Глава 1. ВспышкаТемный Лорд медлил. Гарри, Рон, Гермиона и Джинни стояли напротив него в ряд, плечом к плечу, с поднятыми палочками и ждали, пока он произнесет два слова, которые станут для него последними. Палочка Волдеморта была направлена точно на Гарри, но смертельное проклятие так и не прозвучало.
– Чего ты ждешь, Том? – тихо спросил Гарри. Он был абсолютно спокоен, потому что точно знал, что произойдет дальше. – Давай же, убей меня!
– Нет, Гарри, – столь же тихо произнес Волдеморт. Четверо друзей вздрогнули. Они ожидали услышать что угодно, но только не это. – Убить тебя было бы слишком просто. Ты уничтожил все мои крестражи, ты уничтожил мою душу. Мое тело еще живо, но я понимаю, что это ненадолго. Я чувствую, как слабею с каждой секундой. Но я не уйду один. Нет. Я хотел установить порядок в этом мире, но мне помешали. Значит, я заберу с собой в мир иной население всей этой никчемной планеты. У меня еще есть силы, чтобы произнести последнее заклинание. Сопротивление бесполезно, Гарри, его действие невозможно обратить. Я знаю это, потому что сам вывел его формулу.
Из уст Темного Лорда послышалось характерное шипение – он произносил что-то на парселтанге.
– Экспеллиармус! – выкрикнул Гарри. Палочка Волдеморта скользнула ему в руки, но тот этого как будто даже и не заметил. Он продолжал говорить на змеином языке. Как только он произнес последнее слово, окружающая атмосфера начала стремительно меняться. Воздух стал тяжелым и горячим, майское солнышко исчезло, а небо приобрело какой-то неестественный чернильно-фиолетовый оттенок. Яркая вспышка осветила горизонт, и послышался раскат грома, такой сильный, что у всех заложило уши. Молния ударила точно в то место, где стоял Темный Лорд, и он упал замертво. После этого на пару минут воцарилась звенящая тишина. Время словно остановилось: никто не шевелился и не разговаривал. Гарри даже успел облегченно вздохнуть, решив, что заклинание Волдеморта в очередной раз сработало против него самого. Но тут вслед за первой вспышкой полыхнула вторая, куда более мощная. Она окрасило небосвод в белый, ослепляя всех, кто поднимал глаза. Гарри почувствовал, как его крепко схватили за руки справа и слева. В уши ворвался истошный вопль, который, впрочем, тут же потонул в жутком грохоте. Раскаты грома теперь слышались непрерывно, не успевая стихать. Земля задрожала под ногами и начала трескаться. Один за другим последовали сильные подземные толчки, и стены Хогвартса начали обрушаться, погребая под собой всех, кто находился рядом. Люди беспорядочно метались, тщетно пытаясь найти убежище, в коротких перерывах между грохотом были слышны их истошные вопли. Они гибли один за другим, попадая под камни, в вихри смерчей или пораженные молнией. Гора, которая всегда так живописно дополняла пейзаж возле замка, внезапно превратилась в действующий вулкан. Лава растекалась во все стороны, с удивительной быстротой распространяясь по поверхности.
Гарри почувствовал сильный толчок в спину и в следующий момент понял, что лежит ничком на земле. Странно, почему он не упал раньше, еще тогда, когда услышал первый грохот? Голова сильно кружилась, перед глазами плясали цветные чертики. Внезапно он почувствовал, как его подхватило и куда-то понесло, скручивая внутренности в тугой узел. «Смерч, – пронеслось в голове у Гарри. – Кажется, конец». Тело парило в невесомости, перед глазами проносились какие-то картинки, со всех сторон слышались голоса. «На территории Хогвартса же нельзя аппарировать», – было последней мыслью Гарри, прежде, чем он почувствовал сильный удар о землю и отключился.
Сперва начал возвращаться слух. Словно сквозь меховые наушники до Гарри донеслись звуки, похожие на трель соловья. Сочтя это хорошим знаком, Гарри попытался открыть глаза. Это особых результатов не принесло – окружающий мир вращался с неимоверной скоростью и никак не желал останавливаться. Воздух был горячим и влажным, дышалось тяжело. В голове стучали тысячи отбойных молотков. Потерпев неудачу с попыткой разглядеть что-либо вокруг себя, Гарри попробовал приподняться на локтях. Молотков в голове как будто бы сразу стало вдвое больше, его замутило и вывернуло наизнанку. На этом Гарри решил временно оставить попытки привести себя в чувство и вновь потерял сознание.
Следующая попытка очнуться случилась только несколько часов спустя. Гарри понял это по тому, что воздух стал значительно свежее – день очевидно клонился к вечеру. Внезапно он с удивлением понял, что лежит не на твердой земле, а на чем-то прохладном и мягком. «Мох», – смог определить он наощупь. Окружающие предметы начали принимать осмысленные очертания, голова уже почти не кружилась, но по-прежнему немилосердно болела. И очень хотелось пить. Гарри застонал, облизывая пересохшие губы.
– Воды, – слабо прохрипел он, прекрасно понимая, что его никто не услышит. Если рядом и есть кто-то живой, то он наверняка находится в таком же плачевном состоянии. Но тут неожиданно совсем близко хрустнула ветка.
– Гарри, – послышался тихий шепот.
– Кто здесь? – язык еле ворочался, каждое слово давалось Гарри с большим трудом.
– Это я, Джинни, – ответил все тот же шепот.
Ценой неимоверных усилий Гарри удалось перевернуться на бок. На каждое движение тело отзывалось сильной болью. Джинни плеснула ему на лицо воды из невесть откуда взявшейся пластиковой бутылки. Жидкость была ледяной, и Гарри благодарно вздохнул. Потом она поднесла бутылку к его пересохшим губам, и он смог сделать несколько глотков. Стало чуточку легче. Не вставая с земли, Гарри попытался осмотреться. Однако это почти ничего не дало: во-первых, уже было довольно темно, а во-вторых, из положения лежа он мог видеть только траву и корни деревьев.
– Как ты? – спросила Джинни.
Если бы у него было достаточно сил, Гарри бы усмехнулся. Но сейчас он лишь поморщился.
– Как после многочисленных пыток Круциатусом, – прохрипел он. – Только искусно модифицированных и стократ усиленных.
– Что у тебя болит?
– Всё, – честно признался Гарри. – Но особенно голова. И мутит как после десятерного сальто на метле.
– Сотрясение, наверное, – Гарри заметил, как Джинни покачала головой. – Этого я боялась. Значит, обезболивающее зелье тебе нельзя.
– А что, оно у тебя есть? – на миг Гарри почувствовал себя почти здоровым и даже смог приподняться на локте, но тут же со стоном повалился обратно.
– У нас есть сумка Гермионы, с которой вы путешествовали весь прошедший год, – невозмутимо ответила Джинни. – А в ней есть много чего.
– Так, – в раскалывающейся голове Гарри наконец заворочались мысли. – А сама Гермиона где?
– Тоже тут. И Рон. А больше никого.
– И где мы?
– Понятия не имею. Да и мне не до того сейчас, если честно. Выясним, когда будет побольше сил.
– Ты сама-то как себя чувствуешь? – спохватился Гарри, снова пытаясь сесть. На этот раз его старания почти увенчались успехом.
– По-моему, тебе становится лучше, – Джинни заставила себя улыбнуться. – Я в порядке, не беспокойся. Мне повезло приземлиться на мох, так что обошлось почти без травм – так, мелкие синяки и царапины. Остальные хуже. Рон особенно – он до сих пор без сознания. А у Гермионы, по-моему, сломаны ребра.
Стараясь не стонать, Гарри все-таки принял сидячее положение, прислонившись спиной к дереву. Вокруг уже совсем стемнело, но он все-таки смог различить силуэты лежавших рядом друзей. Глаза Рона были закрыты, с его губ периодически срывались стоны. Его левая нога была неестественно вывернута. Гермиона была в сознании, но выглядела очень бледной и все время прижимала руку в области грудной клетки. Все они лежали на том же мягком мху. Джинни была единственной, кто мог двигаться, хотя и она заметно прихрамывала.
Джинни развернула бурную деятельность по оказанию первой помощи. Она извлекла из сумки Гермионы палатку и установила ее прямо на мху.
– Вообще говоря, не помешало бы хоть какое-нибудь защитное поле, – озабоченно произнесла она. – Мы же не знаем, куда нас занесло. Гарри, может, ты попробуешь мне немного помочь? Нет-нет, только не вставай! Вы же так часто делали это, пока искали крестражи, а я как-то в этом не сильна...
Гарри с удивлением обнаружил в своей правой руке волшебную палочку. Похоже, он так и держал ее с тех пор, как произнес последнее заклинание во дворе Хогвартса.
Вдвоем им удалось сотворить какое-то подобие защитного барьера вокруг палатки. По крайней мере, теперь их было не видно и не слышно посторонним.
Джинни осторожно левитировала в палатку Рона и Гермиону. Гарри кое-как дополз сам и даже смог с третьего раза забраться на койку. Джинни тут же протянула ему чашку.
– Восстанавливающее, – пояснила она. – Гермиона сказала, что его тебе можно.
Гарри залпом осушил содержимое чашки и почувствовал, как силы потихоньку начинают к нему возвращаться. Джинни тем временем расстегивала пропитанную кровью блузку Гермионы. Та изо всех сил старалась не стонать от боли.
– Ох, ничего себе! – воскликнула Джинни. Из левого бока торчал солидный осколок стекла. – Откуда он здесь?
Гермиона вновь глухо застонала.
– Что мне делать? – в растерянности спросила Джинни.
– Там, – Гермиона кивнула в сторону выставленных на тумбочке флакончиков с зельями. – Сначала дезинфицирующее. Потом зелье наркоза. Местный, не бойся, я буду тебе подсказывать. Потом осторожно вытаскиваешь стекло. Протираешь очищающим. Заживляющее. И восстанавливающее.
Джинни дрожащими руками принялась выполнять полученные указания. Гермиона, насколько было в ее силах, подсказывала, как лучше сделать. Через некоторое время от раны не осталось и следа, а Гермиона под действием восстанавливающего зелья даже смогла подняться на ноги и помочь Джинни с Роном, которому было совсем худо.
