Глава 2. Твой выборПомните: у человека нет другого выбора - он должен быть человеком!
Станислав Ежи Лец
Прошло уже два дня, а Маша до сих пор боялась выйти на улицу. Они сидела в своей комнате и смотрела в потолок, немного покачиваясь в такт своих мыслей. Со стороны она походила на умалишенную. Практически прекратила есть, не разговаривала. И даже не плакала. А просто смирно сидела на своей кровати.
Она не помнила, как добралась домой в ТУ ночь. В памяти сохранились только жалкие обрывки ночи: вот Светка падает, потом этот парень, а дальше… туман. Больше она ничего не могла вспомнить. Осознание случившегося пришло на следующее утро, когда Алевтина Петровна аккуратно постучала в дверь ее комнаты и зашла сообщить неприятную новость. Одного вида на нее было достаточно, чтобы понять: что-то случилось. И Маша знала, ЧТО случилось. И все равно отказывалась верить. Где-то в глубине души она все еще надеялась на чудо, но только вера в это чудо оборвется в то мгновенье, когда о случившемся скажут вслух.
— Машенька, — вот и голос у ее мамы дрожал.
Маша посмотрела на дверь позади матери, пытаясь сдержать рвущиеся наружу слезы. Только не смотреть в глаза! Куда угодно, но не в глаза, или она не выдержит.
— Так жаль! Бедная девочка…, — продолжила ее мама, в то время как Маша изучала взглядом дверную ручку. — Произошел несчастный случай. Свету… вчера вечером сбила машина.
Бах! Маше казалось, она слышит звон разбитого стекла. Это ее надежда треснула и раскололась на тысячу осколков. Но вместе с этим потрясение и злость полностью охватили ее. Несчастный случай?! Она взглянула прямо в глаза матери, и той пришлось собрать все свое мужество в кулак, чтобы не отвести взгляда.
А потом она закричала. Пронзительно, громко, отчаянно! Но крик длился недолго. Его заменили слезы.
— Нет, НЕТ! — она задыхалась, давилась рыданиями, но продолжала выкрикивать, — Это ложь! ЭТО ЛОЖЬ! Ложь!
Алевтина Петровна подскочила к дочери, пытаясь успокоить ее, но та вырывалась, повторяя, как заведенная, но уже тише:
— Это ложь! Это ложь. Это ложь.
После этого приступа она не разговаривала. Отец и мама приходили к ней, предлагая свою помощь, утешали, но она лишь беспомощно смотрела на них. Она думала, что это конец, что Светы больше нет, что это несправедливо. А еще она пыталась понять, как так получилось, что все считают, что это несчастный случай. Ее же убили, Светку убили! Она была там, когда она умирала. Она видела ее убийцу! Но кто ей поверит? Все считаю, что она немного не в себе. Вот и сегодня приходил врач, осмотрел ее и сказал родителям: шок. Надо ждать. Время — лучшее лекарство. Завтра, уже завтра будут похороны Светы, и тогда все закончится.
***
Стив ходил сам не свой уже два часа. Ее не было. Как и вчера, как и позавчера. Это плохо. Все его гениальные планы летят к черту только потому, что девочка, видимо, оказалась слишком чувствительной. Он уже два дня патрулировал окрестности Машкиного дома, пытаясь застать ее одну. Но бесполезно. Она не появлялась даже в сопровождении. А поговорить было нужно. Завтра похороны, значит, сегодня последний день, последний шанс поговорить с девчонкой до того, как будет поздно.
Итак, она сидит дома. Это ясно. Она не могла незаметной выйти из дома, в этом Стив был уверен. Значит, если она не может выйти к нему, придется ему идти к ней. В голове застряла дурацкая фраза из рекламного ролика: «Вы еще не в белом? Тогда мы идем к вам!». Силой заставив себя сосредоточится на деле, он прикинул каковы будут его дальнейшие действия. План простой: выманить родителей, если они дома, и поговорить с ней наедине. Первая часть прошла успешно, практически без его вмешательства. Отец Маши ушел на работу еще в 8 утра, а мама только что вышла из подъезда, ведя за руку маленькую дочь. Не теряя ни минуты, Стив побежал на нужный ему этаж. Он не знал, куда направилась Алевтина Петровна с дочерью, поэтому не мог точно установить время их возвращения. Действовать нужно было быстро.
Слегка закашляв от быстрого бега, он с усердием надавил на кнопку звонка. Еще и еще раз. Тишина. Он не двигался, прислушиваясь к звукам внутри квартиры. Через несколько минут послышались шаркающие шаги, и дверь распахнулась. Она даже не спросила: Кто? Наверно, думала, что это мама за чем-то вернулась.
Выражение глубочайшего ужаса исказило ее лицо, когда она увидела, КТО стоит за дверью. Она попыталась закрыть дверь, но Стив помешал ей.
— Успокойся, — он говорил спокойным голосом. — Я всего лишь пришел поговорить.
— Убирайся! — после долгого молчания голос ее был сиплым, как во время болезни. — Не собираюсь с тобой ни о чем разговаривать.
В это время Стив распахнул дверь до конца и вошел в прихожую, оглядываясь и закрывая за собой дверь.
— Как видишь, выбора-то у тебя особо и нету.
Девушка отступила на шаг:
— Моя мама вернется через пару минут! — она попыталась говорить убедительно.
— Лжешь! — спокойно заметил Стив. — Дай подумать... она наверняка пошла на работу, а по пути должна оставить твою сестренку у каких-то знакомых, ведь ты сейчас не способна приглядеть за ней. Угадал?
По ее испуганному лицу он понял ответ. И в очередной раз удивился, как легко он может угадывать правду и распознавать ложь. А все заслуга Директора, это он научил.
— Итак, — продолжил Стив, — у тебя два пути: либо мы остаемся стоять здесь, а ты продолжаешь строить из себя больную, либо, как гостеприимная хозяйка, предлагаешь мне поговорить на кухне за чашечкой кофе.
Она колебалась.
— О, есть еще один вариант. Мы можем поговорить в кафе, опять же, за чашечкой кофе. Уверен, он тебе не помешает. В этой ситуации большим плюсом будет целая толпа посетителей. Думаю, при них, ты будешь чувствовать себя более защищенной.
— Ты не убивал Свету, это сделал твой друг. Я не боюсь тебя, — внезапно сказала Маша и прошлепала мимо него в соседнюю комнату.
Он хотел сказать ей, что ответственность за смерть Светы лежит и на его плечах. Пусть он всего лишь наблюдал, но разве убийцей зовется только тот, кто сделал роковой выстрел? Но он промолчал и последовал за ней, как оказалось, на кухню. Там было довольно уютно, стены и мебель были выдержаны в розово-белых тонах, что визуально делало комнату еще более светлой и большой. Стив присел на стул, пока Маша наливала воды в чайник и ставила его на газ. Все ее движения были какими-то неуверенными, осторожными, будто она делала это в первый раз. Медленно она кинула в свою чашку две ложки сахара и одну кофе. И вопросительно взглянула на него.
— Одну ложку кофе, без сахара.
Наконец, она тоже села за стол напротив него, избегая смотреть ему в глаза. Что бы она там не говорила, она его боялась, это было видно. И сейчас она крепко сжимала свою чашку обеими руками, будто пытаясь согреться. Но ведь было лето! Жара! Маша выглядела сейчас совсем маленькой, беззащитной девочкой. И Стив внезапно почувствовал себя ответственным за это. Но мгновенье прошло, и его голова снова стала ясной. У него была цель, и он должен ее достигнуть!
— Давай поиграем в игру: вопрос-ответ. Каждый задает по очереди свой вопрос, и другой должен ответить правду. Думаю, это будет выгодно нам обоим. Ну, твой вопрос первый.
Стив приготовился отвечать на вполне закономерный вопрос: почему убили ее подругу. Конечно, правду рассказать он не мог, но частично бы ответил.
— Ты убиваешь людей? — он чуть не поперхнулся кофе, настолько был неожиданным ее вопрос.
Всего лишь секундное замедление, и он четко сказал:
— Да. Это моя работа.
Она глубоко вздохнула.
— Теперь мой вопрос: Света никогда не рассказывала тебе обо мне?
— Разве вы знакомы? — она смотрела на него с удивлением.
— Сначала ответь на вопрос, потом задавай свой.
— Нет, — быстро проговорила девушка, — Откуда ты знаешь Свету?
Мысленно он улыбнулся: все шло по плану.
— Мы работали вместе.
Ей понадобилось пару секунд, чтобы осознать сказанное. Она так резко встала, что опрокинула свое кофе, и темная лужица медленно растекалась по столу.
— Это ложь! — она практически выкрикнула это. — Я не знаю, что тебе надо от меня, но вы убили мою подругу, а потом каким-то образом выдали все это за несчастный случай. И все верят этому, но не я! Я не верю ни единому слову, сказанному тобой.
Этого в плане не было. Почему-то он думал, что Маша спокойнее воспримет известие о специфической работе подруги.
— А ты знаешь, почему мы убили ее? — в его тоне появились угрожающие нотки, он тоже встал, опираясь руками на стол.
— Не знаю! И не хочу знать! Уходи! Убирайся из моей квартиры, убирайся из моей жизни! Ненавижу тебя! Ненавижу вас ВСЕХ!
Она так увлеклась, что не слышала, как в дверь позвонили. Но Стив был начеку и, кинувшись к ней, зажал ей рот рукой профессиональным захватом. Одновременно он зашептал:
— Тихо!
То ли от страха, то ли от удивления, но она подчинилась. Стив тут же разжал руки и отступил на шаг.
В дверь во второй раз позвонили, и одновременно зазвонил мобильный Стива. Он моментально среагировал.
— Да?
В трубке послышался взволнованный голос его напарника:
— Стив, прости, я проболтался о девчонке! Я просто не мог себя контролировать. Он вызвал меня к себе, и я не смог солгать. Они ищут ее, Стив, поторопись. Лучше будет, если ты найдешь ее первой и убьешь сам. Прости, друг! — в трубке послышались гудки.
Стив выругался и посмотрел на Машу. Она ответила ему испуганным взглядом. В том, что она все слышала, не было сомнений.
— Ты убьешь меня?
— Не сегодня, — жестко ответил Стив, быстро соображая, что делать.
Еще одна трель дверного звонка прозвучала, как гром средь ясного неба. Он понял, что времени мало: сейчас будут ломать дверь. Но тут же в голову пришла и мысль, как все исправить.
— Так, если хочешь выжить, то должна доверять мне. Что бы я ни сделал, что бы ни сказал.
Маша испуганно кивнула.
— Пункт 44 Устава: Если кто-то хочет твоей смерти, убеди его, что ты мертв, — во время этих слов он достал из кармана брюк небольшой пузырек и сказал. — Выпей это.
— Что это?
— Что я только что сказал? Доверяй мне! — Стив начал раздражаться. Неужели она не понимает: он хочет помочь, а времени мало.
Она безропотно выпила содержимое пузырька, поморщилась, а дальше просто упала на пол, как подкошенная. Стив наклонился над ней, дотронулся до запястья. Пульса не было. Послушал сердце — оно не билось. По всем законам природы девушка, лежащая перед ним, была мертва. Он облегченно вздохнул. Следующее, что он услышал, было звуком открываемой двери. Видимо, использовали отмычку. Через секунду в кухню влетели два молодых паренька. Стив сразу отметил: новички. Те, увидев его, остолбенели.
— Привет, — поздоровался Стив.
— Стив, это вы? — отозвался один из новоприбывших.
Тот кивнул. Все оказалось проще, чем он ожидал. Будь здесь ребята поопытней, сделать задуманное было бы куда проблематичней.
— Вы опоздали, я уже все сделал. Девчонка мертва.
Они выглядели неуверенно, и Стив прекрасно понимал, в чем дело: они должны убедиться в ее смерти. Иначе у них будут проблемы. А как сделать это, не усомнившись в ЕГО компетенции. Да, они точно новички. С явным удовольствием он наблюдал за их мучениями, удовлетворенно отмечая: они боятся его. Но всему приходит конец. Через две минуты молчания ему стало скучно.
— Можете осмотреть ее.
— Стив, мы ни в коем случае не…
— Я все понимаю. Это ваша работа и, если бы вы просто ушли, поверив мне на слово, я бы все рассказал Директору.
Он даже не стал оборачиваться, когда они осматривали тело девушки. Просто он знал: они ничего не найдут. Физически Маша сейчас мертва.
— Как Директор сказал представить ее смерть? — задал Стив следующий вполне логичный вопрос, так как замена убийства на внезапную смерть/несчастный случай была обязательной.
— Самоубийство, — ответил рыжеволосый паренек. — У нее как раз умерла близкая подруга, вот она типа и не выдержала.
— Хорошо, я позабочусь об этом.
Когда, наконец, два непрошеных гостя ушли, Стив вздохнул с облегчением. Оставалось только подождать, пока Маша очнется, а этого следовало ожидать минуты через 3.
Вдруг входная дверь снова отворилась, послышались торопливые шаги. Не успел Стив сообразить, что происходит, как в дверях кухни появился его напарник.
— Слава богу, Стив! Ты все же убил ее! — запыхавшись, произнес он.
— Нет. Не убил.
— Что, как не убил? Я по дороге сюда встретил двух наших ребят, они мне сказали, что ты… черт! Ты что использовал настойку Боцмана?
Стив кивнул.
— И когда она оклемается?
— Думаю секунд через двадцать.
— Отлично, у нас еще есть время, чтобы покончить с ней!
Стив хотел ответить, но его прервал хриплый кашель. Это Маша приходила в себя. После почти пятиминутного недышания легкие еще не работали как надо, и кислорода не хватало. Словно во сне она поднялась и во все глаза уставилась на новоприбывшего. В ответ тот улыбнулся, но эта улыбка почему-то произвела эффект холодной воды. В ее глазах мелькнуло осознание и понимание, прежде чем она кинулась на него. К счастью Стив предвидел подобную реакцию и удержал девушку от нападения, оттаскивая ее в сторону. Та опять закашлялась, хватая ртом воздух. Стив раздраженно уставился на своего напарника, который не переставал улыбаться.
— Бойкая ты, однако, — заметил он, — не то, что подруга. Та потише, поспокойней была.
Стив еще в начале понял его тактику: он хотел спровоцировать ее и убить «защищаясь». Этого нельзя было допустить, поэтому он вмешался.
— Хватит!
Маша отвернулась, отчасти скрывая навернувшиеся на глаза слезы, отчасти от отвращения.
— Я хочу, чтобы он ушел, — хриплым, но, тем не менее, твердым голосом произнесла она.
Стив вопросительно глянул на своего напарника. Тот пожал плечами.
— Я не прощаюсь.
Когда входная дверь щелкнула, оповещая о его уходе, Маша уверенным жестом показала, что Стиву тоже следует уйти. Она сама не могла понять, откуда взялась эта уверенность. Да только злость в ней била ключом. Прилив энергии, который она чувствовала, требовал выхода и не находил. Внезапно ей так захотелось кому-нибудь врезать, что она сама испугалась своих порывов. Хотелось кричать, делать что-то сумасшедшее, хотелось действовать. Впервые за последние три дня она почувствовала, что апатия, наконец-то, ушла.
Сейчас отчего-то вспомнилась драка с соседским мальчишкой Димой. Им было по шесть лет, и они что-то не поделили. Она уже не помнила что, но сейчас чувствовала себя так же, как и после той драки. То же опьяненное состояние и все та же вера в свои силы, решимость.
Она не понимала причину изменений, только Стив прекрасно знал, в чем дело. Настойка Боцмана вызывала повышение гормона адреналина в крови. Это было небольшим побочным эффектом. Ничего скоро это пойдет на спад. Нужно только потянуть время.
— Если ты хочешь, то я уйду, но…
— Да! Я хочу, — ее сильно трясло, видимо, он дал ей слишком большую дозу.
Ему рассказывали много случаев, когда при «передозировке» люди совершали безумные поступки, спрыгивали с крыши дома или убивали кого-то, не совладав с гормональным перепадом. Настойка действовала эффективно лишь когда были четко соблюдены пропорции 9мл : 70 кг. Но узнавать ее вес времени не было. И вот теперь он мог наблюдать один из таких случаев «передозировки». Казалось, девушка себя не контролирует, она немного смахивала на сумасшедшую: зрачки расширены, тело сотрясает крупная дрожь.
— Ты куришь? — задал Стив следующий вопрос.
Она покачала головой. «А самое время начать. Здорово ведь успокаивает» — подумал парень.
— Как насчет кофе?
Она покачала головой еще яростней.
— Слушай, тебе нужно успокоиться.
— Уходи! Хотя… нет, останься. Сначала скажи мне имя этого мерзавца, который убил мою подругу!
— Имя? Зачем? Хочешь отомстить ему?
— Да!
— И что ты сделаешь?
— Убью его! — ответ был молниеносным.
— А ты уверена, — в тоне парня появились вкрадчивые нотки, — что сможешь?
— Да!
Ее взгляд был полон решимости. Стив не сомневался: она действительно сейчас убьет, не задумываясь о последствиях. Это позже она раскается, осознает все сполна и пожалеет. Но не сейчас.
— О, ну тогда удачи! Иди, убей профессионального убийцу. Шансы у тебя, конечно, не очень большие, меньше, чем нулевые. Но попробовать всегда можно, — в его тоне сквозила неприкрытая ирония, казалось, это немного отрезвило ее.
— Ты, может, этого и не осознаешь, но сейчас ты НЕ можешь убить.
Маша пару раз моргнула, но взгляда не отвела.
— Так научи меня, — ответила она секундой спустя. — Ты же профессионал. Научи меня убивать!
Стив застыл от такого ответа. Ему вспомнились его собственные слова, сказанные пять лет назад. Тогда он, обращаясь к Директору, произнес эти же роковые слова. Но все было по-другому. Другая ситуация! Он был на грани отчаяния после смерти родителей, но именно эти слова стали началом его новой жизни. Может, эти слова — это своеобразный портал из мира людей в мир убийц? Может, каждый из них произносил их. Он не мог ответить на этот вопрос. Как и не мог ответить на ее реплику. Хотя очень хотел. В этом и заключался его план: перетянуть ее на их сторону. План сработал? Да он всегда срабатывал безукоризненно. Главное — это подобрать жертву, а дальше алгоритм был один и тем же.
— Мне нужно покурить. Где я могу…? — сказал он некоторое время спустя.
— На балконе. Прямо по коридору и налево.
Проходя мимо нее, Стив на секунду задержался.
— По возвращению я хочу застать тебя, по крайней мере, живой. Можешь гарантировать, что не совершишь какую-нибудь глупость за время моего отсутствия?
Девушка выразительно фыркнула в ответ.
Распахнув створки окна, Стив ощутил холодный бодрящий порыв ветра. Он достал сигарету и с удовольствием закурил. Ясная голова — вот, что ему было нужно сейчас, но мысли путались, перебегая от этой безмозглой девчонки к его родителям. А ведь он впервые закурил именно в день их смерти. А точнее 18 апреля 2002 года. Он надолго запечатлел эту дату в своем сердце, ведь именно этот день стал судьбоносным для него. Это был день, когда он познакомился с Директором.
Он не помнил подробностей их встречи, слишком много времени утекло с того времени. Он не знал ни его имени, ни каких-либо подробностей биографии. Директор был слишком осторожен, чтобы разбрасываться такими фактами. Но именно он научил Стива, как выжить в этой жестокой жизни. Закон жизни озвучен Дарвином: выживает сильнейший. Директор научил его, как стать сильнейшим. Многочисленные шрамы были напоминанием о тех временах, из которых Стив извлек для себя один важный урок. Сильный, не тот, кого не ударили, а тот, кто ударил сам. Да, это было жестоко, но ведь справедливо! Цена справедливость порой очень высока.
Он был хорошим учеником, впитывал в себя все сказанное его учителем. Он стал лучшим, добился многого. Да только был ли он счастлив? А знал ли он, что такое счастье? Он не успел спросить у матери, что это. Четырнадцатилетнего мальчишку это не очень заботило, а потом спросить было уже не у кого.
Воспоминания о матери чуть больно кольнули сердце. Чуть больно, потому что, он научил себя не думать об этом. Научился отвечать улыбкой на боль, научился скрывать страх, отвечать колкостью на слабость. Жизнь — жестокий учитель, но он был лучшим ее учеником.
Докурив, он выкинул окурок в окно и с силой захлопнул створки ни в чем неповинного окна. Вернувшись на кухню, он застал совсем другую девушку, нежели ту, что оставил там. Какая-то притихшая, она напоминала ему ту перепуганную девчонку, что открывала ему двери утром. Он не удивился, хотя в душе признался, что был несколько разочарован. Та, уверенная и дерзкая девчонка ему симпатизировала больше. Маша печально посмотрела на него, ожидая его реплики.
— Ну что? Еще не передумала становиться убийцей?
Она упрямо покачала головой.
— Я хочу отомстить, — неуверенность ее взгляда так странно сочеталась с твердостью голоса.
— Ты уверена?
— За что вы убили ее? Я хочу знать. Я ведь имею право знать, за что буду мстить.
Стив подошел к столу и сел напротив Маши, обдумывая свой ответ.
— Она не справилась с заданием.
— Каким заданием?
— Слушай, я же тебе все объяснил, она работала… — Маша как-то резко дернулась, и он на секунду запнулся. — В общем, нам дают задания, разные задания. Не обязательно убить кого-то. Мы их выполняем. А она не смогла.
— И за ошибку вас убивают?
— Нет, за ошибку… другое наказание. Она не то чтобы не справилась, она отказалась его выполнять. Я, в общем, то не в курсе всех подробностей. Там возникли какие-то неприятности.
Маша вдруг улыбнулась.
— Профессиональная тайна?
Он улыбнулся в ответ.
— Типа того.
«— Так ты узнала код или нет, Сью? — голос Директора оставался спокойным, но Стив знал: это маска, на самом деле он в ярости.
— Я хочу знать, что в сейфе.
— Не могу ответить на этот вопрос. Что с кодом?
— И почему нельзя устроить погром и просто взломать сейф? — будто не слыша его, продолжала девушка.
— Принц не должен знать, что его обокрали.
— О! Понимаю. Не хочешь портить с ним отношения.
Директор молчал. Из своего укрытия Стив наблюдал, как девушка встала с кресла, на котором ранее сидела и направилась к двери. Но остановилась посреди комнаты и оглянулась.
— Допустим, я узнаю его. Дальше что? Все равно сейф придется…
— Что дальше — не твоя забота. У тебя было задание. Меня интересуют результаты.
— Результаты? Знаешь, я устала слепо выполнять твои приказы! Я не вижу в них смысла! Принц все равно узнает. Не сегодня, так завтра. Что даст эта отсрочка в пару дней?
Ответа не последовало. Она все-таки дошла до двери.
— Выйдешь за дверь, Сью, — жди последствий.
Она медлила всего секунду. Дверь хлопнули с такой силой, что она едва не вырвалась из петель.
Стив покинул прилегающую к кабинету Директора комнатку, из которой он наблюдал за происходящим, и направился к тому стулу, где только что сидела Сью. Директор закурил, откинувшись в кресле.
— Ну, что ты думаешь, Стив?
Стив потянулся за сигаретой, Директор услужливо протянул ему пачку.
— Думаю, она узнала код.
— Безусловно.
— Вопрос в том, почему она не хочет его сказать нам?
— Меня не интересует этот вопрос. Возможно, Принц сумел перетянуть ее на свою сторону. Мне нужен код. Где она может прятать его?
Стив пожал плечами.
— Найди его, а девчонку убей. Она нам больше не нужна».
Стив тряхнул головой, отгоняя внезапно нахлынувшие воспоминания. Маша задумчиво теребила ложку, раскручивая ее по столу.
— Э-э-э…Стив, а я ведь так и не поняла, что случилось, я что упала в обморок? И откуда взялся этот… — ее передернуло от отвращения от воспоминания о Светкином убийце.
— Вообще-то, ты умерла.
— Что?!
— Ты слышала о летаргическом сне? — внезапно сказал он. — Это такое состояние близкое к смерти.
— Я знаю, что такое летаргический сон, — перебила его Маша.
— Уверен, что кое-что ты слышала о нем, но не все. Когда человек впадает в летаргический сон, отсутствуют почти все признаки жизни. Я говорю «почти», потому что дыхание сохраняется. Еле-еле заметное, но оно сохраняется. При очень тяжелой летаргии его можно обнаружить только с помощью зеркала — оно запотевает. Так вот к чему я это все веду, ты впала в состояние, близкое к летаргическому сну.
— Близкое, потому что…
— Потому что ты не дышала.
— Что? Подожди, это из-за того, что я выпи… а собственно, что ты мне дал выпить?
— Мы называем это настойкой Боцмана. Ее создал один ученый, Михаил Боцменко, который как раз изучает причины и последствия летаргии. Состав настойки он хранит в строжайшем секрете, я знаю только, что туда входит разреженный кислород, благодаря которому ты и живешь, не дыша. Но долго в таком состоянии нельзя.
— Прикольно, конечно! — протянула Маша. — И что тут творилась, пока я тут валялась мертвая?
— Да так, ничего интересного. Приходили ребята, чтобы тебя убить, — спокойно ответил Стив.
Маша сначала подумала, что это шутка, но улыбка сползла с ее лица, когда она заметила, как он серьезен.
— Чего-чего?
— Да ничего! — он стал раздражаться. — Что ты еще ожидала? При тебе убили человека. Думаешь, им нужен живой свидетель.
Маша отметила, что он сказал «им», а не «нам».
— И что теперь?
Будто не слыша ее, он продолжил:
— Вот они и пришли. А ты мертвая лежишь, и я стою рядом. Они поверили, будто я тебя убил.
Дышать стало чуть легче, но неприятное ощущение все равно осталось.
— И вот теперь ты мне заявляешь: хочу стать убийцей. Думаешь, это так просто? Должен тебя заверить: ни черта это не просто! Ты тут вся такая сидишь благородная. Пойду, за подругу отомщу! Или нет, не пойду. И не знаешь, что выбора у тебя собственно и нет! На сегодняшний день — ты мертва. Если они вдруг узнают, что на самом деле ты жива-здорова, то придут другие, и таки убьют тебя. Смекаешь?
То, как он это произнес, напомнило ей Джека Воробья из старых-добрых «Пиратов Карибского моря», но то, что он произнес, повергло ее в смятение.
— Хотела стать убийцей? Поздравляю, это твоя единственная возможность остаться в живых.
— Значит, вот как, — она колебалась, прежде чем сказать то, что задумала. — Тогда это избавляет меня от сомнений по поводу моего решения. Стану убийцей.
Стив внимательно посмотрел на сидящую перед ним девчонку. И подумал, что она ни черта не понимает смысла сказанных ею слов. И внезапно осознал, что ответственность за эти слова лежит на нем. Это вызвало неприятное ощущение вины. Но он отогнал эту глупую мысль. Ведь это его работа! А ее он привык выполнять качественно. Ему очень хотелось верить, что все так и есть. Наверное, именно поэтому он произнес следующую фразу:
— Хорошо. Но запомни, это только твой выбор.
Она обреченно кивнула.
