Глава 1Название: Мертвые города
Автор: Полсекунды ака Ази
Фандома: Supernatural/One Tree Hill crossover
Пейринг: Дин Винчестер/Хейли Джеймс-Скотт
Рейтинг: PG-13
Жанр: AU, Postapocalypse!fic, Haley's pov
Количество слов: 948
Спойлеры: спн - 2.22, трихилл - s2
Саммари: От Дина мне бежать некуда. Вокруг - мертвые города.
Примечание: победитель Конкурса драбблов на Мультифандомном форуме по теме "Лучший кроссовер"
Дисклаймер: не мое
:::
Hell is empty.
All the devils are here.
W. Shakespeare “The Tempest”
:::
Куда бы мы ни приехали, я вешаю на окна – выбитые, треснутые, мутные, в кровавых потеках – занавески. Простые, ситцевые, в красную клеточку. И пусть я не могу, как улитка, носить с собой дом –
которого, впрочем, больше нет – зато этими кусочками ткани я закрываю то, что творится снаружи, и представляю, что я все в том же Три Хилле и ничего не было. Не.было.не.было.
По ночам мне снится, как люди с черными глазами разрывают голыми руками животы и белозубо улыбаются сквозь брызги крови на лице. Вокруг только кровь, обломки и серый пепел.
Я представляю себе, что я на самом деле на гастролях. Мотаюсь из города в город и перебиваюсь в дешевых отелях. Ну и что, зато я скоро стану известной и буду жить в пентхаузе. Дин даже не улыбается, когда я рассказываю ему об этом. Обычно он говорит, что мне делать нечего и дает зашивать какую-нибудь очередную продранную рубашку. Они у него вечно продранные, с ошметками запекшейся крови, в пепле и сере. Меня уже давно перестало выворачивать наизнанку от засохших кишок на его одежде.
Мы всегда едем в тишине – ни музыки, ни радио. Сначала мне это казалось странным, но потом привыкла. А потом я начинала вздрагивать даже в те редкие дни, когда Дин со мной говорит. Тишина привычней. Она везде – на опустевших улицах, на дымящихся обломках городов, в маслянистых неподвижных прудах.
Я не знаю, зачем Дин меня
тогда взял с собой. Может, потому что в мертвых городах редки выжившие. Он обещал меня подкинуть до ближайшего городка, где есть живые, но я почему-то так и осталась с ним.
По ночам мне снится мой муж. Когда я просыпаюсь, то протягиваю руку, чтобы дотронуться до него. Но каждый раз натыкаюсь на Дина. Он привычно притягивает меня к себе и крепко обнимает. Он не задает вопросов, когда я тихо плачу, уткнувшись носом в его голую грудь.
Я сижу на заднем сидении трескучей черной машины и непрерывно читаю очередные взятые Дином книги. Он не разрешает мне сидеть на переднем сидении. Как-то раз я забыла об этом, и он настолько взбесился, что сжал кулаки и от души колошматил стену. Потом он держался за руль окровавленными костяшками, и кровь капала ему на джинсы. Я разодрала одну из своих старых футболок и прямо на ходу машины перевязала ему руку. Больше я не никогда не забывала свое
место.
Дин мне кажется каким-то неправильным. Половинчатым, что ли. Иногда он оборачивается к соседнему сидению и открывает рот, чтобы что-то сказать. Но потом спохватывается и так сильно стискивает руль, что у него белеют пальцы. Иногда, когда мы идем рядом и я что-то у него спрашиваю, он сначала поднимает голову, словно хочет ответить собеседнику выше него, а потом осознает свою ошибку, стискивает зубы, и взгляд у него становится каким-то мертвым. И несколько часов молчит. Словно выключается.
В мертвых городах никого, кроме охотников, не бывает. Мародеры их стороной обходят – боятся. Это все равно что воровать куличи с могил. А Дин плюет на предрассудки. Он говорит, что уже дважды умирал и опасаться ему теперь нечего. В аду, конечно, паршиво, но разницы
больше нет – все тамошнее население перебралось сюда. Я не понимаю, о чем он. Но никогда не спрашиваю.
Иногда он говорит, что в апокалипсисе тоже есть свои плюсы – бесплатное пиво. Мы никогда не берем ничего лишнего. Даже когда мы заимствуем из книжных учебники для меня, Дин всегда оставляет на прилавке те, что я уже прочитала. Хотя кому он их оставляет – непонятно.
Я не знаю, зачем маниакально поглощаю одну книгу за другой. Может, чтобы не поднимать глаза и не видеть, мимо чего мы проезжаем. Может, потому что надеюсь, что однажды мне приснится что-нибудь, кроме черных глаз и моего умирающего мужа.
Когда Дин уходит охотиться, я всегда отдаю ему свой браслетик. Странно смотрится. Он весь черно-белый, выцветший, потрепанный, а на руке – пестрый детский браслет.
Мертвые города, в которых Дин охотится, похожи на отслужившие свое, но еще не разобранные киношные декорации. Они словно бы запыленные – по ним давно уже не ступала нога человека.
Три Хилл теперь тоже
мертвый город. Только я живая. Почему-то. Я никогда не думаю о том, что было в прошлом. А если все-таки накатывает, я иду к Дину, и мы вместе напиваемся до того состояния, что забываю даже о том, что меня зовут Хейли Джеймс-Скотт и я давно должна была умереть.
По ночам, когда я не сплю, то слышу, как он часто зовет Сэма. Истошно орет что-то про врата ада, кольт и сделку. Он всегда беспокойно спит, и по утрам его подушки порой распороты так, словно ее драла стая диких собак. Я отделываюсь только синяками. Странно.
Как-то, когда я зашивала Дину рваную рану на спине и он был слишком расслаблен текилой –
обезболивающим – я спросила, почему он не хочет видеть Сэма. Дин засмеялся – надтреснуто, хрипло, горько, трясясь всем телом – и у меня соскочила игла, и я довольно сильно его поранила. Он сказал, что тот вытащил его из ада. Я непонимающе молчала, собирая пальцем тонкую стройку крови. «Не меня одного», - он снова засмеялся – дико, безумно, запрокинув голову – и демонстративно развел руками вокруг. Я не поняла, о чем он. Но я никогда не переспрашиваю. После этого Дин не говорил двое суток.
Дин твердит мне, что если я увижу человека с черными глазами, нужно бежать без оглядки, потому что они оставляют за собой только мертвые города. Он часто мне это говорит, как мама в детстве говорила, что нельзя открывать дверь незнакомым людям.
По ночам мне снятся люди с черными глазами, и просыпаясь, я еще тесней прижимаюсь к горячему жесткому боку Дина.
У Дина тоже черные глаза, но все равно от него мне бежать некуда – вокруг мертвые города.
:::
the end. 
