Кто не успел, тот опоздалНаписано на заявку "Алдуин, Партурнакс, Туллий, Ульфрик и все-все-все. АУ. В Хелгене Алдуин опаздывает на пару минут, и нелегальному иммигранту рубят голову. Каким был бы мир без Довакина?"
На вершину Монавен Алдуин летел с твёрдым желанием наконец-то как следует поссориться с братом.
Он столько времени предвкушал усладу будущей битвы, что нарочно выбрал самый кружной путь, чтобы оттянуть удовольствие. Даже по дороге несколько раз облетел горы Джерол, потом вернулся в Храм Холодных Водопадов, съел на крыше оленя, поспал, поджарил близорукого искателя приключений, ткнувшегося носом ему прямо в хвост, раздумывал, не съесть ли и его тоже, но потом посмотрел вниз, на слабо дымящуюся деревушку, расстроился душой и желудком и наконец отправился к Партурнаксу.
Всё равно больше нечем было заняться.
— Ну здравствуй, — устало сказал брат. — Я так долго тебя ждал, что уже не помню, о чём хотел сказать.
Алдуин тоже забыл подробности, зато на язык всегда был острее. Он уже собирался напомнить об этом Партурнаксу, но тут заблудившая в тумане коза со всей жалкой смертной козьей силы врезалась ему в бок, почти как тот приключенец. Коза, правда, была не близорука, поэтому (когда разглядела, кого боднула) отскочила, заблеяла и упала с горы.
Алдуин проследил, как она, пересчитав ребрами все зубы вершины Монавен, свалилась куда-то в Айварстед, и вздохнул. На месте этой козы должен был быть Довакин!
— Прямо как Довакин, — не выдержал он.
— Он тоже был с рогами? — с вежливым интересом спросил Партурнакс.
— Рогов не было, — ответил Алдуин, поразмыслив. — Была шерсть на голове.
Тут он снова задумался. Голов от злополучной, опрокинутой Криком плахи разлетелось несколько. Мужские и женские, человеческие и мерские, в том числе и одна, при жизни принадлежавшая лысому орку со шрамами на пол-лица и выбитым глазом. Что если это он и был Довакином, только никогда уже не узнает об этом?
— А может, и рога были? — с непроницаемым выражением спросил Партурнакс. — Под шерстью.
Время пронесло мимо них лишь жалкую толику своего вечного потока, а Алдуин уже в подробностях вспомнил, за что ненавидит брата.
— Не было! Недостойно жалкое смертное тело носить рога и гордое имя Дова!
— Unslaad Krosis, — отозвался Партурнакс. Сочувствия в его голосе было разве что чуть больше, чем в мёртвой голове орка, но Алдуину хватило и этой малости, чтобы снова начать жалеть себя.
Мало того, что у Довакина не было ни рогов, ни имени, так и его самого теперь не было у Алдуина! Joor Mey! Подлый и вероломный, как и весь его бескрылый род!
— Я тебе шею перекушу, — сообщил Алдуин в назойливо клубящийся на вершине горы туман.
Партурнакс скорбно вздохнул.
Помолчали. Поток времени незримо шелестел вокруг них, никак не задевая бессмертных Дов.
Подобно всем первенцам, Алдуин привык всегда получать то, что предназначалось ему по праву. Поэтому разочарование бодало, теребило и толкало его, как все на свете козы и авантюристы, а сжечь его или сбросить в пропасть Алдуин не мог.
— И что теперь делать? — требовательно спросил он.
Партурнакс ответил далеко не сразу. Алдуин досадливо подумал, что за прошедшие тысячелетия брат стал и тугоух, и тугодум.
— Съесть мир? — наконец предложил тот. Сомнения в голосе было куда больше, чем прежде — сочувствия.
Идея Алдуину нравилась (главным образом потому, что он первым её придумал), но что-то всё равно было не то.
— А Довакин? Ведь зачем-то же он нужен?
Партурнакс замялся. Молчание у него выходило красноречивее всяких слов.
— Как мог этот глупый смертный попасть на плаху, пока я ел оленя?..
Партурнакс вновь деликатно промолчал.
— …И дремал?
Партурнакс сделал вид, что чешет крыло.
— …И гонялся за лисицей?
В глазах Партурнакса читалось, что если еда и сон ещё могут считаться уважительной причиной для опоздания, то лисица до Конца Времён заклеймила Алдуина позором.
Конечно, с Концом Времён можно управиться быстро — к первому миддасу Огня очага, — но…
Хорошо, что он не рассказал про бабочек.
— Так что теперь делать?
— Найди другого Довакина, — предложил Партурнакс.
Алдуин задумался. Перед его мысленным взором проходила вереница Довакинов: эльфов, нордов, аргониан, имперцев, каджитов… И во всех Алдуин находил какой-нибудь изъян: то хрупкие ручонки, которые даже достойного меча не поднимут, то ножки-тростинки, то писклявый голосок… Он словно наяву видел, как новоиспечённого Довакина, не успевшего добраться и до подножия Монавен, давят мамонты, забивают молотами бандиты, загрызают рыбы-убийцы и до смерти защипывают грязекрабы.
— Довакин только один! — отрезал он, спохватившись.
— Настоящий — да, — снисходительно кивнул Партурнакс. — А этот будет запасной.
— Я не приемлю подделок! — вспылил Алдуин.
— Aam. Krosis. — Партурнакс, не торопясь, развернул крылья, полюбовался ими на просвет и снова сложил. — Тогда придётся подождать, пока в этот мир снова не вернётся Довакин… Может быть, всего несколько тысяч лет ожидания — что за срок для бессмертного Дова?
— Я могу ждать вечно! — взревел Алдуин.
— Вот именно.
Алдуин с тоской вспомнил, почему всё-таки до сих пор не перекусил братову шею — каждый раз, твёрдо намереваясь это сделать, он в итоге улетал от Партурнакса с головой, полной новых идей, и смутным ощущением, что забыл нечто важное.
— Ладно, — проворчал он. — Делай своего запасного Довакина.
Дальше он Партурнакса уже не слушал и даже почти задремал под его занудный монотонный голос, рассуждающий, какой расы следует выбирать будущего Довакина и чем хороша каждая из них.
Даже против Хелгена — городка к западу от той деревушки, которую он недавно сжёг — в качестве места знакомства с новым Довакином Алдуин не возражал. Тем меньше лететь от Храма Холодных Водопадов, на чьей крыше, так приятно нагревающейся к полудню, он уже полюбил дремать.
— И наконец, — нудил Партурнакс, — можно выбрать Довакином смертного, который уже владеет искусством Ту`ум. Например, Ульфрик… как же его… Ульфрик Альбатрос? Ульфрик… А, Ульфрик Буревестник.
Вот тут Алдуин приоткрыл один глаз и посмотрел им с таким подозрением, которого хватило бы и на два широко открытых.
— У меня должен быть новый Довакин, — упрямо велел он. — Совершенно новый.
Партурнакс одарил его укоризненным взглядом:
— Будет тебе новый. Но Ульфрика тоже надо прихватить. На всякий случай.
Дальше Алдуин уже не слушал: взмахнул крыльями, обдав брата вихрем снежной пыли, и устремился в небеса, купаясь в ветре и предвкушении будущего триумфа.
— И на сей раз постарайся не опоздать! — донеслось до него сквозь облака.
