Глава 1. Часть первая, начальная.
— Что именно во фразе «четыре крысиных хвоста» вам непонятно?! — кричал Снейп на уныло опустившего голову Поттера.
Гарри понимал, что вопрос риторический и что отвечать разъярённому профессору вздумает лишь отъявленный самоубийца, поэтому просто молчал, старательно изображая виноватый вид и надеясь, что экзекуция скоро завершится. Молчать заставлял и тот факт, что Гарри и правда непростительно напутал с ингредиентами, и вместо четырёх крысиных хвостов добавил целых шесть, засмотревшись на сидевшую неподалёку Чжоу. Чёрт бы побрал эти совместные уроки с Когтевраном!
— Поттер, я понимаю, что зельеварение — предмет, недоступный вашему крошечному мозгу, но читать-то вы умеете!
«Сколько это ещё будет продолжаться?..» — скорбно подумал Гарри, украдкой поглядывая на часы за спиной Снейпа. Эта непростительная вольность не укрылась от зоркого взгляда профессора и лишь подлила масла в огонь. То есть повлекла за собой новую порцию ругани.
— Профессор Снейп! — раздался радостный голос с другого конца кабинета.
Все студенты, и даже Гарри, ошеломлённо уставились на источник звука, боясь представить, что Снейп сделает со смельчаком. Им, к огромному изумлению всех присутствующих, оказался Невилл. Он был так поглощён своей работой, что не обратил внимания на яростный монолог преподавателя. Заметив гневный взгляд Снейпа, он и сам уже пожалел, что посмел обратиться к нему в ключевой момент обличительной речи. Но отступать было некуда.
— Профессор Снейп… — Невилл нервно сглотнул. — Я закончил работу…
Снейп, поражённый смелостью Лонгботтома не меньше студентов, в первую секунду даже растерялся. Затем гневно втянул воздух, отчего его ноздри расширились раза в два, и ядовитым голосом прошипел:
— Что ж, Лонгботтом, несите зелье на проверку, — он вновь посмотрел на Гарри. — А с вами я закончу после занятия!
Невилл торопливо наполнил колбу свежесваренным зельем из своего котла и быстро направился к Снейпу, который всё ещё стоял около Гарри. В эту минуту один из главных шутников Когтеврана решил, что поставить Невиллу подножку — это именно то, зачем он явился на этот свет, и вообще, что может быть смешнее эпичного падения пухлощёкого гриффиндорца? Нога была успешно выставлена, и Невилл нелепо замахал руками, безуспешно пытаясь удержать равновесие. Бум!
Лонгботтом произвёл успешную стыковку с полом. Колба с зельем выпала из его руки ещё в полёте и, звонко ударившись об пол, разлетелась десятком грязных осколков, щедро забрызгав лица и одежду Гарри и Снейпа.
Гарри зажмурился в ожидании криков и ругательств профессора. Конечно, сейчас они будут обращены не на него, и Гарри был даже благодарен Невиллу за то, что тот отвёл от него праведный гнев преподавателя, но Снейп всё равно находился в опасной близости, а следовательно барабанным перепонкам Гарри грозила серьёзная опасность.
Послышался ещё один глухой удар, но даже неуёмное любопытство не вынудило Гарри открыть глаза. Секунды шли, а Снейп всё молчал.
«Посттравматический шок, — подумал Гарри. — Сейчас начнётся».
Но всё никак не начиналось.
— Гарри, ты как? — раздался взволнованный голос Рона.
«Ещё один самоубийца», — подумал Гарри.
А Снейп всё молчал.
Наконец, Гарри решился приоткрыть один глаз, и его взгляду предстала удивительная картина: все студенты встали вокруг того места, где минуту назад упал Невилл, и где они стояли со Снейпом; сам виновник произошедшего уже поднялся с пола, но выглядел таким же изумлённым, как все студенты в классе; а Снейп… Снейп мёртвым телом лежал на полу.
Часть вторая, бестелесная.
Впервые за годы обучения в Хогвартсе Гарри видел Дамблдора таким взволнованным. Они вместе с сотней студентов стояли у входа в Больничное крыло, нетерпеливо ожидая вердикта мадам Помфри. Судя по тому, что пожилая лекарша не дала войти даже Дамблдору (да ещё и выгнала всех больных с незначительными повреждениями), дело действительно было серьёзным.
— Невилл специально это сделал, — краем уха услышал Гарри приглушенный шепоток.
— Да нет... — раздался недоверчивый шёпот в ответ. — Он его, конечно, ненавидит, но не до такой же степени.
— А Поттеру хоть бы что.
— Может, они в сговоре?
— А может, Лонгботтом его подставил?
— А может...
Гарри подошёл ближе к Дамблдору, чтобы не слышать гнусных спекуляций на свой счёт.
«Риты Скитер на вас нет», — раздраженно подумал он.
Двери лазарета медленно открылись, являя взорам страждущих обеспокоенную и как будто обескураженную мадам Помфри. Она сразу подошла к Дамблдору и едва слышно что-то зашептала. Гарри изо всех сил напрягал слух, стараясь разобрать хоть что-то. Самое главное он услышал.
— ... я ничего не смогла сделать... неизвестное зелье... состояние стабильное... он в коме...
Дамблдор помрачнел. Он что-то спросил у мадам Помфри, и та поспешно отошла в сторону, позволяя ему пройти в лазарет. Дверь за ними закрылась, оставляя студентов гадать, что же произошло. Каждый присутствовавший на злополучном уроке активно делился своей версией случившегося.
История заиграла новыми красками. В ней появился коварный Невилл, годами вынашивавший план мести ненавистному директору и добывший старинный фолиант со смертельными зельями из Запретной части библиотеки. Затем его тайный сообщник — Поттер — отвлекал профессора, пока Невилл приводил в действие свой коварный план. Сварив зелье, он демонстративно прошествовал к Снейпу и показал ему колбу. Профессор, не будь дурак, с первого взгляда определил состав зелья и упал перед Невиллом на колени, моля о пощаде. Лонгботтом зловеще расхохотался ему в лицо и, брызжа слюной, произнёс прочувствованный монолог, в котором помянул все унижения, которым подвергся по вине Снейпа за годы обучения, после чего нарочито медленно подошёл к ещё стоящему на коленях Снейпу и перевернул колбу над его головой. Профессор взревел нечеловеческим голосом, занёс руку, чтобы ударить Лонгботтома, да так и упал в неудобной позе с открытым ртом и стекающей из него тонкой струйкой слюны.
Не желая выслушивать очередную дикую версию произошедшего, Гарри с понурым видом отправился в спальню. Он хоть и не чувствовал себя виноватым, но, как обычно, оказался в эпицентре событий и потому ощущал свою причастность.
* * *
Профессор Снейп очнулся в кромешной темноте.
«Не так представлял я себе жизнь после смерти», — мрачно подумал он.
Снейп постарался пошевелить рукой, но как-то не получалось. Он в ужасе попытался пошевелить хоть чем-нибудь. Безрезультатно. Снейпу показалось, что части тела вообще отсутствовали.
«То есть идея со смертью не так уж смешна», — со смесью удивления и недовольства подумал Снейп (страха в этом чувстве не было и быть не могло: это ведь Северус Снейп - мрачный король подземелий, тёмный князь зельеварения и просто крутой мужик).
«Давай рассуждать логически, Северус, — обратился Снейп к самому себе, и это была не начальная стадия шизофрении: просто в стрессовых ситуациях Северус Снейп любил спрашивать совета у умных людей. Как правило, единственным умным человеком в окружении профессора, по его скромному мнению, был он сам. — Что мы имеем? Я мыслю, следовательно, существую. Мысли есть, тела нет. Вокруг темнота, значит, глаза тоже отсутствуют. Или я просто не могу их открыть? Пока больше похоже на кошмар. Что же произошло?..»
Внезапно из отсутствующего горла Снейпа вырвался беззвучный крик. То есть было по-прежнему тихо. Снейп вспомнил, что произошло. Вспомнил, как к нему вразвалку шёл Лонгботтом, как Бэрри выставил свою длинную ногу (и как только такого тупицу определили в Когтевран?), как вонючая синяя жидкость (ну не благоухающая же, в самом деле) вылетела из колбы и метко приземлилась на лицо и мантию Снейпа. А также на лицо и мантию Поттера…
«Поттер! — подумал Снейп. — Значит, он тоже где-то здесь. Поттер! Поттер! Ты тут?»
Ответа не последовало.
«Что за чертовщина? — пробормотал он. То есть не пробормотал, конечно, а подумал. Но если бы он мог говорить, то точно пробормотал бы. — Я тут, Поттера нет. Значит, он или совсем мёртв, или совсем жив».
Первый вариант устраивал Снейпа гораздо больше.
Внезапно кромешною темноту прорезал луч света. Если бы у Снейпа были глаза, он бы их зажмурил. В сложившихся обстоятельствах пришлось мириться с тем, что было. С полной беспомощностью. Свет словно заполнил всё его существо… Мгновение спустя Снейп с изумлением увидел внутреннее убранство гостиной Гриффиндора.
Глава 2. Часть третья, осознательная.
«Что за...?» — нецензурно подумал Снейп, оглядывая непривычную обстановку. Проблема была не в том, что он прозрел, а в том, что совершенно не мог своё внезапно вернувшееся зрение контролировать. Словно кто-то управлял движениями его головы, позволяя видеть лишь то, чего хотел этот невидимый манипулятор.
«Эй! Кто это?» — попытался крикнуть Снейп, но, в отличие от зрения, голос к нему так и не вернулся. Впервые с момента пробуждения Северус запаниковал: одно дело быть в сознании, думая, что скоро полностью очнёшься, и совсем другое — всё-таки очнуться и осознать, что собственное тело тебе не подчиняется. Что странно, тела Снейп и не ощущал.
Как будто он находился в чужой голове и смотрел на мир чужими глазами.
И это тело сейчас находилось в гостиной Гриффиндора, о чём красноречиво свидетельствовали большие окна, разожженный камин, широкие диваны... Да нет, на самом деле Снейп просто увидел жёлто-красную форму для квиддича, забытую кем-то на одном из кресел.
Тем временем тело не стояло на месте. Оно активно перемещалось. Снейп в ужасе наблюдал, как средство передвижения пересекло гостиную, но облегчённо вздохнул (мысленно, разумеется), увидев, что тело сворачивает в спальню мальчиков.
«Хоть это радует», — раздражённо подумал он. То, что в сложившийся ситуации Снейп мог видеть светлые стороны, выдавало в нём закоренелого оптимиста.
Спальня мальчиков оказалась пуста, так что он оставался в неведении, относительно того, в чьё тело попал. То, что он находился теперь в чужом теле было очевидно, по крайней мере для такого умного человека как Северус Снейп. Он понял это почти сразу после восстановления зрения, ибо это самое зрение было не очень хорошим. Кроме того, Снейп значительно уменьшился в росте.
«Итак, что мы имеем? — рассуждал он. — Я жив, но попал в тело слепого коротышки».
Перспективы не обнадёживали.
«Хоть бы этот тупица на себя посмотрел, что ли... — с грустью подумал Снейп. — Никаких зацепок».
Единственным указателем на личность студента, чьё тело впустило в себя бесхозный дух профессора, была пресловутая гостиная Гриффиндора, но перебирать в голове всех гриффиндорцев у Снейпа не было никакого желания. Да и смысла в этом он не видел.
Тело, до этого сидевшее на кровати, наконец решило сменить дислокацию и отправилось по направлению к душевой. Снейп воспрял духом.
«Зеркало», — пронеслось у него в голове.
Он был в нетерпении и мысленно подгонял нерасторопное тело. Студент вошел в душевую.
«Нет!» — мысленно взревел Снейп, когда студент, не глядя в зеркало, начал умываться.
Но его ожидание было вознаграждено. Или наказано. Это уж с какой стороны посмотреть. Закончив умываться, студент поднял голову и пристально посмотрел в зеркало. Изображение было мутным, из-за того, что парень перед умыванием снял очки, но Снейп в полном изумлении смотрел на отражение, с ужасом осознавая, в чьё тело его закинул злой рок. Эти зелёные глаза, совсем как у Лили... И эти ненавистные черты лица, совсем как у Джеймса!
Сомнений быть не могло. Из зеркала на Снейпа смотрело измождённое лицо Гарри Поттера.
«Не-е-ет!» — заорал Снейп. Но его беззвучный, полный боли крик никто не услышал.
* * *
Гарри очень устал. Сначала ему пришлось рассказать всю историю о несчастном случае Дамблдору и затем пересказать всем любопытным. А их было немало. Наконец ему удалось добраться до гостиной Гриффиндора. Там Гарри безразличным взглядом окинул окружающую обстановку, на мгновение задержав взгляд на забытой кем-то квиддичной форме, и прошёл в спальню, где устало присел на кровать. Несколько минут он думал о произошедшем.
Не то чтобы ему было жаль Снейпа... Откровенно говоря, его даже радовала перспектива отсутствия ненавистного профессора на какое-то время. Но Гарри не мог не думать о его возможной кончине, а следовательно и о незавидной судьбе Невилла при таком раскладе. Гарри захотелось избавиться от гнетущих мыслей и он, тяжело вздохнув, направил свои стопы в ванную комнату. Там он снял очки, тщательно умылся холодной водой и поднял голову, чтобы посмотреть в зеркало.
Внезапно голову пронзило острой болью. Рука тут же взметнулась к шраму на лбу, но Гарри почти сразу понял, что болит не он. Да, давно у Гарри не было обычной человеческой головной боли.
Часть четвёртая, защитная.
«Поттер?! Из всех людей именно Поттер?!» — сокрушался Снейп.
С тех пор, как он увидел в зеркале отражение ненавистного студента, прошло уже несколько часов, а он так и не смог смириться со случившимся. Теперь Снейп не просто смотрел на мир глазами Гарри, но и получил доступ к его тактильным ощущениям. Тем не менее, движения он контролировать не мог. В новом теле Снейп уже побывал на тренировке по квиддичу, где это ощущалось особенно остро: представьте, каково это — созерцать летящий тебе в лоб бладжер и молиться о том, чтобы тупица-Поттер успел увернуться, потому что при столкновении ты ощутишь боль в той же мере, что и законный владелец тела.
От бладжера он, кстати, успешно увернулся в последний момент.
«Надо было дать тебе погибнуть ещё на втором курсе», — со злостью подумал Снейп, мысленно переводя дыхание.
Но на уроке по защите от Тёмных искусств Снейп взял свои мысли обратно. Уже давно он так не развлекался! К сожалению, слышать Северус ничего не мог, но ему вполне хватало того, что он видел. Веселье началось уже после того, как Амбридж вывела на доске фразу:
Защита от Тёмных искусств. Возвращение к основополагающим принципам.
«Основополагающие принципы? — мысленно усмехнулся Снейп. — Это как разжечь костёр в пещере и оглушить мамонта?»
Дальше — больше. На доске одна за другой стали появляться цели курса.
Уяснение принципов, лежащих в основе защитной магии.
«Один там принцип: или они в тебя Авадой, или ты в них… Экспелиармусом».
Умение распознавать ситуации, в которых применение защитной магии допустимо и не противоречит закону.
«Ага, так и вижу, как Волдеморт носится за Поттером по школе, а тот размышляет, можно ли ему применить Петрификус. И просчитывает, на сколько лет его засадят в Азкабан, если он ошибётся с классификацией ситуации. А потом решает, что легче подставиться под убивающее проклятие, чем мучить свой недоразвитый мозг юридическими заморочками».
Включение защитной магии в общую систему представлений для практического использования.
«Э-э-э… Что?»
Потом Поттер несколько минут пялился на Грейнджер. Точнее на её поднятую руку, которую Амбридж успешно игнорировала добрых десять минут.
«Вот это мастерство, вот это талант», — не без восхищения думал Снейп. Ему самому потребовалось не меньше трёх лет, чтобы научиться так виртуозно плевать с высокого дерева на гриффиндорскую выскочку, но и тогда вечно поднятая рука Грейнджер мозолила глаза. Она ему даже сниться начала в особо изощрённых кошмарах. Не Грейнджер, разумеется. Рука.
Но, кажется, и Амбридж была доведена до белого каления, особенно после того, как все студенты начали поочерёдно вскидывать руки и что-то говорить. Похоже, Грейнджер начала революцию поднятых рук. Потом встал Поттер.
«Ну, разумеется, — бесстрастно подумал Снейп, — какая же революция без великого Поттера».
Тут он впервые действительно пожалел, что не слышит того, что происходит, потому что происходило явно что-то интересное. Но когда Амбридж вручила Поттеру свиток розового пергамента и выслала его из кабинета, Снейп был уверен, что маленький выскочка получил наказание. И поделом.
Как выяснилось, Поттера отправили к профессору МакГонагалл, и Снейп предвкушал яростную тираду от декана Гриффиндора. Разумеется, он не мог ничего слышать, но наслаждаться унижением Поттера ему никто не мешал.
К величайшему удивлению Снейпа, МакГонагалл выглядела не разъярённой и даже не сердитой, а… по-матерински сочувствующей. И вместо гневной ругани она указала Поттеру на коробку с печеньем. Она. Предложила. Поттеру. Печенье.
У Снейпа случился когнитивный диссонанс.
«И это она говорила мне: «Северус, надо быть с ними построже, и тогда ты точно получишь титул Декан года», — праведно негодовал Снейп. — Лживая старушка».
После посещения кабинета МакГонагалл они оба — Гарри и незаконный оккупант его тела — вернулись в спальню Гриффиндора, где первый начал усиленно готовиться к завтрашним занятиям.
«Усиленно, как же! Сейчас упадёт носом в книгу и заснёт сладким сном младенца», — ехидно думал Снейп, ощущая физическую и психическую усталость тела, а также каждый зевок, которых за последний час было столько, что Снейп быстро сбился со счёта. Глаза не отставали — моргали чуть ли не каждую секунду и с трудом фокусировались на строках учебника по чарам.
«Знал бы Флитвик, как надежда магического мира готовится к его предмету!»
Упомянутая «надежда» готовилась и впрямь неважно. И Гарри точно заснул бы, как и предрекал Снейп, но тут в комнату вбежал запыхавшийся Рон. Он явно был чем-то встревожен: его лицо раскраснелось, а губы быстро шевелились. К сожалению, Снейп не мог слышать ни звука — из всех чувств к нему вернулись пока лишь зрение и осязание. Обоняние, слух и вкусовые ощущения в теле Гарри были ему недоступны.
«И кто сказал, что это к сожалению? — думал Снейп. — Очень мне надо нюхать всякую дрянь, которую он потащит к носу, или слушать его болтовню. И было бы с кем!»
В эту секунду Рон протянул Гарри сложенный в несколько раз клочок пергамента, который тот быстро выхватил у него из рук и стремительно развернул.
«Гарри, мне очень нужно с тобой поговорить. Пожалуйста, приходи к статуе горгульи на третьем этаже, как только прочитаешь эту записку. Чжоу», — с интересом прочитал Снейп.
Интерес тут же пропал.
«Подростковые драмы!» — устало решил он.
* * *
К удивлению Гарри, приступ головной боли закончился так же внезапно, как и начался, так что теперь он даже сомневался, что вообще что-то почувствовал. Он несколько раз в течение дня недоверчиво трогал шрам, но был вполне уверен, что боль поразила его, скорее, в затылок.
Такие мелочи не могли удержать Гарри от любимых тренировок по квиддичу, и азарт игры, смешанный с непередаваемым чувством полёта, быстро выветрили из его головы все беспокойства. После тренировки пришлось быстро принять душ и плестись на первый в этом году урок по защите от Тёмных искусств. Прорицания, которые по расписанию шли сразу вслед за зельеварением, сами собой отменились (ну как можно «очистить разум от посторонних мыслей», когда вокруг такое происходит?), но вот новая преподавательница ЗОТИ, профессор Амбридж, не собиралась так просто разбрасываться своими академическими часами, за что заочно сразу заслужила искреннее одобрение Гермионы и не менее искреннее негодование остальных студентов Гриффиндора.
Впрочем, после такого потрясающего урока Гермиона быстро примкнула к разумному большинству, которое сменило гнев на ещё больший гнев. Кульминацией цирка под названием «Защита от Тёмных искусств» стало утверждение Амбридж, что смерть Седрика Диггори была несчастным случаем. Гарри поверить не мог, что у неё язык повернулся сказать такое, тем более, что она, как высокопоставленный чиновник Министерства Магии, уж точно знала, как всё обстояло на самом деле. В сухом остатке Гарри имел наказание от Амбридж на всю следующую неделю и нового врага в её же лице.
— «Просто великолепно, — с досадой и раздражением подумал он. — Впору вводить в Хогвартсе защиту от Долорес Амбридж».
Хотя бы МакГонагалл ругаться не стала, за что Гарри был ей бесконечно благодарен. В спальню он вернулся, чувствуя себя уставшим и выжатым как лимон. Около часа Гарри пытался сконцентрироваться на учебнике по чарам. Осознав, что не запомнил ничего из прочитанного, он уже собирался закончить это бесполезное занятие и лечь спать, когда в комнату вбежал запыхавшийся Рон.
— Гарри… там… Чжоу… — начал он, с трудом переводя дыхание. — Она сказала, что… передать тебе записку… В общем, вот.
С этими словами Рон протянул ему помятый клочок пергамента, который Гарри тут же прочитал. Его лицо озарилось радостной улыбкой, и он, благодарно хлопнув Рона по плечу, выбежал из спальни.
Глава 3. Часть пятая, свидательная.
Путь на третий этаж был неблизкий, но занял у Гарри минут пять. (Одно дело плестись по Хогвартсу на очередной скучный урок, и совсем другое — лететь по длинным коридорам на крыльях любви.) Он заметил Чжоу ещё в начале коридора — она нервно прохаживалась около означенной в записке статуи. Гарри резко затормозил, восстанавливая дыхание — не хватало ещё, чтобы Чжоу поняла, как он торопился. Через десяток шагов он поравнялся с ней и невольно залюбовался её длинными густыми волосами.
— О, Гарри… привет, — взволнованно произнесла она, обернувшись на звук его шагов.
— Привет. — Голос Гарри звучал не менее смущённо.
— Я слышала, что произошло на уроке Амбридж…
— Да, слухи быстро разносятся по школе, — Гарри как мог старался скрыть разочарование в голосе: он-то размечтался, что Чжоу будет говорить с ним о чём-то более романтичном, чем инцидент на уроке по защите от Тёмных искусств.
— Я хотела сказать… спасибо, — смущённо пробормотала Чжоу.
— За что? — искренне изумился Гарри.
— За то, что ты вступился за Седрика. Ну… Сказал, что это был не несчастный случай… что он… — она судорожно вздохнула, в глазах уже начали собираться слёзы, — погиб не просто так…
Чжоу всё-таки заплакала. Ситуация становилась всё более щекотливой: Гарри никак не рассчитывал на то, что придётся успокаивать девушку в почти безлюдном коридоре.
— Я… — наконец выдавил он, чувствуя себя крайне неловко. — Это меньшее, что я мог сделать в память о нём.
— Спасибо, — вновь повторила Чжоу и крепко обняла Гарри за шею, прижимаясь к его груди.
Из-за темы разговора в воздухе ощущалось незримое присутствие Седрика, и Гарри чувствовал себя так, словно посягает на чужую девушку, но всё же, пересилив неловкость, сомкнул руки на талии Чжоу. Они стояли совсем близко.
Видимо, она рассудила, что время разговоров закончилось, и пришло время действовать, потому что оторвала лицо от груди Гарри и приподнялась на носках так, что её губы оказались совсем близко от его лица. Гарри не знал, что делать. С одной стороны, он давно мечтал поцеловать Чжоу, с другой — ну не в такой же ситуации, в самом деле!
Он судорожно искал выход из сложившейся ситуации, когда голову пронзила нестерпимая боль…
* * *
Снейп бежал по коридорам Хогвартса. То есть не Снейп, конечно, а его сознание в теле Гарри. Немного потряхивало.
«И куда ты так несёшься?» — раздражённо думал он, впрочем, не ожидая ответа.
На третьем этаже они оказались на удивление быстро, и Снейп лишь усмехнулся, прекрасно понимая причину такой спешки.
«Детские влюблённости», — презрительно думал он, наблюдая за происходящим с высоты своего немалого опыта.
Он не мог слышать, о чём ворковали голубки, поэтому занимал себя попытками вспомнить, что же это за девушка. Слизерин отметался сразу — на своём факультете Снейп прекрасно всех знал. На гриффиндорку эта черноволосая азиатка тоже не была похожа… Он мог поклясться, что видел её на матче по квиддичу, вот только за какую команду она играла: Когтевран или Пуффендуй?
Размышления были прерваны, когда Снейп отчётливо увидел слёзы на глазах девушки.
«Поттер, — хмыкнул он мысленно. — Кого угодно доведёт».
Но дальше ситуация стала разворачиваться по совсем уж незапланированному сценарию: девушка прижалась к груди Гарри, то есть по ощущениям к груди самого Снейпа. Это было, мягко говоря… странно. Он инстинктивно попытался разжать объятия, но с раздражением понял, что ничего не выйдет. Оставалось лишь уповать на рассудок Поттера. То есть план был заранее провальный. Снейп мысленно взвыл.
Совсем плохо стало, когда эта нахалка невинно приподнялась и полезла своими губами прямо ему в лицо. Такой наглости Снейп терпеть не собирался и поэтому что есть сил заорал:
— Не-е-е-ет!!!
Видимо, Поттер что-то почувствовал, — а, может, это было просто совпадение, — но он схватился за голову и промычал что-то нечленораздельное. Снейп возликовал. Но ненадолго.
— Гарри, что с тобой? — обеспокоенно осведомилась девчонка.
— Всё… в порядке, — с трудом произнёс Поттер, мягко отстраняясь от неё.
Ликование Снейпа усилилось.
— Я, пожалуй, пойду, — неуверенно продолжил Поттер. — Знаешь, в последнее время всё так навалилось…
— Да-да, я понимаю, — согласно закивала девчонка. — Амбридж, и Седрик, и профессор Снейп…
«Не сваливался я ни на кого!» — возмущённо воскликнул последний. К сожалению для него, беззвучно.
— Тогда спокойной ночи, Чжоу? — всё ещё неуверенно произнёс Поттер.
— Спокойной ночи, — ласково улыбнулась девчонка.
Снейп облегчённо выдохнул, когда сладкая парочка рассталась и разошлась по разным концам коридора. Правда, назад в башню Гриффиндора Поттер возвращался значительно менее резво. Его неторопливые шаги гулко отдавались в коридоре.
«Постойте-ка…»
Снейп со смесью недоверия, удовлетворения и страха понял, что действительно слышит шаги Поттера. И последнюю часть их разговора с этой Чжоу он тоже прекрасно слышал…
Часть шестая, наказательная.
Вечером следующего дня Гарри отправился отбывать первое наказание у профессора Амбридж. Он вошёл в её кабинет и замер: комната изменилась до неузнаваемости. Невозможно было не зацепиться взглядом за очередную вазочку, салфеточку или тарелочку с котятами. Гарри чуть не стошнило от такой приторности, тем более что она никак не вязалась с характером Амбридж.
— Добрый вечер, мистер Поттер, — притворно ласковым тоном поздоровалась она.
— Добрый вечер, профессор Амбридж, — деревянным голосом отозвался Гарри.
Его усадили за маленький столик, на котором уже лежал кусок пергамента, и вручили длинное и тонкое чёрное перо.
«Должно быть, дорогое, — подумал Гарри, никогда в жизни подобных перьев не видевший. — Сплошное показушничество».
В висках противно заныло, но Гарри списал это на многодневную усталость.
— Я хочу, чтобы вы написали фразу «Я не должен лгать».
— Сколько раз?
— Столько, сколько я посчитаю нужным.
— Вы не дали мне чернил.
— О, чернила вам не понадобятся.
Головная боль усилилась, теперь она отдавалась не только в висках, но и в затылке. Гарри прилагал все усилия, чтобы Амбридж не увидела признаков физического страдания на его лице и ни в коем случае не подумала, будто он страшится какого-то дурацкого наказания. Строчки так строчки. Гарри поспешно приступил к написанию, надеясь, что хоть так отвлечётся от боли.
В первую секунду ему это действительно удалось, ибо тыльную сторону его ладони словно вспороли скальпелем, и эта новая боль перекрыла собой старую. Но уже в следующее мгновение головная боль вернулась, да ещё как будто усилилась в несколько раз. Свежие надрезы затянуло гладкой кожей. Боль в руке немного отступила, ослабла и головная боль. Но Гарри знал, что придётся написать фразу ещё раз, а потом ещё и ещё до тех пор, пока Амбридж не удовлетворит свои садистские потребности. Или пока Гарри не сломается. Но такого удовольствия он точно не собирался ей доставлять.
Гарри вновь прикоснулся пером к пергаменту, прислушиваясь к собственным ощущениям. Так, спокойно. Он глубоко вздохнул и вновь написал: «Я не должен лгать». За ужасной болью в руке вновь последовала непередаваемая головная боль. Это повторялось каждый раз, когда Гарри выводил очередную строчку: два вида боли накатывали и отступали одновременно.
«Наверное, головная боль — тоже действе пера», — мрачно подумал Гарри.
Когда он вернулся в башню Гриффиндора, уже перевалило за полночь.
* * *
«Посмотрим, что эта министерская мышь сможет придумать в качестве наказания, — злорадно думал Снейп, наблюдая глазами Гарри, как тот подходит к кабинету Амбридж. — Могу поспорить, что ничего интересного ей в голову не придёт. То ли дело мои наказания…»
На Снейпа накатили тёплые воспоминания о дюжине грязных котлов, которые без помощи магии драил Лонгботтом; о длинном рецепте с кучей ингредиентов с непроизносимыми названиями, который Финниган должен был сначала прочитать вслух, а затем выучить наизусть; о флоббер-червях, которых пришлось перебирать боящейся их до ужаса Патил. Снейп мечтательно вздохнул. Ну, то есть, вздохнул бы, если бы находился в своём теле.
В самом деле, чем может удивить его Амбридж, верная министерству по самые потроха?
«Тьфу! — разочарованно воскликнул Снейп, увидев внутреннее убранство кабинета. — Сплошные разочарования. С такой любовью к котятам и розовому цвету… Пожалуй, она сейчас тоже предложит Поттеру печенье».
Он ещё раз оценил интерьер.
«Нет. Три печенья».
И тут Амбридж вручила Гарри перо.
«Постойте… Что?! — Если бы у Снейпа были глаза, он бы их вытаращил. — Нет… Не может быть… Она бы не стала…»
Мысли путались. Благо, Гарри внимательно глядел на перо, так что Снейп тоже смог получше его рассмотреть. И вывод, к которому он пришёл, ему не понравился.
То есть сейчас Гарри станет писать строчки этим самым пером. Слова будут вырезаны у него на руке. На теле Гарри. На теле, в котором сидит он, Северус Снейп! И он прекрасно почувствует боль.
«Поттер! Не вздумай ничего этим пером писать! — в бессильной злобе кричал Снейп, и Гарри схватился за голову. — Слышишь меня?!»
— О, чернила вам не понадобятся, — произнесла Амбридж с хитрой улыбочкой, подтверждая страшную догадку Снейпа.
«Поттер, не-е-ет!»
Но этот дурачок всё равно приблизил перо к пергаменту и начал медленно выводить: «Я не должен лгать».
«Ты не должен быть идиотом!!!»
Наконец, Поттер осознал магическое действие пера и тупо уставился на вырезанные на руке слова, которые быстро затягивались новой кожей.
«Дошло наконец?» — зло подумал Снейп. Ему безумно хотелось потереть ноющую руку, но ведь он попал в тело Поттера, который ни за что не покажет собственную слабость окружающим. Чтоб ему пусто было! Приходилось терпеть.
Гарри продолжал писать одну и ту же фразу, строка за строкой. Каждый раз Снейп беззвучно выл от боли, проклиная Амбридж, Поттера, Хогвартс и всю вселенную в придачу.
Наказание продолжалось долго. Снейп пытался заставить тело посмотреть на часы, но какое там! Даже в таких мелочах Поттер был упрям, как осёл. Не сломается он, как же! Пожалуй, уже к середине недели будет выть похлеще плаксы Миртл и умолять, чтобы его освободили от наказания.
Через несколько часов (а по ощущениям как будто через несколько лет), Амбридж взяла ладонь Гарри в свою руку, чтобы оценить результат.
«Убери лапы, чудовище!»
— Увы, увы, увы, результаты пока скромные, — сказала она со своей неизменной приторной улыбочкой. — Что ж, продолжим завтра вечером, не так ли? Можете идти.
«Что б ты Мерлиновы подштанники всю жизнь стирала!» — огрызнулся Снейп напоследок.
Выйдя из кабинета и скрывшись за поворотом, Поттер вздумал перейти на бег.
«И как у тебя сил-то хватает», — устало подумал Снейп. На сильные эмоции он уже был неспособен и лишь мечтал, чтобы тело Поттера благополучно добралось до постели и заснуло часов на десять, а лучше на двенадцать.
Это, кстати, было одним из минусов теперешнего положения Снейпа (хотя такое положение в принципе — один сплошной минус). Каким бы уставшим он ни был, он не мог заснуть, пока не засыпал Поттер.
В гостиной Гриффиндора вкусно пахло свежей выпечкой. Желудок свело от голода. Только сейчас Снейп осознал, что в теле Поттера пропустил ужин, и мысленно добавил ещё один пункт в «Список преступлений Долорес Амбридж против жизни и здоровья досточтимого профессора Снейпа». Поттер подошёл к столику у камина, и взгляду Снейпа предстало блюдо, доверху наполненное булочками, пирожными и кексами. К нему прилагалась записка:
Гарри,
Ты пропустил ужин, и мы упросили домовиков разрешить нам забрать кое-что для тебя. Приятного аппетита!
Рон и Гермиона.
P.S. Не обращай внимание на надкусанное пирожное, я уже провела с Роном разъяснительную беседу.
Снейп почувствовал, как губы Поттера растягиваются в улыбке. Ну да, еда сейчас очень кстати. Поттер стянул с блюда особо крупную булочку с джемом и с наслаждением вгрызся в неё зубами. Снейп уже давно не получал такого удовольствия от еды, желудок благодарно заурчал.
Уже в постели, когда Поттер готов был провалиться в сладкий беззаботный сон, Снейп понял, что чувствовал и вкус, и запах.
Глава 4. Часть седьмая, уставательная.
Профессора Снейпа вырвали из объятий Морфея самым грубым образом.
«Какой жуткий сон. Я — в теле Поттера? Приснится же такой бред… — подумал было он, но тут перед глазами наглым образом возникла заспанная физиономия Рональда Уизли. — Мерлин, за что?!»
— Гарри, просыпайся, — тряс его за плечо Рон, даже не догадываясь, по отношению к кому проявляет просто непростительную дерзость. — Мы опаздываем на завтрак.
— Я не пойду, — пробормотал Гарри, с трудом игнорируя настойчивое бурчание в желудке. — Амбридж вчера продержала допоздна, я за домашнее задание даже не садился.
«Что значит «не пойду»? — возмутился такому наплевательскому отношению к базовым физическим потребностям Снейп. — То есть я теперь из-за твоих домашних заданий ещё и голодать должен?! Вот уж дудки!»
Рон только присвистнул и, быстро одевшись, покинул спальню. Остальные парни ушли ещё раньше, и теперь Гарри остался в комнате совершенно один. Он наскоро натянул первую попавшуюся под руку одежду («Отлично, теперь я ещё и немодный», — раздражённо подумал Снейп) и уселся за письменный стол.
Открыв дневник сновидений, Гарри поспешно накарябал:
Сновидение 1 — мы с командой Когтеврана сыграли вничью в квиддич.
Гарри задумался и прикусил кончик пера.
«И ради этой фигни ты решил уморить меня голодом?! — ещё сильнее возмутился Снейп. — Ох, вот только дай мне выбраться из этого тела, эх ты у меня и попляшешь, прорицатель хренов!»
Гарри вновь принялся писать:
Сновидение 2 — мне приснилось, будто бы профессор Снейп попал…
Вышеозначенный профессор затаил дыхание.
«Неужели?..»
Гарри усмехнулся и перечеркнул написанное.
— Надо же так сглупить, — пробормотал он себе под нос. — Чуть настоящий сон для Трелони не записал. Интересно, какое предсказание она бы вытянула из этого всего.
«Поттер, балда ты стоеросовая! Круглый, набитый, конченый болван!» — застонал Снейп. А ведь какой прекрасный был шанс! Поттер, конечно, дурачок, и в жизни не связал бы одно с другим, но Трелони — известная болтушка, уж она бы точно поделилась «занимательным сном Гарри-чёрт-бы-побрал-его-умственные-способности-Поттера» с другими учителями, история дошла бы до Дамблдора, а уж тот, не будь дурак, связал бы внезапную кому профессора с не менее внезапным сновидением.
Мне приснилось, что я ходил в Косую аллею и купил там новую метлу, — наконец разродился Гарри.
Дабы не изменять рейтинг сего творения, комментарий профессора Снейпа мы опустим.
Гарри подхватился с места и побежал в Северную башню. По дороге он встретил Рона.
— Ну что, выполнил задание?
— Да, выдумал пару сновидений. Ты сам что написал? — поинтересовался Гарри.
— Написал, что мне приснилось, будто я покупаю новые ботинки, — хохотнул Рон.
«Ещё один кусок идиота», — Снейп мысленно хлопнул себя ладонью по лбу в знак высшей степени презрения к умственным способностям обоих гриффиндорцев.
— Как у Амбридж? — неожиданно спросил Рон. — Что она тебя заставила делать?
«Давай, пожалуйся своему дружку на тяготы жизни».
— Да ничего особенного — заставила строчки писать, — пожал плечами Гарри.
«Ничего особенного… — эхом отдалось в сознании Снейпа. — Это у тебя шуточки такие, Поттер?»
Прорицания прошли как обычно: рассуждения профессора Трелони все слушали со скепсисом, за исключением сестёр Патил, которые с жадностью ловили каждое слово и попеременно выдыхали в нервном ожидании. Ждать долго не пришлось. Первый сон Гарри был быстро интерпретирован как предвестие затяжной болезни, а второй — как указатель неизбежного летального исхода (который будет встречен мистером Уизли в новых ботинках).
Профессор Снейп, впервые побывавший на уроке коллеги, не успевал хвататься за голову и придумывать новые ругательства.
Трансфигурация прошла не менее плачевно, но на этот раз не из-за преподавателя — хотя Северус ещё не до конца простил Макгонагалл за печеньки — а из-за Поттера, который оказался не в состоянии наложить Заклятие исчезновения и был самым худшим на уроке. Снейп, не привыкший к роли плохого ученика, проклинал Поттера за то, что пришлось почувствовать себя нашкодившим щенком под строгим взглядом Макгонагалл.
«Как будто сложно было сказать, что не отработал заклятие из-за наказания Амбридж», — прошипел Снейп.
Настроение падало целый день, и когда казалось, что нижняя точка достигнута, Снейп понял, что на обед Поттер идти не собирался, а освободившееся время решил посвятить дорисовке лукотруса для урока травологии. Настроение с треском проломило «нижнюю точку» и укатилось глубоко в подземелья. Желудок нещадно ныл весь оставшийся день, и Снейп, чувствуя не меньшую усталость, чем законный обладатель тела, старался не растрачивать последние силы на эмоциональные выбросы, хотя удержаться было ох как непросто — Мерлин тому свидетель.
Поттер так никому и не рассказал, в чём именно заключалось наказание у Амбридж. Он не просто не жаловался, но и не признавался, даже когда у него спрашивали — сначала Уизли, а ближе к вечеру и Грейнджер. Это, пожалуй, было самым непостижимым для профессора Снейпа. Поттер — и такая стойкость? Да нет, не может быть. Обычное гриффиндорское упрямство и желание предстать несчастной жертвой, когда всё наконец вскроется.
Вечер у Амбридж прошёл почти как за день до этого, даже желудок поутих, смирившись со своей плачевной участью, разве что рука болела гораздо сильнее, а вскоре и вовсе покраснела и воспалилась. Снейп искренне недоумевал, как кто-то в здравом уме может терпеть подобную боль и даже не пискнуть ни разу. Да что там пискнуть — у Поттера даже дыхание ни разу не сбилось.
«Ага, вот и доказательство, что Поттер давно не в здравом уме, — злорадно думал Снейп сквозь приступы непереносимой боли. — Может, он вообще мазохист — сидит тут, кайф ловит, а я страдаю».
Когда экзекуция наконец завершилась, Амбридж отослала Поттера спать и на прощание пожелала ему спокойной ночи.
В ответ на это Снейп послал её по такому адресу, который приличные профессора зельеварения знать не должны.
И, как будто всего произошедшего за день было недостаточно, Поттер вознамерился пожертвовать сном досточтимого профессора Снейпа ради выполнения письменных заданий на следующий день. Когда ближе к рассвету он, обессилевший и выжатый, наконец оказался в постели, Северус готов был поклясться, что это официально был худший день в жизни профессора Снейпа.
Часть восьмая, неожиданная.
Профессор Снейп впал в депрессию. Он, конечно, принадлежал к категории людей с наполовину полными стаканами, но, согласитесь, перемещение в тело другого человека, да ещё и в тело Гарри Поттера, никакая здоровая психика не выдержит.
«Может, я на самом деле умер, а это мой персональный ад?» — подчас залетала Снейпу в голову шальная мысль.
В последнее время она не казалась такой уж невероятной. Чудовищной — да. Но это уже другой вопрос.
С момента «переселения», как называл это Снейп, прошло уже три дня, а света в конце тоннеля всё не предвиделось. Один раз он даже крикнул: «Я выучил свой урок, верните меня обратно!». (Нет, ну а вдруг сработало бы?) Разумеется, на мольбы профессора никто не отозвался.
«А может… — Пришла Снейпу в голову гениальная мысль (других там отродясь не водилось). Он мысленно прокашлялся и с чувством произнёс: — Я больше никогда не буду издеваться над студентами. Всё, можете вернуть мне моё тело».
Как вы понимаете, это была крайняя степень безысходности.
Снейп замер в ожидании. Секунды тянулись непозволительно медленно. Пять… шесть… семь…
«Ну и слава Мерлину, — облегчённо подумал он. Ещё бы: возвращаться в собственное тело и становиться паинькой-профессором было едва ли не хуже, чем навсегда застрять в теле Поттера. — Я уж как-нибудь сам разберусь».
Легко сказать.
Профессор Снейп начал активную мозговую деятельность.
«Так, что мы имеем? Я очнулся в Поттере… Нет, как-то неправильно звучит. Я проснулся в теле Поттера после своего урока. Они готовили Умиротворяющий бальзам. Умиротворяющий бальзам… Что же такого мог напутать тупица-Лонгботтом, чтобы ввести человека в кому и заставить его дух переселиться в чужое тело? Эх, спросить бы у него самого… — Снейп осознал, о чём только что подумал и расхохотался. — Придёт же в голову такое! Спросить у Лонгботтома, что он добавил в зелье три дня назад! Да он, небось, через пять минут после урока всё забыл, если не раньше. Нет, Лонгботтом тут не поможет. Думай, Северус, думай».
Думалось, откровенно говоря, плохо. При таком малом количестве исходных данных прийти к верному выводу было почти нереально. Да и какой в этом смысл? Даже найдя решение, Снейп был бы не в состоянии ни с кем им поделиться. А как заставить сознание самостоятельно вылезти из одного тела и проникнуть в другое, он плохо себе представлял.
Тем временем после пытки интеллектуальной, когда Поттер не мог ответить на простейшие вопросы преподавателей, заставляя сознание профессора Снейпа краснеть и рвать на себе волосы от бессилия, наступило время пытки физической. Очередной вечер у профессора Амбридж радужных перспектив не рисовал.
— Добрый вечер, мистер Поттер, — приторно ласковым голосом поприветствовала она.
«Добрый-добрый, старая розовая жаба».
Единственным плюсом положения Снейпа была возможность безнаказанно хамить коллегам.
— Присаживайтесь.
Поттер послушно уселся за уже знакомый столик и упрямо сжал губы.
«Да расслабься ты, — раздражённо подумал Снейп. — Тоже мне герой».
Началась привычная пытка пером. Гарри молча выписывал одну и ту же фразу, до боли стискивая зубы, а профессор Снейп беззвучно выл и нецензурно выражался в адрес Министерства магии в целом и Амбридж в частности, не забыв пройтись по специалистам Св. Мунго, которые умудрились выдать этой социопатке со склонностью к садизму справку о психическом здоровье и позволили работать с детьми. Каждый раз, когда перо выводило очередное слово, Снейп чувствовал по отношению к Амбридж такую ненависть, какую не испытывал ни к кому — даже ко всем мародёрам вместе взятым. А это говорило о многом.
Очередной «вечер у инквизитора», как окрестил его Снейп, завершился через три часа.
«Три грёбаных часа!»
Гарри вышел из кабинета Амбридж и только свернув за угол позволил себе потереть ноющую руку. С каждым вечером кожа выглядела всё более воспалённой. На мгновение Снейп даже почувствовал лёгкий укол жалости по отношению к мальчишке.
В конце коридора показались Рон с Гермионой. Гарри быстро спрятал руку в карман и чуть не взвыл от боли — грубая джинсовая ткань легко содрала кожу с только что затянувшихся ран. Снейпу сдерживаться было незачем. Вся жалость к Поттеру мгновенно исчезла — нельзя же испытывать хоть какие-то положительные чувства к таким форменным идиотам.
— Гарри! — радостно воскликнула Гермиона, подбегая к нему и бросаясь ему на шею.
«Но-но-но! Попрошу без рук!»
Обниматься с Гермионой-всезнайкой-Грейнджер профессору Снейпу было и непривычно, и неудобно, и странно, вот только ничего поделать с этим он не мог.
Вслед за Гермионой подоспел и Рон. Он, к несказанному облегчению Снейпа, обниматься не полез — лишь крепко пожал Гарри руку. Пожал, и тут же притянул её к себе, с ужасом рассматривая тыльную сторону ладони.
— Гарри, это… Что это? — с неменьшим ужасом спросила Гермиона.
— Ничего.
— Я, может быть, и паникёр, — начал Рон, — но на «ничего» это совсем не тянет. Давай, признавайся.
Гарри тяжело вздохнул.
«Да, Поттер, побольше драмы».
— Просто наказание у Амбридж.
— Что-о-о? — Глаза Гермионы по размеру стали напоминать два галеона. — Гарри, она не имеет права! Надо обо всём рассказать профессору Макгонагалл.
«Пять очков Гриффиндору за светлую мысль. Ещё десять за её редкость».
— Нет, — твёрдо отрезал Гарри. — Никто не должен знать, тем более Макгонагалл. Не хватало, чтобы ещё один профессор из-за меня пострадал.
«Это ты обо мне что ли?» — заинтересованно подумал Снейп.
— Гарри, мы уже это обсуждали. В том, что случилось со Снейпом, никто не виноват.
Вышеозначенный профессор чуть не задохнулся от возмущения. Даже мысленные баллы с Гриффиндора снять забыл.
«И где моя приставка «профессор», мисс Грейнджер? — раздражённо подумал он. — Значит, Минерва у вас профессор, а я просто Снейп? Никакого уважения…»
— Вообще-то Невилл немного виноват, — с усмешкой вставил Рон и, встретившись с гневным взглядом Гермионы, поспешно добавил: — Ну, он же действительно вылил на него какую-то синюю дрянь…
— Невилл и так очень переживает, не надо ему постоянно напоминать об этом.
«Лонгботтом за меня переживает? Вот это поворот», — усмехнулся Снейп.
— А я и не напоминаю, — ушёл в оборону Рон. — И вообще ему все только спасибо за это постоянно говорят, даже слизеринцы.
«Вот свиньи неблагодарные!»
— Одним уроком меньше для всех, — продолжал Рон, — да и Снейп в своей коме отдохнёт — вернётся, как огурчик, и со свежими силами начнёт всех шпынять, ещё вспомнишь меня. Так что наслаждайся свободой, пока есть возможность.
«И ты в первую очередь, Уизли», — прошипел Снейп, делая мысленную пометку на будущее.
— Свободой? — В глазах Гермионы загорелся озорной огонёк. — Ещё одно доказательство того, что пропускать собрания старост нельзя.
— О чём ты?
— А о том, Рональд, что с завтрашнего дня у нас новый преподаватель зельеварения — мистер Торнбуш, о чём сообщили вчера на собрании старост, а вечером я сказала всем об этом на собрании факультета, но туда ты тоже не явился.
«Новый преподаватель?!»
— Новый преподаватель?! — переспросили Гарри и Рон в один голос.
Гермиона утвердительно кивнула.
— Постой, Гермиона, почему я об этом впервые слышу? — спросил Гарри.
Гермиона недоумённо сдвинула брови, прокручивая в голове события предыдущего дня. Её лицо бледнело на глазах.
«Неужели мисс Всезнайка что-то упустила?» — Снейп радовался как ребёнок.
— Ой, Гарри, прости… Просто ты был у Амбридж, и я хотела рассказать тебе после собрания, но ты вернулся очень поздно, а сегодня у меня было столько дел, что это совсем вылетело из головы…
— Да ладно, не страшно. Он же ещё ничего не задавал.
А Снейпу уж было показалось, что лицу Гермионы больше некуда бледнеть. Лицо не замедлило доказать ему обратное.
— Что такое? — с опаской спросил Гарри.
— Профессор Торнбуш… Он… Он сказал, что возьмёт на проверку последнее эссе, заданное Снейпом.
— Что?! — воскликнул Рон.
— Эссе на целый свиток?! — ужаснулся Гарри.
«Ещё одна бессонная ночь?!» — взвыл профессор Снейп.
Глава 5. Часть девятая, прозревательная.
Уже второй час Гарри писал эссе для предстоящего урока зельеварения. Свиток всё никак не желал заканчиваться, уставившись на него крупным заголовком: «Лунный камень и его свойства». Гермиона, чувствуя свою вину перед Гарри, самоотверженно помогала ему излить на пергамент светлые мысли (это в два-то часа ночи), мастерски игнорируя Рона, сидевшего тут же: перед ним она никакого чувства вины не испытывала и помогать наотрез отказалась — исключительно в воспитательных целях.
Рон воспитывался плохо, с невинным видом хватая каждое слово, которое Гермиона говорила Гарри, а иногда и самым наглым образом заглядывая ему через плечо.
Гермиона фыркала, но терпела.
Профессор Снейп на последней стадии изнеможения не мог делать ни того, ни другого.
«Это же так элементарно, Поттер…» — иногда тихонько вздыхал он (на большее сил просто не хватало), цитируя знаменитую фразу одного магловского сыщика.
— Так, осталось написать о применении, — произнёс Гарри, хлопая себя по щеке, чтобы хоть немного взбодриться, и с трудом подавляя зевок.
— Значит так, — начала Гермиона, — самое основное — это Умиротворяющий бальзам, который мы готовили на прошлом занятии. Можно добавить, что, если его неправильно сварить, человек впадёт в очень глубокий или даже летаргический сон.
«Что мы и наблюдаем, — усмехнулся Снейп. — А ещё, как выяснилось, можно переселить сознание адекватного человека в Мерлин знает чьё тело».
— Записал, — кивнул Гарри. — Что ещё?
Гермиона едва заметно покраснела.
— Ну… — смущённо начала она. — Толчёный лунный камень используется в некоторых любовных зельях…
«В любовных? Ну да, конечно. Зачем писать про Прозрей-зелье, если можно написать про любовь, — проворчал Снейп. — Женщины неисправимы».
— Ага, — послушно кивнул Гарри, записывая информацию. — Так, до конца свитка пара строчек осталась. Где ещё применяется лунный камень?
«Прозрей-зелье, Поттер».
— Не знаю, — пожала плечами Гермиона. — Я только про бальзам и про любовные зелья писала…
— Но ты ведь накатала два свитка? — вставил Рон.
— Да, но там же не всё про применение!
— Тогда просто скажи, о чём ещё ты писала, — пожал он плечами. — В чём проблема-то?
— Если мы сейчас начнём новую секцию, придётся исписать ещё как минимум полсвитка, — авторитетно заявила Гермиона, всё ещё немного сердясь на Рона.
«Не-е-е-т, — взмолился профессор Снейп. — Поттер, просто напиши про Прозрей-зелье!»
Гарри тяжело вздохнул.
— Ладно, диктуй. Всё равно можно уже не ложиться…
«Прозрей-зелье!!!» — собрав последние силы, заорал Снейп.
Гарри удивлённо мотнул головой.
— Что такое? — спросил Рон. — Шрам?
— Нет… — озадаченно пробормотал Гарри. — Это другое… Гермиона, — вдруг обратился он к ней, — а лунный камень случайно не используется при изготовлении Прозрей-зелья?
Она уже открыла было рот, чтобы прочитать ему лекцию о том, что, если бы камень использовался где-то ещё, она бы точно об этом знала, но осеклась на полуслове и задумалась.
Её лицо выразило искреннее изумление.
— Да… — пробормотала Гермиона. — Ума не приложу, как я могла об этом забыть… Но, Гарри, откуда ты об этом знаешь? Это ведь программа шестого курса.
— Понятия не имею, — пожал он плечами. — Просто вдруг пришло в голову. Наверное, где-то слышал или читал, и просто запомнилось.
«Читал он, как же», — усмехнулся Снейп, но тут до его измождённого сознания дошло, что только что случилось.
— Ладно, — мотнула головой Гермиона. — Напиши, что зелье восстанавливает зрение и снимает проклятие Конъюнктивита, и пошли спать.
Гарри и Рон быстро завершили свои эссе, пожелали Гермионе спокойной ночи, и под ликующие мысли профессора Снейпа отправились в спальню.
Он понимал, что случилось нечто важное, но был совершенно не в состоянии размышлять о чём-то серьёзном.
«Я подумаю об этом завтра», — умиротворённо подумал он, чувствуя, как тело Поттера проваливается в такой желанный сон.
* * *
— Гарри, ты какой-то странный сегодня, — обратилась к нему Гермиона за завтраком.
— Что? — переспросил он, отрываясь от своих мыслей. — А, нет. Просто задумался.
— И о чём же, если не секрет? — заинтересовалась она.
«Нам же всем так интересно, о чём думает Поттер!» — Сон придал профессору Снейпу сил, но быстротечность отдыха вылилась в чрезмерную раздражительность.
— Понимаешь, — начал Гарри, с трудом подбирая слова, — в последнее время я как-то странно себя чувствую… Не знаю, как объяснить. Ну, вот, например, вчера, когда я сидел у Амбридж, я вдруг почувствовал такую дикую ненависть к ней…
— После вот этого, — хмыкнул Рон, многозначительно указывая на руку Гарри, — ненависть — последнее, что показалось бы мне удивительным.
— Нет, ты не понимаешь, — отозвался тот. — Я такого никогда не испытывал. Даже не думал, что способен на это. В смысле, на такую сильную ненависть.
«Святой Поттер!»
— Это не всё… — негромко произнёс Гарри, не зная, стоит ли рассказывать друзьям. — Например, вчера… Гермиона, когда ты обняла меня, я почему-то почувствовал себя очень странно, как будто ты не должна была этого делать, и мне почему-то было неприятно. И потом, Рон, когда ты сказал, что даже слизеринцы радуются отсутствию Снейпа, меня это… обидело. Не знаю, как объяснить, это всё так необычно, словно…
Снейп затаил дыхание.
«Ну же, Поттер!»
— Словно кто-то управляет моими эмоциями, и мне всё труднее отличить свои собственные чувства.
— То есть, — начала Гермиона, нахмурившись, — когда я тебя обняла, тебе было неприятно?
«!..»
— Это всё, что ты поняла из моего объяснения? — спросил Гарри, и его голос прозвучал немного раздражённее, чем он планировал.
— А чего ты ожидал? — разозлилась она. — Если тебе это так не нравится, мог бы просто сказать — не обязательно выдумывать бредовые истории о том, что кто-то контролирует твои эмоции!
Гермиона вскочила из-за стола и, схватив сумку, стремительно покинула Большой зал, оставив на тарелке недоеденный завтрак.
— Что это с ней? — удивился Рон.
«Сказал бы я тебе, что с ней, только не дорос ты ещё», — ехидно подумал профессор Снейп.
— Не стоило вообще начинать этот разговор, — расстроенно отозвался Гарри, уже строя в голове планы примирения с Гермионой. — Ладно, — наконец вздохнул он, — пойдём на урок, а там разберёмся.
Рон согласно кивнул, схватил пару пирожных со стола, и они с Гарри направились на первый урок зельеварения с новым профессором.
Часть десятая, новопрофессорская.
— Добрый день, — улыбнулся профессор Торнбуш вошедшим в класс студентам. — Проходите-проходите, не стесняйтесь.
Студенты не то что бы стеснялись, просто к подобному обращению от преподавателя зельеварения готовы не были. Рон подтолкнул Гарри локтём и прошептал:
— Наконец-то кого-то адекватного дали.
«Адекватного? Ну-ну, Уизли», — подумал Снейп, делая очередную мысленную пометочку на будущее. Их за последние дни накопилось столько, что впору было заводить настоящую тетрадь, а лучше — бухгалтерскую книгу.
Новый профессор оказался средним во всех смыслах: он был среднего роста, неопределённого возраста, обладал ничем не примечательной внешностью, и даже голос у него был средний: не громкий, и не тихий, не излишне высокий, но и не низкий. Телосложение у него тоже было вполне обычное, среднестатистическое. Он был из тех людей, мимо которых проходят в толпе, не заметив, и чью внешность трудно воспроизвести в памяти даже после нескольких встреч.
— Садитесь быстрее, мне уже не терпится вложить полезные знания в ваши светлые головы.
Гарри приподнял бровь в удивлении и переглянулся с Роном, но излишнюю слащавость нового профессора оставил без комментариев.
— Меня зовут профессор Торнбуш, и я буду вести уроки зельеварения, пока не найдётся способ вернуть профессора Снейпа из комы, — начал он, как только все расселись по местам. — Ужасное несчастье, — добавил он, склонив голову.
Студенты покорно выдержали скорбную паузу.
— Ну что ж, начнём! — воскликнул Торнбуш, как ни в чём не бывало. — Сегодня у нас по расписанию Дыбоволосное зелье.
На этот раз класс замер по собственному желанию. Даже профессор Снейп притих, не желая пропустить ни слова.
В воздух взметнулась рука Гермионы.
— Да, мисс…
— Грейнджер, — закончила она за Торнбуша и продолжила: — Профессор, мы изучали это зелье на втором курсе…
— Правда? — невинно переспросил он, изображая крайнее удивление. — Такое сложное зелье на втором курсе? Что ж, профессор Снейп, видимо, любил проверять студентов на прочность. Видите ли, мисс… Грейнджер, Дыбоволосное зелье крайне сложно в исполнении, и Министерство полагает, что изучать его раньше пятого курса... — Он задумался, подбирая слово. — Нерационально.
По классу пронёсся возбуждённый шёпот.
— Всё ясно, — пробормотал Гарри, ни к кому конкретно не обращаясь. — Амбридж дубль два.
— Но профессор, — решила не сдаваться Гермиона, — всё равно мы уже изучали это зелье.
— Мисс Грейнджер, позвольте кое-что вам объяснить, — дружелюбно улыбнулся Торнбуш. — У меня есть программа занятий, которая была подготовлена и одобрена Министерством. Неужели вы думаете, что там работают некомпетентные люди?
Гермиона промолчала, не желая высказывать вслух, что она на самом деле думала об этих «людях». Не ожидая ответа, Торнбуш продолжил:
— Очень рад, что вы согласны. Мне бы очень не хотелось критиковать работу профессора Снейпа и ставить под сомнение его компетентность, — он выдержал многозначительную паузу, — но в каком-то смысле вам, как студентам, повезло со столь неожиданной сменой преподавателя. И это в год перед сдачей экзаменов, подумать только!
«Нет, мне послышалось…» — шокировано подумал Снейп.
— К тому же, мисс Грейнджер, — продолжил Торнбуш, не переставая лучезарно улыбаться, — раз вы уже изучали Дыбоволосное зелье в прошлом, вам не составит труда сварить его снова, не правда ли? А закрепление знаний никогда не повредит. Кстати, за вашу внимательность я присуждаю пять очков Гриффиндору.
Вновь поднявшаяся было рука Гермионы медленно опустилась на парту.
— Что-то новенькое, — прошептал Рон.
«И где только Министерство откопало такого самовлюблённого придурка? Тоже мне, вздумал баллами расшвыриваться, — раздражённо подумал Снейп, ещё не придя в себя после замечания о своей некомпетентности. — Изучать простейшее зелье на пятом курсе! А эти и рады. Он у них теперь, небось, любимым учителем станет».
— Кто может назвать один из основных ингредиентов зелья? — обратился Торнбуш к классу.
Гермиона подняла руку.
— О, мисс Грейнджер, мне нравится ваше рвение! Ещё пять очков Гриффиндору. Но давайте позволим ответить вашим однокурсникам.
— Крысиные хвосты? — послышался голос с задней парты.
— Великолепно, мистер…
— Лонгботтом, — отозвался Невилл, заливаясь краской.
— Совершенно верно, мистер Лонгботтом. Десять очков Гриффиндору!
«Что за дичь тут творится?!» — Профессор Снейп схватился бы за голову, если бы у него была такая возможность.
— Итак, нужно мелко нарезать крысиные хвосты, — начал перечислять ингредиенты Торнбуш; одновременно с его словами рецепт появлялся на доске, — затем добавить три щепотки измельчённой сушёной крапивы, три капли слизи флоббер-червя и пчелиное жало. Потом следует залить всё соком ягоды бум и варить десять минут на медленном огне. После этого добавьте два клыка летучей мыши и перемешайте шесть раз по часовой стрелке. Вопросы?
«Забыл про измельчённый бадьян», — злорадно усмехнулся профессор Снейп, предвкушая провал всего класса и конфуз нового учителя.
Гарри неуверенно поднял руку.
— Да, мистер Поттер?
— Профессор, кажется, в рецепт входит измельчённый бадьян… — нерешительно проговорил он.
«Ну, Поттер, вот кто тебя просил».
Торнбуш нахмурился и пошевелил губами, словно пытаясь что-то вспомнить.
— Конечно, мистер Поттер, — наконец сказал он с улыбкой и обратился ко всему классу: — Я просто проверял вашу внимательность. Пятнадцать очков Гриффиндору! Какие вы все молодцы! Ну что ж, приступайте к приготовлению зелья.
«Где только Министерство откопало такого кретина».
До конца урока Гриффиндор успел заработать ещё семьдесят пять очков и десять похвал от профессора Торнбуша. Профессор Снейп тихо стонал. Каждый лишний балл в копилку Гриффиндора был как удар под дых.
После такого удачного зельеварения ученики радостно высыпали в коридор, делясь друг с другом впечатлениями о новом преподавателе. Впечатления были самые положительные. Настолько положительные, что Снейпу аж тошно становилось.
— Ну что, я же говорил, что без Снейпа только лучше будет, — довольно улыбаясь, обратился Рон к Гарри и Гермионе.
Последняя, словно забыв о недавнем конфликте, как ни в чём не бывало присоединилась к друзьям сразу после урока.
— Он мне не нравится, — резко заявила она.
Профессор Снейп мысленно поперхнулся и прислушался.
— Что? — удивлённо переспросил Рон. — Как он может не нравиться? Гермиона, да он нам баллов сто за урок накинул, не меньше.
— Ну и что? Думаешь, он не будет так же щедр по отношению к другим факультетам?
Рон задумался, впервые рассматривая такую возможность.
— Неужели вы не видите, что это его тактика? — продолжила Гермиона. — Он специально присваивает очки, чтобы все хорошо к нему относились. Невозможно идти против человека, который вроде как во всём с тобой соглашается да ещё и поощряет постоянно.
«Браво, Грейнджер», — подумал профессор Снейп. Впервые без привычного сарказма.
— Если честно, — вставил Гарри, — мне он тоже не очень понравился. Чем-то Амбридж напоминает. Такой же… слащавый.
«Мне это снится, или у гриффиндорцев появились зачатки разума?»
Гарри нахмурился и прикоснулся ко лбу.
— Шрам? — понимающе спросила Гермиона.
— Нет… Это что-то другое, — ещё сильнее сдвинув брови, отозвался Гарри. — Можете положить меня в Мунго, но я готов поклясться, что только что слышал голос профессора Снейпа.
«Опа, наконец-то уважительное обращение! — возликовал вышеозначенный. — Постойте, что?!»
Глава 6. Часть одиннадцатая, разговорная.
— В смысле? — Лицо Гермионы выражало крайнюю степень изумления.
— В прямом, — отозвался Гарри.
«Поттер? Ты меня слышишь? Эй! Поттер!» — пытался достучаться до него профессор Снейп.
— Нет, наверно, показалось, — пробормотал Гарри, убирая руку от головы.
«Поттер!!!»
— Надо показать тебя мадам Помфри, — решительно заявила Гермиона.
— Зачем? Она сейчас занимается Снейпом и не будет отвлекаться по таким пустякам.
— Это вовсе не пустяки, — настаивала Гермиона. — Насколько я помню, последний раз, когда ты слышал голоса, тебе пришлось спасать Джинни из тайной комнаты и сражаться с Волдемортом.
— Эй, я тоже там был! — вставил Рон.
Гермиона смерила его недовольным взглядом, и он пожалел, что вообще открыл рот.
— Ладно, — неожиданно согласился Гарри, то ли прислушавшись к доводам Гермионы, то ли решив, что легче подчиниться, чем продолжать спор. — Только быстро, у меня сегодня ещё тренировка.
Гермиона удовлетворённо кивнула, и они втроём направились в Больничное крыло.
Профессор Снейп понятия не имел, к чему это приведёт, но у него было какое-то странное предчувствие, словно что-то важное должно было вскоре произойти.
* * *
— Голос профессора Снейпа? — переспросила мадам Помфри, вскинув бровь.
Гарри утвердительно кивнул.
— Признаться, в Хогвартсе я слышу о таком впервые… — пожала она плечами. — Конечно, в святом Мунго есть волшебники, которые слышат голоса, но не думаю, что вы сошли с ума, мистер Поттер. Скорее всего это последствия того, что произошло с профессором. Видимо, это оставило след в вашем сознании. — Она задумалась на минуту. — Но, если вы хотите, мы можем провести некоторые тесты, чтобы определить наверняка.
«Тесты на нём надо было провести уже давно. Желательно экспериментальные», — раздражённо подумал профессор Снейп, понимая, что разговор ни к чему не ведёт, а Поттер действительно его не слышит.
— Нет, спасибо, — вежливо отказался Гарри, мысленно «благодаря» Гермиону за то, что кто-то в очередной раз сомневается в его адекватности. — Уверен, мне просто показалось.
Мадам Помфри по-матерински улыбнулась.
— Если это повторится, пожалуйста, сообщите мне.
— Обязательно, — кивнул Гарри.
Они с Роном и Гермионой уже собирались покинуть лазарет, когда он остановился, словно что-то вспомнив.
— Мадам Помфри, — обратился он, поворачиваясь к лекарше, — а можно увидеть профессора Снейпа?
— Мистер Поттер, вы же знаете, я не позволяю беспокоить пациентов, — отозвалась она, но, заметив искреннее разочарование на лице Гарри, смягчилась: — С другой стороны, профессор лежит без сознания… И если это вас успокоит и поможет разобраться в ваших эмоциях… Пожалуй, я могу сделать исключение. Но только для вас, — добавила она, многозначительно глядя на Гермиону и Рона.
— Я не горю желанием его видеть, — хохотнул последний, но быстро скис под недовольными взглядами мадам Помфри и Гермионы.
— Мы подождём снаружи, — поспешно добавил он, обращаясь к Гарри.
Тот согласно кивнул и пошёл вслед за целительницей в самый дальний конец лазарета, где за ширмой обретался профессор Снейп. Мадам Помфри отодвинула полог и отошла на пару шагов, представляя вниманию Гарри тело профессора, безмятежно лежавшее на больничной койке.
Гарри вздрогнул, испытав коктейль невыразимых эмоций. Были тут и неверие, и смятение, и удивление, и даже страх. Он совсем не ожидал, что вид тела профессора произведёт на него такое сильное впечатление.
«Вот дерьмо», — выругался Снейп, которому и принадлежали эти эмоции. Видеть собственное тело со стороны было поистине непередаваемо.
— Мистер Поттер, с вами всё в порядке? — обеспокоенно спросила мадам Помфри, заметив изменившееся выражение его лица.
— Да… Да, всё хорошо. Спасибо, — спешно пробормотал он и, развернувшись, быстро направился к выходу из лазарета.
Мадам Помфри проводила его взволнованным взглядом, но ничего не сказала.
У выхода из Больничного крыла послушно ждали Рон и Гермиона.
— Ну, что? — в один голос спросили они.
Гарри дико посмотрел на друзей, словно впервые увидел.
— Всё… нормально. Идите без меня, мне надо отправить сову… э-э-э… Сириусу.
— Гарри, что-то случилось? — обеспокоенно спросила Гермиона, едва поспевая за ним.
— Я же сказал, всё хорошо! Гермиона, пожалуйста. — Он умоляюще посмотрел на неё.
Она поняла, что расспрашивать сейчас не имеет смысла, поэтому молча кивнула и, подхватив Рона под локоть, потащила его в сторону гостиной Гриффиндора. На первой же развилке Гарри свернул вправо и быстро пошёл вдоль коридора, с трудом удерживаясь, чтобы не сорваться на бег, дабы не привлекать ненужного внимания попадавшихся навстречу студентов. Нужно было найти тихое место, и по иронии судьбы ближайшим таким местом оказалась именно совятня. Туда он и направился.
Оказавшись внутри, Гарри прислонился к стене и отдышался. Пахло соломой и совиным помётом, но это его сейчас мало заботило. Он убедился, что был в башне один и, прокашлявшись и чувствуя себя крайне глупо, отчётливо произнёс:
— Профессор Снейп?
«Поттер?» — Снейп не мог поверить, что Гарри обращается к нему.
Тот поражённо выдохнул.
— Профессор, вы меня слышите?
«А ты как думаешь? Последние несколько дней только тебя и слышу. Тебя и твоих друзей».
— Несколько дней?! — переспросил Гарри. — Но я вас… только сегодня. Что происходит?
«А это ты у Лонгботтома спроси: что за дрянь он умудрился приготовить и чего теперь с этим делать. Последнее можешь не спрашивать, я и так знаю, что он понятия не имеет».
Гарри помолчал, собираясь с мыслями.
— То есть с тех пор, как вы впали в кому, вы…
«Сидел в твоей голове. Не самой умной, надо сказать. Так что можешь представить всю глубину трагизма».
Гарри пропустил оскорбление мимо ушей, пытаясь свыкнуться с таким шокирующим открытием.
— А мысли мои вы тоже слышите? — поинтересовался он.
«Нет, только то, что ты вслух говоришь. Слава Мерлину. Не хватало ещё мне твои мысли слушать: так хоть фильтр какой-то стоит на поток бреда».
— Всё равно не понимаю, почему я начал слышать вас только сейчас… — задумчиво проговорил Гарри.
«Ох, Поттер! Ну какая теперь разница? — раздражённо подумал Снейп. — Надо решать проблему, я не собираюсь остаток жизни провести в этой голове. А учитывая твою гениальную способность находить на неё приключений, этот остаток представляется весьма недолгим».
— Да, но сначала нужно понять причину.
«Поттер, я тебе уже сказал, что причина в Лонгботтоме и его гениальных способностях к зельеварению».
— Да, но, может, он помнит, что именно добавлял в зелье, и тогда…
«Не смеши меня. Во-первых, у него память как у золотой рыбки, особенно во всём, что касается моего предмета. Во-вторых, ты считаешь, я не прикинул уже возможные варианты?»
— Я просто стараюсь помочь, — сказал Гарри в своё оправдание.
«Так говоришь, как будто эта ситуация только меня напрягает», — язвительно отозвался Снейп.
— Я всё-таки считаю, что надо поговорить с Невиллом, а потом попросить Рона и Гермиону помочь поискать что-то в библиотеке и…
«Вот только не вздумай никому рассказывать!» — возмущённо воскликнул Снейп.
— Что? Почему? — искренне удивился Гарри.
«Поттер. Слышать меня можешь только ты, остальным придётся верить тебе на слово. Ты газеты давно открывал? Кажется, «Ежедневный пророк» назвал кое-кого психически неуравновешенным мальчиком-который-лжёт. Теперь подумай, какой прекрасный материал ты дашь той же Скитер, если заикнёшься о том, что слышишь голос профессора, находящегося в коме».
— Рон и Гермиона поверят, — упрямо заявил Гарри. — И Дамблдор тоже.
«Точно. Двое твоих давних друзей и «выживший из ума старикан» — это, конечно, прекрасная поддержка, которая, к сожалению, никого не убедит, — добил аргументами Снейп. — Поттер, послушай моего совета и не говори никому хотя бы до тех пор, пока мы не разберёмся, что с этим можно сделать и можно ли вообще».
Гарри задумался, прикидывая различные варианты.
— Хорошо, — наконец согласился он. — Но с Невиллом я всё равно поговорю, просто не буду рассказывать о том, что случилось.
«Валяй», — согласился Снейп, рассудив, что начинать поиск решения всё равно больше не с чего.
Гарри хотел сказать ещё что-то, но тут в совятню зашла девочка лет двенадцати. Она с испугом посмотрела на него, видимо, опасаясь какой-нибудь сумасшедшей выходки, на которую Гарри, согласно прессе, был вполне способен. Он вздохнул и вышел из совятни, чтобы не смущать ребёнка. Всё равно разговаривать при ней вслух он бы не стал.
Первым делом надо было подробно расспросить Невилла. О тренировке сегодня можно было забыть.
Часть двенадцатая, обсуждательная.
— Зачем тебе это? — недоумённо спросил Невилл, совершенно не представляя, для чего Гарри вдруг понадобилось знать, как он варил зелье на последнем уроке профессора Снейпа.
— Понимаешь, — осторожно начал Гарри, — я подумал, что… может быть…
Он совсем смутился. С тех пор, как профессор попал в кому, никто с Гриффиндора не отваживался даже намекнуть Невиллу, что это могло произойти по его вине — мало ли что парень с собой сделает от чувства вины. Вот и Гарри теперь ругал себя за то, что не продумал речь заранее.
«О, великий Мерлин! Поттер, хватит мямлить!»
Голос профессора Снейпа в голове тоже не облегчал задачу.
Помощь пришла, откуда её совсем не ждали.
— Да ладно, Гарри, — грустно произнёс Невилл. — Я сам прекрасно знаю, что Снейп попал в кому из-за меня.
— Нет-нет, я совсем не это… — начал было тот, но Невилл жестом остановил поток оправданий и продолжил:
— И то, что все обходят эту тему стороной, я тоже вижу.
«Всё-то ты видишь».
— Ты даже представить не можешь, сколько книг по зельеварению я перерыл за последние дни! — в отчаянии воскликнул Невилл. — Даже вспомнил все ингредиенты… — он запнулся. — Ну, почти все… Даже с бабушкой советовался, но, кажется, она подозревает, что я нарочно это сделал.
Вид у Невилла стал совсем уж разнесчастный, и Гарри в десятый раз пожалел, что вообще завёл этот разговор, но назвался груздём — полезай в кузов.
— А какие ингредиенты ты вспомнил? — очень осторожно попытался возобновить расспросы Гарри. — Можем вместе подумать и в книгах поискать: две головы лучше одной.
«В вашем случае никакой разницы», — угрюмо подумал Снейп.
Гарри испытывал непреодолимое желание цыкнуть на профессора, но это выглядело бы слишком странно, так что приходилось терпеть.
— Да я вроде всё по рецепту делал, — отозвался Невилл. — Четыре крысиных хвоста, слюна мандрагоры, ушная сера глизеня, щетина мурлокомля, глаз шишуги…
«Шпротвы», — поправил Снейп.
— Шпротвы, — машинально повторил Гарри вслух.
Невилл задумался на мгновение.
— Нет, там точно было написано «глаз шишуги», — наконец сказал он.
— Уверен? — уточнил Гарри.
«Поттер, ты кого слушаешь: Лонгботтома или заслуженного профессора зельеварения?!»
— Да.
— И ты точно добавил в зелье глаз шишуги? Не шпротвы?
— Да, говорю же тебе, — утвердительно кивнул Невилл. — Точно, как было написано на доске.
— Хорошо, спасибо, — задумчиво произнёс Гарри. — Знаешь, я, пожалуй, посоветуюсь с Гермионой — может, ей что-то похожее попадалось.
«Ага, с Гермионой», — ехидно подумал Снейп.
Гарри стремительно покинул гостиную Гриффиндора. На этот раз ближайшим уединённым местом оказался туалет Плаксы Миртл, туда он и направил свои стопы.
— Что думаете, профессор? — негромко спросил он на подходе к туалету, убедившись, что поблизости нет любопытных ушей.
«А то ты не слышишь», — огрызнулся тот.
Последние несколько минут в голове Гарри действительно мелькали рецепты различных зелий и распространённые ошибки при их приготовлении. Он даже поразился тому, с какой скоростью профессор обдумывал варианты, откидывая ненужные и оставляя самые перспективные.
«Впечатлён?» — хмыкнул Снейп.
— Да, но… Откуда вы знаете? — подозрительно спросил Гарри. — Вы же сказали, что не слышите мои мысли.
«Ага, зато эмоции прекрасно чувствую, — отозвался профессор. — Это, кстати, недавно началось…»
«А вот это что за эмоция сейчас была?» — спросил он через мгновение.
— Догадайтесь, — усмехнулся Гарри.
«Поттер, я тебе не девица на первом свидании в угадалки играть! — раздражённо подумал Снейп. — Говори нормально, нам теперь любая зацепка нужна, чтобы определить в какое… какую ситуацию мы вляпались».
— Просто это была первая ваша мысль, когда вы без издевательств что-то подумали. Просто констатировали факт, — объяснил Гарри.
«Каюсь, больше такого не повторится», — тут же вернулся к прежней линии поведения Снейп.
— Зачем вы так? — спокойно поинтересовался Гарри. — Мы же в одной лодке теперь, надо действовать сообща.
«Конечно. Только лодка мне досталась дырявая и на редкость бестолковая, так что приходится одновременно и лужу глупости вычерпывать, и придумывать, как до берега добраться, — съязвил Снейп. — И вообще, ты зачем меня сюда притащил? Тебе делать больше нечего?»
— Я думал, вы захотите со мной обсудить…
«Думал он. Думалка пока не выросла, так что дай взрослым дядям решать проблему, а сам иди учить уроки, так хоть эмоции ровные — ничего не отвлекает. Надеюсь, ты не впадаешь в экстаз при виде эссе по трансфигурации?»
Гарри прыснул от смеха.
«Чего ещё?» — раздражённо подумал Снейп.
— А вы забавный.
После весьма короткой паузы, ушедшей на осмысление услышанного, на Гарри обрушилась такая лавина ругани, что он тихонько порадовался беспомощному состоянию профессора.
* * *
— Сколько тебе ещё осталось? — устало пробормотал Рон, широко зевая.
— Только эссе для Торнбуша, — отозвался Гарри.
— Ты его писать собрался? — с искренним удивлением в голосе спросил Рон.
— А ты нет?
— Зачем? Он же всё равно баллы не снимет, — пожал он плечами.
— Скажи спасибо, что Гермиона уже ушла спать, — усмехнулся Гарри.
— И я охотно последую её примеру. — Рон зевнул ещё шире и сладко потянулся, после чего собрал учебники со стола и направился в спальню. — Удачи с крысиной микстурой.
Гарри тоскливо посмотрел вслед другу, скрывшемуся за дверью, но патологическое чувство ответственности не давало просто проигнорировать домашнее задание, тем более от нового профессора. Надо было написать хоть что-то.
«Поттер, иди спать».
— Не могу, — прошептал Гарри. В гостиной помимо него сидели ещё двое третьекурсников, чья партия в шахматы грозила затянуться до утра, так что с разговорами приходилось осторожничать.
«Я тебя освобождаю от выполнения домашнего задания», — предпринял Снейп очередную попытку уложить непокорное тело в постель, как бы странно это ни звучало.
— Раньше бы так, — со смешком прошептал Гарри, обмакивая кончик пера в чернильницу.
Снейп понял, что всё тщетно и жизнь — боль.
«Крысиная микстура — излечивающее зелье для крыс», — начал писать Гарри.
«В состав входят яд бумсланга и перья гиппогрифа, что повышает себестоимость зелья», — на автомате дополнил Снейп.
Они оба замолчали, медленно осознавая эту новую грань сложившейся ситуации.
— А знаете, мне такое положение вещей нравится всё больше, — ухмыльнулся Гарри, продолжая записывать эссе под диктовку профессора, который был готов на всё, лишь бы Поттер оказался наконец в тёплой мягкой постельке.
Глава 7Часть тринадцатая, квиддичная.
«Я до сих пор не могу поверить, что ты меня сюда притащил», — возмущался Снейп.
— А что я должен был делать? — сквозь зубы пробормотал Гарри, стараясь, чтобы этого никто не заметил — и так ненормальным считают, а тут он ещё и разговаривает сам с собой.
«Да что угодно! Сказать, что плохо себя чувствуешь, как вариант».
— Вы просто не знаете Анджелину. Её остановила бы только моя смерть. И то не факт.
«Этого недолго ждать осталось».
Гарри не успел ничего ответить, потому что в следующую секунду мадам Трюк дунула в свисток, и все игроки поднялись в воздух. Краем глаза он заметил, как Рон стремительно полетел к кольцам.
«Ах да, вы же ещё Уизли в команду взяли, — усмехнулся Снейп. — Что ж, тогда я вообще спокоен за исход матча».
— Прекратите, — уже громче оборвал его Гарри — он взлетел достаточно высоко, чтобы никто не мог видеть шевеления губ.
«Как ты себе это представляешь? Это же мысли. Я не могу просто взять и перестать думать. Хотя тебе этого, конечно, не понять…»
— Лучше помогите снитч найти.
«Опять же глупая просьба, Поттер. Я вижу только то, что видишь ты. И зрение, кстати, оставляет желать лучшего, — проворчал Снейп. — Чего там мои поют, кстати?»
— Не знаю, сам пытаюсь разобрать, — ответил Гарри, прислушиваясь к шуму, доносившемуся со слизеринских трибун, но было очень далеко, да и громкий голос Джордана, как всегда комментировавшего матч, перекрывал другие звуки.
Но, кажется, Ли сам хотел разобрать, что же поют слизеринцы с трибун и замолчал, почти мгновенно пожалев об этом.
Уизли мяч отбить не может,
Он на кольцах нам поможет,
Он за Слизерин горой,
Уизли — наш король!
На помойке он родился,
Квоффл в кольца закатился,
На воротах Рон дырой,
Уизли — наш король!
— …и Алисия отдаёт пас Анджелине! — поспешно выкрикнул Джордан.
Гарри почувствовал, как внутри всё закипает.
«Поттер, успокойся, не хватало ещё, чтобы ты с метлы от злости упал».
— Вы ведь тоже всё слышали!
«Прекрасно слышал, — подтвердил профессор. — Уверен, это Монтегю придумал. Я всегда говорил, что у парня талант к стихосложению».
Гарри прорычал что-то нечленораздельное.
— …Уоррингтон перехватывает мяч! Он направляется прямиком к кольцам Гриффиндора, выходит один на один с вратарём… Давай, Рон!.. И Слизерин забивает первый гол, счёт становится десять-ноль! Кэти Белл перехватывает квоффл…
Пение с трибун Слизерина стало заметно громче. Джордан изо всех сил пытался перекричать дурацкую песенку, но у него плохо получалось.
На воротах Рон дырой,
Уизли — наш король!
— Гарри, что ты творишь?! — выкрикнула Анджелина, проносясь мимо него. — Шевелись!
— Двадцать-ноль в пользу Слизерина, — раздался над трибунами голос Ли.
Гарри словно очнулся. Он тряхнул головой и пронёсся над полем, судорожно выискивая снитч.
«Вниз!!!»
Он ловко ушёл от столкновения с бладжером.
— Профессор, вы же сами сказали, что мы с вами видим одно и то же!
«Прости, не удержался! — огрызнулся Снейп. — Не очень-то легко сохранять спокойствие, когда тебе в голову летит бладжер».
Но Гарри уже не слушал, потому что всего в десятке метров от него блеснул в луче солнца золотой снитч. Мгновением позже непонятно откуда рядом вынырнул Малфой, и теперь парни летели плечом к плечу, почти касаясь друг друга.
«Давай, Драко!»
Гарри нахмурился. Он вдруг ощутил странное желание позволить Драко схватить снитч, и это ему совершенно не понравилось. Золотистый шарик резко поменял направление, уходя вниз, и Гарри совершил крутой манёвр, вырываясь вперёд на пару сантиметров. Он вытянул правую руку вперёд, Малфой протянул левую, делая хватательные движения. Пальцы Гарри сомкнулись на гладкой поверхности шарика за мгновение до того, как Драко запоздало царапнул кожу на тыльной стороне его ладони.
В первое мгновение Гарри почувствовал явно чужое разочарование, подкреплённое не самыми радостными мыслями профессора Снейпа, но они тут же были перекрыты его собственной эйфорией.
БАМ!
«Тварина!»
Кто-то зарядил бладжером Гарри прямо между лопаток, отчего тот потерял равновесие и свалился с метлы прямо на обледеневшую землю, благо было уже не так высоко.
«Какого чёрта?!» — воскликнул профессор.
Гарри сам не понимал, какого чёрта — он ведь уже поймал снитч. Над полем разнёсся яростный свист мадам Трюк, и Анджелина Джонсон спикировала прямо к распластавшемуся на земле парню.
— Гарри, ты в порядке? — взволнованно спросила она.
«Сама как думаешь?» — огрызнулся Снейп, всё ещё ощущая сильную ноющую боль в спине.
— Да, конечно, — мрачно ответил Гарри, тем не менее хватаясь за протянутую руку Анджелины, чтобы подняться на ноги.
— Жаль, что Снейп в коме. Посмотрел бы, что его идиоты творят.
Гарри мстительно прислушался к внутренним ощущениям, но мысли и эмоции профессора в членораздельные слова не складывались.
— Это был их новенький — Крэбб. Запустил в тебя бладжером, как только увидел, что ты поймал снитч. Эх, достанется же ему от мадам Трюк!
— Какой был счёт? — как бы невзначай поинтересовался Гарри.
— Сорок-десять… — протянула Анджелина, и тут же добавила: — Но мы выиграли, и это самое главное!
— Спас Уизли от позора, Поттер? — раздался высокомерный голос за спиной Гарри, и он резко обернулся, уже зная, кому этот голос принадлежит. — В жизни не видел худшего вратаря, — продолжал Малфой. — С другой стороны… он ведь родился на помойке. Как тебе понравились мои стишки?
«Драко? — удивился Снейп. — За ним я склонности к поэзии точно не наблюдал».
Гарри хотел было что-то ответить, но тут же услышал отчётливый голос профессора:
«Даже не думай привлекать к себе внимание. Иди, празднуй победу. Ты же не совсем глупый, чтобы поддаться на такую детскую провокацию?»
Снейп был прав, поэтому Гарри просто повернулся к своей команде, которая уже собралась внизу на поле. Но Малфой не собирался так просто сдаваться.
— Мы хотели добавить ещё парочку куплетов! Про его мать, например! Просто не могли подобрать рифму к «жирной уродине»…
— Кажется, кому-то очень завидно, — с отвращением бросила Анджелина, обнимая Гарри.
— …и к «жалкому неудачнику» — это про его папашу.
«Поттер! — остановил Снейп, почувствовав, что тот готов сорваться. — Успокойся!»
— Вы просто выгораживаете его, — прошипел Гарри сквозь стиснутые зубы.
«Да. Потому что драка сейчас никому не нужна. И я не собираюсь терпеть очередное наказание в твоём теле, к тому же это точно не помогает сконцентрироваться на поиске решения нашей проблемы».
Фред и Джордж поочерёдно пожали Гарри руку, но он почувствовал их напряжённость — слова Малфоя слышала вся команда.
«И этих тоже попридержи», — приказал Снейп, пытаясь контролировать эмоции парня.
— Но ты ведь любишь эту семейку, Поттер? — продолжал Малфой с ухмылкой, прекрасно видя, какой эффект производят его слова. — Проводишь каникулы у них в Дыре? Вот только не понимаю, как ты выносишь эту вонь… Хотя после жизни у маглов даже свинарник Уизли может показаться нормальным домом.
«Поттер!»
Гарри мгновенно понял, чего хотел от него профессор, и крепко вцепился в руку Джорджа, не позволяя тому налететь на Малфоя, который смеялся уже в открытую. Рядом девочки удерживали разъярённого Фреда.
«Держи. Себя. В руках.»
— А может, — продолжил Драко, прищурившись и противно ухмыляясь, — так же воняло в доме твоей грязнокровой мамаши?
Гарри не понял, что произошло. В первое мгновение он не поверил собственным ушам, но уже в следующую секунду выпустил руку Джорджа, и они вдвоём кинулись на Малфоя с кулаками.
Гарри ещё никогда не испытывал такой ярости. Он бил Драко, не чтобы проучить или наказать, он хотел его
убить. Удары сыпались один за другим, и, видимо, Малфой уже сам пожалел, что спровоцировал парней, но те даже не собирались останавливаться, пока кто-то не выкрикнул: «Импедимента!». Только отброшенный силой заклинания, Гарри немного пришёл в себя и уже не испытывал дикого желания изуродовать каждый дюйм тела Малфоя.
И тут ему стало по-настоящему страшно. Потому что та ненависть, которую он испытал, принадлежала вовсе не ему.
Часть четырнадцатая, раздражённая.
— Профессор? — прошептал Гарри себе под нос, идя вдоль коридора вслед за Джорджем и профессором МакГонагалл.
— Да, мистер Поттер? — обернулась последняя, не сбавляя шага.
— Я… Нет, ничего, — поспешно отозвался Гарри и больше уже не рисковал связываться со Снейпом. Всё равно поговорить нормально в присутствии посторонних не получилось бы, но вопросов у Гарри было достаточно. Тем не менее Снейп его услышал и даже отозвался:
«Сейчас просто сохраняй спокойствие. На все вопросы отвечай чётко и по делу. Минерва вас всё равно накажет, твоё дело — свести наказание к минимуму, понял?»
Гарри молча кивнул.
— Что вы удумали! — воскликнула профессор МакГонагалл, как только они втроём оказались в её кабинете. — Двое на одного! Объяснитесь!
— Можно сказать, что трое на одного, — невесть зачем пробурчал Гарри.
«Поттер, ты совсем из ума выжил?! Я что тебе только что сказал?!»
— Мистер Уизли тоже ответит за своё поведение, — отозвалась МакГонагалл, решив, что Гарри имел в виду Фреда. — Тем не менее девочки всё же не дали ему ввязаться в драку, и хвала Мерлину за это. А вы двое здорово меня разочаровали. Как вы объясните своё поведение, молодые люди?
«Коротко и по делу», — с угрозой повторил Снейп.
— Малфой нас спровоцировал, — выдавил Гарри сквозь зубы.
— И вы были достаточно несдержанны, чтобы ответить на провокацию человека, чья команда только что проиграла? — вскинула бровь Минерва. — Что такого он мог вам сказать, чтобы вы…
— Он оскорбил наших родителей, — прорычал Джордж, обрывая декана на полуслове.
«Ущипни этого болвана! — раздражённо подумал Снейп. — Он сейчас и тебя за собой втравит».
Гарри положил ладонь на плечо Джорджа в успокаивающем жесте.
— Да вы хоть понимаете, что вы…
— Кхм-кхм.
На этот раз речь МакГонагалл была прервана противным кашлем, раздавшемся у двери, которая так и осталась распахнутой настежь.
Гарри даже оборачиваться не нужно было, чтобы догадаться, кто стоит на пороге.
«Мерлиновы подштанники, только не она…» — обречённо подумал Снейп, понимая, что теперь Гарри точно легко не отделается. Злорадная ухмылка на лице Амбридж лишь подтверждала его догадку.
— Профессор МакГонагалл, не могу ли я вам помочь? — осведомилась она ласковым голосом.
«Нет-нет-нет! Фу, провались уже куда-нибудь, о-о-ох… Поттер, вот теперь вообще молчи. Скажешь хоть слово, я твои мозги в кисель превращу», — пригрозил Снейп, пользуясь тем, что Гарри не мог ответить ему при посторонних (тем более таких).
— Помочь? — поражённо переспросила МакГонагалл.
— Я подумала, вам может понадобиться помощь руководства в данном вопросе.
— Вы подумали неправильно, — отрезала Минерва.
«Ха! Не думал, что она на такое способна, — с лёгким оттенком восхищения одобрил Снейп. — Кажется, пронесло».
— Поттер, Уизли, вы будете неделю оставаться после уроков. Безобразное поведение! — повернулась МакГонагалл к парням.
«Отлично! Хвала Мерлину», — возрадовался было Снейп, но ликование оказалось преждевременным.
— Кхм-кхм, — вновь вклинилась Амбридж, и её улыбка стала ещё шире. — Мне кажется, они заслуживают более сурового наказания, и, к счастью, министр на днях подписал «Декрет об образовании номер двадцать пять», который даёт мне решающий голос в определении наказаний по отношению к ученикам.
«Если она снова заставит тебя писать строчки своим чёртовым пером, клянусь, я лично сверну ей шею», — мысленно прошипел Снейп.
Гарри прекрасно понимал, что профессор просто не хочет вновь терпеть ужасную боль в его теле и засиживаться за полночь за выполнением домашней работы, да и те часы, которые отнимало наказание, вполне можно было потратить на решение их общей проблемы, но, несмотря на всё это, было приятно хоть раз иметь такого человека на своей стороне. Гарри невольно улыбнулся своим мыслям, но как на зло, именно в этот момент Амбридж бросила на него свой скользкий жабий взгляд.
— Мистер Поттер, я вижу, вас забавляет ситуация? — ядовито ласковым голосом осведомилась она. — Минерва, вы же видите, что обычным оставлением после уроков этих мальчиков не исправить.
— Нет, я просто…
— Молчать! — взвизгнула Амбридж, но тут же взяла себя в руки. — Мистер Поттер, не следует перебивать старших.
Гарри почувствовал раздражение профессора Снейпа. Конечно, он же сказал не высовываться — но ведь Гарри хотел как лучше.
— Итак, — продолжила Амбридж, окидывая взглядом присутствующих, — я полагаю, нам придётся запретить вам играть в квиддич. Навсегда. А чтобы это действительно стало уроком для всех остальных студентов, запрет также распространяется на вашего брата, мистер Уизли. В конце концов, если бы ему не помешали, он бы тоже набросился на мистера Малфоя-младшего.
У Гарри словно что-то оборвалось внутри. И тут же он почувствовал облегчение Снейпа, после чего новая волна раздражения поднялась в его теле — разумеется, профессор рад, что так «легко» отделался. Никаких строчек, ничего, что тратило бы время впустую. Более того, ему ещё и освободили кучу лишнего времени, ведь теперь никаких тренировок и матчей — можно хоть усидеться в библиотеке в поисках разгадки их теперешнего состояния.
Амбридж говорила ещё что-то, но Гарри уже не слушал, всё происходило словно в тумане. Когда она, наконец, покинула кабинет, он безразлично попрощался с профессором МакГонагалл, которая теперь смотрела на них с Джорджем с искренним сочувствием, и на ватных ногах вышел в коридор.
— Ты куда сейчас? — подавленным голосом спросил у него Джордж, как только дверь в кабинет закрылась.
— Не знаю… — пробормотал Гарри. Надо было найти безлюдное место, чтобы поговорить с профессором Снейпом — в данный момент у них были гораздо более серьёзные проблемы, чем запрет на игру в квиддич. — В комнату, наверное. Ты?
— Надо сказать Фреду, — отозвался Джордж. — Представляю, как он обрадуется.
Гарри усмехнулся.
— Ладно, увидимся за ужином.
— Ага.
Они разошлись по разным сторонам. Скрывшись за поворотом, Гарри сорвался на бег, направляясь в туалет Плаксы Миртл.
«Если ты собираешься устроить подростковый скандал на тему того, почему я не страдаю о твоём запрете играть, можешь поберечь кислород, — мрачно сообщил Снейп. — Во-первых, мне нисколько не жаль, во-вторых, я говорил тебе держать язык за зубами. Хотя в данном случае это вряд ли бы что-то изменило».
Гарри ничего не ответил, не желая привлекать ненужное внимание проходивших мимо студентов, тем не менее направления он не изменил и уже через несколько минут оказался в женском туалете на втором этаже.
Конечно, туда никто не заходил, но Гарри, прекрасно осведомлённый о законе подлости, всё же проверил все кабинки. Миртл, к счастью, тоже не было, но она могла появиться в любой момент, так что Гарри решил сразу перейти к делу.
«Поттер, я тебе уже сказал, если ты собрался…» — начал было профессор Снейп, но договорить не успел.
— А теперь расскажите, что у вас произошло с моей матерью, — резко потребовал Гарри.
Глава 8Часть пятнадцатая, открывательная
— А теперь расскажите, что у вас произошло с моей матерью, — резко потребовал Гарри.
В первую секунду профессор Снейп опешил, но быстро пришёл в себя.
«Поттер, ты головой недавно не ударялся? Что за бред ты несёшь?»
— Не уходите от ответа, — твёрдо произнёс Гарри. — Сначала вы говорите мне держать язык за зубами и не высовываться, а потом бросаетесь на Малфоя, как только он оскорбляет мою мать. Это наталкивает на определённые размышления.
«Я ни на кого не набрасывался, — огрызнулся Снейп. — И не надо приписывать мне свои нервные срывы».
— Отлично, теперь вы цепляетесь к словам, — устало выдохнул Гарри, прислоняясь к стене. — Да, конечно, технически это я избил Малфоя.
«Вот именно».
— Но не надо говорить мне, что я хотел его убить, — закончил Гарри, не обращая внимания на мысли профессора.
«То есть, по-твоему, это я хотел его убить?» — усмехнулся Снейп в очередной попытке выкрутиться из неловкой ситуации.
— Да, — без обиняков ответил Гарри.
«С какой стати мне этого хотеть? — спросил Снейп. — И с чего ты решил, что можешь отличать свои эмоции от моих?»
— Вы правы, — произнёс Гарри. — Тогда мне действительно было сложно понять, чья это была ненависть. Скорее всего, это было общее чувство. Но вы не можете закрывать от меня свои эмоции, профессор, и прямо сейчас я ощущаю неловкость и смущение, а они точно принадлежат не мне. И если бы вы действительно говорили правду, вы чувствовали бы раздражение на меня, а не стыд за что-то, о чём не хотите рассказывать.
Мышеловка захлопнулась. И как Снейп сам об этом не подумал?
«Поттер…»
— Да, профессор, я вас внимательно слушаю.
«Это долгая история», — попытался увильнуть от ответа Снейп.
— Меня выкинули из команды, помните? Больше никаких тренировок, так что у нас в распоряжении целый день.
«И в кого ты такой…»
— Догадливый? — подсказал Гарри.
«Настырный, — усмехнулся Снейп. — Точно не в мать».
— А вот с этого момента поподробнее, — ухмыльнулся Гарри.
«Есть хоть какой-то шанс, что ты просто оставишь меня в покое?» — сделал последнюю попытку профессор.
— Ни малейшего.
Снейпу потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями, во время чего Гарри испытал целый коктейль эмоций.
«Ладно, Поттер, ты меня достал, так что слушай, — наконец начал он. — Мы с Лили были… хорошими друзьями в детстве… ещё до Хогвартса. Однажды я случайно встретил их с Петунией во дворе и понял, что у неё есть магические способности. Ей было интересно узнать про магический мир, про Хогвартс, так что я стал ей обо всём рассказывать, так мы начали общаться. Мы вместе приехали в школу, но её распределили на Гриффиндор, и постепенно общение сошло на нет».
— И? — подал голос Гарри.
«Что «и»?»
— Это всё? — недоверчиво спросил он.
— Да, а что ещё ты хотел услышать? — раздражённо спросил Снейп.
— Просто… Я не понимаю, почему вы не могли сразу это рассказать, — пожал Гарри плечами.
«Хочешь заняться психоанализом? — съязвил Снейп. — Представь себе, нет ничего криминального в том, что человек не хочет делиться подробностями своей личной жизни».
— Ага, вы сейчас просто в такие подробности ударились в своём рассказе, — усмехнулся Гарри.
Снейп уже собирался сказать что-то язвительное в ответ, но их отвлекли.
— Гарри! — радостно взвизгнул женский голос, и привидение торжественно выплыло из кабинки слева. — С кем это ты тут разговариваешь?
— Миртл? А… эм… привет. Ни с кем.
— У-у-у, значит, сам с собой, просто не хочешь признаваться, — обворожительно улыбнулась Миртл. — Все так делают. Пару дней назад здесь была девочка из Пуффендуя, вот уж где интересные истории.
Гарри натянуто улыбнулся.
— Да, без сомнений. Слушай, Миртл, я… эм… Мне на самом деле пора идти.
Девушка обиженно надула губки.
— У тебя никогда нет времени, чтобы пообщаться со мной, — расстроенно протянула она.
«К тебе что, даже призраки неровно дышат?» — усмехнулся Снейп.
При нём Гарри точно не собирался разговаривать с Миртл — мало ли чего она ляпнет, надо было срочно уходить из туалета.
— Слушай, — обратился к ней Гарри. — Давай я через пару дней к тебе загляну, и мы поговорим, ладно? Сейчас мне правда пора идти.
— Хорошо, — заметно повеселела Миртл. — Передавай привет профессору Снейпу.
Гарри опешил от неожиданности.
— Что? — поражённо переспросил он.
Вместо ответа девушка лукаво подмигнула и исчезла в одной из кабинок.
— Эй, Миртл! Постой! – воскликнул Гарри, открывая дверь в ту же кабинку, но она, конечно, была уже пуста.
«Поттер, если призрак решил закончить разговор, ты не заставишь его продолжать, — сообщил Снейп и насмешливо добавил: — А этот — ещё и женщина».
— Но она явно что-то знает! — воскликнул Гарри.
«И что с того? О своём настоящем положении мы и так неплохо осведомлены, решения у неё всё равно нет, а рассказывать об этом она никому не станет».
Гарри пришлось признать правоту профессора — действительно, туалет Миртл практически никогда не покидала, и даже если бы решила рассказать кому-то из живых об этой истории, никто бы всё равно не стал слушать скандальное привидение.
— Ладно, — согласился Гарри. — У меня ещё один вопрос.
«Валяй», — великодушно разрешил Снейп.
— У вас есть какие-то мысли по поводу того, как вернуться в своё тело?
«Поттер, в моём положении у меня только мысли и есть», — отозвался Снейп.
— Я серьёзно, профессор. Вы знаете, такое развитие — ну, то, что сначала я вас даже не слышал, а теперь вы можете управлять моими эмоциями, — меня не особо радует.
«Поттер, ты всерьёз думаешь, что я мечтаю застрять в твоём теле? Очень самонадеянно с твоей стороны. Поверь, я очень скучаю по нормальному росту и хорошему зрению, — язвительно отозвался Снейп. — Ты же явно чувствуешь, когда я обдумываю разные варианты?»
— Да, — кивнул Гарри.
«Сейчас ты это чувствуешь?»
— Эм… нет.
«А знаешь почему?» — едко осведомился Снейп.
— Ладно-ладно, намёк понят, — закатил глаза Гарри. — Больше не буду отвлекать.
«Вот и умница», — насмешливо похвалил профессор.
Гарри тяжело вздохнул и вышел из туалета. Он собирался вернуться в гостиную Гриффиндора и отвлечь себя выполнением домашнего задания, но уже в соседнем коридоре наткнулся на взволнованных Рона и Гермиону.
— Вот ты где! — воскликнули они одновременно.
— Мы повсюду тебя искали! — продолжила Гермиона.
— Зачем? Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Гарри, готовясь к худшему.
— Нет, просто через пять минут собрание ОД, а ты куда-то пропал, — пояснила она. — И мы слышали о том, что сделала Амбридж, нам очень жаль, Гарри. Это ужасно несправедливо.
«Что ещё за ОД?» — живо заинтересовался профессор Снейп.
— Чёрт, — выругался Гарри себе под нос, понимая, что теперь запрет на игру в квиддич сдвинулся на третье место в списке его проблем. — Слушай, мы можем отменить сегодняшнее собрание?
Друзья недоумённо посмотрели на него.
— Это же последнее до каникул… — расстроенно протянул Рон.
— Да и все, наверное, уже давно собрались, — добавила Гермиона. — Гарри, я понимаю, ты расстроен, но тебе даже лучше сейчас отвлечься.
«Поттер, иди уже на своё собрание, всё равно от меня ничего не скроешь», — с насмешкой подумал Снейп.
— Это мы ещё посмотрим, — пробурчал Гарри себе под нос и уже громче добавил: — Ладно, уговорили.
Часть шестнадцатая, предрождественско-поцелуйная
«Выручай-комната? — заинтересованно подумал Снейп, когда Гарри, Рон и Гермиона подошли к стене, в которой должен был открыться нужный проход. — Интересно».
— Камбио, — едва слышно прошептал Гарри, направив палочку на свои глаза.
Для проверки действенности он по очереди посмотрел на друзей и удовлетворился результатом. Вместо Гермионы его взору предстала высокая зеленоглазая брюнетка с короткой стрижкой, вместо Рона — сероглазый блондин с крупными чертами лица.
«Серьёзно, Поттер? — усмехнулся профессор. — Решил изменить восприятие внешности? Оригинально».
Гарри закатил глаза, но ничего не ответил, чтобы не привлекать лишнего внимания друзей. Наконец в стене образовалась уже знакомая дверь, и они втроём прошли внутрь. Как и говорила Гермиона, все члены Отряда Дамблдора уже были внутри, негромко переговариваясь, заполняя помещение ровным шумом. В первую секунду Гарри вздрогнул, увидев толпу незнакомых людей, но вовремя вспомнил о наложенном заклинании.
«Что, не очень хорошо продумал свой план? — усмехнулся профессор, почувствовав смятение Поттера. — Как типично».
Гарри и сам понял, что идея с изменением восприятия внешности имела крупные недостатки, когда от толпы отделилась незнакомая блондинка с волосами, заплетёнными в косички, и подошла к нему.
— Эй, Гарри, — поприветствовала она.
— А… эм… Привет, — неловко улыбнулся он, стараясь определить собеседницу по голосу.
— Мы нашли тебе замену, — сообщила девушка.
— Что? — не понял Гарри, судорожно пытаясь понять, с кем разговаривает и где именно его решили заменить.
«Это Джонсон, Поттер, — с насмешкой сообщил профессор Снейп. — Неужели так сложно пользоваться мозгами?»
Словно в ответ на эти мысли девушка пояснила:
— Ну да. И тебе, и Фреду, и Джорджу, — нетерпеливо сказала она. — У нас новый ловец!
— И кто же?
— Джинни Уизли.
«Ха! Попрощайтесь с кубком», — едко добавил Снейп.
Гарри уставился на Анджелину, пропустив насмешку профессора мимо ушей.
— Кого? — поражённо переспросил он.
— Ну, вообще-то у неё неплохо получается, — пожала плечами Анджелина. — До тебя, конечно, далеко, но ты ведь больше не можешь играть… Ладно, не буду отвлекать.
Гарри отрешённо кивнул и прошёл в центр комнаты, собираясь с мыслями.
«Вот видишь, Поттер, незаменимых людей не бывает. А тебя, оказывается, вообще можно заменить девочкой, — не унимался профессор. — Кстати, ты ещё кое-что забыл учесть».
— Что? — сквозь зубы процедил Гарри.
«Внешность изменяется по единым параметрам, — усмехнулся Снейп. — Так что вон те два брюнета-коротышки в углу — одинаковые Уизли».
Гарри мысленно выругался. Действительно, Фред и Джордж даже в новом обличии остались близнецами. Он уже начал сомневаться, что использование заклинания изменения было хорошей идеей. Если рассматривать ситуацию во всей глобальности, не стоило в принципе приходить на собрание ОД с профессором Снейпом в голове, но сейчас было уже поздно что-либо менять. Оставалось уповать на благоразумие последнего, но надежда была ничтожной.
— Ладно, начнём, — громко произнёс Гарри, только теперь поняв, что не сможет обратиться ни к кому по имени, если не хочет раскрыть их личность. — Сегодня у нас последнее собрание перед каникулами, так что мы просто повторим изученный материал.
«Всё-таки не хочешь рассказывать, что у вас тут за собрание анонимных алкоголиков? Ничего, сам догадаюсь», — насмешливо пообещал профессор, внимательно приглядываясь к студентам.
— Ничего нового не будет? — раздался разочарованный голос какого-то рыжего парня. — Если бы я знал, вообще бы не пришёл.
«А, я знаю эту занозу в заднице, — торжествующе сообщил Снейп. — Смит с Пуффендуя».
Гарри поморщился. Действительно, эту «занозу» он и сам узнал с первых слов.
— Жаль, что Гарри не сообщил тебе заранее, — пришёл на выручку один из близнецов (Гарри их и в нормальном виде периодически путал, а сейчас не было вообще никаких шансов угадать). — Тогда не пришлось бы слушать твоё нытьё.
Все дружно засмеялись.
«О, а это Эджком! — воскликнул Снейп с энтузиазмом, словно они играли в «Угадай студента». — Она всегда так нервно трясётся во время смеха».
— Как вы это делаете? — поражённо прошептал Гарри, убедившись, что никто не смотрит в его сторону.
«Ты имеешь в виду, как я узнаю студентов, которых учу уже пять-семь лет? При этом зная, что большинство собравшихся учатся на Гриффиндоре и что с моего факультета здесь никого нет? — язвительно уточнил Снейп. — О, да, Поттер, это безумно сложно. Наверное, я просто гений».
Гарри вздохнул и, улучив момент, снял заклинание изменения внешности. Снейпу оно всё рано не мешало вычислять студентов по голосам, а ему самому приходилось здорово напрягаться, чтобы понять, кто говорит.
«Первое здравое решение за сегодняшний день», — насмешливо похвалил профессор.
— Разбейтесь на пары! — громко попросил Гарри, стараясь не обращать на него внимания. — Сначала повторим чары помех.
«М-м-м, — протянул Снейп, — всё так серьёзно? И давно вы собираетесь своим кружком кройки и шитья?»
Гарри проследил, чтобы все распределились по парам и начали практиковаться в наложении чар, и только после этого пробормотал себе под нос:
— Мы просто отрабатываем заклинания. Вы же хотели преподавать Защиту от тёмных искусств? Считайте, что настал ваш звёздный час.
Снейп чуть не поперхнулся от такой дерзости. Единственное, что ему помешало, — отсутствие собственного горла.
— Правда, не всем студентам, — продолжил Гарри, старательно избегая чужих взглядов, — и не совсем легально. Но это лучше, чем ничего, да, профессор?
«Поттер, ты совсем спятил? — воскликнул Снейп, пропуская его насмешливый тон мимо воображаемых ушей. — Если бы я не сидел у тебя в голове, я бы серьёзно сомневался в наличии там мозгов. А если вас Амбридж найдёт? Пером ты тут не отделаешься, в лучшем случае тебя выкинут из школы. А знаешь, что это значит? Это значит, что я всю жизнь проведу в твоём теле. Я понимаю, что ты только об этом и мечтаешь, но у меня по жизни несколько другие планы были».
— Она не узнает, — прошептал Гарри, находясь в опасной близости от Луны Лавгуд.
«Отлично, она тоже здесь? Поттер, ты чем думал, когда набирал сумасшедших в своё бандформирование? Неужели ты думаешь, что никто из этих недоделанных не сболтнёт про ваши дружеские посиделки?! Я учу их, так что, поверь на слово, доверять здесь можно от силы пятерым. И вообще, что это за сборище?»
— Мы тренируемся себя защищать, — уязвлённо пробормотал Гарри. — Вы же сами видели, что Амбридж не учит нас ничему, что может пригодиться в схватке с Пожирателями. Нам их книгами по теории бить что ли?
«Да хоть бы и так, — не успокаивался профессор. — Уж точно не организовывать подпольную шайку. А это ещё что такое?! — вдруг воскликнул Снейп, когда Гарри бросил неосторожный взгляд на зеркало, к которому был прикреплён список участников. — Отряд Дамблдора?! Крыша совсем поехала, Поттер? Не просто решили нарушить полсотни школьных правил, ещё и единственного адекватного человека в школе подставляете?»
Гарри не удержался от смешка.
«Одного из
двух адекватных людей в школе», — зло исправился профессор.
— Так, теперь Оглушающие чары, — громко произнёс Гарри, обращаясь к присутствующим. — И поменяйте партнёра.
Все послушно разбились на новые пары, и воздух заполнился выкриками «Остолбеней».
— Профессор, я и не знал, что вы такой паникёр, — насмешливо произнёс Гарри, наклоняясь и делая вид, что ему срочно потребовалось завязать шнурки.
«Я посмотрю, как ты запоёшь, когда вашу шайку накроют, — едко отозвался Снейп и раздражённо добавил: — У тебя там Лонгботтом размахивает палочкой во все стороны, как дубиной».
Гарри перевёл взгляд на Невилла и понял, что профессор прав. Он приблизился к парню и показал ему правильные движения кистью, после чего, удовлетворившись результатом, вновь пошёл мимо тренирующихся пар студентов. Оказавшись рядом с Чжоу, он почувствовал, как сердце забилось чаще, а в ногах появилась внезапная слабость.
«Ох, только не снова, — раздражённо подумал Снейп. — Давай-давай, шевелись, нечего тут притормаживать, герой-любовник».
— Без вас разберусь, — пробормотал Гарри.
«Какие мы нежные, — усмехнулся профессор и добавил: — Иди Патил поправь, она делает неправильное ударение в заклинании».
* * *
Час пролетел незаметно, за это время профессор Снейп заметил ещё несколько ошибок, совершаемых студентами, и каждый раз Гарри послушно подходил, чтобы помочь. Он не хотел в этом признаваться, но благодаря подсказкам профессора у многих обозначился заметный прогресс в применении заклинаний. Снейп, в свою очередь, наслаждался моментом. Он даже не предполагал, как сильно соскучился по преподаванию, а тут действительно такая уникальная возможность — учить студентов Защите от тёмных искусств. Гарри чувствовал приподнятое настроение профессора, но комментарии по этому поводу благоразумно оставил при себе, боясь сглазить. Ещё бы, впервые за несколько дней Снейп чувствовал себя почти счастливым, и не приходилось выслушивать его едких замечаний по поводу своего очередного промаха.
По окончании часа Гарри собрал всех в центре комнаты.
— У вас уже очень хорошо выходит, — улыбнулся он, обводя взглядом членов ОД.
«Благодаря чуткому руководству и неисчерпаемой мудрости профессора Снейпа», — не преминул вставить тот самый профессор.
Гарри проигнорировал «внутренний голос» и продолжил:
— Всем счастливого Рождества, после каникул попробуем что-то посерьёзнее. Может быть, даже Патронуса.
По комнате пронёсся взволнованный гомон. Немного успокоившись, все стали потихоньку расходиться — как обычно, по двое, по трое. Рон и Гермиона помогли Гарри убрать подушки, которые использовались для отработки Оглушающих чар, после чего вышли вслед за остальными.
«Поттер, не тяни, уже поздно», — устало сообщил профессор Снейп, но тот сделал вид, что не услышал.
Вместо того, чтобы покинуть Выручай-комнату, он пошёл по направлению к Чжоу, которая только что попрощалась с подругой, в надежде и от неё услышать пожелание счастливого Рождества.
«Поттер…» — угрожающе начал профессор, безошибочно угадывая, к чему идёт дело.
— Я просто хочу попрощаться перед каникулами, — прошептал Гарри, делая вид, что поправляет стопку подушек. Справившись с этой ответственной задачей, он выпрямился и только теперь заметил, что они с Чжоу остались в комнате одни. Сердце начало отстукивать бешеный ритм, но отступать было поздно, поэтому Гарри осторожными шагами приблизился к девушке.
«Плохая идея», — угрюмо заметил Снейп, но что может противопоставить скромный профессор бушующим подростковым гормонам?
Чжоу стояла у зеркала в дальнем конце комнаты, и, только подойдя ближе, Гарри понял, что она плачет. Мгновенно он пожалел, что не послушался совета профессора, но тут же мысленно отругал себя за малодушие.
— Что случилось? — осторожно спросил он, оказавшись за спиной Чжоу.
Она громко всхлипнула, но всё же нашла в себе силы, чтобы ответить:
— Прости… Просто… мы учим все эти заклинания, и я подумала… Ведь если бы он их знал, может быть, он бы… Он бы остался жив?
«Во что ты меня втянул?» — мрачно поинтересовался Снейп.
Гарри уже и сам не совсем понимал, во что себя втянул. А ведь хотел всего лишь услышать дурацкое пожелание. И сдалось оно ему.
— Седрик всё это знал, — наконец произнёс он. — Просто, если Волдеморт решил тебя убить, у тебя нет никаких шансов.
«Отлично, молодец. А теперь медленно отходи к двери и избегай зрительного контакта», — дал ему ценные указания Снейп.
Гарри с удовольствием последовал бы гениальному плану, но быстро подавил в себе этот малодушный порыв.
— Но ты не умер, хотя был совсем маленьким, — не хотела закрывать тему Чжоу.
Гарри вдруг почувствовал глубокую тоску, которая словно выедала его сердце. Странно, но профессор никак не прокомментировал слова девушки. Гарри посмотрел в зеркало, перед которым они стояли, желая поймать отражение Чжоу, но вместо этого увидел отражение собственного лица и неожиданно для себя самого ощутил прилив непонятной нежности и… любви? Нет, ему, конечно, периодически говорили, что он самовлюблённый тип (в основном приходилось слышать это от небезызвестного профессора, в данный момент оккупировавшего его голову), но Гарри всегда считал это оскорблением и никогда не принимал на веру. Впрочем, непонятные чувства быстро отступили, сменившись более подобающими ситуации ощущениями: сочувствием к Чжоу и некоторым смятением.
— Прости, что я так расклеилась, — пробормотала она, утирая слёзы рукавом мантии. — Я не хотела.
Они были близко. Слишком близко. Гарри мог бы поклясться, что ощущал тепло тела девушки даже сквозь толстый слой мантии. Это было время не для размышлений, а для действий.
«Поттер, если ты…»
Но профессор Снейп не успел произнести угрозу до конца, потому что в следующее мгновение Гарри склонил голову и аккуратно прикоснулся губами к мягким губам Чжоу. Она явно этого ждала, потому что с готовностью ответила на поцелуй. Всё тело пронзило неизведанным до этого момента чувством, тёплая волна растеклась по коже, а в ногах внезапно появилась ватная слабость. Он нежно положил ладони на талию девушки, в ответ она обвила его шею руками.
«Чёрт, Снейп, наверно, чувствует себя очень нелепо», — пронеслась запоздалая мысль в голове у Гарри.
«А нельзя было раньше об этом подумать? До того, как ты… — профессор запнулся. Мгновение спустя он обескураженно продолжил: — Отлично. Теперь я ещё и мысли твои слышу».
Глава 9Часть семнадцатая, змеиная.
— Гермиона, кому ты строчишь этот монументальный труд? — заинтересованно спросил Рон, пытаясь разобрать мелкий почерк на той части длинного пергамента, которая уже свесилась со стола и практически касалась пола. Все трое сейчас сидели в общей гостиной Гриффиндора, пытаясь закончить эссе по трансфигурации. Точнее, это Гарри с Роном пытались — работа Гермионы уже была аккуратно скручена и перевязана ленточкой, и последние полчаса девушка трудилась над каким-то письмом.
— Виктору, — бросила она, выдёргивая пергамент у Рона из рук.
— Краму?!
— А ты знаешь ещё какого-то Виктора? — немного раздражённо спросила она и, обмакнув перо в чернильницу, вновь вернулась к письму.
«Я вижу, кто-то не терял времени во время Турнира?» — ехидно осведомился Снейп.
«Прекратите», — мысленно ответил Гарри, но тут же вспомнил, что способность профессора слышать его мысли почему-то сошла на нет через пару часов после поцелуя с Чжоу. Сам Снейп предположил, что эта восприимчивость была вызвана глубоким эмоциональным потрясением в виде, собственно, поцелуя и, кажется, оказался прав.
Тем временем Гермиона добралась до конца пергамента и, подув на ещё не до конца высохшие чернила, свернула его и запечатала.
— Спокойной ночи, — пожелала она друзьям, с трудом подавляя зевок, и направилась в спальню девочек.
— И что она нашла в Краме? — сердито пробормотал Рон, как только Гермиона скрылась за дверью.
«Ха! — усмехнулся Снейп. — Вот уж великая тайна».
— Ну, просто он старше… и играет за национальную сборную, — неуверенно произнёс Гарри, который, в общем-то, был солидарен с профессором в эмоциях по данному вопросу.
«Да, он играет в квиддич», — как-то зло, без прежнего ехидства раздался в голове голос Снейпа.
Гарри с удовольствием поразмышлял бы над тем, что привело профессора в такое раздражение, но после полуночи мозг отказывался работать совершенно. Они с Роном молча поднялись в спальню мальчиков, быстро переоделись в пижамы и, пожелав друг другу спокойной ночи, мгновенно уснули, только коснувшись лицом подушек.
* * *
Его тело было гибким и подвижным. Он плавно скользил по полу на животе, приближаясь к заветной двери. Сидевший на пути мужчина создавал помеху, хоть и не был прямой угрозой. По крайней мере, не в спящем состоянии. Ещё немного и…
Мужчина пошевелился, просыпаясь. У Гарри не было выхода, он метнулся вперёд и вцепился зубами в податливую плоть мужчины. А потом ещё и ещё, чувствуя, как хрустят рёбра и на тёмный пол стекает ручеёк крови… Голова просто раскалывалась от нестерпимой боли.
«Поттер! Поттер!!! ПОТТЕР! Просыпайся!»
«Что случилось, профессор?» — недоумённо подумал Гарри, спросонья не сразу замечая, что может вновь общаться со Снейпом при помощи мыслей.
«Вставай! Буди Уизли и беги к Дамблдору!» — не успокаивался тот.
«Профессор, если вы о том, что случилось во сне, так это же просто… сон… — попытался утихомирить его Гарри. —
Мне часто снится что-то подобное».
«Это не просто сон, Поттер, уж мне-то можешь поверить. И если ты сейчас же не сделаешь то, что я тебе сказал, у Уизли станет на одного родителя меньше!» — пронеслись у него в голове раздражённые мысли Снейпа.
Волнение профессора передалось и Гарри, поэтому он поспешно вскочил с постели и, приблизившись к кровати Рона, осторожно потряс его за плечо.
— Что за… — неразборчиво пробормотал Рон. — Гарри, какого Мерлина?!
— Просыпайся. Нам надо срочно попасть к профессору Дамблдору.
— В два часа ночи? — округлил глаза Рон, взглянув на часы. — Думаю, у Дамблдора своё мнение на этот счёт.
«Артур умрёт, если ты и дальше будешь тянуть сопли! — раздражённо сообщил Снейп. — Хватай этого осла за шкирку и тащи к директору».
— Рон! Это касается твоего отца! — продолжал уговаривать Гарри, уже не заботясь о том, чтобы не разбудить соседей по комнате. — Его укусила огромная змея, нам надо срочно сообщить об этом кому-нибудь.
Рон уже гораздо более взволнованно взглянул на Гарри и потёр ладонями глаза.
— С чего ты это взял? — испуганно спросил он.
— Я… — Гарри запнулся. Действительно, что он мог ответить?
«Вы ст
оите друг друга. Два ленивца».
— Я видел это… — наконец решился Гарри.
— Во сне? — после секундного замешательства уточнил Рон.
Гарри утвердительно кивнул, чувствуя себя сумасшедшим.
«Я же говорил, что он не поверит! — раздражённо подумал он. —
И никто не поверит, даже я считаю, что это полный бред».
«Как можно быть таким непроходимым тупицей, Поттер? Это был не просто сон. Ты видел глазами змеи, которая выполняла приказ Волдеморта».
Гарри вздрогнул. Новая информация меняла всё.
— Пойдём! — воскликнул он, силой вытаскивая Рона из постели.
— Да иду я, иду, — пробормотал тот в ответ, поняв, что вернуться в сладкие объятия Морфея ему уже не дадут.
* * *
Дамблдор, казалось, и не ложился — он вышел к парням в своей обычной мантии и совершенно не выглядел заспанным, разве что взгляд был немного уставшим.
— Что случилось? — обеспокоенно спросил он, сразу поняв, что без серьёзной причины студенты не посмели бы вторгаться в его кабинет.
— Профессор Дамблдор, простите, что мы вас беспокоим в столь поздний час, но, понимаете, тут такое дело… — начал сбивчиво говорить Гарри.
«Поттер! Там человек умирает, если ты вдруг забыл!»
— Я видел, как мистера Уизли укусила змея, и мне кажется, что это… произошло на самом деле, — быстро перешёл к сути Гарри.
«Скажи, что смотрел её глазами, — приказал Снейп. — У тебя гениальная способность умалчивать важную информацию».
— Во сне я был этой змеёй, — поспешно добавил Гарри.
Дамблдор мгновенно изменился в лице, но нашёл в себе силы спокойно ответить:
— Спасибо, возвращайтесь в спальню. Я сообщу, кому следует.
Директор вежливо проводил парней до двери. Скрипнул засов.
«И что нам теперь делать?» — задал Гарри мысленный вопрос Снейпу.
«Надеяться, что не опоздали», — мрачно сообщил тот.
* * *
Оставшуюся часть ночи парни не смыкали глаз — волнение и ожидание новостей не давали погрузиться в безмятежный сон, на котором твёрдо, но безуспешно настаивал профессор Снейп. Тем не менее, к шести утра усталость взяла своё, и они провалились в беспокойную дрёму, правда, проснулся Гарри уже часа через три от возбуждённого возгласа Рона:
— Гарри! — воскликнул он, бросаясь ему на шею. — Только что пришло письмо от мамы — отец в святом Мунго, всё в порядке! Целители сказали, что ещё пять минут, и его бы не спасли…
Гарри осторожно похлопал друга по спине, отвечая на объятия.
— Мама просит передать тебе огромное спасибо от всей семьи, если бы не ты… — продолжил Рон.
Гарри смущённо пожал плечами, не зная, что ответить. С одной стороны, он был счастлив, что мистера Уизли удалось спасти, с другой — в воспоминании всё запечатлелось так, словно он сам же его и укусил.
«Не терзайся, Поттер, — устало проворчал Снейп. — Ты просто видел то, что произошло. От твоего желания там совершенно ничего не зависело».
Гарри с трудом подавил вздох облегчения.
— Эй, сколько сейчас времени? — спросил он, вспомнив, что сегодня вообще-то будний день и уроки никто не отменял.
Рон взглянул на часы и присвистнул.
— Ну, прорицания мы уже прогуляли, но ещё можем успеть на трансфигурацию, — произнёс он со вздохом, который в равной степени мог относиться как к прогулу первого занятия, так и к необходимости тащиться на второе. — Про завтрак тоже можно забыть, — добавил он, и Гарри улыбнулся, безошибочно поняв, чем был вызван вздох.
Они быстро переоделись и поплелись на трансфигурацию, всю дорогу борясь с зевотой и слипающимися веками, а Гарри — ещё и с недовольным ворчанием Снейпа, которому трёхчасовой сон не прибавил оптимизма. Десять минут спустя парни уже входили в класс, где, на их счастье, ещё отсутствовала профессор Макгонагалл. Они сели за единственную свободную парту, но собраться с мыслями перед занятием им помешали.
— Эй, Поттер! — громким шёпотом позвал Малфой, сидевший на соседнем ряду.
Гарри в очередной раз проклял совмещённые со Слизерином уроки.
— Чего тебе?
— Ты что, больше не святой? — ухмыльнулся Драко и тут же пояснил: — Говорят, это вы с Лонгботтомом на пару профессора Снейпа в кому уложили.
— С каких пор ты заделался хогвартским сплетником? — парировал Гарри.
— Дыма без огня не бывает, — ухмыльнулся Малфой. — Удивительно, как вас ещё в Азкабан не упекли. Правильно говорят, что из неблагополучных семей выходят одни преступники.
— Заткнись, Малфой! — Гарри начал терять самообладание. Он ещё мог спустить издёвки в свой адрес, но когда касались его семьи и друзей, тут все тормоза отказывали, хоть он и понимал, что Малфой добивается именно этого.
«Идиот», — сделал нелестное заключение Снейп.
— Конечно, на чью ещё сторону вы встанете, — зло прошептал Гарри.
«Я не о тебе, Поттер, — усмехнулся профессор. — Хотя…»
— А то вы раньше про Малфоя не знали, — едва слышно пробурчал Гарри себе под нос.
— Я надеюсь, ты там не порчу на меня насылаешь? — громко осведомился тот, тем не менее, в его голосе звучала едва уловимая тревога — кто этих шрамолобых знает?
«Я знал, что Драко не отличается остроумием, но понятия не имел, каких вселенских масштабов достигла эта проблема. К тому же он, видимо, совершенно не умеет учиться на собственных ошибках».
— И что, опять броситесь на него с кулаками?
«Ага. Разбегаюсь уже».
Гарри усмехнулся, но ответить ничего не успел, потому что в класс вошла профессор Макгонагалл.
— Сегодняшнее занятие отменяется, — сообщила она, дойдя до учительского стола. — Сдайте мне свои эссе, и можете быть свободны. Поттер и Уизли, задержитесь на минутку.
