царили чистота и порядок: инструменты лежали на своих местах, личные дела пациентов в шкафчике стояли по алфавиту, и даже карандаши в стаканчике были идеально наточены. Единственной вольностью, напоминающей о том, что хозяйкой кабинета являлась молодая особа, была фотография в рамочке, на которой счастливая Варвара обнимала рыжеволосого юношу.
— Врать вы, Варенька, не умеете, — начал Снейп, прогуливаясь по кабинету. — Фельдшер ваш — безответственный пьяница, а вы, стало быть, его покрываете.
— Для вас я — Варвара Николаевна! — девушка обиженно вздёрнула носик. — А вы, собственно, кто?
— Доктор.
— Чумной?
— Простите?
— Ну, вам маску только осталось надеть, — Варя изобразила большой птичий клюв, — и шляпу. И образ чумного доктора завершён!
— Вы бы чувство юмора потренировали, а то шутки ваши больше походят на хамство школьницы, — с презрением бросил Снейп, никак не ожидавший подобных нападок со стороны миленькой акушерки.
— Да у меня и в мыслях не было шутить! — с вызовом произнесла Варвара, откидывая с лица выбившуюся из-под белой шапочки прядь каштановых волос.
— Думается мне, что подобными нападками на малознакомых людей, вы, Варвара Николаевна, компенсируете некий душевный дискомфорт, вызванный перманентным чувством обиды на вашего кавалера, а по совместительству — местного фельдшера. Иными словами, он пьёт и вас позорит, а вы с досады срываете злость на окружающих.
— Да как вы смеете?! — Варенька не на шутку разозлилась, в карих глазах блеснули слёзы.
— Ну, судя по вашей реакции, я не далёк от истины. Засим откланяюсь. Пожалуй, сегодня отдохну с дороги. К завтрашнему дню, будьте любезны, придите в себя, дабы ввести меня в курс дела, — бросив надменный взгляд, Снейп покинул кабинет истеричной акушерки, аккуратно прикрыв за собой дверь. И вовремя — с той стороны в дверь прилетело что-то тяжёлое, и, судя по звуку, стеклянное.
Взяв у Филимона ключи, Снейп отправился в свои апартаменты. Как и ожидалось, последний ремонт в доме делали ещё при царе, зато старинная деревянная мебель весьма порадовала. Просторная кухня, она же гостиная, была оснащена всем необходимым, в кабинете с удобством можно было разместить свою лабораторию, а из окон спальни, находящейся на втором этаже, открывался прекрасный вид на реку.
Расставленные по всему дому свечи наводили на мысль о неполадках с проводкой. Но это волновало меньше всего — с электричеством маг не дружил и пользоваться им не собирался. В целом, Снейп был доволен, оставалось наладить связь с внешним миром.
Провозившись до глубокой ночи, он таки переделал голландскую печь в изящный камин, наложив на него чары таким образом, чтобы никто, кроме Люциуса Малфоя, не смог просунуть туда свою голову. Камин следовало бы опробовать, но сил на это уже не осталось.
Ворочаясь на жёстком матрасе, в котором, судя по ощущениям, было сено, Снейп старался понять причину некоторого беспокойства, терзавшего его душу. Новая должность его нисколько не пугала: он сомневался, что его познания в области медицины хоть в чём-то уступают познаниям местных эскулапов. Перемены в жизни только радовали: наконец он никому ничего не должен. Так что же его тяготит? Снейп уснул, так и не придумав ответ на этот вопрос.
Во сне он в костюме чумного доктора жёг к чертям всю деревню вместе с истеричной Варенькой.
