Глава 3. Адаптация«В момент опасности ты либо адаптируешься, либо погибнешь».
Энциклопедия относительного и абсолютного знания
С момента прибытия Гарри Поттера в Блэк-мэнор прошла неделя. За это время он успел несколько раз переосмыслить все, что знал. Например, Сириус, имевший в Хогвартсе репутацию эдакого раздолбая, на самом деле оказался эрудированным достаточно, чтобы Избранный магического мира понял, что сам он в школе лишь протирал штаны (ну или в данном случае мантии). С этого и началось настоящее обучение Поттера.
Сириус, не жалея крестника, учил его всему, что знал сам: начиная с Зельеварения и заканчивая фехтованием. Последнее, к слову, удавалось у наследника знаменитого рода Поттеров из рук вон плохо: сказывалось полное отсутствие даже намека на физическую подготовку. А посему, скрепя сердце крестный теперь каждый день в шесть утра выгонял Гарри на пробежку, да и сам не брезговал таким видом физической нагрузки. И пусть прошла только неделя, но все же Поттер наконец понял, чего именно для него желает Блэк, а потому не сопротивлялся, и даже сам раньше вставал на тренировки, что, кстати, у него пока выходило с трудом.
Также, парень часто посещал библиотеку Блэк-мэнора, с упоением читая все, до чего только мог добраться. Шутка ли, но в Гарри впервые за долгое время проснулась жажда знаний, присущая его матери. Особенно ему нравились книги об истории многих чистокровных родов. Было очень познавательно читать, с чего начинался тот или иной род, чем зарабатывал, чем прославился.
За своим новым графиком Поттер начисто забыл о Роне и Гермионе, хотя оно и понятно: слишком много новых обязанностей свалилось на него за это время.
В воскресенье Мальчик-Который-Выжил после пробуждения сразу же направился на пробежку вокруг мэнора. Вскоре к нему присоединился и крестный, который пребывал в самом лучшем расположении духа. Вместе они наматывали круги вокруг поместья, и даже успевали подшучивать друг над другом. После пробежки, которая длилась больше часа, Блэк и Поттер отправились в душ, а затем – на завтрак.
Эль постаралась на славу: все, что успела к завтраку приготовить эльфийка, жители поместья смели в мгновение ока, умудряясь при этом соблюдать правила приличия.
После завтрака у Гарри обычно было несколько часов свободного времени, которые он тратил в основном для самосовершенствования, но, поскольку сегодня было воскресенье, планы изменились. Посему, Сириус провел с парнем урок фехтования, на котором его крестник справлялся сносно, а после, сославшись на дела, покинул поместье, предоставляя наследника рода Поттеров самому себе.
Гарри без дела бродил по Блэк-мэнору, изучая каждый коридор, ведь теперь он жил в этом поместье. Все здесь поражало своей роскошью, и было трудно поверить, что когда-то дед Сириуса решился на переезд из этого оазиса, чтобы всего лишь быть поближе к центру Лондона. Крестный отзывался о доме на площади Гриммо крайне негативно, так что Поттер недоумевал, зачем было делать из Блэк-мэнора, прекрасно защищенного и подпитывающего своей магией хозяина, загородную резиденцию, куда мало кто наведывался. Но, поскольку Сириус не знал ответа на этот вопрос, а сам Гарри понимал: он не сможет найти разгадку, но попробовать стоило. С этими мыслями Поттер направился в библиотеку, где и провел весь день.
***
Сириус, вернувшись на площадь Гриммо, сразу же приступил к делам: в начале он написал письмо гоблинам, действуя от имени Гарри Поттера, где изъявил желание узнать о делах рода Поттеров; затем, отправил письмо поверенному рода Блэк, в котором попросил его найти лучшего адвоката; и, в конце концов, заказал мантии –парадные и обычные - на все случаи жизни.
Пока что все шло хорошо, но мужчина все еще не был готов к прямому противостоянию с директором, так что сейчас он был как раз занят приготовлениями.
Несколько часов Блэк провел в тишине и спокойствии, читая какую-то книгу. Внезапно появилась Эль, которая, как он и просил, сообщила, что директор Дамблдор срочно отбыл по делам Ордена.
Это был его шанс. Взяв мантию-невидимку, предварительно одолженную у Гарри, Сириус отправился в рабочий кабинет его отца. Отперев дверь, заклинанием, он тихо вошел. В помещении царил беспорядок: похоже, у Альбуса накопилось много дел.
На рабочем столе лежала кипа бумаг, но внимание Блэка привлек конверт, лежащий на самой верхушке. Не сумев совладать с любопытством, Сириус распечатал конверт и начал читать.
« Дорогой Альбус,
Как ты и просил, я следила за домом Дурслей все это время, и написала, когда почувствовала неладное. Вот уже неделю я не видела Гарри, из дома он не выходит, а Петунья мне ничего не говорит. Возможно, с мальчиком что-то случилось.
Наземникус со своего таинственного исчезновения не выходил на связь.
Арабелла Фигг».
Сириусу предстояло решить еще одну проблему. Быстро забрав с собой письмо, Блэк как можно осторожней покинул кабинет.
***
Пообедав, миссис Фигг взялась вязать шарф, рядом мурлыкал любимый кот, одним словом, красота. Вдруг раздался весьма настойчивый стук в дверь, что весьма озадачило старушку: она не ждала гостей. Подойдя к двери, она спросила:
— Кто там?
— Кхм, я из Ордена, по заданию директора, — сказал нежданный гость.
Немедля, Арабелла открыла дверь. Перед ней стоял молодой человек с короткими темными волосами и щетиной. То был Сириус Блэк, наложивший на себя иллюзию, но бедняжка этого не знала.
— Здравствуйте, профессор получил ваше письмо, и сразу же отправил меня во всем разобраться.
— Да, конечно, проходите. Чаю?
— Пожалуй, откажусь, у меня сегодня много дел. Так вы говорите, что уже неделю не видели Гарри Поттера?
— Да, это меня и волнует. Кто знает, что с бедным мальчиком могли сотворить Дурсли, — лепетала старуха, а Блэк мысленно скрежетал зубами. Вот как директор заботится о подопечном на правах магического опекуна. Незаметно для миссис Фигг он начал накладывать на нее весьма неприятное заклинание из арсенала его матери – оно действовало почти мгновенно, и при этом его было невозможно обнаружить, ведь заклинание всего лишь вызывало у жертвы быстропрогрессирующий склероз.
— Хорошо, мы проверим все версии. Думаю, директор искренне обеспокоится состоянием мистера Поттера.
— Может, все-таки чаю? — Арабелла повернулась спиной к собеседнику, намереваясь взять ключ со столика.
— Нет, спасибо, — как можно вежливей ответил мужчина, а затем вытащил палочку и направил ее в спину старухи. — Обливэйт!
Уже через мгновение мужчины в доме не было, а миссис Фигг продолжила вязание шарфа, как ни в чем не бывало.
***
В жизни Альбуса Дамблдора была одна-единственная истина, которой он всегда следовал, а именно высказывание: «Хочешь жить – умей вертеться». Конечно же, директор Хогвартса и кавалер ордена Мерлина первой степени жить хотел, и даже более того, хотел жить хорошо, что значило, что вертеться нужно с удвоенной силой. И до этого момента у него получалось.
Он стал Великим Гроссмейстром, Вершителем Судеб, Великим Магом и до сих пор не мог насытиться своими победами и свершениями. Слава победитель Гриндевальда утихла, и теперь, хоть Дамблдор был уважаемым человеком в магическом обществе, весомость его слов значительно уменьшилась. Это огорчало Альбуса, ведь столько сил было положено на создание образа предводителя светлой стороны, и все пошло прахом.
Но теперь, когда Волан-де-Морт вернулся, у Дамблдора снова появилась надежда на то, что его желания сбудутся.
***
Вот уже несколько дней Джейн Грейнджер не находила себе места от беспокойства. Причиной сего явления была – кто бы сомневался – ее единственная и любимая дочь Гермиона. Дело было в том, что в последнее время девушка замкнулась и почти ничего не ела, уходила из дома с самого утра, и возвращалась поздно вечером. Джейн уже начинала подумывать, что Кристофер все же поговорил с ней, но тот был так же обеспокоен состоянием Гермионы, как и она сама.
Гермиона же в это время уверенно шагала к Дырявому Котлу, на ходу поправляя платье. Войдя в помещение, девушка сразу же закашлялась от обилия дыма, и как можно быстрее вышла из бара через другой вход. Пройдя ко входу в Косой переулок, Грейнджер нажала палочкой на нужные кирпичи и поспешно прошла сквозь открывшуюся арку. Миновав кафе Флориана Фортескью и любимый ею книжный магазин «Флориш и Блоттс» девушка свернула в менее посещаемую часть Косого переулка и оказалась у дверей с потертой табличкой «Библиотека».
Вступив с неким благоговением в хранилище книг, Гермиона сразу же подошла к стойке библиотекаря, за которой сидела уже знакомая девушке по прошлым визитам библиотеки миссис Грейвуд. Миссис Грейвуд была немолодая женщина с темными прямыми волосами и голубыми глазами, всегда излучавшими строгость, производила впечатление достаточно сдержанной особы, и была всегда корректна в общении с посетителями.
— Ах, мисс Грейнджер, это снова Вы! — улыбнулась женщина так, что стали видны морщинки у глаз.
— Здравствуйте, миссис Грейвуд, — девушка улыбнулась в ответ.— Я снова в отдел Прорицаний.
— Да, конечно, проходите.
Гриффиндорка прошла к уже знакомым стеллажам и взяла несколько книг, которые не успела просмотреть вчера. Воскресенье пусть и было выходным днем, но библиотека работала по привычному графику, что только подстегивало Гермиону искать ответы на свои вопросы.
В целом о ясновидении в книгах говорилось мало, а способности описывались настолько скупо, что Гермиона даже начала сомневаться, что такая отрасль магии существует.
Несколько дней она потратила на безрезультатные поиски чего-то эфемерного и была очень расстроена, не найдя искомое.
К вечеру воскресенья девушка перелопатила уже почти весь отдел Прорицаний, не считая, конечно же, пособий по толкованию снов, которых оказалось более ста.
За час до закрытия библиотеки, Грейнджер направлялась к выходу, позволяя себе прогулочным шагом идти мимо стеллажей, заполненных самыми разнообразными книгами. Вдруг девушка услышала какой-то удар, и прямо перед ней упала книга, при падении открывшаяся на первой странице.
«Врожденные способности», — прочитала Гермиона, взяв книгу в руки. Затем, неуверенно открыла алфавитный показчик и проследовала взглядом до последней строчки «Ясновидение».
На этот раздел было отведено несколько десятков страниц, поэтому Грейнджер без зазрения совести скопировала содержимое раздела на свой пергамент с помощью специального заклинания и сложила сверток в сумку.
Через час Гермиона уже сидела в своей комнате, изучая записи. Внезапно она почувствовала знакомую уже слабость и инстинктивно закрыла глаза: сопротивление этому было бесполезным.
Открыв глаза в следующий раз, девушка еще не раз удивленно моргнула, ведь помещение, в котором оказалась гриффиндорка, было подернуто плотной дымкой, не позволяющей разглядеть убранство комнаты. Но почему-то с первой секунды она была уверенна, что это кабинет директора Дамблдора.
—…и пока этот осколок души, о котором и сам Волан-де-Морт не догадывается, живет в Гарри, под его защитой, Волан-де-Морт не может умереть.
— Значит, мальчик… мальчик должен умереть? — спросил Снейп очень спокойным голосом.
— И убить его должен сам Волан-де-Морт, Северус. Это самое важное.
— Все эти годы… я думал… что мы оберегаем его ради нее. Ради Лили.
— Мы оберегали его, потому что было очень важно обучить его, вырастить, дать ему испробовать свою силу. — Дамблдор по-прежнему не поднимал плотно сомкнутых век.
— Тем временем связь между ними все крепнет, болезненно разрастается. Порой мне кажется, что Гарри сам это подозревает. Если я не ошибся в нем, он устроит все так, что, когда он выйдет навстречу своей смерти, это будет означать настоящий конец Волан-де-Морта.
Дамблдор открыл глаза. Снейп смотрел на него с ужасом:
— Так вы сохраняли ему жизнь, чтобы он мог погибнуть в нужный момент?
— Вас это шокирует, Северус? Сколько людей, мужчин и женщин, погибло на ваших глазах?
— В последнее время — только те, кого я не мог спасти. — Снейп поднялся. — Вы меня использовали.
Гермиона больше не хотела смотреть, и яростно помотала головой, отгоняя наваждение, что, на удивление, ей удалось.
За ночь она не сомкнула глаз, думая, что же Дамблдор за человек.
***
Сириус находился в безвыходной ситуации: с обучением Гарри он напрочь забыл о дражайшем директоре, что могло вскоре напомнить о себе - мелкими или не очень – неприятностями. Но теперь мужчина понимал: для достижения цели ему нужен кто-то, кто сможет следить за каждым шагом директора на площади Гриммо. Но подходящей кандидатуры он не нашел. Расстроившись от этого факта, Блэк решил прибегнуть к крайним мерам. Видит Мерлин, он не хотел этого.
Мужчина заклинанием отворил дверь в кабинет, некогда принадлежавший его деду. В помещении царило запустение: немногочисленная мебель стояла, укрытая тканью, а большинство безделушек, придававших кабинету уюта, давно перенесли в кабинет Альфарда (а теперь и Сириуса). Тут также висел портрет, тоже прикрытый тканью, его не вынесли по одной простой причине: от портрета так и веяло темной магией. Сириус решительно сдернул ткань, и, увидев «жителя» картины, криво ухмыльнулся. Это то, что нужно.
— Ну, здравствуй, maman.
