Глава 1Солнце освещало маленький домик и окрестные пологие холмы, лес приветливо шумел, отзываясь на дуновения ветра. Три тётушки Эрика сидели в кухне, разливая чай и перешучиваясь с Агатой.
— Агата, милая, непременно передай отцу, что...
Идиллию нарушил Эрик, ворвавшийся в кухню, встрёпанный, красный после занятия с мечом и невероятно злой.
— Ты знала? — бросил он Агате.
Девушка перевела недоумевающий взгляд на трёх тётушек, которые вдруг притихли и жалобно смотрели на юношу.
— Знала что? — спросила Агата.
— О том, что мой отец - король!
Агата хотела бы рассмеяться на такое заявление, но гнев на лице Эрика заставил её повременить с этим.
— Король? — она снова посмотрела на тётушек, которые виновато потупились, и перевела взгляд на друга. — Король - твой отец?
— Да!
— А ты вроде принц?
— Да! Законный и единственный наследник престола.
Агата присвистнула, чем заработала укоризненные взгляды трёх женщин, которые, как обычно, проигнорировала. Эрик - принц, наследник престола? Эрик, которого она знала последние восемь лет? Эрик, который жил в лесу со своими тётушками? Нет, конечно нет!
Но тётушки новоявленного принца что-то не спешили разубедить его в этом, а сам Эрик дышал такой злобой, что невольно Агата засомневалась.
— Ну, поздравляю, наверное? — неуверенно протянула она. — Только можно я кланяться не буду, спина болит?
Эрик гневно фыркнул, окинул комнату тяжёлым взглядом и вышел. Агата повернулась к его тётушкам.
— И что это было?
Самая старшая из них, Клавдия, тяжело вздохнула, переглянувшись со своими сёстрами.
— Это правда, Эрик принц. Но ему предрекли страшную участь в день его восемнадцатилетия. Чтобы уберечь, мы и держим его здесь.
Агата переводила взгляд с одной женщины на другую, но все они только печально кивали головами.
— Отец рассказывал мне о принце, на которого наложили проклятие, но я думала, это сказка, ведь принц исчез, а у короля и королевы пять лет назад родилась дочь.
— И всё же Эрик - королевский сын. Ему будет восемнадцать через три дня, и если мы оставим его тут на эти три дня и ещё один, то проклятие должно его миновать.
Агата потрясла головой, пытаясь прочистить мысли, и решительно встала из-за стола.
— Пойду поговорю с ним.
— Мы сказали ему этим утром, — Минерва, средняя из тётушек вздохнула, наливая себе чай. — Мы надеялись, занятия с оружием помогут ему придти в себя, но... Ты сама видела.
— Я разберусь, — пообещала Агата. — Если не послушает... — она осеклась и чуть нахмурилась. — Как думаете, если я пару раз ударю в ухо принца, меня не казнят?
— Милая, тебе этого не удавалось с тех пор, как ему исполнилось четырнадцать, — улыбнулась Феба.
Агата фыркнула и вышла на освещённый двор. Как она и думала, на тренировочной площадке Эрика не было, но девушка и не рассчитывала найти его там. Она направилась прямиком к обрыву, с которого открывался вид на долину.
— Эрик, — позвала она.
Тёмная макушка показалась над травой - Эрик лежал на краю обрыва, как и всегда. Увидев подругу, он вяло махнул рукой. Агата присела рядом с ним.
Вид отсюда открывался чудесный: зелёная долина внизу, леса, возделанные поля, луга, деревни, горы на горизонте... И столица с высоким белым замком в центре. Замком, где, видимо, был рождён Эрик.
— Расскажешь?
— История потрясающая, — с сарказмом ответил Эрик. — Если верить тётушкам, когда я родился, на праздник позвали всех, кто жил в королевстве, включая колдуний. Считалось, что осталось трое из них - мои тётушки - но оказалось, что была и четвёртая, которая просто давно не выходила из своей башни. Она явилась на праздник и прокляла меня.
— Подумать только, колдуньи, — пробормотала Агата, с трудом представляя себе этих трёх женщин, творящих магию.
Она не поворачивалась к другу, продолжая смотреть на далёкий замок. Странно было представить, что однажды Эрик отправится туда, наденет на себя корону... И никогда они больше не увидятся после этого.
— Они говорят, что отпустят тебя через четыре дня. Они скрывали тебя от проклятия.
— Почему было не рассказать мне обо всём? Разве я не понял бы?
Агата всё же обернулась посмотреть на него. Растрёпанный, в простой покрытой пятнами пота рубашке, он меньше всего напоминал принца, по крайней мере Агата представляла их себе не так.
— Ну, тебя могли бы попытаться убить, раз ты принц, — предположила девушка. — Ты хоть знаешь, в чём заключается проклятие?
— Карабосс, та четвёртая колдунья, сказала, что в день моего восемнадцатилетия я получу не корону, но смерть. Как именно, она не уточнила.
Агата поёжилась. С чего тогда они решили, что смогут уберечь Эрика?
— Феба к тому моменту не успела произнести своего пожелания мне, как все остальные, поэтому попыталась ослабить действие проклятия. Она сказала, что я не умру, просто засну на сто лет.
— Заснёшь на сто лет? — недоверчиво переспросила Агата. — Им, что, правда кажется это хорошим планом?
— Очевидно, нет, раз уж они спрятали меня здесь.
Эрик протянул руку и ухватил её за кончик косы, привычно принявшись его теребить. Агата снова посмотрела в долину.
— Что ты будешь делать?
— Полагаю, у меня есть четыре дня на раздумья, — фыркнул Эрик. — А потом, видимо, я отсюда уеду.
Агата откинулась на спину, ложась рядом с Эриком, заглядывая в голубое небо с редкими ватными облаками. Четыре дня и после его здесь не будет.
— Не могу поверить, что ты принц.
Эрик невесело рассмеялся.
— Думаешь, мне было легко в это поверить? Я до сих пор чувствую себя странно, хотя и знаю, что всё правда.
Агата скосила на него глаза.
— Кстати, а у них есть реальные доказательства того, что ты принц?
Эрик ухмыльнулся.
— Есть что-из детских вещей с гербами и монограммами, есть моё лицо. Тётушки утверждают, что я выгляжу в точности, как мой отец в этом возрасте.
Они молчали около получаса, осмысливая изменившееся положение.
Эрик и Агата впервые познакомились восемь лет назад, когда отец девушки, охотник, принёс тётушкам принца дичь. Тогда же Эрик и Агата в первый раз подрались и помирились. А после они вместе бродили по лесу, учились у отца Агаты различать съедобные растения, ставить ловушки и стрелять из лука. И через четыре дня Эрик должен будет уехать прочь отсюда, стать принцем королевства.
— Знаешь, кланяться я всё равно не буду, — заявила Агата.
Они рассмеялись, как смеялись всегда, отказываясь замечать нотки горечи в этом звуке.
Глава 2Агата вяло ковырялась ножом в тарелке.
— Что-то не так, милая?
Лицо отца ярко освещалось всполохами пламени в камине только с одной стороны, но беспокойство на нём легко было заметить.
— Нет, ничего, — Агата улыбнулась. — Сложный был день.
— Опять поссорилась с Эриком? — понимающе усмехнулся охотник.
— Нет, просто, — она уткнулась в тарелку, чтобы не видеть этого жалостливого выражения лица, которое непременно будет у отца, — через четыре дня он уедет.
— Уедет? Куда же?
Эрик не просил держать новости в тайне, но и не просил разглашать. Её отцу он всегда доверял, но Агата не хотела рассказывать нечто такое важное без Эрика.
— Знаешь, давай лучше он завтра сам тебе всё расскажет? Пригласим его на ужин? А пока объясни-ка мне ещё раз про эту ярмарку.
Но отец слишком хорошо её знал, чтобы поддаться на такую обманку, тем более про ярмарку она знала, пожалуй, больше.
— Ты будешь по нему скучать?
Агата подняла глаза и всё-таки встретилась с жалостливым взглядом отца. Заботливая улыбка украшала его усталое лицо, от глаз тянулись морщинки, как у всех улыбчивых людей.
— Конечно, — она пожала плечами, показывая, что не слишком-то её это волнует. — Он был моим другом восемь лет, единственным другом.
— Если захочешь, мы могли бы переехать куда-нибудь, — предложил отец. — Думаю, это было ошибкой, что мы столько времени живём тут в одиночестве.
Агата не знала, как реагировать, она открывала и закрывала рот, глядя на улыбку отца.
— Но... Как же ты будешь охотиться?
— Леса есть везде, детка, — улыбнулся отец. — А ты не можешь всю жизнь тут прожить со стариком-отцом.
Агата рассмеялась и протянула руку через стол, накрыв ладонь отца.
— Признаюсь, мне нравится такое будущее. И ты вовсе не старик, отец!
— О, разумеется, нет, — засмеялся тот. — Но годы идут, ты становишься красивой молодой женщиной.
Агата посмотрела на него укоризненно, но не смогла скрыть улыбку.
— Я предпочитаю думать, что становлюсь отличной охотницей.
— И это тоже, — улыбнулся отец.
Остаток ужина они говорили о ярмарке в соседнем селении, куда собирались пойти вместе с Эриком и его тётушками, а потом отправились по спальням.
Агату так увлекла мысль о переезде, что она лишь с трудом смогла заснуть. Что, если они в самом деле переедут? Хотя бы в одну из ближних деревень? Им всегда говорили, что отец - лучший охотник в этих краях, к нему постоянно обращаются за мясом, так почему бы им не быть ближе к людям?
Мама Агаты умерла, когда той было едва четыре года, и отец был так этим расстроен, что оградился от людей, построив маленький домик в лесу для него и для неё, промышляя охотой здесь, но если он готов переехать, почему бы нет? Эрик покинет эти места и его тётушки, которые вдруг оказались колдуньями, наверняка тоже уедут по своим колдунским делам. Они с отцом останутся здесь совсем одни, и Агате это не нравилось.
Отец прав, лес есть везде.
***
Эрик легко перемахнул через поваленное дерево и устремился к подстреленному им оленю. Стрела вошла в шею, да так метко, что порвала одну из крупнейших артерий, так что агония кончилась ещё прежде, чем они добежали.
— Сегодня на ужин у нас будет оленина, — гордо объявил он.
— Вообще-то я хотела пригласить тебя на ужин к нам с отцом.
Агата чуть запыхалась; ноги у неё были ощутимо короче, чем у юноши, и в скорости она ему заметно уступала, но никогда бы в этом не призналась.
— Отец спрашивал о тебе, но я не стала говорить о том, что ты у нас, оказывается, принц.
Убедившись, что олень мёртв, Эрик присел возле него на колени, рассматривая и примериваясь для последующего свежевания.
— Тогда давай разделим его, — предложил юноша. — Часть тётушкам, а часть тебе и отцу? Я с удовольствием с вами поужинаю этим оленем, твой отец просто мастер готовки.
Агата кивнула и оглянулась по сторонам.
— Возни с ним будет много. Может сразу потащим к нам? Там удобнее будет.
— Отлично, — согласился друг. — И потом сразу можно будет отмыться в ручье.
Эрик встал и тоже огляделся, проверяя, не привлекла ли кровь оленя каких-то хищников.
— Подождём, пока остынет.
Он сел под ближайшим деревом и вытащил из мешка хлеб и сыр. Агата села рядом.
— Твой День рождения уже завтра, — она приняла у него половину хлеба и сыра. — Уже решил, что купишь на ярмарке?
— Знаешь, все планы кажутся... Всё как-то смазалось из-за того, что сказали тётушки. Они мне даже не тётушки, между прочим.
Агата протянула руку и сжала его ладонь своей, заставляя посмотреть на себя.
— Но я-то по-прежнему твой друг, так ведь?
Эрик рассмеялся и ответил на пожатие.
— Я уже решил, что уеду, у меня и выбора-то особо нет, но мне будет тебя не хватать.
— И мне тебя.
Агата на секунду задумалась, что, если Эрик предложил бы поехать с ним? Но кем она будет там, во дворце, когда он будет наследником престола, будет купаться в роскоши и любви новообретённых родителей? Он не забудет подругу детства, но привнести её в свой новый мир было бы глупостью.
— Отец вчера предложил переехать, — Агата улыбнулась, увидев удивление, мелькнувшее на лице друга. — Да, представь себе. Думаю, это было бы неплохо.
— Это было бы отлично! И я и ты всю жизнь прожили в этом лесу и это, если честно, немного ненормально.
Агата хмыкнула.
— Пожалуй. Не могу представить, каким лес станет без тебя.
Эрик вместо ответа взял её косу, принявшись перебирать волосы. У неё они были светлые и мягкие, совсем не такие, как у него, и с самого детства он почему-то полюбил с ними играть. С тех пор, по крайней мере, как перестал дёргать за них в драках.
— И не надо. У нас ещё есть несколько дней.
— Поверить не могу, что всё вот так может измениться всего за день.
— О, в таком случае тебе следует поговорить с моими тётушками, они в этом специалисты.
Они рассмеялись. Три колдуньи были из тех, кого называют почтенными дамами - всегда ухоженные, с забранными волосами и в платьях, вежливые и степенные. Они не походили на тех, кто может всё перевернуть с ног на голову. Но они не походили и на тех, кто владеет волшебством.
Когда они закончили свой скромный пикник, Эрик подошёл к убитому оленю и снова внимательно его проверил.
— Ну, потащили?
Агата только кивнула согласно, собирая их мешки.
Глава 3— Ну, вы, ребята, молодцы!
Вит восхищённо обошёл убитого оленя, которого подростки приволокли на задний двор. Эрик победительно усмехнулся, демонстрируя огромные рога.
— Как это вы его притащили?
— С трудом, — рассмеялась Агата. — Поможешь, пап?
— Если поделитесь добычей, — усмехнулся мужчина.
— Агата обещала, что вы зажарите его на ужин, — Эрик закатал рукава рубашки и примеривался для первого удара. — Ради этого я готов на всё.
Вит принёс из сарая два кожаных передника и вручил один Эрику, а второй надел на себя. Агата, протянувшая было руку за передником, осталась стоять в этой позе.
— Отец, ты про меня забыл.
— Не забыл, — усмехнулся Вит. — Пойди лучше, займись чем-то другим.
— Я этого оленя на себе тащила, кровью ты меня не напугаешь.
Агата скрестила руки на груди, глядя на отца и друга, склонившихся над огромной тушей с ножами в руках. Если Эрик принимал её как равную, то отец, по-прежнему, хоть и одобрял занятие охотой в целом, не любил когда, девушка занималась свежеванием и потрошением.
— Тем более, ты тащила этого оленя, — поддержал охотника Эрик. — Заслужила отдых.
— Что, и ты в предатели затесался?
Агата фыркнула возмущённо, но всё же сдалась. Хотя она не была брезглива, эту работёнку она и рада была спихнуть на кого-то другого.
— Поставлю воду греться, — сказала девушка. — Если что, позовите.
Она направилась к дому, развязывая щитки на руках. Луки и стрелы она тщательно проверила и аккуратно сложила на полки у двери, потом, действительно, поставила кипятиться воду.
Ещё до того, как из оленя выпустили кровь, вся шкура у него была измазана. Пока они с Эриком дотащили тушу до дома, она вся провоняла им и испачкалась. К счастью, отец выстроил дом на отличном месте: до леса было рукой подать, но расстояние всё равно не позволило бы зверям подобраться незамеченными, с холма легко было осматривать окрестности, а ручей был чист и достаточно широк, чтобы в нём можно было искупаться или набрать воды.
Агата села на широкий деревянный настил над водой, сооружённый отцом как раз для тех случаев, когда нужно было приблизиться к ручью. Оглянувшись на всякий случай, Агата быстро сняла грязную рубашку и склонилась над водой, зачерпывая её широкими горстями и оттирая от крови плечи и руки. Вода была ледяная и кусачая, но на солнце это было даже приятно.
Убедившись, что теперь она чистая и даже не пахнет оленем, Агата в последний раз провела мокрой ладною по плечам и спине и натянула новую чистую рубашку. Немного подумав, она и волосы окунула в ручей, хорошенько прополоскав их и после свернув в узел на затылке. Вода потекла вниз по спине и Агата невольно повела плечами.
— С таким успехом ты могла бы вся окунуться в одежде, — раздался за спиной насмешливый голос Эрика. — Ты вся сырая.
Да, рубашка прилипла к голому мокрому телу, брюки тоже были сырые от того, что она плескала на них, а с волос текло, но Агата делала так всегда, поэтому она только пожала плечами, оборачиваясь на друга, который присел рядом с ней.
— Вы уже закончили?
— Да, — Эрик развязал тесёмки у горла и принялся стягивать свою рубашку. — Твой отец всего только руки испачкал, а я, как видишь, весь в крови из-за того, что тащил этого оленя.
— Знакомая ситуация, — улыбнулась Агата
Она помогла другу снять рубашку, которая прилипла к телу, и принялась плескать на Эрика водой, стирая кровь и пот со спины, куда сам юноша дотянуться не мог.
— Ты не рассказал ему?
— Решил оставить новость до вечера.
Эрик зашипел, когда вода попала на свежую царапину - чистая ерундовина, порезался тетивой, пока натягивал новую на лук - но порез оказался глубоким и всё никак не желал заживать. Юноша перехватил пострадавшие пальцы другой рукой.
— Сиди, я помогу.
Агата, действительно, полностью отмыла его спину и потянула юношу за плечо, прося развернуться грудью. Эрик был худощавым, но очень сильным. Фигура его уже начинала приобретать очертания зрелого мужского тела и обещала обзавестись крупными мышцами в самом ближайшем будущем. И Агата была почти горда этим. В конце концов, тренировками, а значит и этой силой, он был обязан её отцу, который, сам того не зная, принимал активное участие в воспитании королевского сына.
— Как думаешь, твой отец убьёт меня за это?
Она указала на длинный продольный шрам на его груди. Тонкий белёсый след отмечал место, где когда-то почти случайно Эрика задела Агата своим ножом в одной из их потасовок. Меньше всего она тогда хотела навредить ему, но, разозлённая, замахнулась охотничьим ножом, отцовским подарком, как раз тогда, когда Эрик собирался уже подойти к ней мириться. Разумеется, царапина была неглубокая, но крови тогда натекло столько, что тётушки Эрика хотели уже запретить ему общаться с дикой девчонкой, но постоянные побеги Эрика, который не желал покидать подругу из-за пустячного недоразумения, скоро заставили их смириться. Эрик рассеяно провёл пальцем по груди и улыбнулся.
— Думаю, если он заметит, я всегда смогу сказать, что получил это в бою. Просто не стану говорить в каком.
Агата рассмеялась.
— А ты хитрец!
— Начинаю обучаться придворным интригам.
— Кто бы мог подумать, что ты с таким рвением отнесёшься к своему новому статусу.
— Кто бы мог подумать, что я принц.
Агата улыбнулась и последней пригоршней воды отёрла ему лоб, на котором широким мазком оставалась кровь. Волосы, коротко стриженные тёмные вихры, она решила не трогать.
— Эрик, ты чувствуешь себя принцем? — спросила она. — Чувствуешь, что что-то изменилось?
Он задумался, склонив голову и глядя на воду. Порезанные пальцы парень по-прежнему сжимал.
— Я всегда удивлялся, когда тётушки говорили что-нибудь вроде «тебе не следует так себя вести» или «согласно этикету, нельзя класть локти на стол». Я не придавал этому большого значения, думал, это их личные желания. А они всё время учили меня, то истории, то чтению... Да ты и сама помнишь.
Агата кивнула. Несколько раз они вместе сидели на таких импровизированных уроках. Девушке это, в общем-то, нравилось, она узнавала много нового, даже научилась кое-что писать и читать, но и она никогда не воспринимала это серьёзно. Оказалось, так Эрика готовили к его положению принца.
— Когда я спросил, как же мне быть принцем, если я ничего такого особенного не умею, они сказали, что научили меня главному - быть человеком. Сказали, что я жил среди простых людей не только потому, что мне следовало скрываться, но и для того, чтобы понимать их нужды, чтобы не зазнаваться.
Агата опустила руку в воду, наблюдая, как поток несётся между её пальцев.
— Я надеюсь, тебе понравится твоя семья. Думаю, им тяжело было принять то, что ты воспитывался вдали от них.
Эрик вздохнул и тоже опустил руку в воду - ту руку, где все пальцы были целы - и выставил ладонь против течения, словно пытаясь развернуть ручей вспять.
— Я тоже на это надеюсь. Будет довольно странно знакомиться с родителями.
— Ты всегда был исключительно обаятельным. Вспомни хотя бы, как ты не только уговорил пекаря простить нас за уроненные на пол пироги, но ещё и снабдить нас едой в дорогу до дома?
Эрик рассмеялся, вспоминая этот случай, и посмотрел на подругу, насмешливо сверкая светлыми глазами.
— Так ты считаешь меня обаятельным?
Агата шутливо толкнула его в плечо.
— Я констатирую факты. Считаю я тебя самым лучшим и самым вредным, это ты знаешь.
Узел на голове Агаты вдруг развалился и волосы упали на плечи, обдавая её брызгами. Они снова рассмеялись. Девушка перекинула волосы на одну сторону и принялась заплетать косу.
— Тётушки хоть что-то рассказали о том, что тебя ждёт?
— Феба, оказывается, ездила в столицу в том году, чтобы разведать обстановку. Говорит, отец рвался ехать сюда вместе с ней, но она убедила его остаться.
Агата кивнула. Подумать только визит короля в их лес! Эрик вынул руку из воды и влажной ладонью убрал волосы от лица.
— Они договорились, что я приеду через день после моего Дня рождения, чтобы быть уверенными в том, что проклятья удалось избежать. Тогда мы познакомимся, наконец, и они, видимо, устроят в мою честь праздник.
— Всех колдуний пригласят?
Эрик фыркнул.
— Едва ли они это уже решили.
Он потянулся было к её волосам, но вдруг заметно смутился и отдёрнул руку.
— Что? — непонимающе нахмурилась девушка.
— Знаешь, пожалуй, тебе действительно следовало вытереться, прежде чем одеваться.
Агата посмотрела на себя и едва подавила недовольный возглас - рубашка была вся покрыта большими пятнами воды и там, где она была мокрой, ткань становилась прозрачной и липла к телу, очерчивая грудь и кое-где её демонстрируя. Агата сгорбилась, пытаясь так прикрыться и закусила губу. Когда она кинула неуверенный взгляд на друга, то обнаружила, что Эрик с удивительным интересом вглядывается в воду и только румянец на его скулах выдавал то, что он знает, что происходит.
— Пойду переоденусь, — смущённо сказала Агата, поднимаясь. — А потом найду тебе что-нибудь из отцовской одежды.
Эрик только кивнул, явно избегая поворачиваться к ней. Агата быстро пошла к дому, чувствуя, как кровь приливает к лицу и стучит в висках. Вышло, действительно, очень глупо.
Глава 4— Не могу поверить.
Отец повторял это весь вечер, снова и снова, на все лады. Агата убрала в шкаф последнюю вытертую тарелку и опустилась на стул рядом с отцом.
— Он и сам с трудом поверил.
— Ну, держался-то он уверено.
— Это же Эрик, он всегда держится уверено. Но в первый день он был в ярости, от него столько времени скрывали правду... Пап, я чисто случайно не принцесса?
Отец рассмеялся и привлёк к себе дочь, крепко обнимая за плечи.
— Мы с твоей матерю самые обычные люди, но для меня ты принцесса, даже королева.
Агата рассмеялась и обняла отца в ответ. Камин почти прогорел, для света на столе стояли свечи, а летняя ночь была душной, почти жаркой.
— Эрик, наш Эрик, будет когда-то носить корону!
— Помнишь, как ты учил нас стрелять из лука? — Агата улыбнулась на груди у отца. — И ловушки ставить учил.
— Помню, как отвешивал ему подзатыльники за ошибки. Будущему королю-то!
— Ты учил его быть мужчиной, — рассмеялась Агата. — Говорил, что нужно уметь признавать свои ошибки и исправлять ситуацию, извиняться, когда неправ.
— И отвешивал подзатыльники.
Агата снова рассмеялась. Ей было так хорошо сейчас - она рядом с отцом, в их старом доме, они говорили об Эрике. Как будто ничего не изменилось. Но уже совсем скоро Эрик и его тётушки покинут эти места и тогда Агате захочется уехать. Оставаться здесь будет просто ужасно.
— Пап, ты вчера говорил серьёзно? Про то, что мы можем уехать?
Она почувствовала, что отец кивнул.
— Да, милая. Я люблю это место, но жить здесь в одиночестве не хочу. Да и тебе нужно общение. Думаю, мы сможем найти какую-нибудь милую деревню, может даже город. Если захочешь, поедем в столицу.
На мгновение Агате эта идея показалась замечательной - жить в столице рядом с Эриком. Но она быстро осадила саму себя. Даже если она будет там жить, нет никакой надежды, что они смогут общаться так же, как и прежде. Наследнику престола не следует каждый день бегать к какой-то девушке в город, так она думала о наследниках престола. У Эрика будет много дел и, возможно, даже невеста. Когда она появится в его жизни, Агате хотелось бы быть как можно дальше. Кроме того, в столице не было леса.
— Мы не сможем там охотиться.
— Детка, я вполне могу открыть лавку. Хоть те же игрушки из дерева продавать буду, а ты сможешь обучиться какому-нибудь женскому ремеслу, скажем, у портнихи.
— Нет, — твёрдо сказала Агата. — В столицу я не хочу. Хочу охотиться, скакать верхом по полям.
Отец поцеловал её в волосы.
— Значит, так и будет, милая. Всё, что захочешь. А теперь давай-ка спать, завтра нужно выйти пораньше.
***
Ярмарки Агата любила. На них собирались самые разные люди из окрестностей, привозили всё, что считали достойным внимания. Тут встречались, ссорились, мирились самые разные люди и Агата наслаждалась ощущением причастности к этому.
Тётушки Эрика ходили между рядов с материями всех цветов, но, вопреки обыкновению, не ввязывались в разговоры с продавцами и не торопились ничего покупать. Ещё бы, ведь совсем скоро они будут в столице, где к их услугам будут лучшие ткани и великолепные портные.
Отец Агаты надолго застрял с торговцем оружием, а Эрик почти сразу куда-то свернул, так что Агата бродила по рядам одна. Она то и дело останавливалась перемолвиться словечком со знакомыми, выспрашивала новости у торговцев, приценивалась к замечательной керамической посуде.
— Агата!
— Мери!
Девушка обняла знакомую из дальней деревни. Мери была милая тихая девушка, которая частенько вместе с отцом, торговцем тканями, приезжала сюда, даже когда не было ярмарок. С ней Агата всегда легко ладила.
— А где Эрик?
Мери залилась румянцем и Агата не смогла подавить улыбку. Её влюблённость было невозможно не заметить, она всегда искала случая приблизиться к Эрику, коснуться его руки, спросить о самочувствии или мнении по любому вопросу. Иногда Агата искренне удивлялась тому, что Эрик до сих пор не воспользовался этими чувствами, хотя и была этому рада где-то в глубине души.
— Честно говоря, я его потеряла, — Агата развела руками. — Но расскажи, как ты? Вы, кажется, ездили с отцом в столицу?
Мери раздулась от гордости и важно кивнула.
— Это огромный город, Агата, — Мери закатила глаза. — Столько людей! Все шумят, толкаются, перекликаются... По сравнению с этим наши ярмарки просто образец порядка!
Агата усмехнулась. Интересно, как бы отреагировала Мери, узнай она, что Эрик едет в этот город, более того, будет жить там, потому что он принц.
— Но разве столица не красива? — спросила Агата.
— Очень красива, — подтвердила Мери. — Все дома каменные, улицы широкие, почти все вымощены камнем, а дворец... — Мери снова закатила глаза. — Дворец просто сказка! Он находится за стенами, такой город внутри города, он очень большой, с огромными цветными окнами и высокими башнями. Жаль, я не видела короля и королеву, иначе умерла бы от восторга.
— О, в таком случае это очень хорошо, что ты их не видела, — рассмеялась Агата. — Хорошо, что ты не умерла.
Мери прыснула.
— Да, действительно. Знаешь, папа купил там роскошные ткани. Жаль, ничего не осталось, мы всё распродали по дороге, но вот это, — она указала на свою нарядную блузу и расшитый широкий пояс, — из столичных тканей.
Мери отошла на несколько шагов и повертелась, давая подруге возможность её рассмотреть. Как бы далека ни была Агата от этого в своей простой белой рубашке и юбке, которую отец едва не с боем заставил надеть вместо штанов, она не могла не оценить сложных узоров и ярких цветов.
— Красота, — искренне похвалила она. — Ну, хоть в следующий раз довезите нам что-нибудь, я тоже не прочь сшить себе что-то в этом духе.
— В таком нельзя ходить на охоту, — улыбнулась Мери.
— Значит, будет повод выбираться из леса почаще и носить такую одежду на людях, — фыркнула Агата.
— Мери! — донеслось из рядов. — Мери, мне нужна твоя помощь!
Девушка виновато улыбнулась, а Агата покачала головой.
— Беги, увидимся ещё.
Мери унеслась в сторону своего отца, которому вдруг понадобилась, а Агата продолжила прогулку.
Правда, далеко она не ушла - откуда-то вынырнул Эрик и, с заговорщическим видом подхватив её под локоть, потащил куда-то в сторону. Агата не сопротивлялась, знала, если Эрику что-то взбрело в голову, его не остановишь. И, конечно, Эрику в голову приходило всегда что-то такое, в чём ей непременно хотелось поучаствовать.
Они остановились только когда вышли из торговых рядов и скрылись за углом какого-то жилого дома. Эрик вытянул перед особой руку, в которой до того зажимал гребень и продемонстрировал ей. Гребень был простым, но очень аккуратным, из тёмного полированного дерева, украшенный искусно вырезанным цветком.
— Какая красота!
Рядом с этим миниатюрным произведением искусства меркла даже яркая столичная ткань Мери. Эрик победительно улыбнулся.
— Ерундовина, на самом деле, но лучшее, что здесь есть.
— Это очень красиво, — повторила Агата. — Но я думала, ты купишь себе что-то другое.
Эрик рассмеялся.
— Это тебе, вообще-то, а не мне.
Агата растерялась. Ей? Это был его День рождения!
— Мне? Но зачем?
— Разве подарки дарят зачем-то? — улыбнулся друг. — Агата, я так хочу. Мы столько лет дружим и я ничего тебе не дарил.
— Ты дарил мне фигурки из дерева, — возразила девушка.
— Те, которые у тебя получаются лучше, чем у меня? Сколько мне тогда было, четырнадцать?
Агата улыбнулась, вспоминая довольно грубо сработанного медведя. Но Эрик вложил душу в эту фигурку, с его неусидчивым характером это было почти чудом.
Не встречая сопротивления Эрик подошёл ближе и в несколько приёмов заколол её волосы, не убранные сегодня в косу, с одного бока.
— Давно ты умеешь закалывать волосы гребнем? — поддразнила Агата.
— Продавец потратил минут пять, пытаясь научить меня.
— Спасибо, — искренне сказала девушка.
Эрик с улыбкой глядел на неё. Он убрал волосы с её плеча и, кажется, любовался контрастом тёмного дерева и её светлых волос.
— Люблю твои волосы.
Агата зарделась и шутливо ткнула его кулачком в плечо.
— Я-то, наивная, думала, ты мне друг, а ты, оказывается, только мои волосы и любишь.
Эрик рассмеялся и, взяв её за руку, повёл снова в торговые ряды. Агата с готовностью последовала за ним. Девушка просыпалась в ней и требовала немедленно всем продемонстрировать красивый гребень.
— Ты же знаешь, я люблю тебя.
— В первый раз слышу, — хмыкнула Агата. — Послушай, ты подарил мне гребень и теперь я совершенно растеряна, не знаю, что подарить тебе. У тебя День рождения, восемнадцать лет, да ты ещё и уезжаешь. Что такого тебе вручить, чтобы ты запомнил меня и места, в которых жил?
Эрик пытливо посмотрел на неё с высоты своего роста, прищурив светлые глаза и озорно улыбаясь.
— Ты что, думаешь, я тебя забуду?
— Если ты меня забудешь, я приду и заставлю тебя вспомнить, — притворно угрожающе ответила девушка. — А вообще, я просто хочу сделать тебе особый подарок, но не знаю какой.
Они сошли с главной дороги в небольшой проход между двумя палатками торговцев, чтобы пропустить мужчину, ведущего в поводу нескольких лошадей. Эрик отвернулся от дороги и двумя ладонями обнял лицо Агаты, приподнимая и заглядывая ей в глаза. Хотя в глазах его по-прежнему скакало веселье, теперь он стал чуть более серьёзен.
— Есть одна идея, — тихо сказал он.
— Какая? — почему-то неуверенно и так же тихо спросила Агата.
Ей вдруг стало жарко и почему-то вспомнился вчерашний случай у ручья, её собственная сырая насквозь рубашка. Она впервые задумалась о том, что Эрик, действительно, необыкновенно привлекательный парень и теперь он стоит очень близко от неё, сжимая в руках её лицо.
— Юноша, прекрасный юноша, — произнёс кто-то нараспев, так что ребята вздрогнули, вспомнив что они не одни в лесу, а на людной ярмарке. — У меня для вас кое-что есть.
Эрик посмотрел куда-то поверх головы Агаты и она тоже развернулась. В проходе стояла женщина, которой там раньше совершенно точно не было. Она улыбалась Эрику, напрочь игнорируя Агату, и манила его пальцем с тяжёлыми золотыми перстнями. Женщина была среднего возраста, полная и вся задрапированная в красную материю, но волосы и глаза у неё были холодного чёрного цвета.
— Вы кто? — довольно невежливо спросила Агата.
Женщина в красном проигнорировала и невежливость и саму Агату, приблизившись и перехватив руку Эрика. Тот неуверенно взглянул на Агату, но тут же перевёл затуманенный взор на женщину.
— Яблоко.
Женщина вложила в его ладонь яблоко, красивое, сочное, такое же красное, как её одежда.
— Ведь вы любите яблоки?
Женщина улыбнулась. От этой приятной улыбки у Агаты мурашки поползли по коже. Любил ли Эрик яблоки? Обожал. Не было ничего, кроме, пожалуй, оленины, жаренной её отцом, что Эрик любил бы сильнее. Но откуда этой незнакомке было знать об этом?
Агата попыталась встать между другом и странной женщиной в красном.
— Кто вы? — твёрдо спросила она. — Кто вы и что вам нужно?
Женщина просто отодвинула её. Она, казалось, едва коснулась плеча девушки, но уже в следующий миг Агата оказалась за её спиной, слишком далеко, чтобы помешать, способная только наблюдать, как Эрик задумчиво рассматривает яблоко в руке, взвешивая его.
— Эрик! — крикнула Агата.
Юноша поднял на неё глаза и ободряюще улыбнулся. Агата поверила бы этому, если бы не отсутствующее выражение его глаз. Хуже, Агата чувствовала, что и на неё действует странный магнетизм женщины, заставляя замедляться.
— Съешьте его, юноша, прекрасный юноша, — увещевала женщина в красном мягким грудным голосом. — Это не простое яблоко, это ваш подарок. Ведь у вас День рождения, не так ли? Восемнадцать лет.
Эрик кивнул и потянул яблоко в рот.
— Эрик!
Парень никак не отозвался, тогда Агата бросилась к женщине, но даже не смогла дотронуться до неё, натыкаясь на невидимую преграду.
— Это яблоко исполняет желания. Чего вы хотите? Долголетия? Вечной молодой красоты? Быть может, вы желаете любви?
Эрик с хрустом откусил большой кусок яблока. Агата панически вскрикнула и снова попыталась добраться до него, но тщетно.
— А я желаю вашей смерти, прекрасный юноша, сын короля, — так же ласково сказала женщина, когда Эрик проглотил кусок. — Это яблоко исполнит моё желание.
Женщина вдруг испарилась, как будто её никогда не было в проходе, и Агата бросилась к Эрику, но поздно. Тот уже схватился за горло, как будто яблоко обожгло его. Само яблоко с глухим стуком упало на землю из его разжавшейся руки.
— Эрик! — Агата подхватила падающего друга и, не в силах удержать, осторожно опустилась с ним на землю. — Эрик, милый, выплюнь ты это яблоко!
Эрик, быть может, и слышал её, но даже если бы он мог избавиться от проглоченного куска яблока, ничего бы этим не изменил. Соблазнительный плод, вероятно, был отравлен и яд уже начал действовать.
Серые глаза Эрика, наконец, избавились от того осоловевшего вида, который приобрели при приближении женщины в красном, но теперь, сколько Агата ни заглядывала в них, она не видела ничего, кроме боли и удивления. Эрик замер у неё на руках, а Агата, не в силах поверить, всё трясла его за плечи, зовя по имени.
Наконец, поняв, что всё тщетно, Агата заплакала, заплакала так горько, как не плакала с тех пор, как потеряла маму.
Глава 5Дальнейшее Агата едва ли могла вспомнить. Кажется, отец спешно нашёл повозку, в которую посадил трёх тётушек Эрика, тех трёх колдуний, что оставляли ему пожелания в день его рождения, и Агату, которая мёртвой хваткой вцепилась в Эрика, не желая ни утереть слёзы, ни выпустить друга хоть на секунду. Тем же вечером, в рекордный срок, они оказались в столице, где колдуньи как-то очень быстро провели их во дворец.
Там Эрика переложили на роскошную постель, ту, что должна была принять его, как только он, живой и здоровый, с триумфом вернулся бы в лоно семьи. Там Агату, наконец, заставили разжать сведённые судорогой пальцы и усадили на мягкую софу между Фебой и Минервой. Убитая горем королева рыдала в руках короля, а их маленькая дочь ничего не понимала и всё дёргала Вита за штанину, прося поднять её повыше, чтобы она могла видеть «того красивого мальчика».
Наконец, все, кроме королевской четы, вышли, прикрыв за собой дверь в спальню. Принцесса, которой, давно следовало спать, успела пригреться на руках у Вита и заснула. Когда нянька попыталась взять её, девочка начала капризничать и, чтобы не разбудить её и не доставить её родителям лишних хлопот, Вит отправился вместе с нянькой укладывать маленькую принцессу.
Агата села прямо на пол у двери, но Минерва заставила девушку подняться и довела до ближайшей скамьи, усадив там и взяв её руки в свои.
— Расскажи нам, — мягко попросила она. — Агата, вся надежда лишь на тебя, только ты видела, что произошло с Эриком.
Агата попыталась было что-то сказать, но слёзы подступили к самому горлу и ей пришлось замолчать. Наконец, справившись с собой, она, как сумела, описала женщину в красном и её яблоко.
— Карабосс, — гневно прошипела Клавдия. — Не могу поверить! Она нас нашла!
Минерва только вздохнула сокрушённо.
— Нам не следовало выпускать его из виду. Мы чересчур расслабились, а ведь это был тот самый день.
— Он не умер, — решительно заявила Феба. — Он откусил лишь часть яблока, а моя магия ослабила действие яда!
— И что, он теперь проспит сто лет? — бесцветным голосом спросила Агата. — Почему не двадцать?
Колдуньи переглянулись и неуверенно склонились к девушке.
— Милая, Карабосс очень сильна. Сто лет - всё что я смогла, — ответила Феба.
— Я не доживу до того момента, как он очнётся, — пробормотала Агата. — Никто не доживёт.
Феба со вздохом отошла к окну, Минерва и Клавдия, сидя на скамье, приблизились к девушке, подпирая её плечами.
— Мы растили его с тем, чтобы он стал достойным мужчиной, — сказала Клавдия, утирая слезу в уголке глаза. — И не смогли уберечь в один единственный день. На что нам вся магия, если мы потеряли нашего мальчика?
— Он не умер, — напомнила Минерва.
— Но когда очнётся, то не увидит вокруг себя тех, кого любил, никого из них. Лишь мы останемся при нём.
Король и королева вышли из комнаты сына. Феба бросилась к ним, утешая хотя бы тем, что юноша жив, хотя и проспит беспробудным сном ближайшую сотню лет. Королева почти падала от горя, и король, поддерживая её, повёл жену прочь по коридору. Снова у комнаты остались лишь три колдуньи и Агата.
— Мы должны что-то сделать, — сказала Минерва.
— Но что? — спросила Клавдия. — Что мы можем сделать теперь, когда наш мальчик спит?
— Пожалуй, мы могли бы погрузить весь замок, может, всё королевство в сон, — задумчиво высказалась Минерва. — Пускай все вокруг спят сто лет и когда Эрик очнётся...
— Его королевство будет разграблено и захвачено, — мрачно закончила Клавдия. — Твоя идея хороша сестра, но, боюсь, ничего путного из этого не выйдет.
Минерва понурила голову.
— Знаете, — медленно начала Феба, — Не стоит забывать об универсальном способе избавиться от любого проклятия. Его давно не используют, но он есть.
— Что за средство? — оживилась Минерва. — Скажи, сестра!
Феба отвернулась от окна и медленно приблизилась к их скамейке. Потом, изящно подобрав юбку, присела перед Агатой, беря за руки и заглядывая в глаза.
— Средство есть, но есть ли любовь?
— Любовь? — переспросила Клавдия.
— Любовь! — воскликнула Минерва. — Ну конечно, поцелуй любви!
Феба кивнула, не отрывая взгляда от Агаты.
— Что за чушь! — воскликнула Клавдия. — Кто верит в эти сказки?
— Любящие, — ответила ей Феба. — Любовь творит чудеса, дорогая сестра, главное, чтобы любовь жила в сердце.
Теперь и Минерва положила свои руки на холодные ладони Агаты.
— Милая, скажи, ты любишь Эрика?
Слова женщин медленно, слишком медленно проникали в голову Агаты. О чём толкуют эти колдуньи? Неужели они сошли с ума от горя? Или с ума сошла она сама?
— Поцелуй любви? — переспросила девушка.
— Всего один поцелуй вернёт его к жизни, — подтвердила Феба.
Агата медленно осмотрела каждую из трёх колдуний, которые теперь глядели на неё с надеждой. Наконец, Агата немного оттаяла и начала возвращаться к жизни.
— Поцелуй любви?! — закричала она. — Да вы с ума сошли! У него же нет любимой девушки! Где мы вам найдём поцелуй любви?!
Минерва и Феба начали гладить её по рукам и плечам, успокаивая.
— Потому мы и спрашиваем тебя, любишь ли ты его, — сказала Клавдия.
— Да вы вообще были против этой идеи!
— Моё мнение изменилось, — со спокойным достоинством сказала старшая из колдуний, не обращая внимания на крик девушки. — Всё, что может помочь Эрику, должно быть использовано.
— Он мой друг! Вы что, думали, я в него влюблена?
— Но он твой друг, разве ты не любишь своего друга? — спросила Минерва. — Речь идёт о любви, любой любви.
— Я люблю его как друга!
— Так целуй! — твёрдо сказала Феба. — Если любишь его, то поцелуй. Быть может, этим ты вернёшь себе друга.
— Тебе ведь даже не нужно целовать его в губы, — подсказала Минерва. — Думаю, поцелуй, скажем, в лоб или щёку тоже засчитывается.
Агата разрыдалась. Право слово, слишком много потрясений для одного дня. Она потеряла друга, друга, который в одно мгновение ласково держал её лицо в своих руках, а в следующее мгновение откусил отравленного яблока и пал замертво.
Феба, отстранив сестёр, потянула Агату на себя, заставляя подняться, и крепко обняла, ласково поглаживая по волосам. Она коснулась и гребня, что по-прежнему удерживал часть её волос.
— Я знаю, он любил тебя, — ласково, но твёрдо сказала колдунья. — Ты была его лучшим другом, самым близким человеком во всём мире. Был ли он таким для тебя?
Агата кивнула, давясь рыданиями.
— Тогда, — Феба чуть отстранилась и, убрав волосы девушки с плечей, как это делал Эрик, кивнула ей. — Тогда иди и попытайся спасти его.
Агата попыталась взять себя в руки и глубоко вздохнула. Тут же подоспела Минерва и платком вытерла её лицо.
— Вы думаете, получится?
— Мы надеемся на это, — ответила Феба. — Нужно попытаться спасти Эрика.
Агата прикрыла глаза и глубоко вздохнула, загоняя подальше истерику. Нужно попытаться спасти Эрика.
— Я пойду одна.
Три колдуньи согласно кивнули и отступили от неё. Агата снова глубоко вздохнула и, успокоившись, настолько, чтобы хотя бы перестать дрожать, двинулась к закрытой двери спальни принца, её друга, самого дорогого ей человека. Если она может хотя бы попытаться его спасти, она это сделает.
Глава 6Агата вошла и закрыла за собой дверь. Прислонившись к резной створке лбом, она сделала три глубоких вдоха, сосредотачиваясь, словно собиралась стрелять, и, наконец, повернулась.
— Пришла всё-таки.
Агата вздрогнула и попятилась было, но упёрлась лопатками в дверь. Женщина в красном стояла посередине комнаты, слишком близко к постели Эрика, чтобы это было безопасно.
— Вы здесь, — прошептала девушка.
— Пришла посмотреть на ваши попытки его спасти, — голос у колдуньи был такой же приятный, как и прежде, но слова, что вылетали из её рта, были ужасны. — Зря надеетесь.
— Он не умер, — твёрдо, хотя и тихо сказала девушка.
Женщина в красном безразлично пожала плечами.
— Жаль, конечно, но в общем-то мне всё равно. Я хотела отомстить его родителям и мне удалось. Пожалуй, с помощью этой тупоумной Фебы всё вышло даже лучше. Представь, как они страдают, — женщина рассмеялась. — Они восемнадцать лет не видели своего сына и теперь, когда всё же увидели, он спит и проспит ещё сто лет. Он будет жить, но никогда не узнает ни их, ни свою младшую сестру. Разве не замечательно?
— Отвратительно.
Карабосс насмешливо оглядела её, но комментировать не стала. Вместо этого она подошла к постели принца и провела пухлым пальцем с кольцами по его лицу. Агата гневно вскрикнула, но женщина уже отошла, теперь любуясь лицом Эрика.
— Иди сюда, — позвала она. — Посмотри на него.
Агата и так уже была рядом. Она не знала, что будет делать с могущественной колдуньей, но непременно что-нибудь сделать собиралась, если той вздумается ещё хоть раз коснуться Эрика. К счастью, теперь чары колдуньи на Агату не действовали, так она была зла на женщину.
— Юноша, прекрасный юноша, — произнесла Карабосс нараспев. — Посмотри на него, девочка, видела ты когда-нибудь что-то лучше?
Агата впервые взглянула на постель глазами, не затуманенными слезами. Эрик лежал так спокойно, словно, действительно, всего-то прилёг отдохнуть, как часто делал после их упражнений с луком. И он, правда, был прекрасным юношей. Тёмные волосы сейчас не топорщились, но лежали волнами, открывая высокий лоб и прямые густые брови. У Эрика были изящно очерченные губы, волевой подбородок, высокие скулы, прямой красивый нос, который Агате никогда не удавалось сломать. Под рубашкой скрывалось сильное гибкое тело, которое она не так давно отмывала в ручье возле дома. Всё было знакомо Агате, недоставало только смешливого взгляда серых глаз.
— Ведь ты не испытываешь ненависти к нему, — сказала Агата. — Расколдуй его.
— Как можно ненавидеть человека такого красивого, которого я даже не знаю? — Карабосс засмеялась. — Конечно, я его не ненавижу. Даже думаю уже, как бы влюбить его в себя, когда он очнётся. Было бы замечательно сделаться его королевой, как думаешь?
Агата сжала руки в кулаки.
— Расколдуй его! — потребовала девушка.
— Ещё чего, — насмешливо бросила женщина. — Я не отступлюсь от своей мести. Что мне эти сто лет? Я подожду.
Она повернулась к Агате и медленно, нарочито медленно и пренебрежительно осмотрела девушку с головы до ног.
— Поцелуй любви, значит, — она рассмеялась. — Забавно, честное слово забавно. Девочка, с чего ты взяла, что ты сможешь разбудить его своим поцелуем?
— Он мой друг, — Агата подняла вверх подбородок, храбро встречая ледяной взгляд чёрных глаз. — Он мой самый дорогой друг и я люблю его.
Карабосс рассмеялась так радостно, что Агата усомнилась в здравости своей затеи.
— Эти три дурочки просто очаровательны, — Карабосс картинно смахнула несуществующую слезинку из уголка глаз. — Они или слепые, или удивительно наивны. Ну, а ты-то? Ты-то разве не знаешь?
— Знаю что? — процедила сквозь зубы Агата.
— Не знаешь, — довольно констатировала Карабосс. — Ты любишь его, малышка. Любишь уже не как друга. Уж не знаю, когда и что у вас там случилось, да только чувство твоё уже сформировалось.
Агата против воли залилась румянцем. Неприятно было выслушивать такие вещи от мерзкой колдуньи, но заставить её замолчать Агата не могла.
— Мне следовало бы испугаться тебя, но три идиотки сделали всё за меня. Они сказали Эрику правду о нём, а он сказал это тебе, верно? — Карабосс снова засмеялась и даже в ладоши захлопала. — Хотела бы я представить себе мешанину в твоей голове! Ты любишь его, но знаешь, что вы должны расстаться, непременно должны, раз и навсегда, это так драматично! Подумать только, три добрые тётушки отравили твоё чувство к принцу, а теперь посылают целовать его!
— Ничего они не отравили.
Агата отшатнулась от Карабосс, когда та снова радостно захлопала в ладоши и закружилась на месте, смеясь.
— Отравили, — радостно повторила она. — Отравили! Бедная малышка, каково тебе было раз за разом думать о нашем прекрасном милом Эрике и осознавать, что вы расстанетесь, расстанетесь навсегда, расстанетесь совсем скоро!
Агата отступила к постели Эрика, но Карабосс, вдруг потеряв свою маску благодушия, рванулась к ней, больно впиваясь ногтями в плечи девушки.
— Шансов у тебя нет, милочка, — жёстко припечатала она. — Но это не значит, что я дам тебе попытаться.
Агата дрогнула, но лишь выше вздёрнула подбородок.
— Тебе меня не запугать.
Колдунья расхохоталась, злобно и торжествующе, так громко, что стёкла в окнах задребезжали.
— Запугать? Поверь, девочка, если бы я захотела, запугала бы. Но я не собираюсь размениваться на такие мелочи. Я просто убью тебя.
Агата рванулась, но хватка у колдуньи была бульдожья.
— Нет, девчонка, не уйдёшь, — Карабосс потянула Агату на себя, отводя её подальше от постели Эрика, поближе к окнам, стёкла в которых всё ещё позванивали. — Выбирай, полетишь в окно или убить тебя магией?
Агата молча мотнула головой. Удар лбом пришёлся точно в переносицу колдуньи.
Карабосс закричала и, конечно, разжала руки, на секунду растворившись в ослепляющей боли. Агате этого было достаточно - маленькая и юркая она поднырнула под растопыренные руки колдуньи и, походя ударив её под коленом, забежала женщине за спину. Прихватив массивный подсвечник со столика у окна, она со всей силой опустила его на макушку ведьмы.
— Феба! — заорала девушка.
Три колдуньи не слышали, как хохотала Карабосс, услышат ли её призыв?
Карабосс растянулась на полу, постанывая, но силясь встать, и Агата в ярости снова приложила её подсвечником, сразу же кидаясь к двери. В спину ей не полетело ни одного заклинания и девушка рванула дверь на себя. Сразу же внутрь ввалились три колдуньи - Карабосс, вероятно, заколдовала дверь так, что они не могли войти.
Окинув взглядом комнату, тётушки, как одна, бросились к распростёртой на полу Карабосс, которая, видимо, потеряла сознание. Агата сделала два шага в их направлении, но остановилась. Выпустив подсвечник из руки, она уронила его на роскошный паркет, ни мало не заботясь о вещах. Три колдуньи склонились над Карабосс, вероятно, решая её судьбу, а Агата, осмотревшись, наткнулась глазами на постель.
Слёзы снова застлали ей глаза. Слишком много потрясений.
На постели всё так же лежал Эрик, такой знакомый, такой родной, такой... Любимый. Слова Карабосс всплывали в голове помимо воли девушки. Агата шагнула к постели и присела на самый краешек.
Эрик не слышал и не видел ничего вокруг. Если он проснётся через сто лет, он не будет знать, как горевали его родители, не будет знать, как Агата расправилась с колдуньей с помощью подсвечника.
Агата ласково очертила контур лица друга - не так, как это делала Карабосс, не с интересом, а с заботой. Агата обернулась. Три колдуньи всё так же были заняты Карабосс и ничего вокруг не замечали, тогда девушка наклонилась к спящему другу, к самому его уху.
— Она была права, я тебя люблю, — Агата сглотнула, собираясь с силами. Она говорила скорее для самой себя, расставляя все точки над и. — Но моя любовь вовсе не отравленная, я люблю тебя искренне. Мне не нужно, чтобы ты оставался со мной или любил меня в ответ. Мне достаточно того, что я тебя люблю, того, что мы дружили восемь лет. Достаточно одно гребня.
Агата отстранилась, почти со страхом заглядывая в лицо друга, но тот по-прежнему спал. За её спиной послышалась возня, звуки борьбы и гневные выкрики, почти тут же стихшие.
Не давая себе времени одуматься, Агата прижалась губами к губам Эрика, едва тёплым, не шевельнувшимся ей на встречу.
Девушка медленно отстранилась и снова провела рукой по волосам друга. Ничего не произошло. Быть может, любовь должна быть взаимной, чтобы поцелуй подействовал?
Эрик вдруг шумно вздохнул. Агата так испугалась, что упала с высокой кровати, больно приложившись копчиком.
— Феба, — дрожащим голосом позвала она, — Феба он...
— Сработало! — воскликнула Минерва. — Сработало! Только посмотрите, сёстры, он дышит и, кажется, может двигаться!
На неё тут же зашикали. Клавдия кликнула стражу, чтобы позвали короля, а Феба внимательно осматривала Эрика, бормоча над ним заклинания.
— Всё верно, — срывающимся от радости голосом возвестила она. — Теперь он просто спит.
Агата облегчённо вздохнула и откинулась на пол, глядя в потолок комнаты, в которой теперь будет жить Эрик. Думать ни о чём не хотелось.
— Девочка моя, ты молодец, — улыбающееся лицо Минервы мелькнуло над Агатой и колдунья ласково потрепала её по волосам. — Всё получилось!
— Он проведёт в таком состоянии ещё пару дней, — радостно рассказывала Феба. — Нужно бы сварить парочку зелий, чтобы яд наверняка вышел из организма...
В наступившем столпотворении Агата легко нашла отца. Она попросила отвезти её домой и Вит, хотя и хотел задать дочери множество вопросов, хотя и не понимал мотивов, согласился. Он даже удержался от расспросов о том, почему она не хочет быть рядом с Эриком, когда он очнётся, просто посадил дочь в повозку и отвёз, как она и просила, домой.
Глава 7Уже целую неделю не смолкали слухи, не утихали радостные вскрики, не прекращались тосты. Король и королева вернули своего сына, наследника короны, а злобную ведьму, его проклявшую, поймали и казнили. Лето шло на убыль, собирали первый урожай.
Вит и Агата всё ещё жили в своём старом доме, но теперь всё чаще заговаривали о переезде, обсуждали знакомые им деревни и города поблизости, делились опасениями и надеждами. Имя Эрика часто всплывало в их разговорах и Агата поддерживала любые разговоры о нём, кроме тех, что, так или иначе, касались дня восемнадцатилетия принца и всего, что тогда произошло. Вит, впервые столкнувшись с замкнувшейся в себе дочерью, попытался было разговорить её, но Агата ушла в глухую оборону и мужчина отступился.
В один из этих дней, необычно жаркий даже для этого времени года, Агата ушла в лес за ягодами, а отец оставался у дома, сидя перед входом и очиняя новые стрелы: с белым оперением для дочери и с тёмным - для себя. Солнце палило нещадно и вскоре мужчина начал покрываться потом. Тогда он отложил работу и откинулся на стену дома, просто сидя под солнышком и размышляя о своей жизни.
Тогда-то и послышался топот копыт, бряцание упряжи. Вит встал и приложил руку к глазам на манер козырька, поглядел вокруг. Снизу на холм стремилась кавалькада из пяти всадников, причём один ехал много впереди всех. Уже через минуту этот всадник в роскошной одежде легко соскочил с коня и знакомо улыбнулся, отбрасывая со лба пряди отросших тёмных волос.
— Ваше величество.
Вит изобразил поклон и тут же выпрямился, расставляя руки для объятия.
— Вит! — Эрик коротко обнял охотника, потом озорно улыбнулся. — Рад видеть вас, маркиз.
— Что? — опешил мужчина. — Где это ты тут маркиза увидел?
Эрик хлопнул его по спине и огляделся.
— А где ваша дочь?
Вит чуть прищурил глаза, осматривая друга Агаты и пытаясь понять, что же произошло между ними.
— В лес по ягоды пошла, — Вит всматривался в юношу, которого знал с самого его детства. — Как ты, Эрик?
— Простите меня, — Эрик рассеяно улыбнулся и жестом подозвал своих спутников. — Они покажут вам кое-что и всё объяснят, а мне надо...
Не договорив, он быстрым шагом направился за дом, а к Виту приблизился представительный мужчина, степенно протянувший ему скрученный пергамент.
— Полагаю, нам лучше пройти в дом, — предложил вконец обескураженный охотник, глядя туда, где за углом едва не бегом скрылся наследник престола.
***
— Ты не попрощалась.
Агата резко выпрямилась и обернулась. Эрик, как обычно, насмешливо улыбался, стоя всего в паре метров от неё. Он с детства был охотником, умел двигаться бесшумно, но как же сильно она должна была задуматься, чтобы он смог подойти незамеченным?
— Эрик, — шепнула она, ещё не веря до конца.
Эрик, конечно, Эрик. Он в два шага пересёк поляну и сжал её в объятиях так сильно, что кости затрещали. Агата, едва не плача от радости, ответила ему не менее крепким объятием.
— Почему ты не осталась и не была со мной, когда я очнулся?
Теперь он был требовательным. Даже без роскошной одежды и статуса принца он был бы требовательным, спрашивая об этом.
Агата заглядывала ему в лицо, пытаясь понять, что именно он знает. Эрик отвечал прямым взглядом серых глаз.
— Тётушки сказали мне, что ты разбудила меня.
Агата зарделась и опустила глаза. Что же именно они ему сказали?
— Они так и не сказали, что именно ты сделала, — Эрик словно мысли её читал, — но сказали, что это была ты.
— Я... — Агата, наконец, подняла глаза и широко улыбнулась. — Я так рада, что ты здесь.
Эрик улыбнулся в ответ, но тут же посерьёзнел.
— Так почему?
— Я бы не смогла там оставаться. Меня вообще не должно было быть в столице, ты должен был ехать туда со своими тётушками.
Эрик кивнул и так же, как и тогда на ярмарке, взял её лицо в свои ладони.
— Да. Потому что я не смог бы с тобой попрощаться.
Агата улыбнулась, одновременно чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. Она ткнулась лицом ему в грудь, крепко обнимая его за талию и чувствуя, как Эрик обнимает её в ответ, гладя по волосам, теребя кончик косы, расплетая волосы. Минут через пять вспомнив, как дышать, Агата всё же отстранилась.
— Ну... — протянула она. — Как дела?
Эрик усмехнулся и уселся прямо на траву, тут же запуская руку в корзину с ягодами. Агата шлёпнула его по руке, но слишком поздно - горсть ягод уже перекочевала другу в ладонь, а затем сразу в рот.
— Когда ты меня не бьёшь, всё отлично.
Агата фыркнула и села рядом с ним, одновременно отодвигая от него корзину.
— Так как? Как твоя семья?
Эрик улыбнулся.
— Как я и думал, это странно. Вроде бы они мне отец и мать, но я их совсем не знаю. Вот с сестрой я быстро подружился, такая же неугомонная, как ты.
— Следует ли мне расценивать это как комплимент?
— Конечно.
Улыбка не сходила с лица Эрика и Агата просто не могла оторвать от него взгляда, не хотела. Кто знает, когда он уедет и как надолго.
— Её зовут Юлия, она тебе понравится. Всё время только и говорит о том, как будет ездить верхом и станет лучшей охотницей в королевстве.
Агата рассмеялась, представив маленькую принцессу, которую видела мельком на руках у своего отца, в седле и с луком.
— Ей повезло, что брат всему сможет её научить. А что родители?
Эрик пожал плечами и потянулся за ягодкой в траве.
— Отец долго меня экзаменовал, но, к счастью, тётушки меня кое-чему научили, так что он остался доволен и теперь везде водит с собой на встречи с советниками, просителями, аристократами. А мама просто старается узнать меня.
Агата не могла сдержать дурацкой счастливой улыбки. Всё могло быть иначе: деспотичный отец, запуганная мать, своевольный сын. Она рада была, что у Эрика всё складывается легко.
Принц сорвал с куста крупную красную ягоду и почти положил себе в рот, но передумал и протянул Агате. Та со смешком подставила ладошку, но Эрик отрицательно покачал головой.
— Ничего подобного, я угощаю.
Он протянул ягоду к самому рту девушки и той ничего не оставалось, как осторожно взять ягоду губами. Она тут же отстранилась и потупилась, чувствуя, как краснеет. Эрик предпочёл великодушно не заметить её смятения.
— Всё оказалось лучше, чем я думал, — продолжил он, как ни в чём не бывало. — Меня вовсе не третируют этикетом и геральдикой. Конечно, я не закидываю ноги на стол, но я всё же не самый лучший во всех этих поклонах.
— Можно подумать, принц кланяется кому-то, кроме матери и отца, — поддела его Агата, всё ещё красная, как съеденная ею ягода.
— Иногда сестре.
Они рассмеялись, как часто смеялись раньше, звонко и счастливо.
— Я скучаю по тебе, — сказал принц.
— Я тоже, — Агата вздохнула чуть тяжелее, чем следовало. — А мы вот с отцом подумываем о том, чтобы переехать.
У Эрика сделалось такое хитрое и одновременно чуть виноватое выражение лица, что Агата поняла, тот опять знает что-то, чего не знает она.
— Что?
Принц только улыбнулся и поднялся на ноги, протягивая ей руку. Агата, чуть помедлив, приняла его помощь - раньше он подавал ей руку только в самых непролазных чащах, а теперь, кажется, серьёзно взялся за этикет.
— Так что? — допытывалась она. — Почему у тебя такой вид, словно ты что-то знаешь?
Эрик только фыркнул.
— Вероятно потому, что я кое-что знаю.
— Что именно?
Эрик подхватил её корзинку и запустил было туда руку, но Агата успела выхватить у него тару. Принц только плечами пожал.
— Узнаешь дома. Думаю, Вит, будет рад тебе это рассказать.
Агата смотрела на него своим самым испытующим взглядом, но Эрик, разумеется, ни в чём не сознался.
— Ладно, тогда пойдём быстрее.
— Какая ты любопытная!
Агата пожала плечами, словно снимала с себя всякую ответственность за это.
— Ты меня знаешь. И, я уверена, ты сказал мне всё это, прекрасно зная, что мне будет любопытно.
— Разумеется.
Эрик легко подстроился под её шаг и они пошли плечо к плечу, как ходили восемь лет до этого. Привычный лес вокруг приветственно шумел кронами на ветру.
— Пригласишь меня на обед?
— Уверена, отец уже жарит оленину, — усмехнулась Агата. — Вчера он отлично поохотился. Ты приехал один?
— Одного меня никуда не отпустят, — Эрик усмехнулся. — Отец и на сегодняшний-то отъезд едва согласился, а если бы я просил не приставлять ко мне сопровождающих, он наверняка запер бы меня.
— Как будто хоть кто-то может тебя запереть, — фыркнула Агата. — Значит, ты уедешь сегодня вечером?
Прежде чем ответить, он зачем-то посмотрел на неё, словно ответ был написан на её лице.
— Да. Если буду послушным принцем, смогу скоро вырваться снова.
— Кто бы подумал, что жизнь принца так сложна, а?
Они уже чувствовали запах жарящегося на вертеле мяса и слышали разговоры мужчин, устанавливающих столы на улице. Эрик чуть сбавил шаг и Агата последовала его примеру.
— Не хочешь рассказать мне, кто там с тобой приехал?
Эрик пожал плечами и попытался сквозь деревья увидеть хоть кого-то, чтобы показать ей, но безуспешно.
— Со мной трое рыцарей, потому что отец уверен, что только так я буду в безопасности. И ещё один человек, законник при дворе.
— Законник-то тебе зачем? — удивилась Агата.
Эрик покачал головой с хитрой улыбкой.
— Узнаешь.
— Что, это та самая тайна?
— Именно.
Эрик совсем остановился и Агата остановилась тоже, вопросительно глядя на друга. Принц очаровательно улыбнулся и полез во внутренний карман куртки.
— Я привёз кое-что для тебя.
Он вытащил что-то плоское, завёрнутое в цветной шёлк, и протянул Агате. Та несмело приняла подарок, а развернув материю, тихонько ахнула.
— Я же говорил, тот гребень с ярмарки - просто безделица.
Эрик улыбнулся так довольно, как будто сам сделал этот гребень: серебряный, с изящным украшением в виде сплетённых цветов и ягод, украшенных цветными камнями.
— Этот подходит тебе больше.
— Я не могу, — залепетала Агата, — это слишком дорогой подарок!
Эрик забрал у неё гребень и, не слушая возражений, заколол распущенные волосы.
— Я могу и приказать, — полушутливо сказал Эрик.
— Спасибо, — Агата голову боялась повернуть, чтобы гребень не упал и не лишился всех своих камней. — Я всё ещё думаю, что это безумно дорогой подарок, но спасибо большое.
— Он действительно подходит тебе больше того деревянного.
Агата смущённо улыбнулась. Деревянный гребень она хранила, как зеницу ока.
— Мне достаточно было бы одного гребня.
— Я знаю, ты что-то такое говорила, но я не согласен.
Эрик потянул её к дому, но Агата замерла на месте.
— Когда я это говорила?
Эрик пожал плечами.
— Не помню. Может и вовсе не говорила.
Вид у Эрика был совершенно искренний и хотя хитрая улыбка и таилась в уголках его губ, Агата полагала, что относится она к тому сюрпризу, что ждёт её дома.
***
Ужинать сели уже в потёмках: сначала долго жарили мясо, потом обсуждали странную новость.
— Маркиз? — переспросила Агата.
— Маркиз, — подтвердил Эрик. — Ты спасла меня, а твой отец заменил мне отца. Конечно, маркиз.
Вит не знал, что и сказать. Королевский законник всё ему разъяснил, но мужчина до сих пор не принял до конца свой новый статус.
— И вся земля вокруг, — продолжал Эрик. — Лес, поля... И, конечно, нужен замок.
Вит улыбнулся.
— Я бы оставил свой домик.
Эрик рассмеялся.
— Я люблю ваш дом, маркиз, но, право слово, он маловат и для вашего титула и для меня. Простите мою вольность, но я намереваюсь часто появляться в этих краях и мне хотелось бы иметь возможность останавливаться в вашем замке.
— Отец будет счастлив принимать вас на своих землях и охотиться с вами в наших лесах, Ваше величество, — засмеялась Агата.
— Только поглядите, юная маркиза входит в роль, — сказал Эрик, заботливо подвигая к ней ближе тарелку с ароматными кусками оленины.
— Вы двое всегда легко спевались, — пробурчал Вит, но в глазах его так и плясал смех. — Что же, если вы настаиваете, Ваше величество.
— Настаиваю!
До конца вечера Агата окончательно убедилась в том, что Эрик совсем не изменился. Чуть больше лоска, чуть больше свободы в обращении со старшими, чуть шире в плечах, но это был тот Эрик, которого она знала. Тот, которого она целовала в замке, надеясь, что он очнётся.
— Ваше величество, солнце садится, — тихо сказал законник.
Эрик мельком глянул на горизонт - солнце висело всего на палец выше.
— Ваша правда, — принц повернулся к Агате, которая давно покончила с ужином и теперь только слушала мужчин. — Хочу прогуляться перед отъездом. Составишь мне компанию?
— Конечно, — девушка с готовностью поднялась, придерживаясь за его протянутую руку.
— Думаю дойти до нашего с тётушками домика, — сообщил Эрик Виту. — Мы не задержимся.
Мужчина кивнул, привычный к прогулкам этих двоих и успокоенный тем, как легко они общались за ужином. Один из рыцарей начал было вставать, но Эрик покачал головой, показывая, что нужды в сопровождении нет.
Друзья шли плечо к плечу знакомыми тропами, вспоминая свои детские шалости, недовольство тётушек и добродушный смех Вита, шутливо обсуждали будущий замок. Однажды поддержав девушку на скользкой тропинке Эрик больше не выпускал её руки.
— Думаешь, скоро сможешь приехать?
Агата всё же не удержалась и задала этот вопрос, когда они вышли к покинутому дому трёх колдуний, в котором воспитывался наследник престола. Они медленно обошли дом и направились к обрыву.
— Я хотел бы.
Они присели на траву, так близко друг от друга, что касались плечами, и посмотрели в даль, на королевский замок.
— Но это зависит не только от меня.
— Понимаю, — протянула девушка, — твой отец, дела королевства.
— И ты.
— Что? — она непонимающе посмотрела на друга.
— И ты, — повторил Эрик и после паузы вдруг признался. — Я тебе соврал.
Агата открыла было рот, чтобы что-то спросить, но тут же закрыла, предоставляя слово Эрику. Он виновато улыбнулся.
— Я начну сначала, если позволишь.
— Да уж пожалуйста, — пробормотала Агата.
Она развернулась к нему всем корпусом и недовольно сложила руки на груди. Эрик только ласково улыбался, глядя на это.
— Я соврал тебе, когда говорил, что тётушки не сказали мне, что ты сделала.
Агата вспыхнула и опустила глаза, тут же с увлечением принявшись теребить травинки у своих ног.
— Они рассказали мне про поцелуй любви, — Агата опустила голову ещё ниже. — Но я соврал и им тоже. Я знал об этом поцелуе больше, чем они.
Агата, полузадушенно что-то пискнув, вскинула голову, широко распахнутыми глазами глядя на друга. Тот кивнул, подтверждая её догадку.
— Я всё слышал.
Агата подскочила было, но Эрик был готов к этому и среагировал быстро: перехватил руки девушки и удержал её за талию. Не в силах вырваться, Агата спрятала пылающее лицо у него на груди.
— Ты поцеловала меня, а после этого я по-настоящему уснул. Можешь представить себе, как я был удивлён, когда проснулся и не увидел тебя рядом. В тот момент я подумал, что мог чем-то тебя расстроить, поэтому постоянно расспрашивал тётушек, которые были всё это время так заняты мной одним, что о тебе знали не больше моего.
Эрик осторожно провёл ладонью по лицу девушки и приподнял его за подбородок. Агата по-прежнему была красная, но больше не вырывалась, покорившись своей судьбе, готовая выслушать всё до конца и смириться с чем угодно. Эрик снова взял её лицо в обе ладони и, наклонившись, тихо-тихо, так, чтобы кроме неё не услышал даже ветер, произнёс:
— Я тоже люблю тебя.
Агата на мгновение прикрыла глаза, а когда открыла снова, в них больше не было отчаяния и жгучего стыда.
— Если бы не колдунья, я сказал бы тебе ещё на ярмарке, — Эрик улыбнулся удивлению на её лице. — Я хотел очень простой подарок, но был не уверен, что получу его.
— Какой? — тихо, почти робко спросила Агата, когда Эрик замолчал.
Принц только ниже склонился к её лицу и мягко коснулся своими губами её губ. Агата вдохнула и забыла выдохнуть, почему-то опасаясь, что друг мог так пошутить, но когда он не отстранился, но, напротив, ощутимее поцеловал её, она, наконец, словно проснулась и неуверенно, робко ему ответила.
Где-то полыхал закат, где-то был замок, в котором ждали принца, где-то был Вит, ставший вдруг из охотника маркизом, но для этих двоих, что восемь лет росли вместе, мир сжался до размеров небольшого пузыря вокруг них. По крайней мере на время поцелуев.
Эрик зачем-то осторожно повёл носом вдоль носа Агаты и оставил лёгкий поцелуй на лбу девушки. Глаза у неё сверкали, румянец теперь стал естественным и очень красивым, губы сами собой складывались в улыбку.
— Я люблю тебя, — с удовольствием повторил Эрик. — Люблю.
Агата рассмеялась и обняла его за шею.
— И я тебя.
Яркая вспышка, отражённый каким-то окном в долине луч солнца, на мгновение их ослепил и вернул к действительности.
— Скажи, что приедешь скоро, — попросила Агата.
— Скоро, — пообещал ей Эрик. — А вот как скоро, зависит от тебя.
— Что я могу сделать? — удивилась девушка. — Я не властна над королём, а ведь это ему решать.
Эрик рассмеялся, притягивая девушку ближе к себе и коротко целуя.
— Пока нет, но если скажешь мне одно коротенькое слово, сможешь помыкать им, как захочешь.
— Какое-то заклинание? — хмыкнула Агата.
— Вроде того, — согласился Эрик. — Простое согласие.
Девушка чуть отстранилась и пытливо посмотрела на любимого, у которого сейчас был совсем уж хитрый вид.
— На что я должна согласиться?
Эрик с удовольствием рассмеялся.
— Вы, маркиза, должны согласиться стать моей женой.
Агата поражённо смотрела на улыбающегося принца и не могла поверить в то, что он сказал. Одно дело, признаться ей в любви, но совсем другое дело - предложить руку и сердце!
— Но ты же принц, — пробормотала она.
— А ты маркиза, — Эрик пожал плечами.
— Эрик, — она осеклась, пытаясь подобрать слова, — Твои родители, может, и согласились дать моему отцу титул, но они никогда...
— Они уже, — Эрик снова притянул её к себе и поцеловал. — Они уже дали согласие. Они помнят тебя и то, как отцепляли тебя от меня. Они знают, что ты спасла меня и, поверь, они души в тебе не чаят.
Агата поражённо молчала, пытаясь осмыслить это. Неужели нет никакой принцессы, с родителями которой нужно укрепить союз? Неужели, действительно, любовь имеет значение для короля?
Слыша в ответ лишь молчание, Эрик занервничал и неуверенно посмотрел на девушку.
— Только не говори, что ты не согласна.
Она отрицательно затрясла головой, потом, глядя на обескураженное, вытягивающееся лицо Эрика, стала кивать, но, увидев что совсем сбила юношу с толку, наконец, заставила себя говорить.
— Я согласна, согласна! Конечно, я...
Договорить Эрик ей не дал - главное он услышал, поэтому без сомнений принялся за поцелуи, прижимая к себе девушку, пытаясь поцелуями объяснить, как важна для него Агата и насколько счастливым его сделало её согласие.
— Решено. Я приеду очень скоро и увезу тебя в столицу, — чуть срывающимся голосом пообещал принц. — Извини, но на подготовку к свадьбе у тебя будет не слишком много времени.
— Всё, что захочешь, — Агата тихо рассмеялась. — Всё, что захочешь.
