Глава 2: Родные людиПетунья схватила газету и, сев на стоящий рядом диван, принялась читать статью. «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора! Мудрый директор или коварный интриган? На все эти вопросы ответит в своей новой книге известная журналистка Рита Скитер! Читайте только в этом выпуске! Кто же на самом деле убил директора Хогвартса?» — кричали заголовки. Петунья замерла. Значит, Дамблдор мертв? Почему же эти два волшебника, которые приходили к ним летом, ничего об этом не сказали? И Гарри ничего не говорил… Впрочем, вряд ли Гарри считал их достаточно близкими людьми для того, чтобы посвящать их в свои проблемы. Она поморщилась. Они в самом деле не давали для этого никакого повода.
Но ведь Дамблдор был какой — то важной шишкой в их мире, разве не так? И что это повлечет в итоге? Разве не он ставил защиту на их дом в Литтл — Уингинге?
Надо будет спросить у Гестии, решила Петунья и продолжила чтение. Нельзя сказать, что она слишком много из этого поняла, но одно для нее осталось ясным: желтая пресса одинакова везде. Не то чтобы ей нравился Дамблдор, но тот его портрет, который был нарисован в газете, с действительностью явно не имел ничего общего. Петунья видела этого человека только один раз, но его мудрость и силу она почувствовала сразу. Хотя это не отменяло того, что он нагло вторгся в их дом, вел себя по-хозяйски и выглядел абсолютно странно.
Наверху послышался топот, и на лестнице показалась голова Гестии с всклокоченными со сна волосами. Увидев сидящую на диване Петунью, она направилась к ней.
— Доброе утро, вы уже проснулись. Вы осмотрели дом? — осведомилась она.
— Да, да, — заторопилась Петунья, — но я не знаю, как пользоваться этой кухней и как на ней готовить. Не могли бы вы показать мне? Или, может, подождать хозяина?
— Пожалуй, я могу вам показать, — произнесла Гестия, и женщины направились на кухню.
Насколько могла рассудить Петунья, волшебная кухня не очень отличалась от настоящей. По крайней мере, для нее. Ведь у нее нет волшебной палочки, и, как объяснила Джонс, она не сможет использовать связанные с этим возможности. Поэтому ей придется все делать самой. Да, все приборы работали из-за магии, электричества в доме не было, так как волшебство создавало какие-то помехи. Но в остальном все было привычно. Кухонька была небольшая, но чистая и опрятная, и на Петунью, помешанную на чистоте, это произвело очень благоприятное впечатление.
Гестия, закончив с экскурсией, уже повернулась было, чтобы уйти, но Петунья, наконец решившись, задала ей вопрос, который волновал ее больше всего:
— Скажите, Вы знали Альбуса Дамблдора?
Волшебница удивленно вскинула на нее глаза:
-Д-да… Да, конечно, кто же его не знает. Он был основателем нашего Ордена, — проговорила она, — а почему Вы спрашиваете?
Петунья замялась.
— Дело в том, что я…наткнулась на его имя в газете. Я и видела — то его один раз, он приходил за Гарри, и только сейчас узнала, что он погиб. Насколько я поняла из статьи, версии очень… противоречивы. Вы… вы не знаете правду?
— Х — хорошо… — неуверенно пробормотала Гестия, — я вам расскажу. Давайте присядем, — добавила она и сама опустилась на стул.
Петунья, убедившись в том, что темноволосой волшебнице известны подробности этого дела, тоже уселась рядом. Некоторое время они молчали, наконец Гестия, вздохнул, начала свой рассказ:
— Я не видела это своими глазами, но то, что я слышала, правда. Профессор… Дамблдор… он был очень влиятельным и сильным человеком. И Тот-Кого-Нельзя-Называть очень хотел избавиться от него. Он устроил ему ловушку, в школу прошли его люди, а один человек… он был учителем в школе… оказался предателем. Он и убил его. Дамблдор как раз вернулся с одного задания, я не знаю подробностей, но он был ранен. Они захватили его врасплох, Дамблдора в честном бою никто никогда не смог бы победить. Они смогли… подлостью! — уже громко закончила Гестия, ее темные глаза сверкали гневом. Она, прервавшись, с вызовом взглянула на Петунью, будто спрашивая, считает ли она это справедливым. Петунья помотала головой и уточнила:
— Но ведь вы сказали, что слышали это от других…
— Да, — Гестия наклонила голову, — от тех, кто слышал это от Гарри. Он был там вместе с Дамблдором, это произошло на его глазах. Но он не смог ничего сделать.
Петунья вздрогнула. Ее племянник… Она даже не хотела представлять, каково это, видеть такое. На его глазах…
Взгляд Гестии стал тверже, и она пытливо взглянула на миссис Дурсль:
— Знаете, меня тогда удивило у вас дома, что вы вообще не интересовались судьбой Гарри. Ведь он сын вашей сестры… И иметь такого племянника, это очень большая честь. А сейчас Вы сказали, что он вам не рассказал даже о смерти Дамблдора. Простите, может, я лезу не в свое дело, но я не могу этого понять.
Петунья встала:
— Знаете, это правда не ваше дело. Да, мы не были особенно близки с Гарри. Но вас это не касается.
— Да, спасибо за то, что показали мне все тут, — добавила она.
Гестия немного покраснела и тоже встала. Выходя из кухни, она обернулась:
— Знаете, как жаль, что зачастую люди, живущие рядом, совсем не знают друг друга. Я не знаю, почему вы так относитесь к Гарри, и не собираюсь спрашивать, но одно я знаю точно: это один из лучших людей, которых я знаю. Очень честный, самоотверженный и храбрый. Печально, что вы этого не разглядели.
С этими словами волшебница ушла, оставив Петунью стоять с раскрытым ртом. Немного оправившись от шока, она почувствовала, как закипает от возмущения. Как посмела эта выскочка лезть в ее жизнь и отношения с людьми! Все еще трясясь от негодования, миссис Дурсль направилась к плите, подавляя желание догнать Гестию и высказать все, что она о ней думает. Наверное, нужно начать готовить завтрак.
Весь день Дадли с Верноном слонялись по дому, пытаясь найти себе какое-нибудь занятие. Гестия ушла по каким — то делам, и с ними остался этот Дедалус. Он жизнерадостно придумывал им разные настольные игры, показывал карточные фокусы, еще раз показал весь дом и сад, весело предупредив, что за ограду заходить, если их хоть чуточку волнует их безопасность, не стоит.
Больше всего Дадли угнетало отсутствие компьютера и телевизора. И, если Вернон хотя бы получал маггловские газеты от Дедалуса, ему было абсолютно нечего делать. Полдня он стойко держался, но потом начал ныть и мешать всем, отвлекая Петунью от готовки ужина, а Вернона от последних новостей.Все кончилось тем, что Дедалус подозвал к себе младшего Дурсля и, подмигнув, предложил следовать за собой. Дадли с опаской оглянулся и, съежившись, потому что волшебники его все-таки еще пугали, пошел за Динглом. Они оказались в просторной, светлой комнате, половину которой занимал широченный дубовый шкаф.
— Вот, молодой человек, это моя библиотека, — с гордостью провозгласил Дедалус, — и она в вашем распоряжении. Тут не только наши книги, маггловских тоже много, выбирайте.
Дадли с сомнением покосился на шкаф. Читать он никогда не любил, а то, что задавали на дом в школе, пролистывал по диагонали или спрашивал содержание у отличников. Но, с другой стороны, делать-то все равно нечего! Вздохнув, он вытащил первую попавшуюся книгу.
Похоже, он умрет здесь от скуки раньше, чем они вернутся домой.
