Быть беспомощной переводчика Азазель    закончен   Оценка фанфикаОценка фанфикаОценка фанфикаОценка фанфика
Подарок любимой Ресурректре на день рождения. Пушистый, белый, чуточку детский, гудшипперский фик. В общем, то, что доктор прописал=))) /// В рамках Второго Фикатона.
Mир Гарри Поттера: Гарри Поттер
Гермиона Грейнджер, Рон Уизли
Любовный роман || категория не указана || PG || Размер: мини || Глав: 1 || Прочитано: 27015 || Отзывов: 42 || Подписано: 20
Предупреждения: нет
Начало: 24.11.05 || Обновление: 24.11.05
Данные о переводе

Быть беспомощной

A A A A
Шрифт: 
Текст: 
Фон: 
Глава 1


Прим. переводчика: подарок дорогой и любимой Рес на день рождения.
В рамках Второго Фикатона.


= *** =

Гермиона Грейнджер прислонилась спиной к решетчатой арке. Та скрипнула и слабо покачнулась от её веса. Рядом с ней возвышалась Нора, почти черная в вечернем свете. Сейчас все были на улице, танцуя и с удовольствием вдыхая теплый летний воздух. Темно-синее небо покрывали веснушки звезд. Она посмотрела вверх, на причудливый узор из листьев и бутонов роз, словно вытканный между росчерками бледного деревянного каркаса. В сказочном свете лепестки светились, как кусочки бархата. Клятвы Билла и Флер все еще отзывались эхом, и Гермиона улыбнулась своим мыслям.

«Я всегда буду любить тебя, мы пройдем наш путь вместе. До конца».

«Я тоже. Я буду любить тебя бесконечно».

Было трудно поверить, что до этого момента уже незаметно пролетел целый месяц. Они с Роном поехали за Гарри к Дурслям, которые искренне обрадовались этому и с радостью выпихнули его за дверь вместе с чемоданами.

Когда они приехали, Нора стояла на ушах. Несомненно, все очень беспокоились за Билла. Флер почти не отходила от него, бережно накладывая мазь на раны каждый час. Его лицо почти не зажило, и Гермиона сомневалась, что шрамы когда-нибудь исчезнут. У Билла пока не проявились никакие признаки оборотня, но Гермиона все же была рада, что над их головами сегодня не светила полная луна.

Она услышала досадливое восклицание сверху и подняла голову наверх, где причудливо переплетались розовые лозы. На них, как на подушках, расположились эльфы. Они перешептывались тоненькими голосочками, напевая что-то, а легкий ветерок разносил их бормотание по всему саду, залитому лунным светом.

Гермиона снова перевела взгляд на лужайку. Свадебная вечеринка неплохо просматривалась с того места, где она стояла. Гости оживленно болтали, расхаживая между тесно сдвинутыми столами. Было очень весело и по-домашнему уютно. Заиграла музыка, тягуче разливаясь в густом воздухе, Гермиона вздохнула и прислонилась щекой к арке. Билл пригласил Флер. Они медленно и плавно закружились под музыку. Новоиспеченные супруги тесно прижимались друг к другу, словно боясь потерять, серебристой волной переливались волосы Флер. Её свадебное платье великолепно смотрелось на точеной фигурке, и, к удивлению Гермионы, белый цвет не делал из невесты бестелесного бледного призрака. Напротив, её персиковая кожа выгодно оттенялась, делая её похожей на неземного ангела.

Мистер Уизли стоял со своей женой недалеко от кружка танцующих. Миссис Уизли закусила губу, её подбородок мелко дрожал. В одном кулаке она стиснула носовой платок, а в другом – букет Флер. На щеках сверкали слезы, и мистер Уизли мягко обнимал её за талию. Гермиона понимающе улыбнулась. Она не могла даже представить себе, каково это, когда о её сыне теперь будет заботиться кто-то другой.

«Хотя, - подумала Гермиона, - он же пока единственный. Одному Мерлину известно, когда Фред или Джордж обзаведутся семьей и остепенятся».

Она скользнула взглядом к маленьким столикам неподалеку. Большинство людей Гермиона знала или хотя бы видела до этого. Перси, конечно, нашел отговорку, чтобы не прийти. Фред и Джордж стояли в окружении толпы смеющихся волшебников и ведьм. Раздался громкий взрыв, и повалили клубы черного дыма. Через секунду Фред появился в центре танцевальной площадки с фонарем под глазом и омниоклем. Гермиона закатила глаза.

Чуть правее танцевали Ремус и Тонкс, Хмури разговаривал с Кингсли, профессор Макгонагалл оживленно спорила с кем-то из Министерства. За самым крайним столом Гермиона увидела Гарри и Джинни. Они сидели тихо, пустые тарелки были отодвинуты к центру, перед Джинни лежал её уже поникший букет. Гарри опирался локтями на скатерть кремового цвета, а она накрыла своей ладошкой его. Джинни прижалась щекой к его плечу и наклонилась к нему, наблюдая, как танцует её брат. Гермиона тихо улыбнулась, когда Гарри опустил голову и нежно поцеловал её в макушку поверх огненных волос. Никто не знал, какие отношения их связывали, но Гермиона подозревала, что у этих двоих все идет как нельзя лучше.

За соседним столиком восседала причина её бегства и желания побыть одной. Рон Уизли сидел к ней спиной, так что Гермиона могла видеть только его медные волосы. Они переливались и сияли в мерцающем свете парящих сверху свечей. Её сердце быстро забилось, и она проглотила комок в горле.

Они с Роном колебались где-то между любовью и дружбой, и это было ужасно. Гермиона ненавидела эту ситуацию. Все было просто замечательно в школе после того, как были принесены взаимные извинения и «Лав-Лав» сошла с дистанции. Все было почти нормально, как в течение долгих шести лет до этого, но порой сказка незаметно входила в их жизнь. Так было, когда он смахнул снег с её плеча на Заклинаниях или когда он в полубреду бормотал её имя в больничном крыле. Гермиона закрыла глаза, вспоминая, как он поддерживал её на похоронах. Его мозолистые ладони осторожно гладили её волосы, а Гермиона плакала и плакала, уткнувшись носом в его черную мантию.

А сейчас, так далеко от Хогвартса, Гермиона устала от нормальности. Она потратила годы на бессмысленные мечты, убеждая себя, что когда-нибудь все встанет на свои места. Каждый день она была уверена, что наступит завтра, и все изменится. Но каждый новый день приносил только разочарование.

Гермиона вышла из раздумий и вернулась к вечеринке. Рон вытягивал шею и высматривал кого-то поверх моря голов. Гермиона отошла на пару шагов, скрываясь в тени своего секретного убежища. Она еще не была готова спрятать свои чувства. Не сейчас. Развернулась, она медленно спустилась с холмика и направилась к пруду позади Норы. Золотистый свет от вечеринки медленно таял, превращаясь в серебристое лунное свечение, словно покрывавшее траву инеем.

Гермиона тяжело вздохнула и обрадовалась, что никто её не услышит. Она знала, что Рон ищет её. Единственной радостной мыслью было то, что он никогда не искал Лаванду.

Ветерок разорвал глянцевую поверхность пруда, и на мелкой ряби затанцевал серебристый лунный свет. Она направилась прямо к шаткому мостику у берега. Он был совершенно бесполезным: пруд был не настолько глубоким, чтобы кататься по нему на лодке или нырять. Наверное, мостик был пригоден только для того, чтобы сидеть на нем. Она опустилась на скрипучие доски, покачивая ногами прямо над зарослями камыша и яркими пятнышками кувшинок. Где-то рядом квакали лягушки. Рыба плыла прочь от её тени, загораживающей луну.

Гермиона бездумно трепала подол своего платья. Хотя оно было очень красивым и она обожала его, девушка не чувствовала себя привлекательной. Разумеется, ни одна девушка не могла даже отдаленно приблизиться по красоте к Флер, но дело было не только в этом. Гермиона видела, как Рон смотрел на Лаванду, когда та входила в гостиную. Она знала, что он никогда не будет так смотреть на неё саму.

Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. Хотя Рон расстался с Лавандой сто лет назад, Гермионе все еще было больно думать об этом.

Гермиона откинула голову и посмотрела на звезды. Никто не знает, что может случиться в ближайшие месяцы. Она очень волновалась за Рона - он мог полезть за Гарри в самое пекло.

Сердце болезненно сжалось. Сегодня ночью, призывая в свидетели звезды и луну, она, Гермиона Грейнджер, должна забыть Рона Уизли.

Мостик жалобно скрипнул, и этот звук разрезал тишину, словно кнут. Со вздохом Гермиона повернула голову. У края мостика стоял Рон, почему-то босой, его глаза неотрывно смотрели на неё, а на лице медленно появлялась улыбка. Эта улыбка заставила её сердце кувыркнуться в груди. Он очень заразительно улыбается, а на левой щеке у него проступает ямочка. Ей пришлось напомнить себе об обещании, данном самой себе, чтобы унять дрожь.

Ты не нужна ему.

- Что ты здесь делаешь в одиночестве? – словно в тумане услышала Гермиона его вопрос. Голос Рона был мягким и теплым, с толикой нежности, которую он так редко дарил ей.

Гермиона еще раз глубоко вздохнула. Рон преодолел разделяющее их расстояние и опустился на мостик рядом. Доски слегка прогнулись под их весом и жалобно заскрипели, но он не обратил на это внимание. Четыре лета подряд они втроем прыгали, резвились и просто бездельничали на этом маленьком мостике. К тому же, легкий треск просто отошел на задний план на фоне волшебной ночи.

Она увидела, как Рон опустил пальцы ног в темную, сумрачную воду, и вздохнула. Еле уловимое соприкосновение их тел заставило её кожу гореть. Сколько раз он сидел так близко к ней? Почему же сейчас у неё пропал голос? Воспоминания о том, как он обнимал её когда-то, бережно сжимая в теплом кольце рук, вихрем ворвались в её голову.

- Гермиона, - напомнил о себе Рон и слегка коснулся её рукой, - ты в порядке?

Она проглотила комок. Нет.

Но мгновением позже она сказала:

- Я в порядке.

Гермиона постаралась вложить в голос как можно больше ледяных и небрежных интонаций.

- Слишком много Блер для одного дня? – поинтересовался Рон с усмешкой.

Гермиона слабо улыбнулась:

- Нет, совсем нет. Она прелестно выглядит. Я бы могла всю ночь любоваться ей.

- Согласен.

Она внимательно посмотрела на него.

- Я имел в виду, что она прелестно выглядит, - поспешно добавил Рон, отчаянно покраснев.

- Так хорошо видеть, что все сегодня счастливы, - она отвернулась и уткнулась взглядом в мертвенно-неподвижную воду.

- Да, - мягко согласился Рон, - но не ты. Что случилось?

Вопрос на несколько мгновений завис в воздухе. Она ненавидела, когда он действительно волновался о ней.

- Мне необходимо было уйти и подумать, - наконец, ответила она, бездумно накручивая на палец локон.

- А-а-а, - понятливо потянул он.

Между ними воцарилось неуютное молчание. По водной глади пруда пробежала рябь, камыши плавно покачивались туда и обратно.

- Я правда не имел в виду ничего такого.

Голос Рона неожиданно разрезал тишину, и она едва не упала. Гермиона вцепилась ладошками в доски, удерживая равновесие.

- Что?

Его уши пылали, когда он робко посмотрел на неё.

- Я и… - он сглотнул, - Лаванда. Это ничего не значило.

Гермиона едва не зарычала. Ей совершенно не улыбалось говорить на эту тему. Как бы ей ни хотелось избежать мыслей о Лаванде, кто-нибудь обязательно рано или поздно заговаривал о ней. Как бы она ни старалась держаться подальше от сплетней, про себя она все равно возвращалась к Лаванде и Рону. Это приводило Гермиону в ярость.

- Я рада, - сухо отозвалась она. – Парочки, которые только и делают, что постоянно целуются, не могут долго быть вместе.

- Я знаю, - вздохнул Рон, теребя рукав.

В сердце Гермионы поднялась волна стыда, но он продолжил:

- Я и не думал, что у нас с ней была какая-то цель, кроме поцелуев.

Внутри неё все закипело. Он выбрал «подходящее» время. Как только все начало медленно и нехотя возвращаться на круги своя, Рон снова все испортил. Она же пообещала самой себе забыть его и хотела держать обещание как можно дольше.

Ну, в последние пять минут, это не очень хорошо получалось. Рон сумел отыскать её, что давало ей повод для новой порции мечтаний, навеваемых, к тому же, еще и восковой луной, пропитанным атмосферой романтики воздухом и задумчиво журчащей под мостиком водой.

Наконец, она проглотила комок в горле и смогла заговорить. За кого он её принимает? Гермиона нахмурилась.

- Это… просто замечательно, - язвительно отозвалась она, не отрывая взгляд от водной глади.

- Нет, это не так, - немедленно возразил Рон. Он потер глаза костяшками пальцев, внезапно осознав глупость ситуации. – Я был идиотом.

Гермиона фыркнула и еще пристальней начала вглядываться в непроглядную черноту пруда. Сотни более правильных и более грубых определений были готовы сорваться с кончика языка.

- Послушай, я поступил так, потому что Джинни дала мне повод для этого! – попытался оправдаться он.

- Что?! – Гермиона резко развернулась к нему, чувствуя, что на глаза навернулись предательские слезы. – И это твои оправдания?

Рон отпрянул и неожиданно тихим голосом сказал:

- Она сказала, что ты целовалась с Крамом.

Гермионе показалось, что кровь застыла у неё в жилах.

- Она говорила, что я единственный, кто еще не целовался, - смущенно продолжил Рон, широко размахивая руками. – Я чувствовал себя очень глупо, ну… и Гарри целовался, и ты… а я не хотел оставаться в дураках. Мне казалось, что если у меня будет чуточку опыта, я смогу… - Гермиона кожей почувствовала его взгляд, но она не обратила на не это внимания, борясь с непреодолимым желанием уйти. Рон тяжело вздохнул и отвернулся. – Я не знаю.

С ресниц капали слезы, но она упрямо уставилась на кончики своих туфелек. Гермиона стиснула зубы и постаралась сдержать рыдания. Она шмыгнула носом и усилием воли совладала с голосом.

- Я не целовалась с ним.

Слова прозвучали настолько тихо, что она молила, чтобы он услышал, потому что она бы никогда не смогла их повторить.

Рон судорожно вдохнул и спустя несколько секунд, запинаясь, переспросил:

- Он тебя н-не целовал?..

С ресницы скатилась крупная слеза. Гермиона покачала головой?

- Я ждала, чтобы это сделал…

Рон изумленно повернулся к ней.

- …ты, - тихо закончила она.

Из мира как будто исчезли все звуки, даже лягушки как будто перестали квакать.

- Но я думал, что ты и Виктор…

- Что думал? – неожиданно разъярившись, рявкнула она. – Ты думал, что если мы провели вместе один вечер, то обязательно целовались?

Рон беззвучно открывал и закрывал рот, как рыба.

- Ну, - наконец, выдавил он из себя, запинаясь, - я был уверен, что тебе нравится, как он ходит гоголем вокруг тебя, распушая хвост.

- Конечно, мне нравилось внимание, а кому бы не понравилось? Хоть кто-то обратил на меня внимание, как на девушку, что ты упорно не замечал до этого года. Я позволяла Виктору ухаживать за мной, потому что… я надеялась, что это заставит тебя… - она громко вздохнула.- Неважно. Тебе следовало понять, каково это, когда про тебя забывают в одно мгновение. Ты же все лето ходил, как привязанный, за женой твоего брата.

- Это нечестно, - еле слышно запротестовал он. – Я же не виноват, что она…

- Частично вейла? – закончила за него Гермиона. – Да, Рон, я знаю это.

Рон ненадолго затих, а затем смущенно спросил:

- Я уверен, что ты целовалась с МакЛаггеном, ведь правда же?

- Ты когда-нибудь пользуешься ушами по их прямому назначению? Ты слышал хоть слово из того, что я тебе говорила? Я никогда ни с кем не целовалась. Ни с Виктором, ни с МакЛаггеном, ни с… тобой.

- Но Гарри сказал… на Рождественской вечеринке… ты… - Рон отчаянно размахивал руками.

- Тебе не кажется, что он сказал эту глупость специально из-за тебя?

- Ну, тогда ты не должна была язвить за завтраком в то утро, говорить так, как будто он твой парень и все такое.

- Да, Рон, - Гермиону уже ощутимо трясло, - я действительно язвила. Я все лето в штаб-квартире Ордена заставляла тебя чувствовать ненужным. Я ясно дала понять, что совсем не волнуюсь за тебя, когда сражалась с Пожирателями бок о бок с тобой в ту ужасную ночь. Мне особенно нравилось язвить, когда я была одна всю зиму и даже не могла провести Рождество вместе с тобой. Я просто наслаждалась всем этим.

Гермиона отвернулась и вытерла слезы тыльной стороной ладони.

- Я не целовалась с ними, - продолжила она с большим напором. – Я не позволяла себе даже думать о них, потому что я хотела…

Она задохнулась и захлопнула рот прежде, чем окончание предложения сорвалось с губ. Хотела чего?.. Гермиона годами ждала возможности сказать все. Но она не хотела, чтобы это произошло так: во время глупого спора, когда нет даже времени, чтобы все хорошенько обдумать.

Она подняла взгляд: Рон пристально следил за её выражением лица. Плотно сжав губы, он нахмурился.

- Хотела чего? – настойчиво спросил он, тщательно скрывая волнение.

Его отчаянный взгляд просил Гермиону признаться. Эх, была – не была, все равно оставался маленький шанс, что он думал о том же самом. Она ответила дрожащим голосом:

- Я хотела, чтобы мой первый поцелуй был твоим, - воспоминания о Лаванде, канарейках и недавнем споре волной обрушились на неё. Губы задрожали, и Гермиона поспешно продолжила, чтобы не разрыдаться: - Я была идиоткой, потому что думала, что ты хочешь того же.

На протяжении долгого мгновения Рон пристально смотрел на неё. Неожиданно он закрыл глаза, и скользнул рукой по волосам. Гермиона отстраненно разглядывала бархатное небо.

- Идиотка, - снова пробормотала она, ненавидя себя в этот момент больше, чем кого-либо. Она стерла ладошкой слезы.

- Нет, - глухо возразил Рон, тряхнув головой. – Гермиона, ты не… идиотка.

Он сдавленно охнул и поднял голову:

- Прости меня, у не думал, что ты… я не знал, что это так важно для тебя. Ну, то есть, я надеялся, но не был уверен. У меня не хватало мужества сказать тебе. Я не думал, что заслуживаю этого, - он нервно пробежался пальцами по волосам. – Но это ничего не значило, Гермиона, клянусь. Понимаю, глупо, но это действительно ничего не значило.

- Уже не важно, - всхлипнула Гермиона, - что ты сказал насчет вас с Лавандой. Это все еще причиняет мне боль.

- Гермиона…

Она покачала головой и встала на ноги, ей снова хотелось одиночества. Она хотела уткнуться носом в подушку и выплакаться хорошенько.

- Я иду спать, - тихо сказала она. – Завтра поговорим.

- Гермиона, подожди, - Рон схватил её за руку.- Пожалуйста, не уходи. Не уходи так.

Она округлила глаза:

- Можно подумать, я никогда не уходила в подобных ситуациях. Ничего же не изменилось.

- Но в этот раз это действительно важно.

Рон поправился, съежившись под скептическим взглядом Гермионы:

- Ну… то есть, по-другому. Просто не уходи сейчас.

Гермиона не пыталась вырвать руку, но смотрела не на него, а в сторону сумрачной темной Норы. Ветер, шелестя, раздувал её воздушную юбку.

- Ну пожалуйста, - тихо попросил он.

Она опустила глаза и встретилась с ним взглядом.

- Я не хотел верить Джинни, - твердо заявил Рон, для достоверности отрицательно качая головой. – Мне не следовало, но почему-то поверил. Я думал, что она и вправду знает такие вещи о тебе.

Гермиона не отводила взгляд. Она не могла позволить глупым мечтам и надеждам вернуться.

- Я не думал, что у тебя было что-то с ним. Ну, то есть, с Виктором. Послушай, не уходи. Дай мне шанс хотя бы объяснить все.

Она сдалась и опустилась на корточки рядом с ним. Они было опасно близко, и Рон смотрел ей прямо в глаза. Её сердце трепыхалось в груди, как крылышки колибри.

- Я был уверен, что потерял тебя. Я ждал, Гермиона, но я сдался после того, как Джинни сказала мне… Пожалуйста, прости меня. Я не хотел причинить тебе боль.

Не дождавшись ни слова в ответ, Рон наклонился к ней близко-близко:

- Послушай, если ты все еще хочешь уйти, то знай, что я пойду за тобой куда угодно. До тех пор, пока ты не простишь меня, вот и все.

Гермиона почувствовала, что уголки губ невольно растягиваются в улыбке. По щеке скатилась еще одна слеза. Его глаза тепло смотрели на неё.

- Рон…

- Ну останься же, - улыбнувшись в ответ, попросил он. – И прости меня. Наверное, это нелегко, но все же.

Она еще шире улыбнулась и села рядышком на мостик.

- Итак, вы принимаете мои извинения? – шутливо спросил он, наблюдая, как она расправляет свою юбку.

- Да. И… спасибо тебе. Мне действительно необходимо было слышать это.

Повисла неловкая пауза. Они отвернулись и уставились в разные концы пруда. Рон все еще мягко удерживал её за запястье. Она постаралась совладать с учащенным дыханием.

Это было всего лишь извинение.

- Мне не нравится бороться с тобой, - внезапно выпалил Рон, осознав, что все еще держит руку Гермионы, и мягко накрыл её своей ладонью.

Сглотнув, Гермиона посмотрела на их переплетенные руки. Он нежно гладил большим пальцем её ладонь.

- Вообще-то, - поправился Рон, - мне нравится с тобой спорить, но я не люблю, когда мы совсем не говорим друг с другом. – И он поспешно добавил, - Ты не обиделась?

- Нет, я поняла, что ты хотел мне сказать, - улыбнулась она.

Его большой палец мягко поглаживал её ладошку, и она чувствовала, что ей все сложнее и сложнее говорить.

- Я просто хочу, чтобы подобное больше не повторилось. – Он откинул голову и начал изучать её в лунном сиянии так же, как и она его минутами раньше. – Эта зима была кошмарной.

- Это точно, - с согласным кивком отозвалась она.

- Ты ничего не хочешь прояснить в отношениях между нами?

Её сердце пропустило несколько ударов.

- Что?

Рон несколько мгновений колебался, а потом наклонился к ней еще ближе:

- Чтобы удостовериться, что мы… ну, ты понимаешь, чувствуем одно и то же. Как ты посмотришь на это? Наверное, стоит подтянуть тебя по одному вопросу?

Последнюю фразу он пропищал тоненьким голосом, видимо, изображая её, но её мозг категорически отказывался работать: все мысли сосредоточились на мягкой и теплой руке, нежно скользящей по её ладошке.

- П-по какому вопросу?

По её телу пробежали мурашки. Он еще чуть-чуть приблизился к ней, так что она могла видеть каждую веснушку на лице, каждую крапинку в его синих глазах. Его лохматая рыжая челка небрежно спадала на лоб. Гермиона нервно облизнула губы.

Уголок его рта чуть приподнялся, и на щеке снова появилась очаровательная ямочка:

- Для такой умной ведьмочки ты не слишком-то хорошо понимаешь намеки.

Но Гермиона была слишком растеряна, чтобы воспринимать что-либо. Что-то о намеках? Её сердце билось так громко, что, казалось, даже Рон может услышать его.

- Какие намеки?

Его улыбка стала еще шире и Гермиона почувствовала теплое прикосновение к щеке. Рон ласково провел кончиками пальцев по лицу, стирая остатки недавних слез. Потом медленно, очень медленно он наклонился к ней так близко, что слегка задел своим носом её.

- Такие, - еле слышно прошептал он и коснулся её губ.

В её ушах зашумело, как будто пошел дождь. Кровь разливалась по всему телу, как раскаленная лава, и Гермиона чувствовала, что сердце готово выпрыгнуть из груди. Она сидела подобно гипсовому изваянию, как будто боялась, что все исчезнет, если она сдвинется с места. Она закрыла глаза и отдалась разливающимся по телу волшебным ощущениям. Кончики его пальцев, как перышки, скользили по её щеке.

Рон чуть-чуть отстранился, чтобы поцеловать её в один уголок губ, потом в другой и, наконец, в щеку. Он снова нашел её губы и углубил поцелуй. Гермиона прижалась к нему, вцепившись в мантию, чтобы сохранить равновесие.

Гермиону переполняли новые, сумасшедшие, волнующие чувства. Рону, судя по всему, было безразлично, что она даже толком не знала, как надо целоваться. Гермиона даже не подозревала, что он может быть таким нежным. Ей казалось, что она вот-вот растает.

Они не замечали ход времени, целуясь медленно и мягко, слишком разгоряченные, чтобы остановиться, слишком увлекшиеся, чтобы облечь чувства в слова. Рон первый отстранился. Он скользнул губами по её скуле и Гермиона почувствовала, что сердце снова бешено застучало в груди.

Ей не хотелось открывать глаза. Гермиона казалось, что как только она сделает это, чудесное видение растает, как дымок, оставив её в одиночестве.

Рон мягко сжал её руку, и она успокоилась, поняв, что уже не одна. Время замерло, когда он прижался щекой к её волосам. Возможно, это длилось одно мгновение, а возможно – вечность, но это был самый лучший момент в их жизни. Гермиона слышала, как его сердце размеренно бьется около её плеча. Она вдохнула его чуть пряный запах, и кожу слегка поцарапал накрахмаленный воротничок его рубашки. Гермиона чуть повернула голову и уткнулась носом ему в шею.

Наконец, она почувствовала его теплое дыхание около своей шеи.

- Я люблю тебя.

Низкие бархатные нотки в его голосе приятно ласкали её слух. Эти слова она мечтала услышать долгие годы, они соскочили с его губ и попали её прямиком в сердце. Но даже услышав это, Гермиона все еще не могла осознать, что случилось.

Гермиона бездумно обвила руками его шею.

- О, Рон… - неловко пробормотала она, желая сказать что-нибудь другое, но все умные слова почему-то выветрились из её головы.

- Люблю тебя уже целую вечность, - добавил он, обнимая её еще крепче.

Он снова поцеловал Гермиону, но на этот раз все стало совсем по-другому. Это был замечательный, глубокий, возбуждающий поцелуй. Между ними что-то изменилось. Теперь она всецело принадлежала Рону.

Он прижал Гермиону к мостику, так что её волосы каскадом заструились по деревянным доскам. Он лег рядом с ней, нежно скользнув рукой в её локоны. Гермиона чувствовала себя совершенно беспомощной, но это даже нравилось ей.

Судя по всему, Рон и не возражал против её беспомощности. Скорее наоборот.




Подписаться на фанфик
Перед тем как подписаться на фанфик, пожалуйста, убедитесь, что в Вашем Профиле записан правильный e-mail, иначе уведомления о новых главах Вам не придут!

Оставить отзыв:
Для того, чтобы оставить отзыв, вы должны быть зарегистрированы в Архиве.
Авторизироваться или зарегистрироваться в Архиве.




Top.Mail.Ru

2003-2024 © hogwartsnet.ru