Когда придет веселый май…

Глава 1

Название: «Когда придет веселый май…»
Автор: Mavis Claire
Вычитка: Elga, alexi
Главные герои: НЛ, СС
Категория: джен
Рейтинг: G
Жанр: драма
Саммари: двое в Хогвартсе.
Примечания: написано на игру «Веселые старты» по заданию: «От судьбы не уйдешь»
Дисклеймер: права на всё - Роулинг, траву - Лонгботтому, землю - крестьянам. И мир - народам, конечно. А Neville's band скромно будет любоваться этим великолепием.
Примечание: песенка Невилла написана специально для этого текста, автор - Hannahlit







Зелье

- На что похоже это зелье, Лонгботтом?
Невилл молчит и делает очередной глоток.
- Ответа нет, как я понимаю?
Тогда, глядя на Снейпа – точнее, не на Снейпа, а на его тень на стене, неожиданно кривую, какую-то крючковатую тень, Невилл произносит:
- Похоже на Хогвартс.
Вначале он молчит не потому, что не знает, как ответить. Не потому, что боится – с некоторых пор он не боится ничего. Он уверен в своей правоте. Смешно сказать: он уверен в своей правоте, обсуждая зелье, приготовленное директором школы. Кто бы мог подумать еще год назад.
Эта мысль удивляет Невилла. Но он только опускает голову, придерживая стакан в ладони и поворачивая его; пламя в камине неяркое, но теплое, оранжевое, и зелье, реагируя на свет, ненадолго становится красно-золотым, а потом – желто-черным.
Снейп молчит. Можно самоуверенно предположить, что он потрясен, что он не ожидал от Лонгботтома такой вот проницательности, но Невилл знает, что и это не так.

Такие вот правила игры, хотя никакой игры тут нет. Просто – правила. Вопрос – ответ. В ответ на правильный ответ – тишина. Эх, происходило бы что-нибудь подобное на уроках, тогда уроки были бы мечтой.
Напиток в стакане опять меняется, словно читает его мысли. Теперь над зельем поднимается дымок - ну да, ведь Невилл подумал о зельеварении.
А вот если думать о чем-нибудь специально, ничего не произойдет. Приготовленное Снейпом питье вернется к исходному цвету, похожему на сплав светлых металлов, с золотыми и серебряными искрами-пузырьками. И вкус не изменится, точнее, отсутствие вкуса – вода как вода.
Всё это Невилл уже выяснил сам. Опытным путем, так сказать. Загадывал разное, представляя себе… да что угодно – от сливочного пива в «Трех метлах» до учебника по трансфигурации. Но когда загадываешь - зелье «обижается».
Именно обижается, как живое. И ничего в нем не меняется.

Так же, в тишине, Снейп дожидается, пока Невилл допьет, и только тогда встает, резко отодвинув кресло.
- Задание на завтра, - говорит он, - самостоятельная работа. Тема: «Школа». Размер…
- Что? – нарушая неписанные правила, переспрашивает Невилл.
- Задание на завтра, Лонгботтом. Я хочу получить от вас ваши размышления о Хогвартсе. Размер не ограничен, впрочем, на многое я не рассчитываю.
- Я…
- Извольте выполнить.
- Да, сэр. Тема: «Школа». То, что я думаю о Хогвартсе.
- Именно то, что думаете, а не то, что знаете. Меня не интересует история создания и прочая тягомотина от Биннса.


***
Он возвращается в гостиную, когда в ней уже никого нет. Теперь всех разгоняют по спальням рано; не разгоняют даже – никому не хочется подводить Макгонагалл и старост, поэтому в гостиной тихо и пусто. Как всегда – уютно, несмотря ни на что – уютно, вопреки всему – уютно. Только сегодня это не радует.
Пергамент, перо, чернильница. Неплохо бы и пару мыслей в придачу к канцелярским принадлежностям.
Отвратительно во всей истории только одно – его собственная непроходимая тупость. Не-про-хо-ди-ма-я. По слогам. Как и ко всему остальному, к заданиям можно привыкнуть, но вопрос «зачем?», а, главное, отсутствие на него ответа – отупляет.

…Нет, лучше написать завтра. На уроках или после уроков, в библиотеке. Если сейчас, не приведи Мерлин, в гостиную спустится Джинни… Что он сможет ей объяснить?

…Ведь сразу было ясно, что добром эта история не кончится.
И даже непонятно, как и когда всё началось.
Неудачная попытка похищения меча Годрика, дурацкая попытка, как теперь очевидно, – не тогда ли? Может быть. Когда Снейп орал на них, а Кэрроу ухмылялись, как пара горгулий, он – справа, она – слева. И несоразмерность наказания, и удивление этих новоявленных преподавателей. Невилл сначала был просто рад, что они отделались «малой кровью», а потом задумался.
Как выяснилось – зря.
Нельзя было думать о Снейпе как о… нормальном человеке. Только как о враге, только как о «темной стороне». Мало ли почему он назначил Невиллу, Луне и Джинни всего лишь отработки у Хагрида; может быть, назло тем же Кэрроу, откуда знать? Но что-то всё равно не складывалось, выбивалось из общей мрачной картины.
Именно это «не складывается» и толкнуло Невилла на следующий глупый, да что там глупый – безумный шаг, когда после рождественских каникул и похищения Луны Лавгуд он отправился к Снейпу. Сам отправился к Снейпу. В конце концов, должен же директор заботиться о своих учениках? И что еще Невилл Лонгботтом мог сделать? Ни-че-го. Но нельзя было не попытаться.
На седьмом курсе он уже побывал в директорском кабинете больше раз, чем за все предыдущие шесть лет.
Снейп не был удивлен. Кажется даже, он был странно удовлетворен, словно паук, наблюдающий за мухой, примостившейся на краю паутины. Паук знает, что мухе остается всего ничего, и Снейп, судя по всему, думал о том же.
Он выслушал Невилла, старавшегося говорить спокойно. А потом, пресекая все распросы, произнес:
- О мисс Лавгуд я вам ничего сообщить не могу. Она меня не интересует, Лонгботтом. А вот вас я жду сегодня в восемь вечера здесь. Филчу вас проводить или дойдете сами?
- Зачем? – в первый и последний раз спросил Невилл.
- Затем, - последовал быстрый ответ. - Вы же понимаете, Лонгботтом, что мисс Уизли в перспективе грозят более серьезные неприятности, чем отработка. И возможно, судьба мисс Лавгуд - это не самый плохой вариант. Так вот, представьте себе – многое зависит от меня. А я поставлю её безопасность в полную зависимость от вашего поведения. Молчать – в ваших интересах. И в интересах мисс Джиневры Уизли тоже.

От него требовали идиотской, выматывающей зависимости. Подчинения.
- Если вы хотите…
- В данный момент я хочу, Лонгботтом, чтобы вы оказались здесь в восемь вечера. Вы сами пришли сюда сейчас. Я назначаю вам другое время. Еще вопросы есть?

Вопросы были, и вопросов было много. А уж как хотелось рассказать всё Джинни и Симусу. И не пойти. Но Невилл, по странной собственной прихоти, еще в сентябре посчитал себя обязанным если не охранять девочек, то хотя бы опекать. Охранник из него был аховый, но одна мысль о том, что Гарри и Рона рядом нет, Отряд Дамблдора практически бездействует, а произойти может всё, что угодно, заставляла Лонгботтома быть настороже.
И вот – Луна похищена, а судьба Джинни Уизли зависит от «его поведения». Защитил, называется.

Снейп все-таки прислал за ним Филча. И пока Невилл шел за ним по лестницам и коридорам, пока стоял у горгульи (после экспедиции за мечом она не требовала пароля, а подчинялась приказам Снейпа, который, похоже, видел ожидающих приема сквозь стены), пока они поднимались по замершей винтовой лестнице, противное тошно-сладкое предчувствие, что его сейчас остригут наголо, как клубкопуха, пульсировало где-то внутри.
Но в первый вечер ничего не произошло. И во второй тоже. Снейп не задавал вопросов – более того, не предпринимал никаких попыток влезть Невиллу в мысли (тот очень смутно представлял, как это бывает); директор не смотрел на Лонгботтома вообще, как будто его и не было в кабинете. Нечто, не заслуживающее внимания. Даже не нечто – ничто. Пустое место.

Было только зелье.
Зелье как золото и серебро одновременно, почти прозрачное и безвкусное. Стакан на краю директорского стола.
- Садитесь. Пейте.
- Это…
- Это не Веритасерум. Все, что я захочу узнать о вас всех, я узнаю и без него. Если предыдущий директор не пользовался своими неограниченными возможностями, это не значит, что их нет. Он просто не захотел. А я, если понадобится, захочу. Так что пейте, Лонгботтом, и не задавайте больше глупых вопросов.
Невилл выпил. Залпом, под брезгливым взглядом Снейпа.
- В следующий раз попробуйте пить глотками. Я вас больше не задерживаю.
Вероятно, вопрос «зачем?» относился к категории глупых – и Невилл просто вышел из кабинета, ожидая какой-нибудь подлости, но ничего не произошло. Ни в коридоре, ни в факультетской гостиной, ни на занятиях на следующий день. Ничего – ни хорошего, ни плохого, как будто он в самом деле выпил стакан воды.

Глотками оно действительно пошло лучше. Что-то – пока неуловимо - проявлялось за безвкусием, а потом Невилл заметил, что цвет зелья бессистемно меняется. Спустя несколько дней понял, что зелье следует за его мыслями. Спустя неделю Снейп в первый раз спросил его о чем-то. О чем-то совсем незначительном, сейчас и не вспомнить. Невилл ответил, удивляясь тому, как легко получилось ответить, всё-таки вспомнил о Веритасеруме, испугался, но… не так. Точно, как в тот раз, когда Снейп отправлял их на отработки к Хагриду. Все было зло и строго, всё было враждебно. И – не так.
Джинни рассказывала им о Легилименции, поэтому большую часть времени Невилл проводил, уткнувшись в стакан, как какой-нибудь запойный пьяница, и старался не встречаться со Снейпом глазами.
… Потом он перестал бояться, только внимательно следил за тем, чтобы в ответах не проскользнуло ничего о дне сегодняшнем. Но и вопросы дня сегодняшнего не касались, как будто директорский кабинет на время его визитов выпадал из времени и пространства.
Сначала Невилл еще поглядывал на портрет Дамблдора, надеясь на какую-то поддержку, хотя после истории с мечом Годрика стало очевидно, что поддержки не будет. Дамблдор сидел в кресле, кресло было повернуто спинкой к присутствующим. Виднелась только остроконечная шляпа.
Невилл выпивал зелье и шел в гриффиндорскую башню - пустыми коридорами, мимо давно притихших портретов, мимо темных окон, за которыми правила снежный бал зима; мимо нежного прошлого и неведомого будущего, с каждым шагом возвращаясь в мрачное настоящее.