За любовь!

Глава 1

— Удовлетворительно по Трансфигурации! Это же надо! Всё из-за твоей безответственности! Тебе надо учиться, а ты только дурака целыми днями валяешь! Пора бы взяться за ум и…
— …и бла-бла-бла,- пробормотала Лили-Полумна Поттер, захлопывая дверь в свою комнату и закрыв уши.
Результаты СОВ пришли ещё неделю назад, но Джинни до сих пор не может смириться с неидеальными оценками дочери, всё искала повод наброситься на неё, и сегодня Лили предоставила ей такой повод, не выполнив какое-то поручение.
— У Джеймса отметки по СОВ были не лучше! — Обиженно ответила дочь на очередной упрёк.
— Не сравнивай! Ты девочка! – тут же вскипела Джинни.
— Это дискриминация! — Буркнула тогда Лили и нарочно громко затопала по лестнице.
Она со вздохом опустилась на деревянный пол спальни, думая о том, что завтра всем её страданиям придёт конец. Завтра алый поезд «Хогвартс-Экспресс» увезёт их в Хогвартс. «Скорей бы,— тоскливо подумала Лили, — скорей бы покинуть дом, в котором я всегда во всём виновата и оказаться в любимой школе, в кругу друзей».

***

В Большом зале в первый вечер всегда необычайно шумно и весело. Все смеются, набивают желудки едой и в деталях рассказывают друзьям о проведённом лете. В Хогвартсе царила атмосфера праздника.
— Представляешь, Лили? — хохотала Сьюзен, рассказывая очередную историю, - Лили?
— А? — встрепенулась младшая Поттер, — а, да, здорово. — Она повернулась к подруге, и её щёки покрылись румянцем, что, в общем-то, им несвойственно.
— Что-то случилось? — спросила Сью, подняв бровь.
— Нет, всё отлично, — ответила Лили с преувеличенным энтузиазмом и принялась накладывать себе пюре.
— Ну ладно, — сказала девушка, находясь в неком замешательстве, и посмотрела туда, куда минуту назад пялилась её подруга, но не увидела ничего, кроме ехидно посмеивающихся слизеринцев, — как скажешь.
Лили облегчённо выдохнула и увидела, как Сьюзен переключилась на Розу. Поттер опять кинула взгляд на слизеринский стол, радуясь возможности глазеть на сидящего там парня без риска быть замеченной.

***

Первый урок первого учебного дня у шестого курса - зельеварение. Лили неспешно спускалась в подвал, где находился нужный кабинет, как вдруг увидела картину, ставшую уже почти обыденной. Слизеринцы, сгруппировавшись в кучку и вальяжно развалившись, стояли в одной стороне, а гриффиндорцы, сжав кулаки - в другой. Факультеты кидали друг в друга колкие фразочки, смешки и готовы были хоть сейчас начать драку. Первым среди слизеринцев стоял Скорпиус Малфой, как вожак или предводитель, по которому все равнялись. Он у них был как бы главным, ибо считался самым заядлым гриффиндороненавистником. Неизвестно, чем бы это закончилось, если бы дверь не открылась, и профессор Дикинсон не пригласил всех войти в кабинет. Студенты прошли внутрь молча, но бросая гневные взгляды. Лили села за свою третью парту и начала готовиться к уроку, думая о произошедшем.

Вражда между Гриффиндором и Слизерином уже много лет была существенной проблемой, но в последнее время она значительно усилилась. Иногда такие стычки доходят просто до абсурда, пару раз были драки. А профессора, как будто издеваясь, всё чаще делают этим факультетам совместные уроки. Надеются, что они подружатся? Ерунда.

Лили не очень-то любила такие стычки, а совместные со Слизерином занятия, по правде говоря, наоборот. Это было ещё одним местом, где она могла смотреть на него. На прекрасного и ни на кого не похожего, Скорпиуса Малфоя. Об этом не знал никто, ни одна живая душа в Хогвартсе и за его пределами не догадывалась о том, что истинная гриффиндорка уже год по уши влюблена в типичного слизеринца, который, ко всему прочему, терпеть не может таких, как она. «Браво, Поттер, на этот раз ты превзошла саму себя» - с горькой иронией любила повторять про себя Лили и аплодировала сама себе.

Часто она была уже на грани того, чтобы рассказать этот секрет кому-то, но боялась, что её осудят. Девушке было стыдно за свои чувства к Малфою, но она не могла ничего с собой поделать. Каждый раз
она украдкой бросала на него взгляды в надежде, что он ей ответит, но если Скорп и смотрел на неё, то только мельком и только насмешливо.

***

Огни в камине плясали и переливались, отбрасывая оранжевый свет на серые стены Малфой-мэнора. Драко Малфой сидел в огромном кресле напротив камина, закрыв глаза и углубившись в свои мысли, когда Астория, медленно доедавшая свой завтрак за столом, произнесла:
— Ты говорил со Скорпиусом?
— Нет.
— Почему? — Жена сказала это, как всегда, спокойно, но в голосе её слышалось недовольство, — Я же тебя просила.
— Я не хочу его огорчать. Он явно будет от этого не в восторге.
— И что? Нельзя же во всём потакать ему, ты испортишь мне сына, - сказала Астория и после паузы продолжила: - я разговаривала вчера с Бриджит Ханкок, женой Мортона. Их дочери, Изабель, исполнилось недавно семнадцать. Прекрасная девушка: спокойная, воспитанная, с изысканным вкусом и манерами.
— Да она же совсем ребёнок. Рано ещё говорить о замужестве.
— А когда, по-твоему, будет не рано?
— Ты же знаешь Скорпа.
— Вот именно, что знаю. Нравы у него точно твои, ему надо свыкнуться с этой мыслью. Да, он будет негодовать, но потом успокоится. В конце концов, это правило. Так было всегда. Ты же знаешь, что так будет лучше для семьи. И для него, конечно.

Всё это время супруги сидели друг к другу спиной, но это было для них настолько привычно, что иначе и быть не могло. Да и зачем? Даже когда Малфои сидели лицом к лицу, они чувствовали огромную непреодолимую стену. Как будто говорят на разных языках. Закричи кто-нибудь из них -другой не поведёт и бровью. Их голоса и взгляды всегда были холодными и равнодушными. Весь воздух в их доме был пропитан этим равнодушием. Эта ужасная атмосфера пустого, неживого дома. Никто не чувствует уют и любовь, когда приходит сюда. Здесь не раздаётся счастливый смех, и не звучит весёлая музыка. Как в какой-то злой сказке. За восемнадцать лет брака для Малфоев ничего не меняется, они друг для друга - чужие. Их связывает только сын. Поэтому Драко и не хотел женить Скорпиуса на аристократке, как полагается. Он сам стал жертвой этого глупого правила и мучился всю жизнь, и теперь единственное, что он хочет, - чтобы сын не повторил его ошибок. В такой судьбе больше всех виноват Драко, но сейчас не об этом.

***

Ровно в три часа двенадцать минут Скорпиус, вальяжно развалившись, сидел на подоконнике первого этажа, глядя на часы и хмурясь время от времени.
— Привет, — перед ним возникла высокая девушка, весело улыбаясь. Её светлые кудрявые волосы ровными прядями ложились на плечи. Цвет кожи - аристократично белый, как снег, нарушаемый едва заметными веснушками на носу и щеках. Глаза большие, серо-голубые. На девушке была когтевранская мантия, которая однозначно была ей к лицу.
— А ты стала отличаться непунктуальностью.— недовольно произносит Скорп.
— К твоему сведению, я не опаздываю, это другие приходят раньше, — отвечает когтевранка, по-прежнему улыбаясь и садится на подоконник, — чего такой хмурый?
— Дела мои донельзя плохи. Я получил письмо от отца. Он хочет женить меня на какой-то Изабелле! По правилам я должен связать себя узами брака по исполнению определённого возраста. С одной из дочерей партнёров моего отца! Полный бред! — парень фыркнул.
— Ты же вроде говорил, что если найдёшь себе невесту раньше, чем тебе стукнет восемнадцать, то сможешь взять в жёны е— Всё изменилось! Правило «женись на аристократке» по сравнению с новым уже не кажется таким идиотским. У папаши новый договор на большую сумму с каким-то известным в этой промышленности мужиком, и, так сказать, для полного доверия и взаимопонимания я должен обручиться с его дочуркой.
— Ты же говорил, что их несколько.
— Да это не важно! Уизли, ты не понимаешь? Я вообще не собирался жениться ближайшие лет двадцать пять! К тому же мать, похоже, никогда не будет довольна моим выбором. Но видела бы ты эту Изабель, — проворчал Малфой, состроив гримассу.
— Что, прям уж такая страшная? — засмеялась Мари-Виктуар,
покачав головой.
— Не знаю, я ещё не видел её… Но она явно не входила в мои планы.
— А что, это обязательно, жениться на этой Изабель?
— Я - единственный наследник, и весь отцовский бизнес после перейдёт ко мне, «а с такой женой дела пойдут гораздо лучше и наше дело начнёт набирать ещё бОльшие обороты». Так в своём письме написал папа. Хотя, подозреваю, что диктовала ему всё же мама, — парень вздохнул, — ладно, рассказывай, как твоя жизнь? Как твой женишок? Тедд, кажется?
— Тедди не мой женишок. — смутилась девушка, потупив взгляд.
— Ой, да ладно, видел я, как вы с этим «не женишком» целовались на Кинг-Кросс, — усмехнулся Скорп, покосившись на подругу, — на свадьбу хоть позовёте?
—Дурак, — беззлобно ответила Мари, пихнув слизеринца в бок.

Их странная дружба началась на третьем курсе. Общая тайна (настолько страшная, что я не могу вам о ней поведать) объединила их, и, хотя сочетание Малфой-Уизли ещё с давних времён считается, по меньшей мере, несочетаемым, они стали хорошими друзьями. Всё началось с фраз, которые они сказали тогда друг другу на прощание:
— Может, ты не такой уж и придурок?
— Может, ты не такая уж и Уизли?

Глава 2

— Сегодня - ответственный день. Сегодня первый в этом учебном году матч по квиддичу. Сегодня день, которого мы все ждали, и я надеюсь, что нам удастся сделать так, чтобы он надолго остался в истории Хогвартса.
— Аминь, — с серьёзным видом произнесла Сьюзен и рассмеялась,- Джеймс, нам пора на поле, все уже собрались.
— Ну вот, — пробурчал Джеймс,- я хотел донести до вас всю торжественность момента, а вы…
— А мы хотим быстрее начать игру, — произносит Лили, поднимая метлу,- ну правда, пора, слизеринцы, небось, заждались.
— Ладно-ладно, — согласился капитан, — все помнят стратегию? Сью?
— А что, у нас была какая-то стратегия? — испуганно спросила Сьюзен и вновь засмеялась,- шучу, конечно же помню.
Команда в полном составе прошагала на поле, их соперники с факультета Слизерин уже были там. Погодка стояла отличная, солнечная, как раз для квиддича.
Джеймс пожал руку капитану Слизерина, и по свистку обе команды поднялись в воздух. Сию секунду зашумели трибуны, болельщики наперебой выкрикивали «Гриффиндор!» и «Слизерин!», а также размахивали флажками с эмблемами факультетов и плакатами.
Лили, поднявшись в воздух, начала осматриваться, чтобы не упустить снитч, который она, как ловец, должна поймать. Его пока не было видно. Через минут пять слизеринцы открыли счёт, но в скором времени результаты сравнялись. Когда каждая команда получила ещё по десять баллов, Лили увидела, как мимо неё проскользнул золотой мячик, и девушка тут же устремилась за ним. Это увидел Скорпиус, который был ловцом противоположной команды и бросился вдогонку. Когда они поравнялись, тот попытался оттолкнуть соперницу, но Поттер ловко увернулась и пустилась вниз, куда сейчас полетел снитч. Атмосфера накалялась, девушка начинала нервничать, от непрекращающихся криков у неё звенело в ушах, руки вспотели, и рукоятка метлы то и дело выскальзывала из рук. В это время она услышала, что Слизерин снова начал опережать по очкам, и это стимулировало её поймать крылатый мяч, который был уже рядом, кстати, как и Малфой.
— Даже не надейся, Поттер, — проговорил он, ухмыляясь, — придётся Гриффиндору смириться с поражением. Хотя, вам не привыкать, — сказав это, он помахал рукой и обогнал Лили. Она не ответила, решив не поддаваться на его провокации.
Девушка ускорилась, пытаясь догнать парня, снитч ненадолго пропал из виду. Через минуту он снова появился прям перед лицом у гриффиндорки, как бы дразня её, и тут же устремился наверх, но с реакцией у Лили всегда было будь здоров, она подалась вперёд и протянула руку за снитчем, успев ухватить его за крылышко. Теперь он был у неё в руках. Счастливая гриффиндорка подняла руки, и алая часть трибун взорвалась радостными криками.
— Ловец команды Гриффиндора ловит снитч, Гриффиндор получает сто пятьдесят очков, и это приносит им победу! — провозгласил комментатор, от чего гриффиндорцы стали кричать ещё громче.
Окрылённая победой, Лили не сразу заметила, что её метла начала двигаться, но потом почувствовала, как та ускользает из-под неё, а сразу после - твёрдую сырую землю. Она отключилась, успев только увидеть злорадное лицо Малфоя.

***

Веки казались невероятно тяжёлыми. Лили пришлось потрудиться, чтобы поднять их, однако она по-прежнему ничего не видела. Вокруг было темно, но, когда глаза привыкли к темноте, девушка разглядела сидящую фигуру у своей кровати.
— Роза? — тихо спросила Лили.
Задремавшая фигура встрепенулась и привстала.
— Ты уже проснулась? Очень хорошо, — сказала Уизли, потерев глаза, и взяла с прикроватной тумбочки какой-то бутыль, — тебе нужно это выпить.
— Что со мной? — так же тихо сказала Поттер, почувствовав острую головную боль, — что было после того, как я упала?
— Ты была невысоко, поэтому серьёзных повреждений нет. Легкое сотрясение мозга, через несколько дней вернёшься к учёбе. А…а с Малфоем уже разбираются.
— Это он столкнул меня?
— Да…То есть, не знаю, никто не видел. Он утверждает, что понятия не имеет, как это произошло…
— Не сомневаюсь, — сказала Лили очень тихо и, отвернувшись, грустно улыбнулась, — Ладно, Роза, иди, тебе надо выспаться, а со мной всё будет в порядке.
— Хорошо, не забудь выпить лекарства, - гриффиндорка встаёт и целует больную в щёку, — я приду к тебе рано утром.
Убедившись, что сестра покинула лазарет, Лили закрыла лицо руками и шумно вздохнула. На душе, непонятно почему, скребли кошки, а всё тело ныло. К счастью, микстура подействовала практически сразу, уняв головную боль и заставив вновь погрузиться в сон.
***
РОV Скорпиус Малфой
Вечер выдался не из приятных. Пришлось просидеть в кабинете директора час, слушая длинную тираду МакГонагалл. Ну ладно, не слушал я. Делая вид, что слушаю, пытаясь не заснуть и не вздыхать слишком громко. И из-за чего? Из-за того, что у Поттер руки, или что там у неё, из жопы. Не трогал я её. Больно надо! Так, пнул немного её метлу, но упала она явно не из-за этого. Это заклинание было, сто пудов. Хотя, не могу сказать, что я очень расстроился. И вообще, с Поттер всё нормально, жива, здорова. Сотрясение только, тоже мне. Раздули трагедию.
— Мистер Малфой, вы меня слышите? — голос МакГонагалл вырвал меня из раздумий.
— Конечно, — если вести себя смирно, может, отпустят быстрее.
— Так вы утверждаете, что это не вы столкнули мисс Поттер?
— Нет, не я, — устало повторил я, наверное, раз пятый за последний час.
— Что ж. Мы вернёмся к этому разговору позже, ваш отец хочет поговорить с вами.
— Что? Мой отец? — мои глаза округлились.
— Да, он ждёт вас за дверью.
Недоверчиво сощурившись я встал и вышел из кабинета. Папа действительно стоял там, погрузившись в раздумья. Увидев меня он кивнул и слабо улыбнулся.
— Отче мой, ты ли это? — усмехнулся я.
— И я рад тебя видеть. Мне рассказали об этом инциденте на квиддиче…
— Пап, я её не трогал, не сталкивал и на жизнь её не покушался. И меньше всего хочу рассказывать об этом в сотый раз. Если это всё, то я пойду, — сказав это на одном дыхании, я уже было развернулся, чтобы уйти, но, как и следовало ожидать, сделать мне этого не дали.
— Нет, не всё. К тебе отец приехал, можешь выслушать, не перебивая?
— Валяй. Но насчёт Поттер я всё сказал.
— В своём письме ты высказал своё явное нежелание жениться на Изабель…
— Не понос, так золотуха,- вздохнул я, осознав, что ни о чём приятном мы говорить не будем.
— …так вот! - продолжил он, проигнорировав мою реплику,- скоро у вас каникулы, Ханкоки придут к нам, и ты познакомишься с Изабель.
— Счастье-то какое.
— Скорпиус. Попытайся понять нас с матерью.
— Понять что? Что вы готовы женить своего единственного сына на первой встречной против его воли ради собственного обогащения?
— Не утрируй. Во-первых, не на первой встречной. Мы бы не стали сватать её тебе, если бы не были уверены в её порядочности. Во-вторых, не ради обогащения, а для того, чтобы ты мог расти, развиваться, продвигаться по карьерной лестнице, добиваться каких-то целей, быть влиятельным человеком…
— А если мне всё это нафиг не сдалось? — я перешёл на крик, — вы хоть спросили, что я думаю по этому поводу? Я не хочу жениться, а уж тем более на девушке, которую выберете мне вы! Почему я должен это делать?
— Потому что ты Малфой!
— Как будто у меня был выбор, — закатив глаза бросил я, развернулся и пошёл прочь.
— Я ещё не закончил!
— А я - да!

Глава 3

POV Лили
Прошло чуть больше двух месяцев, как я вернулась из лазарета. Недавно видела Скорпа, он прошёл мимо, даже не взглянув. Меня это огорчило, поэтому я уже пятнадцать минут лежала на полу спальни с пакетом шоколадных лягушек и грустила. Не то что бы я рассчитывала на его извинения, но всё равно расстроилась. Мог бы объяснить, если это не он меня толкнул. Ну, хотя да, о чём это я? Это же Малфой. Спасибо хоть не проклял. Я шумно вздохнула и закрыла лицо руками. Угораздило же влюбиться в парня, который, мало того, что не любит Гриффиндор в целом, так теперь ещё и ненавидит конкретно меня. Хотя, по идее это я его должна ненавидеть, ведь это Скорп меня толкнул, а не я его. Хотя, неизвестно ещё. Но я искренне надеялась на то, что Скорпиус говорит правду, и это произошло не по его вине. Тогда по чьей? Не могла же моя метла просто взбеситься и скинуть меня к чертям. Роза говорит, что это могло быть чьё-нибудь заклинание. Но кому это надо? Я вроде в суп никому не плевала и на хвост не наступала.

Ещё по учёбе полный завал. Мне она никогда не давалась, но в последнее время всё стало совсем плохо. Я не могу ни на чём сосредоточиться, всё валится из рук, мысли не хотят собираться и вообще. Как сложно всё-таки быть мной: столько проблем на ровном месте. Именно когда я пришла к этому выводу, я услышала голос.
— Что ты здесь делаешь? — Лисандер стоял в двёрном проёме, удивлённо подняв бровь.
Да, забыла сказать: лежала я в комнате мальчиков.
— И тебе привет, — я показала «peace» перепачканными в шоколаде пальцами и улыбнулась.
Он тоже улыбнулся и подошёл ко мне.
— Ты вся в шоколаде.
— Ошибаешься, — сказала я, понизив голос, — я в дерьме.
— Ты какая-то странная, выпила что ли?
— Я опьянена своим несчастьем.
Его этот ответ, видимо, не удовлетворил.
— Да не пила я, но, если ты мне предложишь, то я не откажусь.
— Не пью и тебе не советую. Что случилось, горе ты луковое? — с улыбкой спросил Лисандер, усевшись рядом и взяв шоколадную лягушку из моего пакета.
— Меня посетила депрессия.
— Из-за проигранного матча всё ещё расстраиваешься?
Ах да, пару дней назад мы проиграли Когтеврану в квиддиче.
— Нет, но спасибо, что напомнил, — усмехнулась я.
— Хватит грустить, пошли, — решительно сказал он, встал и потянул меня за руку, пытаясь поднять, но я была непоколебима в своём решении сидеть здесь и ныть.
— Не хочу-у-у, — протянула я как ребёнок.
— Кстати, почему ты здесь, а не у себя?
— Да там девки сидят, а я люблю хандрить в одиночестве.
— Что-то ты в последнее время часто хандришь, прям не узнать тебя.
Я покрутила в руках шоколадную лягушку, размышляя над тем, что сказать в своё оправдание, не рассказывая о своей несчастной любви.
— То ли я в последнее время в край поглупела, то ли шестой курс и правда такой сложный, — и это была абсолютная правда.
— Что, с оценками всё совсем плохо?
— Достаточно плохо для того, чтобы все каникулы выслушивать нотации матери.
— Сочувствую.
— У тебя точно нет ничего выпить?
Вы только не подумайте, что я алкоголичка, но мне тоже бывает грустно.
— Могу предложить только тыквенный сок.
— Боже, какая прелесть, — умилилась я.
— Ты о чём? – спросил Лисандер, наливая нам сок.
— О тебе, — кажется, он смутился.
— Я польщён, — сказал Скамандер после паузы, передавая мне напиток.
— За любовь? — улыбнулась я, подняв свой бокал.
— За любовь! — ответил он, и мы чокнулись кубками.
Это наша старая, как мир, традиция. Появилась она в мой первый день пребывания в Хогвартсе. Как только я прошла распределение и села за гриффиндорский стол, я подняла свой кубок и радостно крикнула «за любовь!», потому что так говорили в маглловских фильмах, которые нам показывал папа. Видимо, это выглядело очень мило, потому что все смеялись ещё долго. И с тех пор каждый раз, когда мы что-то пьём, кто-то из нас обязан произнести этот тост, без него не пройдёт ни один праздник и ни одна пьянка.
— Ну что, тебе уже не так грустно? – Лисандер улыбнулся.
Какой он всё-таки милый. Вот именно милый. А
ещё настоящий джентльмен и отличный друг. Он поддерживает меня и всегда знает, как отвлечь от грустных мыслей.
— Да, твой сок творит чудеса.
— Да и вообще, к чёрту эти страдания, скоро каникулы, всё будет хорошо.
Мы выпили ещё по стакану.
— Ну ладно, я пошла грызть гранит науки. Завтра трансфигурация, надо оценки исправлять.
Уже возле двери я встретила Джеймса.
— О, привет! – его моё присутствие здесь не удивило, — у нас сегодня в гостиной мини-вечеринка намечается, в честь начала каникул.
— Не рановато? Нам ещё неделю учиться, вообще-то.
— А это вечеринка для поднятия боевого духа, чтобы сделать последний рывок перед каникулами.
Всегда-то он найдёт, что ответить.
— Впрочем, тебя я не зову,- продолжил мой братец, — там будет алкоголь, а ты ещё мелкая слишком.
Я закатила глаза. Он старше меня на тринадцать месяцев, но, наверное, как и все братья, всегда будет считать меня пятилетней.
— Больно надо. Я сегодня достаточно выпила, — я кивнула на пустые кубки на полу.
— Что-о?
— Мы тут с Ли уже «накидались»! - ну как не позлить любимого брата.
Джеймс посмотрел на Лисандера взглядом «ты чё, мою сестру спаиваешь? а ну иди сюда!».
— Не обращай внимания, ей тыквенный сок в голову ударил. — махнул рукой Скамандер.
Я подмигнула ему и выскочила в гостиную.

***


Календарь гласил, что наступила зима, но сама она почему-то не спешила приходить. На улице уже несколько дней лил дождь, практически не переставая, как будто сама осень решила показать всем, что она не собирается уходить. Драко любил наблюдать за дождём, сидя в своём кабинете, в самом прекрасном в мире кресле. Всё в этом кабинете казалось ему прекрасным, потому что это единственная комната в доме, куда Астория практически не заходит.

Так как в такую погоду все встречи автоматически отменяются, Драко решил разобраться наконец со старыми запылёнными папками на самых дальних полках. Решив начать с конца, он достал последнюю в ряду папку, и оттуда, будто град, посыпались фотографии. Малфой поднял одну из них, и в груди у него защемило. На ней была изображена Грейнджер. Его дорогая, бесценная Грейнджер. Она стояла у моря и заливисто смеялась, согнувшись пополам и глядя куда-то в сторону. Её растрёпанные мокрые волосы беспорядочно рассыпались по плечам, но она была прекрасна. Этот снимок был сделан почти двадцать лет назад, когда они вместе отдыхали на морях, но этот отдых по-прежнему являлся самым счастливым воспоминанием Драко.
— Грейнджер, — ласково проговорил он, разглядывая фото.
Их было много. Вот Драко в одних плавках стоит у ларька с сувенирами в какой-то огромной дурацкой маске и показывает большие пальцы. Вот они вместе с Гермионой корчат рожи на камеру, а уже на следующем снимке - целуются. Вот она танцует на пирсе, улыбаясь; вот сидит с набитым ртом, вся перемазанная кетчупом, и смеётся с того, что её пытаются заснять. На большинстве фото - она. Малфой очень любил её фотографировать, Гермиона чаще всего возражала, потому что считала себя нефотогеничной, но он-то знал: она великолепна. На этих снимках они оба выглядят невероятно счастливыми и влюблёнными, а потому Драко было очень больно на них смотреть. Он не мог простить себе того, что всё закончилось. Не мог простить себе своего поступка, из-за которого это случилось.
— Пошло всё к чёрту, — крикнул он и бросил фотографии, они закружили по комнате и вновь приземлились на пол.
Бывший слизеринец пнул шкаф и опустился на пол. После достал из-под шкафа пачку сигарет и закурил. Астория терпеть не может сигарет и табачного дыма и брезгливо морщится каждый раз, когда их видит. Отчасти потому, что они маглловские. А она типичная аристократочка. Поэтому с курением пришлось завязать, но на крайний случай у Драко всегда имелась парочка сигарет.

Он пытался забыть её. Много лет пытался, но безуспешно. Он проклинал себя каждый раз, когда видел её с Уизли. Они любили друг друга и были отличной парой. Были. Ужасное слово.

Малфою стыдно было в этом признаться, но в глубине души ему хотелось,
чтобы с этим Уизелом ей было не так хорошо, как с ним, что она по нему скучает, что тоже хочет всё вернуть. Драко знал, что Рон просто без ума от Гермионы, насчёт неё самой он был не уверен. На Кинг-Кросс она всегда выглядела счастливой мамой и любимой женой, всегда улыбалась, взволнованно прощалась с детьми, а после того, как поезд покидал станцию, - уходила в обнимку с мужем. Малфой каждый раз пытался перехватить её взгляд, поговорить с ней. Но этот Уизли постоянно с ней. А Гермиона упорно игнорировала все взгляды Малфоя и ни разу за семнадцать лет на них не ответила. Делала вид, что не замечает Драко, а может, и правда не замечала. Наверное, это говорило о том, что она счастлива, что она давно забыла их роман и теперь живёт своей жизнью. Малфой и рад бы так же забыть её, но он не мог этого сделать, не получив её прощения, не расставив все точки над і.

Погрузившись в воспоминания, выбраться из них трудно. Остаётся только убиваться и страдать. Взгляд мужчины скользнул по серванту, заполненным бутылками конька, разными по формам и размерам. Это тоже маглловский напиток. Ведь раньше они с Гермионой много ездили по всяким маглловским городишкам, где никто не знает, кто они такие, где никто не пытается запечатлеть их для «Ежедневного Пророка», где они бы почувствовали себя обычными.
Малфой уже хотел открыть какую-нибудь из них и забыться в алкоголе, но вспомнил, что сегодня придут его деловые партнёры, а заниматься бизнесом, так сказать, «под градусом», было бы неправильно. А где одна рюмка, там и две. Да и коньячок этот не из слабых напитков. В общем, пьянствование пришлось отложить, а пока довольствоваться только сигаретой.

***


Лили

Шла последняя неделя учёбы. Нас ждал последний урок заклинаний в этом семестре. Я стояла у лестницы, ведущей в наш кабинет, и разговаривала со Сьюзен, когда к нам подрулил Джеймс.
— Привет, девчонки, — он положил руки нам на плечи, ослепительно улыбаясь.
— Чего такой довольный? — я облокотилась о стену и стряхнула его руку.
— Ну, так каникулы же вот-вот начнутся, — просиял он.
Я не знала человека в Хогварсте, который бы радовался этим каникулам больше Джеймса. Хотя и с оценками у него всё относительно хорошо, и школу нашу он очень любил ещё до того, как попал сюда. Просто по натуре он человек очень жизнерадостный и лёгкий. Я бы даже сказала легкомысленный. В любой, даже самой безнадёжной ситуации Джеймс найдёт массу плюсов. В общем, идёт по жизни оптимистом, с ним и на необитаемом острове застрять не страшно. За это я его и люблю. Все, кто знал нашего дедушку по папе, говорили, что Джеймс-Сириус абсолютно не зря носит это имя. Названный в честь двух самых бесшабашных мародёров, он абсолютно им соответствует. Такой же гуляй-ветер, любитель квиддича, вечеринок, шалостей, повыделываться, поухаживать за девушками. Активный, неугомонный, везде сующий свой нос, его редко можно увидеть грустным или задумчивым. Не знаю, правда, хорошо это или нет.
— Кстати, я получил письмо от мамы, — продолжил Джеймс, — угадай, кто приезжает послезавтра? – кажется, его радости не было предела.
— Неужели Фред?
— Он самый! Он говорил, что сможет не раньше февраля, но у них что-то отменилось, и он уже в пути! – братец с таким энтузиазмом размахивал руками, что случайно дал по носу стоящему рядом парню («прости, брателла»). Сьюзен захихикала.

Фред работает в Министерстве, в отделе магических игр и спорта, и часто ездил по разным странам, что-то устраивал, проверял, договаривался, я, по правде говоря, не до конца поняла. Обычно это занимало пару дней, максимум-неделю, но вот уже почти четыре месяца он находился в Канаде, приезжая домой лишь изредка и ненадолго.
— В общем, я пошёл, — Джеймс развернулся и зашагал куда-то, но потом остановился и, не поворачиваясь, снова подошёл к нам. Наклонив голову назад, чтобы видеть нас, он заговорщицки проговорил: — тренировка переносится на пять часов, жду вас, — после чего как ни в чём ни бывало бодро пошёл дальше.
Сьюзен опять захихикала.
— Клоун, — констатировала я, и мы отправились на занятие.

Глава 4

Лили

Колёса стучали по рельсам, поезд трясся и гудел. Я тащила чемодан по коридору и заглядывала во все купе в поиске своих кузенов. Потому что как всегда не рассчитала времени и прибежала в последнюю минуту, если не сказать секунду.
А ещё потому, что я - неудачник по жизни. Я кряхтела под тяжестью чемодана и, увлечённая мыслями о себе несчастной, случайно задела парня у окна своим багажом. Неслабо так задела причём.
— Прости, пожалуйста, — быстро проговорила я.
Парень недовольно обернулся, и угадайте, кого я увидела? Ну конечно же, Скорпиуса Малфоя. Я уже говорила, что я неудачница? Кажется, да.
Увидев меня, Малфой разозлился ещё больше.
— Поттер! Какого гиппогрифа?! — прогремел он, потерев плечо, на которое пришёлся удар, — Дура. Ты видишь, куда прёшь вообще?!
Кажется, он был не в настроении.
— Выбирай выражения, Малфой! — Я нахмурилась и протолкнула чемодан дальше.
— Если руки не из того места растут, то это серьёзно, — произнёс он уже тихим, но ядовитым голосом.
— Откуда тогда у тебя тогда руки, если ты толкаешь людей, не замечая этого? — я тоже умею сердиться.
— Много на себя берёшь, Поттер. На метле сначала держаться научись, летунья первого разряда, блин, — Скорпиус усмехнулся.
Я покраснела от злости и смущения сразу.
— Просто признай, что ты не умеешь проигрывать, — как можно спокойнее сказала я, разглядывая выгоревшие шторки на окнах.
Кажется, я задела его самолюбие. Слизеринец медленно повернулся ко мне и посмотрел ледяным пронизывающим взглядом, от которого хочется спрятаться или хотя бы отвести глаза. Но я мужественно держалась. В какой-то момент я даже подумала, что он меня задушит, прямо здесь, в коридоре поезда «Хогвартс-Экспресс». Но он только наклонился ко мне и прошипел:
— Да пошла ты.
После чего с силой толкнул дверь купе и вошёл внутрь. А я грустно вздохнула и потащила чемодан дальше. Вот и пообщалась с любимым.

***

Время на часах перевалило за полночь. Все в нашем купе, кроме меня, уже спали. Я сидела у окна, подобрав ноги и укутавшись в плед, и смотрела на ночное небо за окном. Оно было сегодня на редкость звёздным и ярким. Стояла необычайная тишина, в приоткрытое окошко влетал прохладный воздух. Именно поэтому я люблю ездить на поезде. Чувствуешь себя героиней какого-то романа, хочется помечтать и подумать о вечном. Но я могу думать только об одном. О наших сложных отношениях со Скорпом, а точнее об их отсутствии. Я, конечно, знала о том, что он немного грубый, но раньше это никак не задевало меня. А теперь задело. Но я всё же убеждена, что судить о человеке по первому впечатлению - глупо. Я знаю, что на самом деле он хороший, а его поведение – всего лишь защита от внешнего мира. (Да, на досуге я люблю почитать книги по психологии.) Вам кажется это глупым? Возможно. Но, блин, он же чертовски хорош, остроумен, загадочен, в конце концов! В общем, с выводами я торопиться не буду. Но его отношение ко мне меня, конечно, обидело. Потому что я ему ничего плохого не делала. Мне кажется, или я постоянно говорю о нём? Да, так и есть. А оно того, как оказалось, не стоит. Поэтому я даю себе установку на каникулы: не думать о Скорпиусе Малфое. Когда я приняла это решение, мой мозг, видимо, успокоился, и я провалилась в сон.

***

Я очень люблю Рождество. Потому что на Рождество собирается вся наша немаленькая семья. А я очень люблю нашу семью. Всех без исключения. Обычно мы все собираемся в доме дяди Перси, так как его дом – самый большой. Несмотря на то, что живём мы не так уж далеко друг от друга, на Рождество мы все остаёмся у дяди Перси с ночёвкой. В этом суть. Мы с девками устраиваем пижамные посиделки. Ведь мои кузины разбросаны по всем факультетам, и провести время вместе нам не удаётся, и это смешно, учитывая то, что мы учимся в одной школе. В общем, на каникулах нам никогда не бывает скучно, потому что каждый день случается какое-то происшествие. Сегодняшний день не был исключением.

Было раннее утро, я мирно спала в своей кровати, как вдруг сквозь сон услышала топот, грохот, стук двери и чей-то звонкий голос. Я приоткрыла глаза, в комнату вбежала Доминик и плюхнулась ко мне на кровать. Краем глаза я глянула на часы, которые оповещали о том, что сейчас ровно восемь утра. Несмотря на это, Доминик была свежа, бодра и, кажется, чем-то взволнована.
— Просыпайся, — она трясла меня за руку, — Лили, это очень важно, проснись уже!
Браслет с моей руки слетел, а вместе с ним и сон из моих глаз. Я вздохнула, приподнялась, обняла колени и уставилась на сестру, демонстрируя, что я внимательно её слушаю.
Доминик села в позу лотоса, заправила рыжую кудряшку за ухо и выдохнула, как будто готовилась сказать что-то очень важное.
— В общем, Лили, — серьёзно начала она, — Я должна сказать. Дело в том, что я… Я пандочка, и-иху! — С этими словами она подняла две руки вверх, наклонилась назад и, ловко перекувыркнувшись, спрыгнула с кровати, что было больше похоже на ниндзя, чем на панду. А после этого сестрица, хихикая, убежала, уворачиваясь от подушки, которую я в неё кинула.
Вы думаете, что ей лет десять? Нет, пятнадцать. Но, как вы, наверное, успели заметить, часть мозга, отвечающая за серьёзность, у неё отсутствует. Она абсолютно не меняется с годами и остаётся всё тем же неугомонным ребёнком, постоянно ищущим приключение на свою пятую точку. Я думаю, именно из-за этого она всегда пользовалась успехом у мужского пола, наверное, даже большим, чем Мари-Виктуар. Потому что если Мари привлекала парней своей женственностью и нежностью, то Никки – детской непосредственностью и лёгкостью в общении. Все друзья Доминик-парни, и я готова поклясться, что все они в неё влюблены, ну, половина - точно.

В общем, после такого пробуждения спать уже не хотелось, а потому я пошла завтракать. На кухне уже сидело всё наше младшее семейство.
— Я так понимаю, разбудили не меня одну, — я села за стол и подпёрла рукой щеку.
— А вот и Лили, — улыбнулась Роза, — будильник Доминик работает безотказно.
— А зачем так рано? Мы в три часа ночи приехали, я надеялась поспать.
— Спать - для слабаков, — бодро воскликнула Никки, — сейчас же все приедут, проспать такое было бы преступлением.
— Да, кстати, где все взрослые?
— Я здесь, — Джеймс гордо расправил плечи.
— Я серьёзно.
— Разъехались по делам: кто на работу, закончить какие-то дела, кто-то встречать Фреда с Луи, а также за продуктами и за рождественскими подарочками нам, подозреваю, — радостно сказала Доминик и захлопала в ладоши.
— Лили! – воскликнула Роксана так внезапно, что я подавилась чаем, — Ты же ещё не знаешь! Фред приедет не один, а со своей девушкой Агнесс! – на её лице появилась широкая улыбка, а голос был полон энтузиазма.
Фред рассказывал о том, что у него появилась девушка родом из Канады, она тоже работает в той же области, что и он, а потому они часто пересекались в разных странах на всяких конференциях, переговорах и спортивных матчах. А теперь они уже полгода как встречаются, что для Фреда, в общем-то, рекорд. Ведь серьёзных отношений у него никогда не было, он встречался со многими девушками, но недолго и ни одну из них он с родителями не знакомил, а значит эта Агнесс действительно особенная.
— Да, на Фреда это не похоже, — задумчиво сказал Джеймс, как будто прочитав мои мысли,- интересно будет взглянуть на неё.
Тут входная дверь скрипнула и в дверях кухни появился улыбающийся Тедди Люпин. Со стороны Мари-Виктуар раздался радостный визг, она вскочила со стула и кинулась в объятия любимого, после чего они поцеловались.
— Фе-е, — практически одновременно произнесла вся мужская часть нашего застолья.
— Купите им слюнявчики, — скривилась Люси.
— Не при детях же, — возмутилась Доминик, закрыв рукой Роксане глаза.
Шутка в том, что она старше Рокси на семь дней, но при каждом удобном случае напоминала об этом и называла её «Малышкой Ро».
— Привет, ребят, — сказал Тедди, когда они, наконец, отлепились друг от друга.
— Что-то ты сегодня рано, — заметила Доминик.
— Я хотел встретить ещё на вокзале, но был на дежурстве, а как только отпустили - я примчался сюда.
— О-о-о, — умилённо протянула Мари, вновь поцеловав возлюбленного.
Вскоре вернулось всё остальное семейство, и в доме стало немного тесновато. После долгих приветственных обнимашек мы сели за стол. Агнесс оказалась симпатичной смуглой брюнеткой и, хоть мы не успели на тот момент достаточно познакомиться, она показалась мне милой и точно не глупой, как большинство бывших девушек Фреда. Он, кстати, был не похож на самого себя, вёл себя вполне спокойно, не смеялся так, что было слышно в Китае, не подкидывал орешки, ловя их ртом, и не комментировал любое сказанное кем-то слово (как это было обычно). Похоже, он волновался. Или любовь действительно сильно изменила его. Да, именно любовь, а не очередная влюблённость. Я видела это по глазам Фреда, как бы пафосно это не звучало. По тому, как он держал её за руку и улыбался, рассказывая об их совместных приключениях. В общем, он выглядел очень мило, и меня тронуло его нежное отношение к этой девушке.

Беседа плавно переходила в допрос с пристрастием (во главе с бабушкой, конечно), а потому мой миролюбивый папа решил вмешаться.
— Кому вина? – он поднял бутылку.
— Если я скажу «мне», ты же всё равно не нальёшь, — грустно сказал Джеймс, вздохнув.
— Так ты из Канады? – улыбаясь, спросила бабушка, не обращая внимание на зятя, ей просто не терпелось узнать об Агнесс ВСЁ.
— Не совсем. Я родилась в Шеффилде, но, когда мне было шесть, мы с родителями переехали в Канаду.
— А что ты оканчивала?
— Канадскую Академию Волшебных Искусств, — девушка, кажется, чувствовала себя неловко от такого внимания к её персоне.
— Ба, может хватит? – улыбнулся Фред, почувствовав, видимо, то же, что и я.
Бабушка Молли, похоже, была довольна выбором внука, она улыбалась и подмигивала ему, показывая своё одобрение.
— Мы хотели сказать, — решительно начал Фред, снова взяв возлюбленную за руку, — что мы это… ну, в общем, мы хотели сообщить, что мы с Агнесс женимся!
Тарелка, которую мыла мама, упала на пол, разлетевшись на куски. В комнате воцарилось абсолютное молчание.

P.S.: если вам нравится сие творение, порадуйте меня отзывом:3 Спасибо.

Глава 5

— Вы с Агнесс…что? – спросил дядя Джордж, когда к нему вернулся дар речи.
— Женимся! – так же радостно, как и в первый раз сказал Фред.
Сказать, что мы были в шоке - не сказать ничего. Кузен выбрал явно не самый удачный момент, мы ведь даже не познакомились с Агнесс толком. Что вообще взбрело ему в голову?! Ему ж только-только девятнадцать исполнилось, да и ей тоже. Живите в своё удовольствие, так нет же, жениться надумали! И куда спешить?
— Да-а, дела, — проговорил дядя Рон, почесав затылок.
— Не прямо сейчас, — смущённо пролепетала Агнесс, — мы планировали летом…
— Ну, свадьба – это же хорошо! – после паузы сказала Флёр, чтобы подбодрить молодую пару, которую явно расстроила наша реакция.
— Да, хорошо, — неуверенно произнесла бабушка и попыталась улыбнуться.
— Значит, свадьба? – спросил Джордж, Фред кивнул. – Ну и отлично! Я рад за вас! – Он улыбнулся и поднял бокал: — За молодых!
Все последовали его примеру, и неловкое молчание, как по щелчку, сменилось оживлёнными разговорами.

***

Скорпиус
Я проснулся от того, что яркий солнечный свет проник в мою комнату, а в частности на мою кровать. Я скривился, приоткрыл глаза, и этот свет меня ослепил. В моей комнате никогда не бывает так светло, я не открываю шторы, потому что моё окно выходит на самый солнечный кусочек во всём Лондоне. Во всяком случае, мне всегда так казалось. Через пару секунд я смог различить стоящего у окна нашего эльфа Гейла. Он держал в руках штору и смотрел на меня немного виновато.
— Ваша мать сказала вас разбудить.
Я буркнул что-то вроде «отстань», перевернулся на другой бок и закрыл глаза, надеясь досмотреть сон.
— Но сэр, — Гейл подбежал ко мне, — сегодня придёт семейство Ханкок, вам обязательно нужно присутствовать.
— Мне плевать, кто придёт.
— Ой-ой, вашей матери это не понравится, — наш эльф буквально боготворит мою маму, наверное, потому что боится её.
Мне даже стало его жаль, я открыл глаза и недовольно спросил:
— Сколько время?
— Девять часов, сэр.
— Ну уж нет, — возмутился я, ибо на каникулах не просыпаюсь раньше полудня, — я не собираюсь вставать ни свет ни заря ради какой-то девчонки!
— Хорошо, я так и передам миссис Малфой, — сказав это, он ушёл.
Мне всё же пришлось встать, чтобы вновь задёрнуть шторы, после чего я вернулся в кровать, но, как бы не ворочался - уснуть я так и не смог.
— Чёртов Гейл, — чертыхнулся я, хотя понимал, что он здесь не при чём.
Сегодня супер-ответственный день. Для родителей. Потому что плевал я на этих Ханкоков с Астрономической башни и даже не думал мириться с этой идиотской затеей. Они ещё пожалеют, что решили испортить мне жизнь во благо бизнеса. Именно об этом я думал, когда надевал брюки. Родители, конечно, хотели видеть меня в моей самой парадной мантии, но для такого случая я нашёл свои старые потёртые брюки. Так как я решил не спешить к нашим гостям (которые вот-вот придут), я сел писать письмо Мари-Виктуар. В конечном варианте оно выглядело так:

«Уизли,
Я хочу напомнить, что завтра у меня День Рождения, а то ведь, зная твою девичью память, не сделать я этого не мог. Так вот, приходи к семи часам вечера в кафе «Крик и пепел» (оно такое же веселенькое, как и его название, но мне нравится). И да, подарок не забудь, без него не пущу. Шучу, просто отправлю за ним домой. И не опаздывай, твоё «это другие приходят раньше» на этот раз не сработает. Чао.

Искренне твой, прекрасный и неотразимый Скорпиус Гиперион Малфой, продолжатель именитой династии Малфоев, парень из знатного рода с самой прекрасной причёской во всей Англии и просто великолепными бездонными серыми глазами, которые покорят любую девушку».

Как только я отправил письмо, внизу послышались весёлые голоса, среди которых выделялся полный энтузиазмом мамин голос. Дома она таким никогда не говорит, но для важных гостей всегда готова постараться.
— Скорпиус, дорогой, спускайся, — крикнул всё тот же голос.
Я вздохнул и медленно поплёлся вниз. За столом сидел солидный мужчина с зализанными назад тёмными волосами и козлиной бородкой с проседью. Рядом с ним сидела, по-видимому, его жена, невысокая худая женщина с дурацкой причёской. А чуть поодаль от них сидела Изабель. Моё неожиданно привалившее счастье. Мой подарок судьбы. Ну, вы поняли, терпеть её не могу.

На деле она не была так ужасна, как я представлял, но, так как у меня уже успело сформироваться к ней предвзятое отношение, я презрительно сморщился, садясь на свой стул. Мне, конечно, забронировали место рядом с моей будущей невестушкой. Изабель окинула меня быстрым взглядом и коротко кивнула в знак приветствия. У неё была замысловатая тёмная коса, которая заканчивалась чуть ниже лопаток, бледная кожа и светлые, почти прозрачные голубые глаза.

Родители уже общались с Ханкоками, смеялись своим дежурным смехом, глупо шутили, по пути обсуждая бизнес. В общем, как могли, изображали из себя лучших друзей, хотя я знал, что папа терпеть не мог эту семейку. В этот момент Изабель, не глядя на меня, тихо произнесла:
— Ты, как я понимаю, Скорпиус?
— Догадливая, — сказал я, несколько грубее, чем хотелось бы, и откинулся на спинку стула.
— Можешь не стараться продемонстрировать своё пренебрежение, ты мне тоже не особо симпатичен, — спокойно сказала девушка. После паузы она вновь заговорила, — мне вообще не нравится эта затея.
— Вот здесь наши планы сходятся, — я пододвинулся ближе, обретя интерес к беседе, — у тебя есть какой-то план?
Изабель наконец подняла на меня взгляд и шёпотом начала объяснять суть:
— Мой план прост: я говорю родителям, что ты мне неприятен, и что ты, допустим, ко мне приставал, и обиженные родители забирают оскорблённую дочь. Та-дам.
Я недоверчиво сощурился:
— И что, это сработает?
— Во всяком случае, избавлюсь от тебя. Не в обиду, парень, но мне сейчас не до свадьбы.
— Дохлый вариант. Не буду я, так будет кто-то другой. А такого красавчика ты вряд ли ещё встретишь.
Девушка поставила кружку на блюдечко, вздохнула и подпёрла рукой щеку (что было, кстати, вовсе не по-аристократски).
— Ну хорошо, что предлагаешь ты?
Я задумался. Продуманного плана у меня не было, хотя в голове всё чаще вертелась мысль, что надо сбежать.
— Я нарисую себе красную точку между бровями и убегу в Индию. Найду там брата, с которым злой Раджа разлучил нас в младенчестве, и буду жить, не тужить, танцевать со слонами и охмурять индийских девушек.
Изабель засмеялась.
— А я?
— Ну, а ты будешь до глубины души опечалена тем, что любовь всей твоей жизни, то есть я, пропала и остаток своих дней проведёшь в гордом одиночестве, тоскуя по мне.
— Как-то печально. Лучше я сымитирую самоубийство, а сама сбегу в Китай. Буду заплетать тугие косички, чтобы глаза казались уже, изучу кунг-фу и буду бить с ноги каждого, кто захочет меня охмурить.
— Как-то для магов-аристократов мы слишком много знаем про жизнь маглов в других странах, не находишь?
— Возможно. Но об этом никто не должен знать, — она загадочно приложила палец к губам, и после некоторой паузы снова заговорила. – Так у тебя послезавтра День Рождения?
— Завтра, — поправил я.
— А твои родители позвали нас послезавтра на приём в честь этого события.
— Ах да, приём, — я ударил ладонью по лбу. Изабель вопросительно приподняла брови, и я принялся объяснять:
— После долгих споров по поводу празднования моего дня рождения, родители согласились на то, чтобы сначала я отметил его так, как я хочу, а потом на скучнейшем приёме.
— Повезло тебе.
— Так на каком плане неженитьбы мы остановились?
— Может, просто скажем им, что мы категорически против свадьбы? — предложила Ханкок, — Возможно, они поймут.
Я осклабился:
— Очаровательная наивность.
***
Лили

На следующий день после того, как Фред и Агнесс сообщили о своей помолвке, Одри уже вовсю принялась обучать Агнесс всему, что надо знать, чтобы стать частью семьи Уизли. И настолько вошла во вкус, что даже поведала рецепт своего фирменного шоколадного печенья. После роскошного обеда, который они приготовили вместе, Агнесс с остальными женщинами принялись
планировать свадьбу, а дети, то есть мы, разбрелись по комнатам. Я сидела вместе с Мари-Виктуар, Рокси и Доминик в их комнате.
— Вот это да, — сказала Никки, как только мы вошли, — Фред женится!
— А мне не кажется это удивительным, — Мари пожала плечами, — он изменился, это должно было случиться.
В комнату вошёл Тедди.
— О чём болтаем, девочки? – он улыбнулся и сел к Мари.
— О свадьбе Фреда, разумеется
— Кто б сомневался, — Люпин усмехнулся, — я побывал во всех комнатах, пока нашёл вас, и везде говорят только об одном.
— Потому что это самое грандиозное событие года!
— Неправда! Самое грандиозное событие года – пятнадцатилетие Рокси, моя малышка стала совсем большой, — Доминик картинно смахнула слезу и принялась тискать кошку Аргентину (имя давала Доминик), которую они не могли оставить дома одну на такой долгий срок.
— Когда ты перестанешь подкалывать меня по этому поводу? – Роксана притворно надула губки.
— Когда ты обгонишь меня в возрасте, а этого никогда не случится, — сказала Никки тоном, каким обычно говорят с маленькими детками и потрепала сестру за щёчку. Но вдруг она резко остановилась и подозрительно посмотрела на дверь: — Я чувствую. Чувствую запах пече-е-енек! – она вскочила с кровати и помчалась по лестнице на кухню.
— И этот человек называет ребёнком меня, — Рокси захихикала, но через минуту ускакала вслед за сестрой.
— Ой, кажется, мне пора собираться, — сказала Мари, посмотрев на наручные часы Теда, — Скорп пригласил на семь часов.
Я замолчала, услышав это имя.
— Опять Малфой, — недовольно проговорил Тедди, который недолюбливал Скорпиуса, — может, ты не пойдёшь?
— У него же День Рождения, а он, между прочим, твой троюродный брат.
— Если ты хочешь пойти только поэтому, то не стоит, мы с ним не самые лучшие друзья, — и это мягко сказано.
— Но он же меня пригласил, как я могу не пойти? – сказала Мари, копаясь в чемодане, а после вынула оттуда два симпатичных платья: — какое лучше?
— Что это ты так наряжаешься для него?
Кузина улыбнулась и села рядом с парнем.
— Не ревнуй, — сказала она и чмокнула его в щёку, — мы просто друзья.
— Не ревную, просто твой Малфой мне не нравится, — буркнул Тедди.
— Сколько раз тебе повторять: он не мой, — устало произнесла Мари-Виктуар, подкрашивая губы.
— Хам этот Скорпиус и лицемер! – сказал парень, но после немного смягчился: — в общем, это, не задерживайся. Пока, я зайду к тебе завтра утром, — он поцеловал любимую на прощание и вышел за дверь.
— Дурачок он, — с улыбкой сказала она и нацепила серьги, — Скорпиус – нормальный парень, если узнать его получше.
Я по-прежнему молчала.
— Папа тоже не особо рад нашей дружбе, — продолжила Мари, вздохнув, — но я надеюсь, они изменят своё мнение о нём когда-нибудь.
Договорив, она повернулась ко мне:
— Ты же не обижаешься?
— Почему я должна обижаться?
— Ну, у вас с ним была…история на квиддиче.
— Нет-нет, всё нормально, — я попыталась улыбнуться.
— Ладно, мне пора, — кузина поправила волосы, изящно помахала рукой и ушла.
Я посидела ещё некоторое время, тяжело вздыхая и разглядывая узор на обоях, пока солнце за окнами не начало садиться, и комната не опустилась в полумрак.

Глава 6

Скорпиус

Я проснулся с мыслью о том, что хочу убежать отсюда прямо сейчас, причём надолго. Этот день не предвещал ничего хорошего. Потому что мой настоящий День Рождения прошёл, а сегодня меня ждёт праздник в мою честь. Приём с кучкой престарелых аристократов, которых я в жизни не видел, но которым должен буду мило улыбаться. А эти снобы будут повторять одни и те же сухие поздравления. Вечерок предстоит весёленький. Я со вздохом встал с кровати и отправился завтракать.

Дом гудел. В главном зале крутилась дюжина человек в лиловых мантиях и палочками в руках. Все суетились и что-то обсуждали, по комнате летали столы, стулья и вазы, тряпки сами по себе начищали люстру, а в центре этого хаоса стояла моя мать, внимательно наблюдая за происходящим, и спорила с каким-то низким мужчиной, насколько я понял, о цветах.
— Что это? — спросил я у неё, не найдя нужных слов для описания бардака, что творился в зале.
— Подготовка к празднованию твоего дня рождения.
— Я его уже отпраздновал.
Мать смерила меня упрекающим взглядом.
— Скорпиус, к чему ты клонишь? Не заводи опять свою волынку. Придут важные гости, веди себя прилично. Семья Ханкок тоже придёт, — с этими словами она покосилась на меня.
Не успел я красноречиво закатить глаза, как рядом со мной возникла какая-то женщина и начала прикладывать ко мне мантию, прикалывая булавками к пижаме, будто я манекен какой-то. На мой возмущённый возглас никто не отреагировал.
— Мне не нравятся рукава, — изрекла мама, скептически оглядев мой наряд. — Переделайте.
Женщина кивнула, забрала мантию и куда-то ушла. Секунду я размышлял, стоит ли начать возмущаться, но, махнув рукой, ушёл завтракать, а мама пошла снова отчитывать флориста.
***
Вечером дом преобразился. Зал выглядел непривычно празднично, торжественно, а не мрачно и уныло, как обычно. Тихо играла музыка, но мало кто танцевал. В основном все стояли и вполголоса о чём-то говорили. Когда гости завидели меня, то кинулись ко мне, как голодные львы к изнеможённой антилопе. Ну, не совсем так. Они же всё-таки аристократы. Но мне не удалось даже перекусить, потому что стоило мне направиться к столу, как кто-нибудь перегораживал мне путь, дабы пожать мне руку и пожелать крепкого здоровья. Когда ко мне уже в сотый раз за вечер пристал какой-то незнакомый мужчина средних лет со своей молчаливой супругой, желая поздравить с днём рождения, появилась Изабель. На ней была струящаяся мантия персикового цвета. И в этот момент я был действительно рад её видеть.
— О, мисс Ханкок, и вы здесь! Прекрасно выглядите. — Улыбнулся мужчина и повернулся ко мне. — Скорпиус, твоя девушка-просто прелесть.
— Она не моя девушка, — сквозь зубы процедил я, стараясь улыбаться.
Но этот мужик, похоже, не слышал меня.
— Тебе уже восемнадцать, совсем взрослый человек, — продолжал он, похлопав меня по плечу, — что будешь делать после окончания Хогвартса? Продолжишь дело своего отца? Насколько я знаю, оно перейдёт к тебе?
Он пытается говорить невозмутимо и как бы невзначай, но так пытливо сверлит меня взглядом, что я понял, что это не просто любопытство.
— Я ещё не решил, — коротко ответил я.
Мужчина собирался было сказать что-то ещё, но Изабель увела меня танцевать.
— Спасибо, ты меня спасла, — выдохнул я, кладя руки ей на талию.
— Без проблем. Тебя всё никак не оставят в покое?
— У меня уже голова болит от этих старых х...мужчин. Они меня впервые в жизни видят, но упорно делают вид, что им страсть как хочется, чтобы я долго жил.
— Должна сказать, жёны у них не лучше. Ходят с таким высокомерным видом, оглядывают всех с ног до головы, обсуждают всех и вся, но рядом с мужьями молчат, слова не скажут. Прямо патриархат.
— Уверяю тебя, это только так кажется. На самом деле их жёны манипулируют ими, как хотят. В таких парах они - главные. Но их мудрость в том, что они позволяют мужьям думать, что это не так.
— Семейным психологом заделаться решил? — со смешком осведомилась Изабель. — Возможно, ты и прав. Все они такие.
— Я таким не буду, — уверенно говорю я.
Она посмотрела на меня взглядом, говорящим "что-то я сомневаюсь".
— Серьёзно. — Продолжал уверять я. — Терпеть не могу, когда мной манипулируют, и потому я не позволю никому этого делать.
— Мм, да ты бунтарь, — усмехнулась девушка.
— Мне кажется, или ты смеёшься надо мной?
— Что ты, что ты, — она помотала головой, улыбаясь, но после паузы продолжила уже серьёзно: — Я тоже не хочу быть такой надменной, как эти леди. Знаешь, мы какие-то совсем не аристократы.
— Как?! — наигранно удивился я. — Это я-то не аристократ? Разве ты не видишь, как по-аристократически бела моя кожа? Какими изысканными манерами я обладаю? А как великолепно я танцую? Не чувствуешь, какая голубая кровь течёт в моих венах? — После этих слов я взял с подноса, пролетавшего мимо, бокал медовухи и, подняв его, провозгласил: — За аристократию.
"За аристократию"- вторили мне гости. Я осушил бокал, поставил его обратно и обернулся к Изабель:
— А теперь пойдём отсюда.
Я потащил её к заднему выходу, по дороге перехватывая с вешалки верхнюю одежду. К счастью, именно в этот момент подали горячее, и все гости мигом слетелись к столу, так что побега именинника никто не заметил. Мы вышли на улицу, и я уселся на скамью у ворот. После зала, набитого людьми и надоедливой музыки, улица казалась необычно тихой и холодной.
— Так какова твоя настоящая цель? — спросила Изабель, садясь рядом.
— Ты о чём?
— Ну, ты явно не собираешься продолжать дело отца, да и жениться не собираешься. Что ты будешь делать после окончания Хогвартса?
На самом деле, я ещё не задумывался всерьёз, чем буду заниматься. Мне бы для начала не завалить ЖАБА и выпуститься из школы.
— Я, наверное, уеду куда-нибудь, — говорю я, понимая, что это действительно то, чего бы я хотел. — Помотаюсь по странам, погляжу на мир, как говорится. Поживу без родительских нравоучений, в окружении прекрасного.
— Да ты, оказывается, романтик, — усмехается девушка. — Кто бы мог подумать?
— Это страшная тайна, — с серьёзным видом заявляю я, — храни её, или мне придётся тебя убить.
— Твои родители говорили, что ты собираешься работать в Министерстве? — после паузы спрашиваю я.
— Это они так хотят, — фыркает Изабель, — у меня совсем другие планы.
— Поделишься?
Она поворачивается ко мне, вероятно думая, стоит ли рассказывать.
— Я собираюсь стать целителем.
—А почему родители против? Благородная же профессия.
— Не для нашей семьи, — вздыхает девушка. — Они не хотят, что бы я занималась лечением, когда можно сидеть на стабильной высокооплачиваемой работе в Министерстве магии. Всё равно я буду этим заниматься. Пусть это звучит пафосно, но я хочу помогать людям.
— То есть если я, мотаясь по странам, подхвачу местную лихорадку, то могу обращаться за помощью к тебе?
Она смеётся.
— Если я стану целителем, то конечно.
— Станешь, — уверенно говорю я.
— Откуда такая уверенность?
— Я немного ясновидящий, — улыбаясь, сообщаю я.
— И что же ещё ты видишь?
Я поднимаю на неё взгляд. Она с некоторой умешкой смотрит на меня большими голубыми глазами.
— Что ты красивая.
***

Мари-Виктуар толкает дверь паба и заходит внутрь, оглядываясь. Она морщит маленький нос, учуяв витающие здесь запахи. Увидев меня, она махает рукой и плюхается на соседний стул.
— Ты не мог выбрать место повеселей, а то как в морге? Что ты так бледен, мой друг? — Девушка хлопает меня по плечу и улыбается. — И что за срочность? Не молчи, эй, — говорит она после паузы, — в письме ты сказал, что у тебя что-то важное.
Я киваю и продолжаю молчать.
— Что такое, Скорпиус, ты не заболел? — Говорит она обеспокоенно.
Своим взглядом Мари даёт понять, что не хочет и дальше слушать тишину, а потому я вздыхаю и начинаю говорить:
— Всё плохо, Уизли, — печальным голосом сообщаю я.
— Да говори уже, а! — Нетерпеливо щурится когтевранка.
— Я влюбился, — на одном дыхании выпаливаю я.

Глава 7

— Я влюбился.
Сначала повисает тишина, а потом мои уши пронзает визг Мари-Виктуар. Она обнимает меня и верещит, как будто я сообщил, что выиграл миллион галлеонов.
— Я знала, что ты не совсем сухарь! — Продолжает радостно вопить девушка, от чего все посетители паба осуждающе смотрят на нас.
— Давай потише, на нас все смотрят, — говорю я, отстраняясь.
— Расскажи мне, как это произошло, — требует она, садясь обратно на своё место.
И я принимаюсь рассказывать о знакомстве с Изабель, о бале и о том, что я свихнулся.
— Я так рада за тебя! — говорит Мари.
— Чему ты радуешься, глупое создание? — Скептически выгибаю брови я.
— Как это? Вы поженитесь, нарожаете кучу маленьких бледнолицых и белобрысеньких Малфоев, будете жить в большущем доме без окон, дабы сохранять свою бледность, вместе вести бизнес твоего отца, пить изысканные напитки по вечерам и радоваться жизни.
— О чём ты? Я не нравлюсь ей. Она же сказала с самого начала, что не собирается выходить замуж, и что вообще ей никто не нужен…
— Брось, может, она уже изменила своё мнение.
Я только качаю головой.
— Да-а, похоже эта девушка сильно на тебя повлияла, — удивлённо констатирует Мари-Виктуар. — Где мой самоуверенный и саркастический друг?
— Умер, — мрачно сообщаю я. — В этом проблема. Я влюбился только вчера, а уже так измотан, будто сохну по ней, по меньшей мере, двадцать лет.
— Добро пожаловать в мир нечёрствых людей. Здесь бывает трудно, но ты втянешься, — и она снова хлопает меня по плечу. — Не могу поверить, мой Скорпиус вырос.
— Я знаю её лишь пару дней, почему у меня ощущение, что лучше неё я не встречал никого в своей жизни?
— Потому что это любо-о-овь, — нараспев произносит Уизли и выбрасывает наверх руки.
Люди смотрят на нас укоряюще, но её это не сильно заботит.
— Вот как хорошо у тебя всё складывается: и женишься по любви, и родителей порадуешь, — продолжает тем временем Мари.
— Вот чего-чего, а радовать родителей я не собираюсь. Если даже и женюсь на ней, — но этого точно не произойдёт ближайшие лет десять, — то не позову их на свадьбу, — уверенно заявляю я, обиженно скрестив руки на груди. — То, что Изабель действительно оказалась классной, не отменяет того факта, что они готовы были пожертвовать моим счастьем ради своего бизнеса.
— Ты слишком категоричен.
— Я в меру категоричен. Так давай вернёмся к нашей проблеме, — я наклоняюсь ближе. — Что мне делать?
Уизли смотрит на меня удивлённо.
— Может, не будешь ничего усложнять и порадуешься прекрасному чувству, зародившемуся в тебе? Или это слишком просто для Малфоя?
— Как я могу радоваться? Я же не знаю… ну, ты понимаешь. Не знаю, взаимно ли это.
— Разве не ты не далее как два дня назад называл себя первым красавчиком, глаза которого покорят любую девушку? И Изабель свою ты тоже покоришь. Ты же…не всегда мерзкий.
— Лучший комплимент в моей жизни, — саркастично отзываюсь я и усмехаюсь. — Но, возможно, ты права. Я ведь и правда красавчик, — и демонстративно взъерошиваю волосы.
— Узнаю своего самодовольного друга, — улыбается когтевранка и щёлкает меня по носу, чтобы не зазнавался.
***

Дни летели, каникулы подходили к завершению. Со дня на день дети должны были вновь вернуться в Хогвартс. Лили на удивление не рвалась обратно в школу. Потому что Джинни, увлечённая новостью о свадьбе племянника, не нашла времени, дабы отчитать дочь за отметки. Они даже ни разу не поссорились. Оказывается, так тоже может быть.

Лили укладывала вещи в чемодан, сидя на полу, когда в комнату зашёл Джеймс.
— Ну что, как дела? — Ненавязчиво поинтересовался он, садясь на кровать сестры.
— Ближе к делу, Джеймс, — оборвала его девушка, не поднимая взгляда.
— Какая ты всё-таки…— обиженно начал Джим.
— Проницательная?
— Точно.
— Так что ты хотел?
— Узнать хотел, — он замялся. — А Сьюзен… У неё есть парень?
Лили подняла на него удивлённые глаза.
— Даже не думай, — сказала она, ради убедительности помотав указательным пальцем.
— Почему?
— Потому что у меня не так много подруг, что бы ими разбрасываться. Не забирай её у меня.
— Я тебя не понимаю…
— И не понимай. Но Сьюзен не трогай, — и после паузы продолжила: — Тебе, может, через месяц надоест, и ты её бросишь, а она ранимая.
— Твоя забота о подруге очень трогает, — с иронией произнёс гриффиндорец, — но я вообще-то не такой, к твоему сведению.
— Что тебе, мало в Хогвартсе девушек? Зачем тебе моя подруга?
— Может, нравится она мне.
— А ещё тебе нравится иногда динамить своих подружек и бросать их в письме. Ещё раз говорю: не трогай Сью.
— А что ты решаешь за неё? Может, я ей тоже нравлюсь?
Младшая Поттер вздыхает и, помедлив, кивает.
— Ладно, я спрошу у неё.
— Спасибо, ты лучшая, — он подмигивает сестре и выскакивает за дверь.
— Знаю.
***

Гарри суетливо бегал по комнате, разыскивая ключи от машины, на которой должен отвести детей на вокзал. На пару секунд он остановился посреди комнаты и оглядел её. Взгляд упал на комод. Там на виду лежали, поблёскивая, его ключи, как будто насмехаясь над его невнимательностью. Гарри на ходу кинул их в карман и приостановился.

На комоде в красивой блестящей рамке красовалась колдография, сделанная пару лет назад. С неё на Гарри смотрели его дети. Вот с краю Джеймс, расположившись на траве, одной рукой махал в камеру, а другой дёргал Лили за косичку. Раньше она всегда ходила с косичкой. Неподалёку лежал одиннадцатилетний Альбус, положив голову на колени сестры и улыбался, щурясь от солнца. В центре в лёгком летнем платьишке сидела Лили. Она смеялась и пыталась освободиться от руки Джеймса на своих волосах.

Дети. Гарри любил их бесконечно. Такие разные и одновременно жутко похожие друг на друга. Его абсолютные копии и вместе с тем совершенно другие. Его дочка. Милая Лили. Когда он давал ей имя, то и подумать не мог, что она будет похожа на его мать. Гарри, конечно, не помнил её, но колдографии могли доказать эту схожесть. Те же рыжие волосы, зелёные глаза, худощавое телосложение. Лили-младшая никогда не даёт себя в обиду и за словом в карман не полезет. Она ничего не жалеет для семьи и друзей. Она не ищет лёгких путей. Её настроение иногда скачет так часто, что не успеваешь подстроиться. Она бывает обидчива, но всегда быстро отходит. Она часто грустит и много смеётся. Само противоречие. Такая уже взрослая и самостоятельная, и всё та же маленькая девчонка, которой нужна помощь. Бестия с огненными волосами и звонким смехом.

Джеймс-Сириус. Глядя на него, хочется называть его исключительно двойным именем. Он ему соответствует, и об этом говорят все, кому не лень. Он, конечно, горд тем, что назван в честь двух отцов своего отца. В честь двух лучших друзей. Двух самых бесшабашных учеников. Джеймс простой парень. Он открытый, честный и всегда счастливый. Кто-то называет его самовлюблённым, кто-то — недалёким, но он очень хороший и храбрый. Он всегда защитит тех, кому нужна его защита, и готов кинуться в бой по первому свисту. Да, он любит себя и не скрывает этого. Со стороны Лили Гарри часто слышал недовольные возгласы наподобие: «Пап, скажи ему, что он не первый красавчик, а лохматое чудовище». Джеймс «свой парень» и шут в любой компании.

Альбус — самый младший ребёнок в семье. Он не такой вспыльчивый и взрывной, как его брат и сестра, хотя в порыве гнева часто может сказать лишнего. Но после обязательно извинится. Он рассудительный и понимающий. Он вызывает доверие у людей, они посвящают его в тайны, а он бережно хранит их. Альбус — человек с большой душой, добрый и заботливый. Он дорожит своими друзьями и никогда не прощает предательства. Всегда жаждет справедливости, не терпит лжи и всегда понимает, когда ему врут. Отправляясь в Хогвартс в первый раз, младший Поттер очень боялся попасть на Слизерин, грезил о Гриффиндоре, куда уже попали его брат и сестра, но уже на следующий день прислал восторженное письмо, сообщавшее, что его распределили на Пуффендуй, и что он очень этому рад.
Гарри улыбнулся детям на снимке, поправил рамку и направился во двор.

Глава 8

Лили

— Лили, дорогая, как ты? — Улыбается Сьюзен при виде меня. Она сидит, подобрав ноги, и пьёт чай.
— Замечательно. Еле тебя нашла, — сообщаю я и прохожу в купе, снимая куртку и садясь напротив. — Как прошли каникулы?
— Стандартно неплохо, ничего интересного.— Пожимает плечами девушка. — Что нового у тебя?
— М-м, — я призадумываюсь и выдаю: — Фред собрался жениться. — Такие новости не рассказывают кому попало, но Сьюзен, она -своя.
— Ого! Когда свадьба?
— Весной.
— Это так здорово! —Радовалась Дженкинс. — Я люблю, когда люди женятся.
Я улыбаюсь. Уложив чемодан на полку, я плюхаюсь на скамью. Этой ночью я спала мало (поспишь тут, когда рядом кузины, которым посреди ночи отчаянно захотелось танцевать), рассчитывая подремать в поезде. Я натянула одеяло и закрыла глаза.
— Лили? — Почти сразу окликнула меня Сью.
— Да? — Отозвалась я, не разлепляя веки.
— Давно хотела спросить… Джеймс с кем-нибудь встречается?
Я распахнула глаза и уставилась на подругу, которая выглядела несколько смущённой. Её вопрос меня слегка ошарашил. Я ведь напрочь забыла о просьбе брата и теперь даже не знала, как ей ответить.
— Нет, — наконец ответила я, — и он, кстати, интересовался тобой.
***

Уже через две недели Сьюзен и Джеймс вместе пошли в Хогсмид и всё чаще стали вместе уходить на прогулку. Я, по правде говоря, немного ревновала её. Я уже говорила, что у меня не так много подруг, чтобы разбрасываться ими. А Джеймс отнимал много времени моей подруги, и я переживала, что вскоре мы станем общаться с ней меньше.

Именно это произошло с Розой. Раньше мы дружили с ней крепче, чем сейчас. А виной тому явился парень. Да, у самой увлечённой учёбой Уизли парень появился раньше многих других. Это её одногодка Мэттью, который учится на когтевране, он умный, сдержанный и отлично подходит Розе. Встречаются они чуть меньше года, но родители узнали о нём только пару месяцев назад. Она долгое время скрывала его, боясь, что родители будут против. Рон, оберегавший свою дочурку как зеницу ока, и вправду не был в восторге от этой новости. Но всё же смирился, потому что парнем он оказался неплохим, да и на учёбе Розы её отношения с Мэттом никак не сказались.

Зато сказались на нашей с ней дружбе. У нас по-прежнему хорошие отношения, но мы уже не так близки, как прежде. Поэтому я боялась, что со Сьюзен произойдёт то же самое. Но она (во всяком случае пока) не забывала обо мне, и мы по-прежнему проводили много времени с ней.

В один из холодных февральских вечеров мы вместе с Алисой и Сьюзен расположились на полу в комнате девочек, делая домашнее задание по прорицанию.
— М-м, меня ждёт путешествие, — без малейшего энтузиазма объявляю я, глядя на полученное предсказание. — Поход с Лисандером в Хогсмид считается?
— Напомните мне, почему мы выбрали изучать прорицание? — Хмуро осведомилась Дженкинс, уставшая от глупых расчётов.
— Ты сама предложила, — спокойно ответила Алиса, — сказала, что это будет весело.
— Девочки, вам пора перестать меня слушать, я вечно какую-то пургу несу, — со вздохом сказала Сюьзен, и мы рассмеялись.
— Вы же знаете, что достаточно поназагадывать себе чего-нибудь плохого, и Трелони будет в восторге, — говорит Лонгботтом и принимается что-то писать. — Меня, например, в этом месяце ждёт предательство.
— Меня, тогда, неудачи в учёбе в ближайшие дни, — отзывается Сью.
— Смерть. Причём завтра. — Заявляю я. — Чего мелочиться?
— Травма.
— Ссора с другом.
— Обман.
Мы лихо придумывали несчастья, которые должны с нами произойти. И ради разнообразия решили добавить хороших предсказаний.
— Я, пожалуй, найду нового друга, — сказала Алиса.
— Победа в спортивном состязании. Надеюсь, что сбудется, грядёт игра с когтевраном, — и Сьюзен скрещивает пальцы.
— Как-то мелко, — протягиваю я, задумавшись, и принимаюсь писать: — Я вот встречу любовь всей жизни.
— Неплохо, — кивает Лонгботтом.
— Эх, Лисандер расстроится, — усмехается Сью, и они смеются.
— В смысле? — Я отрываю взгляд от свитка и непонимающе смотрю на них.
— Ну, ты же ему нравишься.
Я морщу лоб, думая, что мне послышалось.
— Что? С чего вы… с чего вы взяли? — Удивляюсь я, наконец найдя, что сказать.
Девочки переглядываются.
— Милая, это же очевидно.
***

Я мчалась по коридору как ошпаренная, так что развевались волосы и мантия. Воздуха в лёгких не хватало, но я продолжала бежать по замку, не разбирая дороги, пока с разбегу не налетела на своего однокурсника, Стива.
— Ты не…— запыхавшись, пыталась произнести я, — ты не знаешь…где Лисандер? — И устало привалилась к стене, пытаясь отдышаться.
— Когда я в последний раз его видел, он был в библиотеке. — Ответил Стив, указывая большим пальцем себе за спину. — А тебе зачем?
Но я уже бежала в указанном направлении. Я сама толком не понимала, зачем мне нужен Лисандер и что я собираюсь ему говорить, но чётко ощущала, что мне необходимо срочно его найти.

У двери библиотеки я остановилась, чтобы восстановить дыхание, после чего вошла внутрь и стала ходить мимо стеллажей, заглядывая между ними. Пока наконец не увидела того, кого искала.

Лисандер сидел за столом в окружении нескольких раскрытых книг, низко склонив голову над пергаментом и что-то писал. Я остановилась, не решаясь подойти. Только сейчас я задумалась над тем, что я скажу. Новость о том, что он влюблён в меня, мягко говоря, ошарашила меня. Мы дружим с ним много лет, а теперь оказывается… Как я могла быть такой невнимательной? Это ведь и правда было очевидно. Внезапно парень поднял голову и увидел меня. Он улыбнулся:
— Что ты тут делаешь?
— Да так, — уклончиво ответила я, — пришла почитать о…— я растерялась и начала судорожно придумывать, о чём я хотела прочесть, — о защитных чарах. А ты чем занимаешься?
Я подхожу и сажусь рядом.
— Да вот, пишу эссе по зельеварению о ягодах омелы, — вздохнул парень, обведя руками окружающие его книги.
— И как идёт дело? — Бодрым голосом интересуюсь я, заглядывая через его плечо на пергамент, на котором написано лишь пару строк.
— Дело стоит, — снова вздыхает Лисандер.
— Тебе помочь? Я немного разбираюсь в зельеварении, — не без гордости говорю я.
— Было бы неплохо, — он оживляется и придвигает ко мне одну из книг.
Сам Скамандер тем временем берёт другую и сосредоточенно вчитывается в неё, так что на лбу образовываются морщины. Глядя на него исподлобья я думаю, что лучше оставить всё как есть.

Глава 9

Скорпиус

Весь месяц Изабель не уходила у меня из головы. Я каждый раз думал о том, что мне нужно с ней поговорить, то и дело порывался отправить ей письмо, даже доставал пергамент, чернила и каждый раз, занесся перо, останавливался. Что ей можно написать? Этим вопросом я задавался, лежа на кровати и постукивая по лбу костяшками пальцев. Поинтересоваться как жизнь? Глупо. Спросить, не появилось ли у неё какого-то плана? Ещё глупее. Узнать, когда она будет в Лондоне? Неплохой вариант! Я мигом перехожу в сидячее положение и придвигаю лежащее на краю кровати перо вместе со свитком.
— С чего же начать? — Раздумывал я вслух, так как в спальне мальчиков никого, кроме меня, не было.
В последний день каникул Изабель рассказала, что учится на предпоследнем курсе какой-то магической школе на севере Венесуэлы (там они раньше жили, и после переезда девушка не хотела переводиться в другую школу), и что если появятся какие-то новости — что бы я ей написал. Я не понял, какие новости она имела ввиду, но уточнять не стал. И теперь мучился из-за того, что не знал, о чём бы написать. И только я, вздохнув, плюхнулся обратно на подушку, как услышал настойчивый стук в окно. Посмотрев в него, я увидел коричневую сову, недовольно уставившуюся на меня жёлтыми глазами. Я видел её впервые, на лапке у совы было письмо. Открыв окно, я впустил птицу в комнату. Она покружилась над кроватью в углу, кинула конверт мне в ноги и выпорхнула обратно на улицу. Я взял его в руки и увидел, что оно от Изабель. Я был удивлён и обрадован, распечатывая конверт, я гадал, что же она мне написала. Небрежно разорвав бумагу, я вынул письмо. Оно было написано аккуратным, узким почерком.

«Привет, Скорпиус.
С нашей встречи прошло уже полтора месяца, но ты так и не написал, хотя обещал, поэтому я написала сама. Ладно, я не обижаюсь, я помню, что ты сдаешь экзамены в этом году. Кстати, как ты, твой гранит науки ещё не задавил тебя? Грызи там его тщательней.
Теперь о главном. Боюсь, родители не забыли о своих планах. Они очень настойчивы в намерении поженить нас. Мало того, они хотят, чтобы я уже училась вести НАШ С ТОБОЙ БИЗНЕС. Я почти впала в отчаяние. Я пыталась сказать им, что ты мне не нравишься, что я не хочу замуж и тем более не хочу заниматься той же ерундой, что и они, но мои попытки остались незамеченными. Пожалуйста, поговори со своими родителями, может, ты сможешь их переубедить. Или мне всё-таки придётся привести в реальность план побега в Китай.
С надеждой на твою способность вразумить родителей,
Изабель».

Я прочёл письмо ещё раз и не знал, как мне реагировать. С одной стороны я был зол на родителей, которые уже распланировали нашу жизнь помимо нашей воли, а с другой стороны, я был несколько расстроен тем, что Изабель сказала, что я ей не нравлюсь. Возможно, конечно, что она так не думает на самом деле и просто этим пыталась отвертеться от родителей. Я уставился в окно, глядя, как сверкает снег в лучах солнца, хотя снега на улице было мало. Медленно наступала весна, и всё таяло.

«И даже моё сердце», — с горькой усмешкой подумал я и с силой задвинул тяжёлые тёмно-зелёные шторы.
***

Приход весны для Гриффиндора означал, что их команде по квиддичу скоро предстоит сыграть матч против Когтеврана. В этом году Гриффиндор уже один раз проиграл когтевранцам, и проигрывать во второй раз ребята не собирались. Они решительно настроились выиграть, однако, за несколько дней до матча, гриффиндорская охотница Делайни Вилкинс слегла с лихорадкой. Выходить в таком состоянии на игру она не могла, хоть и убеждала мадам Помфри, что абсолютно здорова. А тут ещё когтевранские игроки, пребывавшие в как никогда хорошем расположении духа, начали посмеиваться над львятами, желая разладить команду. Джеймс, будучи капитаном, потихоньку выходил из себя. На последней перед игрой тренировке он рвал и метал. Да и сидящие на трибунах когтевранцы и слизеринцы, улюлюкающие при каждой ошибке, настроения не прибавляли. Джеймс ушёл злой, и все видели, что он еле сдерживался от того, чтобы не сказать нам, что у нас нет шансов. Сидя вечером накануне игры в гостиной и уставившись невидящим взглядом в учебник по истории магии, Лили не могла выбросить из головы будущий матч. Она то и дело вставала и начинала бродить по гостиной, ломая руки и нервно кусая губы. Через десять минут Лисандер, сидящий на диване в углу, устало произнёс:
— Лили, успокойся, — с этими словами он перелистнул страницу книги. — Тут люди к экзаменам пытаются подготовиться.
Девушка вновь осела в кресло, но нервничать не перестала. Скамандер, похоже, заметил это, взглянув украдкой из-за книги.
— Да всё будет нормально, мы хорошо сыграем, — заверил он, правильно истолковав волнение Поттер, которую эти слова, похоже, не сильно успокоили. — Мы ведь хорошая команда.
— Хорошая, — неуверенно согласилась Лили, не поднимая глаз от чьего-то растянувшегося на полу кота.
— Плохо, конечно, что Делайни не будет, — сказал Лисандер, — но мы ведь уже взяли вместо неё Энди, он тоже неплох. Да и к тому же, — он взял её руку, чтобы девушка, наконец, посмотрела на него, — у нас есть ты. Ты замечательный ловец. А я, что уж тут скрывать, просто идеальный вратарь.
Лили засмеялась.
— Да, ты прав, с таким вратарём мы не пропадём. — Она улыбнулась и встала, закрывая книгу. — Ладно, пойду спать, всё равно в таком настроении ничего не запоминается. — И, помахав на прощание, отправилась в спальню девочек.
***

День матча выдался тёплым и погожим. Сидя в раздевалке уже в спортивной форме, Лили понемногу успокоилась, наблюдая, как прибывает вся их команда. Когда раздевалка наполнилась игроками, Джеймс, как обычно, взял слово:
— Мне жаль, если вчера я был слишком груб, — начал он, и команда затихла, слушая капитана. — Я вовсе не считаю тебя, Блейк, макакой с битой, — обратился он к одному из сидящих на скамье парней. Все посмеялись, Блейк махнул рукой, показывая, что не в обиде. — Я считаю, что у нас есть хорошая возможность победить сегодня, и мы обязательно воспользуемся этой возможностью. Ладно, удачи всем, я в вас верю и вообще.

Ребята сбились в кучу, дабы обняться всей командой, и отправились на поле.

— Ты в порядке? — Поинтересовался Лисандер у Лили.
— Да, — уверенно ответила она, парень похлопал её по плечу.
Джеймс пожал руку Кэрри, которая являлась капитаном когтевранцев, и началась игра. Команды поднялись в воздух и трибуны тотчас зашумели. Лили, которую снова охватило лёгкое волнение, полетела над полем, наблюдая за игрой, выискивая снитч и параллельно поглядывая на ловца противоположной команды, Логана. Она кружила так некоторое время, но крылатого мяча видно не было. Тем временем Сьюзен забила гол, открыв тем самым счёт, но не прошло и пяти минут, как Когтевран догнал их по очкам.

Так как Поттер летала выше, чем остальные игроки, всего видеть она не могла, но бодрый голос пуффендуйки Меган, комментирующей матч через специальный рупор, оповещал ловцов обо всём происходящем. И вот, через какое-то время, когда на счету обеих команд было по сорок очков, уже немного заскучавшая Лили услышала сначала короткий визг Меган, а потом шум множества болельщиков.
— Травма в команде Гриффиндора, — сказала совладавшая с голосом Меган.
Сердце Лили бешено забилось, она устремилась вниз и увидела Лисандера с окровавленным лицом. Судя по всему, в него попали квоффлом. Вскрикнув, девушка полетела к земле, куда уже летел Скамандер при поддержке других игроков. Вблизи он выглядел даже хуже, но был в сознании. Помимо лица он повредил ещё и голову, так как ударился затылком о кольцо. Лили вскрикнула, подлетев к парню вплотную:
— Лисандер!
Увиденное отчего-то повергло её в ужас, на глазах её даже выступили слёзы. Благо, никто, похоже, этого не видел. Кроме раненного. Он сплюнул кровь и слабо улыбнулся.
— Не расстраивайся. Даже если проиграем, у нас будет шанс получить кубок…— тихим голосом сказал он ей, поскольку говорить ему было трудновато — …если обыграем пуффендуйцев…
— Ты что, дурак? — Лили украдкой вытерла глаза и присела рядом со Скамандером. — Я совсем не из-за этого…
— Лили! — Прокричал Джеймс, снова вернувшийся в воздух. — Возвращайся, мы продолжаем!
Поттер, опомнившись, снова оседлала метлу и взлетела. Травма друга выбила её из колеи, для неё казалось странным продолжать играть после этого, да ещё и без вратаря, но таковы правила. Она понимала, что теперь, когда кольца никто не защищает, их шансы на победу близятся к нулю. Хотя если напрячься и поискать снитч… Лили металась по полю в поисках золотого снитча, желая и не дать выиграть когтевранцам, и побыстрее закончить игру, чтобы узнать, как Лисандер. Однако мячика нигде не было видно. Тем временем когтевранцы забили ещё пару голов… И ещё… Лили-Луна не теряла надежду и… и наконец увидела его. Снитч пролетел недалеко от неё. Преисполненная надеждой девушка решительно рванула за ним. Она уже слышала, как сзади её догоняет Логан. Он попытался было оттолкнуть соперницу, но Лили и сама отлетела от него, протягивая пальцы к крылатому мячу, который на пару мгновений замедлил ход. Пара секунд, и снитч уже в её руке. Комментатору даже не нужно было это объявлять, все и так напряжённо следили за ловцами. Красно-золотая часть трибун разразилась радостными криками, за которыми едва был слышен голос Меган.
— Поттер ловит снитч! Со счётом 200:110 побеждает команда Гриффиндор! — И крики становятся ещё громче, все скандируют название победившего факультета, а победившая команда слетается к ловцу, обнимая его.
— Ты спасла-а нас! — Нараспев произносит ошалелый Джеймс. — Я уж думал: всё, плакала наша победа.
Лили радуется победе, но в голове у неё, как и у многих игроков, Лисандер. Из раздевалки они сразу отправляются к нему в больничное крыло. Он, полулёжа на кровати, встречает их с улыбкой. На лице парня уже нет крови, но то место, на которое пришёлся удар, перевязано. Рядом с братом уже сидит Лоркан, а на соседней кровати лежит Делайни, с не очень здоровым, но с очень счастливым видом.
— Мы всё слышали отсюда, — сказал Лисандер. — Поздравляю!
— Да, здорово вы их! — Подхватила Делайни.
— Как ты себя чувствуешь? — Озабоченно спросила Лили у лежащего парня.
— Неплохо, — он пожал плечами, опуская голову на подушку, видимо устав держать её на весу. — Но придётся пролежать здесь ещё как минимум эту ночь, мадам Помфри не нравится мой затылок. По-моему, обычная шишка.
— Травма в затылочной области достаточно опасны, — рассудительно заметила Сьюзен.
Не успела команда рассесться по кроватям, чтобы в подробностях рассказать об этой умопомрачительной победе, как появилась мадам Помфри, строго отчитала их за то, что они нарушают покой больных и выпроводила всех до единого за дверь, сказав, что обоим пациентам нужно отдыхать.


/Буду благодарна за любого рода отзыв)/

Глава 10

Новое письмо от Изабель, пришедшее через неделю после первого, принесло ещё больше грусти Скорпиусу. В нём расстроенная девушка говорила, что ситуация с родителями усугубилась, и если они продолжат присылать ей письма, в которых будут буквально требовать наладить контакт с «женихом», то ей придётся навсегда остаться в Венесуэле. По её словам было ясно, что она не воспылала внезапной любовью к Скорпиусу и по-прежнему относится к их общению как пары более чем скептически.

Слизеринца это, конечно, огорчило. Он рассеянно брёл по Хогвартсу, раздумывая, как показать Изабель, что он не такой уж и плохой. Когда бесцельно шататься по коридорам ему надоело, Скорпиус решил отправиться на Астрономическую башню. Как только он вошёл туда, то понял, что находится там не один. В другом конце сидела спиной к нему Лили Поттер. Скорп устало вздохнул, так как надеялся побыть один. Да ещё с Поттер они, мягко говоря, не самые лучшие друзья. Но ему было уже настолько всё равно, что он просто подошёл и сел недалеко от неё.

Девушка вздрогнула от неожиданности и обернулась к парню. В её глазах ясно читалось удивление.

— Да, это я, — спокойно говорит Малфой и достаёт украденную у отца пачку сигарет.
— Ну, привет, — говорит Лили, глядя куда-то вдаль. Она тоже была чем-то подавлена. И не мудрено. На астрономическую башню не приходят, чтобы веселиться, скорее наоборот.
— Что ты здесь делаешь? — спрашивает он, прикуривая.
— Пришла подумать о вечном.
Скорпиус вспоминает сегодняшний матч по квиддичу и эпичное падение Лисандера.

«Вероятно, поэтому она такая грустная», — думает он, глядя на девушку.

Он был прав. Лили действительно переживала из-за того, что случилось с её другом. Сидя здесь в одиночестве, она изрядно погрызла ногти, хотя причин для волнения уже не было. Но увидев окровавленного Лисандера, она не на шутку перепугалась, хотя ничего серьёзного с ним не произошло. Гриффиндорка решила прийти сюда, чтобы побыть одной, но, как видно, не судьба.
— Как тот парень? Скамандер, кажется, — в порыве какой-то доброты поинтересовался блондин. Это было совсем не похоже на него, но он, по правде говоря, уже привык, что в последнее время вообще не похож сам на себя. Влюблённость в Изабель сильно поменяла его, некогда всегда пофигистичный Малфой стал ощущать чувства, неведомые ему ранее.
Лили тоже заметила заботливость Скорпиуса, она смотрит на него с подозрением, думая, не насмехается ли он, но потом снова переводит взгляд на горизонт.
—Уже лучше, — говорит она, вздыхая, — он уснул, и меня выпроводили из лазарета.
— Не в обиду, Поттер, но команда у вас хреновенькая. Что ни матч, то кто-нибудь травмируется.
Даже не поспоришь.
— А чего это ты такой добрый? — Щурится девушка. — Не стебёшь, проклятиями не кидаешься, не распинаешься, какие гады гриффиндорцы?
Парень неопределённо жмёт плечами, затягивается и выдыхает клубы дыма. И вправду, почему?
— Может, я изменился? — Говорит он.
— Люди не меняются сами по себе, — качает головой рыжая.
— Но людей меняют другие люди, — заявляет Скорпиус, глядя ей в глаза.
— Да ладно, Малфой? Ты влюбился? — Говорит Лили насмешливо, и её глаза расширяются.
— Не твоё дело, — беззлобно буркнул в ответ парень.
После небольшой паузы ЛиЛу снова начинает говорить:
— Почему ты тогда столкнул меня с метлы?
Скорп поднимает на неё недовольный взгляд.
— Не сталкивал я тебя, больно надо, — раздраженно говорит он. — Это Джил заговорила метлу.
Гриффиндорка ошарашенно хлопает глазами. Джил Робинс – слизеринка, учащаяся на одном курсе со Скорпиусом. Лили мало что знала о ней, только то, что она скользкая особа.
— Почему она..? Как она..? — неудомевала девушка, не находя нужных слов.
— Она сильна в заклинаниях, если ты об этом. Расстроилась из-за нашего проигрыша, — усмехнулся Малфой, — да и ты её раздражаешь.
— Что ж я всех раздражаю? — Цокает она, скрещивая руки на груди.
— Не бери на свой счёт, Потер. Джил раздражает всё, что движется. Хотя ты ещё та заноза.
— Я ничего тебе не сделала, — обиженно стреляет глазами и внезапно поворачивается к нему. — А Лисандер? Его травме тоже она поспособствовала? — Вопрошает девушка и уже готовится неистово возмущаться.
— Нет, — поспешил заверить Скорп, — к этому инциденту Джил не имеет никакого отношения. Ты же сама видела, как его задел бладжер. Да и к чему ей помогать Когтеврану?
Лили успокаивается, соглашаясь, и улыбается, думая, что преспокойно разговаривает о жизни с человеком, с которым ещё месяц назад они были недругами. С которым ещё недавно ощущалась странная смесь чувств. Неприязнь с его стороны и невзаимная влюблённость с её. А сейчас они сидели вдвоём, потерянные и грустные, каждый со своим человеком на уме и им точно было не до выяснения отношений.
Скорпиус достал уже вторую сигарету и, покрутив, засунул в рот.
— Бросай курить, Малфой, — спокойно говорит Лили.
— Будут меня ещё всякие гриффиндорки жизни учить, — он поджигает сигарету и затягивается.
— Я серьёзно. Здоровью вредит и вообще. Да и девушкам не нравятся курящие парни.
Блондин смотрит на неё насмешливо и спрашивает:
— Это каким таким девушкам?
— Ну, хотя бы той, в которую ты влюблён.
В его груди кольнуло при упоминании об Изабель. Он замирает и недовольно глядит на гриффиндорку.
— Ты её не знаешь. — И продолжает после паузы: — Может, она сама курящая и жестокая байкерша, любящая в свободное время топить котят? Может, ей нравятся «плохие парни»?
— Они никому не нравятся, — заявляет Поттер.
— Ты что, серьёзно?
— Абсолютно. Так называемые «плохиши» - это только увлечение. Но на самом деле все девушки хотят себе нормальных парней. Тех, которые будут о них заботиться, защищать. На которых можно положиться, которые поддержат, поднимут настроение, заставят улыбнуться. Которые всегда рядом, — выдав такую речь, Лили вздыхает и ещё раз осознаёт, что у неё есть такой человек.
— А что делать нам? — Подаёт голос Скорпиус, о котором девушка, по правде говоря, уже забыла. — Что делать плохим парням?
— Я не слишком сильна в любовных вопросах, но… Надо проявлять любовь.
Он фыркает.
— И как ты себе это представляешь? — И грустно так вздыхает. — Я же Малфой.
— Это не диагноз, Скорпиус, — говорит Лили-Луна, глядя на него, — ты сам вправе решать, каким тебе быть и что тебе делать.
Как будто осенённый Скорп кивает, медленно встаёт с пола и движется в сторону лестницы.
— Спасибо, Поттер, — уже у самого выхода говорит он.
— Обращайся, — усмехнувшись, говорит девушка, хотя он уже не слышит её.
И глядя на то, как Малфой исчезает в проёме, Лили понимает, что уже не чувствует к нему ничего.

Эпилог

Невероятно празднично и торжественно выглядел Большой зал в выпускной вечер. Под потолком летали сотни свеч и фонариков, будто светлячки. На потолке, отражающем небо, чарующие сумерки. Негромко играет какая-то классическая мелодия, которую почти не слышно за разговорами. Четырёх факультетских столов не было, вместо них в конце зала стояло множество небольших столов, за которыми уже сидели родители. Неподалёку от двери, на том месте, где раньше стоял преподавательский стол, стоят выпускники, все радостные и взволнованные. Вон во втором ряду виднеется довольное лицо Джеймса, одетого в парадный костюм (чему он долго сопротивлялся). Неподалёку мелькает рыжая макушка Розы. Она взволнованно теребит ремешок своего красного платья и не выпускает руки Мэттью из своей. Рядом с ней — на удивление спокойная Молли. Мари-Виктуар в лёгком серебристом платье обворожительно улыбается и временами бросает взгляд на сидящего за одним из столов Теда. Стоящий впереди Лисандер, кажется, выглядит немного удивлённым, как будто не ожидал, что сдаст экзамены и дойдёт до выпускного. Практически в углу можно разглядеть лицо Скорпиуса, он стоит, облокотившись о стену и даже слегка улыбается. Выпускники с нетерпением ждут, когда начнётся церемония вручения диплома.

У противоположной стены стоят несколько учеников помладше. Среди них и Лили со Сьюзен, ужасно довольные тем, что они сюда попали. Выпускникам разрешается пригласить на церемонию свою вторую половинку, и Сью и Лили оказались здесь как подруги Джеймса и Лисандера соответственно.
Пользуясь общей суматохой, Драко встал со своего места, проскользнул к самому крайнему столу, аккуратно взял Гермиону за локоть и, шепнув «надо поговорить», поволок её за собой. Удивившись, она не сопротивлялась. Когда они оказались в коридоре, где уже не было слышно музыки, Гермиона выжидательно посмотрела на Драко.
— Ты, кажется, хотел поговорить, — напоминает она спустя полминуты.
— Да, — он кивает и начинает судорожно думать, что сказать.
— Прости меня, — наконец, выпаливает Драко.
— Что? — Удивляется Гермиона. — За что простить?
— За всё. Я был идиотом. Тогда, сто лет назад. Точнее, двадцать. Я плохо с тобой поступил. Я так и не извинился. Я думал… я не знал…— слова потоком рвались из него, он начал судорожно ходить по коридору, в то время как Уизли молча смотрела на него. — Я испугался наших отношений, того, куда они могут привести, и я просто… я просто сбежал, как последний осёл. Я не должен был… Прости меня… Я…
— Тихо, — спокойно говорит Гермиона и кладёт руку на плечо, заставляя остановиться. Малфой повинуется и замолкает. — Я не злюсь на тебя.
— Правда? — Переспрашивает он удивлённо, как маленький ребёнок.
Она улыбается.
— Ты сам сказал, это было сто лет назад. Я давно замужем, — она показала кольцо, — моя дочь сегодня окончила школу, я давно не в обиде на тебя.
И Драко в порыве чувств обнимает Гермиону.
— Это же замечательно, — говорит он, и на его бледном лице появляется улыбка. — Всё это время я переживал, что ты злишься на меня, я не хотел, чтобы так было всю жизнь…
— Всё в порядке, Малфой, — уверяет его бывшая гриффиндорка. — Пойдём обратно, а то нас начнут искать.
***

По окончанию торжественной части начинаются танцы. Сначала медленный танец семикурсников, а потом неожиданно заиграла весёлая музыка, и все, как по щелчку, рванули танцевать. Лили смеялась, обняв Лисандера одной рукой за шею, вокруг выпускники с ошалелыми лицами зажигали вовсю, и даже строгие учителя вроде МакГонагалл не смотрели с укором — выпускной всё-таки.
— Ты же будешь мне писать? — Неожиданно спрашивает у своего спутника Лили-Луна с тревогой в голосе.
— Мы уже обсуждали это, — напоминает парень, но так как его ответ не удовлетворил гриффиндорку, он устало повторил: — Я буду тебе писать.
— А вдруг ты забудешь меня в своём институте подготовки работников сферы обеспечения магического правопорядка, — с некоторой обидой говорит девушка. Скамандер не отвечает, лишь смеётся и продолжает кружить её в танце. — И не забудь, — продолжает она, — через три недели свадьба Фреда, и ты приглашён.

В какой-то момент Лили, Джеймс, Роза, Мари, Тед, Молли, Лисандер, Сьюзен, все сбились в одну кучку, все как один счастливые и улыбающиеся, и танцевали уже вместе. Кинув взгляд на один из столов, Поттер увидела сидящих за ним Скорпиуса и Изабель. Он что-то говорил ей на ухо и тоже выглядел счастливым. Заметив взгляд Лили, он кивнул ей, она ответила ему улыбкой и покрепче обняла Лисандера, радуясь, что всё так хорошо сложилось. И неважно было, что ждёт их в будущем или уже завтра, ведь сейчас они — молодые и довольные жизнью. И когда в руках у них оказывается по бокалу медовухи, и Джеймс громко провозглашает «За любовь!», все вторят ему и звон бокалов эхом раскатывается по залу. И знают семикурсники, что самое интересное, хоть и, возможно, самое трудное, ждёт их впереди. А пока они смеются до колик и танцуют, пока ноги не начинают гудеть.


P.S.: Спасибо всем, кто оценил. Буду очень рада, если вы оставите отзыв:3