Глава 3. ПобегИ вот, исчадье ада, Нарцисс тот, ловелас,
"Иди ко мне из сада!"- Сказал ей как-то раз.
Когда еще так пелось?! И Роза, в чем была,
Сказала: "Ах!" - зарделась - И вещи собрала.
(С) Высоцкий
Родная лощина встречала летним теплом.
Годрик вдохнул воздух полной грудью. Приятно возвращаться домой. И еще приятнее – возвращаться героем.
А восемнадцатилетний юноша, он в этом не сомневался, имел полное право именоваться героем. Больше года в составе небольшой группы волшебников Гриффиндор сражался против гоблинов. Он был самым молодым среди тех, кого Слизерин когда-то насмешливо и чуть презрительно назвал авантюристами.
Годрик ухмыльнулся своим мыслям и любовно погладил рукоять меча – серебристую, украшенную рубинами. Интересно, что бы сказал Салазар, увидев его добычу?
Конечно, меч не был единственным, что рыжеволосый юноша вынес из своего приключения. Он вез домой довольно внушительный мешочек с золотом и драгоценными камнями – свою долю в общей добыче. А уж полученный опыт как в боевой магии, так и в искусстве фехтования, трудно переоценить.
Но меч…
Его Годрик отбил у самого предводителя гоблинов, налетев с таким дерзким напором, что тот еле успевал отбиваться. После победы кое-кто в группе высказался, что такой приз – слишком роскошно для вчерашнего мальчишки, и предложил передать прекрасное оружие более достойному.
Однако меч не дался более ни в чьи руки. Гоблины часто накладывали на артефакты дополнительные чары: к примеру, не редкостью было, что оружие возможно отбить лишь в честном поединке. Или же – вручить по собственной воле.
Добровольно отдавать меч Годрик наотрез отказался, а отвоевать силой волшебное оружие у «вчерашнего мальчишки» никому не удалось. Меч остался у своего нового юного хозяина.
Разбив несколько гоблинских отрядов и изрядно поживившись за счет их сокровищ (Брайан, предводитель волшебников, называл это «восстановлением справедливости»), маги решили, что пора бы и воспользоваться плодами своих трудов. Кто-то, у кого имелись семьи, отправился домой, кто-то – обратно в Лондон.
Годрика в первый момент охватило чувство потерянности. Ему понравилась жизнь, полная приключений и опасности, та жизнь, в которой он совершенствовал свою магию не сгибаясь над книгами, а в смелом бою. Из всего, что он добыл, юноша ценил лишь меч, а от золота и побрякушек с удовольствием бы отказался, лишь бы странствия продлились и дальше. Стоял август, и еще как минимум месяца два можно было бы, не заботясь о крове и припасах, вести доблестные битвы.
Однако остальные считали, что гоблины достаточно растревожены: собирались в куда более крупные поселения, держались наготове – и небольшой группе волшебников все дороже давались очередные победы. В последнем бою они даже потеряли одного из своих – и посему решили, что сейчас самое время задобрить родных и поспеть к грядущим ярмаркам.
Утешая расстроенного юношу, Брайан пообещал, что года через полтора они снова соберутся, уже на новую «охоту» - и тогда он сам, лично, пошлет Годрику весточку.
Ободренный этими заверениями, Гриффиндор подумал, что, в общем-то, это не такая уж плохая идея – навестить родных. В конце концов, за все это время он отписал родителям всего одну записку. В ней сообщалось, что место для себя Годрик нашел, у него все хорошо, и беспокоиться о нем не надо. Больше ничего юноша уточнять не стал, а вот теперь – самое время заявиться домой героем. Пусть он выбрал путь не совсем тот, о котором мечтали для него родители, однако они не смогут не гордиться им.
Гнедой конь неспешно мерил дорогу. Годрик не торопился, заново, будто в первый раз разглядывая родные края. Такое все знакомое – и кажется, не уезжал он никуда. И возвращается он из соседней деревни… Или вон из того леса, оставшегося за спиной.
Если бы не тяжелый мешок, скрытый в притороченной к седлу сумке, и не серебристая рукоять меча, так приятно греющая руку, в это можно было бы поверить.
Взгляд Годрика, чуть мечтательный из-за наплыва воспоминаний детства, скользил по полям, живописным оградам, кустарникам и крупным валунам, лежавшими в этих краях с незапамятных времен. Внезапно из-за одного из таких валунов показалась золотистая макушка.
Годрик машинально придержал коня. Он знал почти всех окрестных девушек – впрочем, с его общительностью, он знал вообще практически всех соседей на многие мили вокруг. Уезжая, юноша много чего обещал местным красавицам, и даже не из желания произвести впечатление, а совершенно искренне.
Вот только за год приключений он успел перезабыть их всех – и девушек, и обещания. Возвращаясь домой, он думал о родичах, но ни разу не вспомнил ни одну из тех, о ком мечтал, казалось, целую вечность назад.
Короче говоря, Годрик не то чтобы не хотел встречаться с местными девушками… Просто он не хотел с ними встречаться СЕЙЧАС.
Пока Гриффиндор раздумывал, как ему поступить, девушка сделала еще несколько шагов и подняла опущенный доселе взгляд.
Золотистые ресницы обрамляли большие глаза того нежно-карего оттенка, благодаря какому их принято называть «оленьими». Округлое лицо с по-детски гладкой кожей на щеках окрашивалось теплым румянцем. Толстые густо-золотые косы, аккуратно уложенные, венчали юную головку.
- Годрик! – девушка улыбнулась, и рядом с уголками рта образовались очаровательные ямочки.
Молодой человек почти целую минуту вспоминал, кто она, но только букет в руках девушки – не цветы, а какие-то стебельки, навел его на правильную мысль.
- Хельга! – воскликнул Гриффиндор и поспешно спешился.
Семья Хельги Хаффлпафф жила по соседству, а сама девушка была на три года его младше. Самая младшая среди своих братьев и сестер, она была тихой и послушной девочкой. Только подумать, когда Годрик уезжал – всего год назад! – ему и в голову не приходило воспринимать ее как девушку. Конечно, официально она уже считалась взрослой, но ее чистое, открытое лицо, почти не изменившееся с детских лет, не давало этого осознать.
Сейчас Годрик имел возможность взглянуть на нее свежим взглядом. И хотя очаровательное лицо Хельги не изменило ни своей округлой формы, ни чистоты кожи, юноша не мог не заметить, как приятно приподнималось платье в области груди, и как плавно оно же повторяло линии бедер. Вне всяких сомнений: Хельга выросла, а Годрику повезло встретить чуть ли не единственную девушку, которой он ничего не обещал.
Молодой человек сам не заметил, как он пошел рядом с Хельгой, ведя коня в поводу и пытаясь приравнять свои размашистые шаги к неторопливой походке девушки. Ощущение покоя обволакивало златоволосую малышку будто уютным пледом. Годрик не помнил, в какой момент от молчания перешел к бурному рассказу ей о своих приключениях – в лицах, на разные голоса и энергично размахивая руками. Хельга слушала, не перебивая, лишь понимающе улыбаясь. Дочь воина-дана и сестра сыновей, пошедших по отцовским стопам, ей было не привыкать к мужским повествованиям о совершенных подвигах.
Так в полной гармонии они достигли дома Хаффлпаффов. Отец Хельги, как это часто бывало, отсутствовал, отдав свой топор на службу одному из танов. Сыновья находились подле него, а старшие дочери уже все вышли замуж. Дом, столько лет шумный и людный, сейчас выглядел тихим, хотя и хозяйка, мать Хельги, и сама девушка делали все, чтобы поддерживать уют.
Легко перешагнув порог, Хельга воскликнула:
- Мама, ты посмотри, какой у нас гость! – фигура женщины только начала появляться в глубине дома, когда девушка продолжала: - Смотри, Годрик вернулся! Да заходи же! – добавила она уже юноше, с неожиданной неловкостью застывшему на пороге.
- Ты уверена? Я же…
- Годрик! – невысокая темноволосая женщина с такими же круглыми карими глазами, как и у дочери, дошла до ворвавшейся в дом парочки и просияла. – Добро пожаловать! Ну разумеется, заходи! До дома тебе еще ехать – а время как раз обеденное.
Не слушая больше никаких возражений (впрочем, надо признать, что сопротивлялся Гриффиндор больше для виду: стряпня госпожи Хаффлпафф славилась на всю округу), хозяйка завела юношу в дом.
Молодой человек увлеченно уничтожал поставленную перед ним еду, умудряясь при этом повторять свою историю. Госпожа Хаффлпафф, видимо, истосковавшаяся по общению, с интересом слушала его, не уставая поддакивать и восклицать в нужных моментах.
* * *
Утро в доме Гриффиндоров началось довольно шумно.
Госпожа Бренда как раз спустилась во двор, чтобы заняться своими повседневными делами, когда туда же поспешным шагом вошла их соседка. Одного взгляда на ее бледное взволнованное лицо хватило, чтобы хозяйка поставила на землю корзину и сделала несколько шагов навстречу.
- Дорте? Что случилось? – спросила госпожа Гриффиндор, беря соседку за руки.
- Где Годрик? – также забыв о приветствии, задыхаясь от быстрой ходьбы вопрошала госпожа Хаффлпафф. – Где твой сын, Бренда?
Вопрос удивил рыжеволосую женщину. От изумления она едва не выпустила ладони своей собеседницы.
- Дома, - не скрывая удивления, ответила Бренда. – Где ж ему еще быть? Они с отцом вчера до глубокой ночи отмечали его возвращение, так что спать я их едва не метлой загоняла.
Госпожа Дорте недоуменно нахмурилась. Казалось, она ожидала какого-то другого ответа.
- Странно… - пробормотала она, и на ее лице мелькнуло отчаянье. – Бренда, мне очень надо его увидеть!
Госпожа Гриффиндор пожала плечами и, ободряюще пожав руки соседке, вошла в дом. Минут через пять, сопровождаемый грохотом пары уроненных вещей, во двор, чуть пошатываясь, вышел Годрик. Его длинные рыжие волосы спутались, покрасневшее лицо приближалось к ним по цвету, а глаза упорно отказывались открываться. При виде госпожи Хаффлпафф юноша предпринял героическую попытку распахнуть глаза пошире, однако особым успехом она не увенчалась. Похоже, отпраздновали вчера действительно неплохо. Впрочем, удивляться здесь было нечему. Господин Гриффиндор, после четырех дочерей дождавшийся в один прекрасный день рождения сына, гордился каждым его успехом больше, чем всеми собственными, вместе взятыми.
- Годрик! – госпожа Хаффлпафф бросилась к молодому человеку. – Хельга пропала!
Рыжеволосый юноша тряхнул головой, пытаясь осознать услышанное.
- Куда пропала? – переспросил он, принимая от подоспевшей матери кружку с каким-то настоем.
- Я думала, она с тобой сбежала… - потеряно сообщила госпожа Дорте и протянула немного пришедшему в себя Годрику небольшой свиток.
- «Матушка, не волнуйся за меня! Я встретила свою любовь и уезжаю вместе с ним. Как устроимся – я тебе напишу! С любовью, Хельга»… Хельга? – в этот момент юноша протрезвел окончательно. – Чтобы Хельга – и сбежала?!
Годрик отказывался верить своим глазам. Хельга – такая тихая, такая послушная… Пока он пытался осмыслить ситуацию, при которой малышка Хельга могла так просто пойти на авантюру, госпожа Бренда набросилась на соседку:
- Дорте! Как ты только могла представить подобное!
- Но Годрик всегда был популярен у девушек, - уже оправдывалась госпожа Хаффлпафф. – А за этот год он так вырос – настоящий мужчина! И Хельга, когда они вчера встретились, была так рада…
От разговора женщин отвлек стук копыт. Обернувшись, они увидели, как Годрик выводит из конюшни своего гнедого. Молодой человек даже успел сменить рубашку, пристегнуть меч и прихватить сумку.
- Ты куда собрался?! – руки госпожи Бренды сами собой уперлись в боки. Будучи матерью пятерых отпрысков Гриффиндоров, она знала, что единственный способ управляться с ними – держать в ежовых рукавицах. Правда, и это почти никогда не срабатывало, но женщина не переставала надеяться.
Годрик, уже готовый поставить ногу в стремя, повернулся к матери. Откинув прядь лица, упавшую на лицо, он удивленно моргнул уже просветлевшими голубыми глазами.
- За Хельгой. Мама, ну надо же ее найти!
Пока мать пыталась придумать, что на это можно ответить, юноша вскочил на коня и галопом покинул родительский двор.
Мамин настой, наконец, подействовал окончательно, и голова Годрика прояснилась. Юноша придержал поводья, заставляя коня немного замедлить ход.
Разумеется, Гриффиндор не собирался возвращаться, он просто задумался над тем, а где именно он собрался искать Хельгу. Девушка со своим таинственным поклонником могла отправиться куда угодно!
Годрик ехал через знакомые с детства места, когда вдруг услышал радостный оклик. Обернувшись, он увидел нескольких мальчишек, махающих ему руками. Глаза на с утра перепачканных лицах сияли заинтересованностью, направленной в основном на серебристый меч молодого человека.
- А мы уже знаем, что ты вернулся! – с трудом отвлекся от созерцания оружия один из пареньков, чуть повыше и самый вихрастый. – А это правда, что ты сражался с гоблинами?
- Правда, - кивнул Годрик, и тут ему в голову пришла блестящая идея. – Слушайте, я вам все расскажу… но потом.
- А когда? – лица мальчишек разочарованно вытянулись. Они-то рассчитывали услышать все новости первыми.
- А это будет зависеть от вас, - юноша начал воплощать свою мысль в жизнь. – Мне тут надо кое-кого найти… Если буду искать один – это надолго. Но если вы мне поможете, я освобожусь раньше и тогда с удовольствием проведу оставшееся время с вами. Идет?
Его даже не дослушали. Подавшись вперед, мальчишки всем своим видом являли готовность выполнить любое задание.
- Хельгу знаете? – продолжил Годрик, довольный, что его гениальный план осуществляется.
- Это дочку травницы? – уточнил вихрастый предводитель ватаги. – Знаем, конечно.
- Так вот, она сегодня утром куда-то уехала. Мне надо узнать, хотя бы в каком направлении. Я тоже буду искать – поеду в сторону деревни. Если что узнаете – прибегайте до полудня к тамошнему трактиру. Если не придете, я поеду дальше один, и тогда истории придется подождать.
Мальчишки понимающе ухмыльнулись и разбежались в разные стороны. А Годрик продолжил свой путь.
Молодой человек даже не успел толком перекусить, ибо, едва он приступил то ли к позднему завтраку, то ли раннему обеду, в трактир ворвался его утренний собеседник.
- Нашел! – едва ли не с порога возвестил он и, приблизившись, наклонился к уху юноши:
- Я нашел. Они поехали на восток, по Старой дороге. Только… - тут парнишка слегка замялся. – Годрик, она, говорят, не одна была.
- Я знаю, - Гриффиндор заставил себя улыбнуться. Он понимал, что нехорошим слухам семья Хельги не обрадуется, поэтому, пока ждал известий, успел придумать оправдание: - Это один из ее родственников. Понимаешь, мы вчера немного не поладили – и вот ее увозят. А я хочу еще раз поговорить. Только это секрет, ясно?
- Конечно! – блестящие глаза добровольного помощника ярко сверкнули. – Тогда удачи тебе! И возвращайся поскорее, ты нам обещал!
Поблагодарив мальчугана и попросив его передать остальным, что поиски окончены, Годрик покинул трактир. Надо было повернуть чуть южнее, чтобы добраться до Старой дороги – а она шла через лес, и сворачивать там было негде. Если погнать коня с хорошей скоростью, то вполне возможно сократить разницу во времени.
Конь у Гриффиндора был крепким и выносливым, впрочем, как и сам юноша. Годрик прекрасно держался в седле, и умел добиваться, чтобы конь под ним выкладывался в полную силу. И хотя юноша не очень хорошо представлял, каковы способности Хельги к верховой езде, он не сомневался, что в этом деле она многократно уступает ему.
Годрик миновал лес и доехал до следующей деревни. В ней он не стал ничего спрашивать – дорога по-прежнему оставалась единственной. Перекресток располагался дальше, за третьей деревней. Не теряя времени, молодой человек устремился к нему.
Здесь он обнаружил старика, сидящего возле своего дома. Спешившись, Годрик рассказал ему то же, что и мальчишкам – что хочет догнать свою девушку, увозимую строгим родственником. Старик насмешливо окинул взглядом широкие плечи и буйную шевелюру юноши.
- Если нагонишь – вполне сможешь отбить свою красотку, - произнес он. – И, думаю, нагонишь – отстаешь меньше, чем на пару часов.
Старик махнул рукой, показывая сторону, в которую совсем недавно уехала искомая парочка.
- Спасибо, отец, - Годрик почтительно поклонился и снова вскочил на коня. Еще немного, и он достигнет цели.
А тем временем начинало смеркаться. Это была еще не ночь, но затяжные августовские сумерки, когда окружающий мир потихоньку тонет в сиреневатой дымке. Закат за спиной всадника переливался всеми красками алого и золотого, и на его фоне казалось, будто Годрик с его рыжими волосами и красным плащом скачет прямо из этого фантастического разлома в небесах.
С приближением ночи юноша начал ощущать странное беспокойство. Он не боялся – некоторые вообще считали, что юный Гриффиндор вовсе лишен такого чувства, как страх, – но тревога в груди нарастала. Все сильнее и сильнее пришпоривал он коня, заставляя того скакать на пределе возможностей. Пена падала с разгоряченных боков благородного животного хлопьями, целый день скачки не прошел даром: конь тяжело дышал. Однако Годрику было не до состояния коня.
И оказалось, что торопился он не зря. Годрик промчался через очередную деревеньку и начал приближаться к лесному массиву. Его внимание, доселе сосредоточенное на дороге, внезапно привлекли ярко выделяющиеся в наступающей темноте огни факелов. До юноши, придержавшего коня, донесся напряженный голос:
- Надо бы фиара позвать!
- Сами справимся, - отвечал ему чей-то басок. – Что мы, с бабами обращаться не умеем?
- Так не просто же баба, - подключился к разговору еще один голос. – Ведьма! Сама призналась.
Рука Годрика скользнула за пазуху, моментально нащупав волшебную палочку. Кажется, он достиг конца своего пути. Первым порывом его было немедленно вмешаться в намечающуюся расправу, однако год работы в команде все-таки не прошел даром. Гриффиндор спешился, накинул поводья на ближайшую ветку и, стараясь двигаться как можно более бесшумно, начал приближаться к говорившим.
Судя по голосам, в подлеске находились молодые мужчины. Как минимум – трое, но возможно, что и больше – огоньки от факелов не стояли на месте, и юноше никак не удавалось их пересчитать. Что ему удастся с ними справиться, Гриффиндор не сомневался, однако ему не хотелось, чтобы либо он сам по неосторожности, либо деревенские по злому умыслу задели Хельгу.
Наконец, Годрик подобрался к самому месту действия. Все правильно: четверо мужчин – и среди них, возле дерева, стоит Хельга. В огромных, широко распахнутых глазах пляшут отблески заката, придавая мягкому карему цвету алый оттенок. Золотистые косы упали на грудь и растрепались. Платье на плече порвано. Губки вздрагивают, а пальчики вцепились в небольшой мешок.
Левой рукой Гриффиндор крепко сжал рукоять меча. Мужчины стояли как раз между ним и девушкой. Чтобы добраться до нее, надо что-нибудь сделать с ними. Годрик впервые в жизни пожалел, что не знает никаких заклинаний, воздействующих на разум. Его семья всегда довольно добродушно относилась к магглам, прося сына лишь никогда не показывать перед ними своих способностей. Магглов надо пожалеть, что им не досталось магического таланта. Нападать на тех, кто заведомо слабее – недостойно.
Правда, сейчас они вчетвером нападали на одну девушку, которая, даже если бы и имела возможность, вряд ли подняла бы на них руку. И тем не менее убивать четырех человек только из-за их страха перед неведомым – на это Годрик не чувствовал себя способным.
И все-таки Хельгу как-то надо было спасать. Желательно, поскорее, пока спорщики не пришли к какому-либо окончательному решению.
Рыжеволосый юноша все так же соблюдая осторожность отошел назад. Сегодня явно был его день – удачный и богатый на идеи. Остальные срабатывали, поэтому оставалось надеяться, что сработает и эта.
Вернувшись к своему коню, Годрик в очередной раз за сегодняшний день вскочил в седло. Волшебную палочку он спрятал обратно за пазуху, зато откинул полу плаща, демонстративно выставляя вперед рукоять меча. Стараясь не шуметь, молодой человек проехал немного назад, а потом снова пустил вскачь, галопом ворвавшись на поляну.
Деревенские парни, от неожиданности вздрогнув, привычно посторонились при виде всадника. Последние солнечные лучи, перед тем, как окончательно скрыться за горизонтом, скользнули по рыжим кудрям, застав их полыхнуть огнем. Обнажив меч, Годрик направил коня так, чтобы оказаться между Хельгой и факельщиками.
Первым опомнился тот, кто предлагал позвать священника:
- Благородный господин, эта девка не стоит Вашей защиты! Она ведьма!
- Что за чушь? – стараясь придать своему голосу весомость, бросил Гриффиндор. Ему внезапно вспомнился Салазар, и юноша попытался изобразить на своем лице точно такую же пренебрежительно-уничижительную гримасу. Вместо этого непривычная к подобной мимике физиономия Годрика перекосилась столь жутко, что парни снова попятились. – Ведьм не существуют. Есть лишь еретики и сумасшедшие. А если вы верите в колдовство – то сами еретики! Я как раз еду в гости к епископу, быть может, захотите составить компанию?
Судя по лицам деревенских, они подобным желанием не горели. Пользуясь их замешательством, Гриффиндор обернулся к Хельге и подал ей руку. Девушка, поколебавшись короткое мгновение, вцепилась в протянутую ладонь, и Годрик как пушинку поднял ее к себе в седло.
Более факельщики его не интересовали. Пришпорив коня, всадники покинули злосчастную поляну, уносясь в ночную тьму.
* * *
Только когда минут через сорок окончательно измученный конь, на котором к тому же оказалась удвоенная масса, начал останавливаться, Годрик осознал, что они едут куда-то не туда.
Хельга, сидевшая перед ним, сжалась в комочек. Годрик крепко держал ее левой рукой, чтобы при быстрой скачке девушка не соскользнула с коня. Юноша ощущал, как время от времени светловолосая малышка вздрагивает, но не знал, что можно сказать или сделать. Гриффиндор пытался сообразить, что лучше – расспросить, чтобы Хельга выговорилась, или же не лезть с вопросами. У него, конечно, были сестры – но старшие и такие бойкие, что ему, скорее, приходилось бороться за свое место под солнцем, нежели утешать их в чем-то. Собственно, он ни одну из своих рыжеволосых и смешливых сестер не помнил зареванной – девицы из семьи Гриффиндор всегда сами умели за себя постоять. Хоть словом, хоть волшебством, хоть кулаком.
И пока Годрик решал, что же ему делать, он не заметил, что, скрываясь подальше от «охотников на ведьм», конь свернул не обратно, на запад, а дальше на восток, в лес.
Искать дорогу назад, да и к тому же в темноте опять проезжать ту деревеньку юноше совершенно не улыбалось. Он не для того затеял балаган, чтобы в результате снова нос к носу столкнуться с теми людьми.
И потому они продолжали свой путь. Конь неспешным шагов увозил Годрика и Хельгу все дальше и дальше от дома.
- Я не поеду домой.
Годрик поперхнулся и едва не выплюнул только что отпитый глоток эля на стол. Откашлявшись, от изумленно посмотрел на девушку.
- Не понял, - пробормотал он. – Но почему?!
- Я не представляю, как покажусь на глаза маме… Да и всем остальным… - Хельга говорила, не поднимая глаз.
- Да твоя мама себе места не находит! – возмутился Годрик. – А с остальными разберемся.
- Нет, - упрямо повторила девушка. – Я… я была такой дурой.
Она склонила голову еще ниже, видимо, жалея, что с утра аккуратно заплела косы, и волосы не могли скрыть ее лицо.
- Хельга, ты не дура, - нахмурился молодой человек. – Может, излишне доверчивая… Но ведь в этом нет ничего плохого! Доверять людям надо.
- Но ведь я не только поверила ему, не только сбежала из дома… - в голосе Хельги послышалось подозрительное хлюпанье. – Я ему рассказала, что я – ведьма.
- Но… - Годрик старательно искал оправдания, - это нормально. В смысле, что бывают же смешанные браки – и вполне честно предупреждать заранее. Кто ж знал, что он этих придурков созовет!
Хельга ничего не ответила. Она так и не притронулась к обеду, который Годрик заказал в придорожном трактире.
К утру и конь, и оба всадника уже практически падали без сил. На их счастье лес закончился, и дорога вывела к деревне, в которой имелся постоялый двор. Молодые люди отправились спать, даже не позавтракав. Время уже перевалило за полдень, когда они отдохнули и Годрик решил, что самое время для трапезы. Молодой человек с энтузиазмом наверстывал те полтора дня, что ему пришлось провести без пищи, но еда на тарелке Хельги так и осталась нетронутой.
- Ну допустим, - тщательно прожевав очередной кусок, продолжил Годрик. Теперь он решил зайти с другой стороны. – Допустим, домой ты не хочешь. А куда тогда?
- Не знаю, - очень тихо ответила девушка.
Гриффиндор со стуком поставил кружку на стол.
- Погоди-погоди, - юноша воздел руки. – Ты хочешь сказать, что сама не знаешь, что ты собираешься делать дальше?
Хельга безмолвно кивнула. Годрик испытал большое желание растянуться на столе, и лишь его сомнительная чистота удержала молодого человека от этого поступка.
- Но ведь за тебя будут продолжать волноваться! – попробовал Гриффиндор еще один козырь.
- Я уже писала одну записку…
- Мда, твою маму она, разумеется, так успокоила… Так успокоила, что она наш дом на уши подняла!
Хельга немного помялась. Возможно, у нее на языке крутилась фраза «А я не просила тебя за мною ехать», но девушка просто не могла себе позволить таких слов по отношению к своему спасителю.
- А почему она к вам-то пришла? – спросила, наконец, она.
Годрик поскреб подбородок. Уже довольно длительное время он пытался отрастить бороду, но пока что росли только отдельные рыжие волоски, торчащие в разные стороны. Они придавали его физиономии несколько мальчишеское и озорное выражение, что тоже было неплохо… И все же юноша не уставал надеяться вырастить на своем подбородке что-нибудь более внушительное.
- Так твоя мама сперва решила, что ты со мною сбежала…
Хельга негромко рассмеялась, заставив молодого человека настороженно на нее покоситься. Однако девушка покачала головой.
- Это невозможно, - отсмеявшись, произнесла она. – ТЫ бы со мною никогда не сбежал.
- Но… В конце концов – мы же вместе и довольно далеко от дома, - усмехнулся в ответ Годрик. – Так что, в каком-то смысле твоя мама оказалась права.
Гриффиндор уговаривал девушку и дальше, но та так и не согласилась ехать домой. Годрик представил себе, как сажает ее в седло насильно: малышка Хельга макушкой не доставала ему даже до плеча. Однако дорога назад предполагала пару дней (они ведь уже не смогли бы ехать тем же бешенным галопом, тем более вдвоем на одном коне), и все это время держать девушку, по сути, в плену…
- Ну хорошо, - наконец сказал молодой человек. – Но тогда я поеду с тобой! – на недоуменный взгляд Хельги он пояснил: - Ну ты только подумай, с какими глазами я вернусь домой и скажу, что отпустил тебя одну! Да и в конце концов, конь-то у нас один на двоих.
