Глава 25Гарри Поттер всеми фибрами души ненавидел больничное крыло. Он и раньше его не любил, но в этот раз мадам Помфри превзошла саму себя: кудахтала над ним, как курица над цыпленком, заставляя спать, есть, принимать зелья, хотя ничего уж такого особенного с ним не случилось… ну только рука сломана — подумаешь! Гарри твёрдо решил никогда больше сюда не попадать; он не привык, чтобы его опекали: каждые пять минут щупали лоб, а каждые полчаса спрашивали, как он себя чувствует.
Вот будь ему лет пять, тогда другое дело — в пятилетнем возрасте он отчаянно нуждался в сочувствии, но как бы ни был он болен, ни дядя, ни тетя не обращали на него внимания. Но сейчас, в одиннадцать, он уже слишком взрослый, чтобы над ним так трястись. Ему всё это не нравилось, потому что он чувствовал себя маленьким и глупым, да вдобавок внутренний голос твердил, что он не заслужил такого внимания.
Так что он очень обрадовался, когда мадам Помфри отпустила его после того, как он два дня провалялся на больничной койке. Хотя рука была залечена, колдоведьма велела её беречь и временно запретила играть в квиддич. И даже просто летать, пока она не разрешит. Рука пестрела заплатками чёрной, голубой, жёлтой и зелёной кожи, и он был впечатлен работой, которую она проделала, хотя так и не сказал ей об этом. Сломанные рёбра до сих пор напоминали о себе, но хотя бы не болели при каждом вздохе.
Когда мадам Помфри наконец отпустила его, Гарри быстро попрощался, покидал в сумку свои подарки, в том числе и анонимную коробку шоколадных лягушек, и, не оглядываясь, свалил из больничного крыла.
***
Следующие несколько дней были заполнены уроками, внеклассными занятиями и бесконечными лекциями Флинта о технике безопасности в квиддиче и необходимости использования биты при общении с бладжером. К тому же он каждый вечер, сразу после ужина, ходил к Снейпу заниматься. Профессор не держал его столько, сколько на отработках: всего часа по два, а не по четыре-пять. У Гарри даже оставалось время для друзей, и он не отставал по текущему материалу, потому что успевал позаниматься с внеклассной группой.
Непривычно, когда у тебя вдруг появляется столько свободного времени. Но ещё непривычней вел себя Снейп. Он не ругался. Почти не ругался. И объяснял материал, который Гарри не смог усвоить из учебника, с терпением, которого Гарри раньше не мог у него заподозрить.
Он всё ещё, как и в свой первый школьный день, не понимал поведения профессора, но был рад, что всё помаленьку налаживается.
***
В понедельник они с Тедди решили сходить в библиотеку, чтобы проверить вторую анонимную коробку шоколадных конфет. Они пробовали на ней те же заклинания, что и на предыдущей (вдруг на этот раз сработает), чтобы посмотреть, все ли с ней в порядке, когда Тедди вдруг сказал:
— Сегодня во время обеда я заметил, что профессор Снейп смотрел на тебя не так хмуро, как обычно.
Гарри хихикнул:
— Чуднó, правда?! Наверное, он под Конфундусом или типа того.
— Не иначе как, — фыркнул Тедди, пробуя на коробке простейшие разоблачительных чары. Безрезультатно. Он покосился на Гарри: — Драко сказал, декан приходил к тебе в больничное крыло…
— У некоторых слишком длинный язык.
— Есть такое дело. Но ему действительно кое-что известно.
— И что же такое ему известно?
Тедди неопределенно пожал плечами и показал на следующее заклинание в книге. Гарри потратил несколько минут, чтобы отработать движения, потом наложил заклинание на шоколад. Снова ничего.
— Что ему известно? — опять спросил Гарри.
— Кое-что о профессоре. И о твоём отце.
Гарри уставился на Тедди.
— Что о моём отце?
Он вспомнил: Кровавый барон говорил, что Снейп не ладил с Джеймсом Поттером, и это одна из причин, почему он так измывался над Гарри. Но призрак не вдавался в детали. На самом деле Гарри уже несколько дней не видел Барона, хотя обычно тот всегда старался не оставлять Гарри одного, словно взялся охранять его.
Всё это очень расстраивало Гарри.
Но еще неприятней было думать, что Драко, а теперь и Тедди, знали об отце больше, чем сам Гарри. Похоже, не только они. Что ему, собственно говоря, известно? Только то, что его отец играл в квиддич, и всё.
— Они, э-э-э, не ладили, когда учились здесь, — сказал Тедди.
— Это-то я знаю, — Барон говорил ему то же самое.
— Ага. – Тедди наложил новые чары, которые на секунду заставили коробку вспыхнуть красным, но это был ожидаемый эффект, означавший, что с конфетами всё в порядке. — Я имею в виду, они
сильно не ладили. У твоего отца с другими грифферами было что-то вроде банды. Они называли себя Мародёрами.
— Мародёрами? — подобное название вполне мог бы использовать Дадли со своей компанией; это заставило Гарри насторожиться.
Тедди кивнул. Теперь была очередь Гарри пробовать другие чары. По-прежнему никакого эффекта.
— Кажется, Мародёры не очень-то любили слизеринцев; они все учились в Гриффиндоре.
Гарри кивнул. Понятно, что отец был гриффиндорцем, раз играл за их команду.
— Кто остальные?
— Всех не знаю, но одним из них был Сириус Блэк.
— Сириус Блэк? — фамилия звучала знакомо, и он вспомнил, как пару дней назад Драко распинался о своём фамильном древе и прочей чуши, с которой так носятся чистокровные вроде Малфоя. — Это тот Блэк, который…
— …двоюродный брат мамы Драко. Единственный Блэк за последние сто лет, попавший в Гриффиндор.
Гарри хмыкнул:
— Почти как я — единственный в истории Поттер, попавший в Слизерин.
Тедди покосился на него и наложил следующее заклятье.
— Ага, вроде того.
— Так ты говоришь, они не любили слизеринцев, — повторил Гарри, не желая думать, что он выделился еще и тем, что его распределили на Слизерин. Впрочем, ему нравился его факультет. В общем и целом…
Тедди говорил медленно, словно не был уверен в реакции Гарри:
— Ну, знаешь, Снейпа они не любили больше всех. Короче говоря, они ужасно с ним обращались. Преследовали и нападали вчетвером на одного.
Гарри онемел. Гриффиндорцам полагалось быть храбрыми, но нападать вчетвером на одного… Можно ли представить что-либо более далекое от храбрости? У него заныло в груди. Неужели его отец был таким же подонком, как Дадли? Видимо, так оно и есть. Не зря, выходит, дядя Вернон постоянно повторял, что отец Гарри был никудышным человеком? Может, он знал это по собственному опыту? Может быть, поэтому дядя и тётя так плохо обращались с ним самим?
— Тогда неудивительно, что Снейп ненавидит меня, — сдавлено проговорил Гарри.
— Не думаю, что он тебя ненавидит. Во всяком случае, не сейчас.
— Наверное, он просто успешнее стал это скрывать.
Тедди пожал плечами:
— Может и так. А может, он наконец решил следовать Правилу Номер Один.
Гарри всесторонне обдумал такую возможность, пока проверял на коробке следующее заклинание. Оно тоже ничего не выявило.
— Ага, может быть.
— Сдаётся мне, ты опять получил в подарок нормальную коробку конфет, — голос Тедди звучал немного разочарованно, словно хотел, чтобы шоколад оказался проклятым.
Гарри согласился, что это было бы гораздо интересней, но, с другой стороны, тогда было бы невкусней.
— Выходит, что так. Хочешь?
— Раз Драко нет, решил на мне попробовать? — усмехнулся Тедди.
Гарри рассмеялся:
— Смотри, я сейчас сам съем.
Он осторожно открыл коробку, как будто ожидал, что она вот-вот взорвется, и когда этого не произошло, вытащил оттуда две лягушки, для себя и Тедди. — Риск — благородное дело! — провозгласил Гарри, развернул фантик и отважно откусил лягушке голову.
Тедди засмеялся и открыл свою конфету:
— Да ты, я гляжу, отчаянный парень!*
— Нý так! — хмыкнул Гарри с набитым шоколадом ртом.
— Мы должны всё проверить и выяснить, кто оставил тебе эту коробку. Скорее всего, это твоя тайная поклонница. Какая-нибудь девочка с Хаффлпаффа.
— О, спасибо, обрадовал, — усмехнулся Гарри и пихнул Тедди в плечо.
— Нет, правда — ну какая девчонка не хотела бы замутить с Мальчиком-Который-Выжил?!
Гарри нахмурился. Он ненавидел своё прозвище — оно напоминало о том, что родители погибли вместо него.
— Хватит, Тедди. Я серьёзно.
Тедди поднял руки:
— Я всего лишь предположил. Скорее всего, шоколад от девочки. Никакой уважающий себя парень не стал бы дарить тебе конфет.
— Ладно, хорошо. И как мы поймём, какая из девчонок?
Бросив на Гарри еще один хитрый взгляд, Тедди задумчиво проговорил:
— Мы можем повесить объявление в Большом Зале…
— Тедди!
— Шутка, не парься! На самом деле существуют способы узнать, кто последним брал предмет в руки. В смысле, до тебя.
— А, типа отпечатков пальцев?
— Чего-чего?
Гарри удивленно поднял брови:
— Отпечатки пальцев… Э-э-э… Такая маггловская штука.
— Ну да, правильно. Я всё время забываю.
Гарри скорчил физиономию:
— Что я только выгляжу
нормальным… Ты об этом?
Тедди смутился.
— Ага, типа того. Извини, Гарри, мне никогда не приходилось сталкиваться с магглами. Знаешь, я читал, что у человека, имеющего ограниченный доступ к… м-м-м… иной культуре, подчас складывается превратное о ней представление, которое потом очень сложно преодолеть.
Гарри закатил глаза: Тедди неподражаем!
— Ладно, проехали. Так как же можно определить, кто держал коробку последний раз?
— Магическая подпись. — Увидев непонимающий взгляд Гарри, Тедди пояснил: — Магия каждого волшебника индивидуальна, потому что волшебные палочки отличаются друг от друга. Используя соответствующие чары, ты можешь выявить подпись того, кто брал коробку последним, потому что он оставил на ней след своей магии.
—Этот след даст тебе имя?
Тедди покачал головой.
— Нет, но ты можешь сличить её с магической подписью человека, которого ты подозреваешь.
Гарри не мог удержаться от смеха:
— Я что, должен обойти всех девчонок в школе и проверить, не совпадает ли их подпись с подписью на коробке?!
— Ну да…
— Тогда действительно проще повесить объявление. И меньше шансов, что меня на самом деле проклянут.
Фыркнув от смеха, Тедди согласился, что проверять всех по очереди – действительно опасное занятие.
— Мы можем ещё что-нибудь попробовать. Провести небольшое исследование…
— Да ладно тебе, Тедди, просто скажи, что тебе нравится торчать в библиотеке!
— Ну да… Здесь гораздо больше книг, чем у отца, и какая широкая тематика! Это сказка! А собрание литературы по контрпроклятьям, так это вообще…
— …сказка, я понял.
— Идиот.
— Книжный червь.
— Квиддичная дубина.
Гарри засмеялся:
— Не снитч, и на том спасибо.
Усмехнувшись, Тедди сказал: — Тоже верно. — Он проверил время с помощью
Tempus и, тяжело вздохнув, стал собираться: — У нас через двадцать минут гербология…
— Что, не нравится возиться с растениями? — спросил Гарри, расставляя книги по полкам.
— Я бы предпочел повозиться с зельями.
— Ага, я тоже. — Увидев изумленный взгляд Тедди, Гарри добавил: — Знаешь, теперь, когда Снейп не прикапывается ко мне, на уроках зельеварения стало довольно интересно. Я, наконец, начал понимать, как надо регулировать кислотность основы в зависимости от ингредиента, который собираешься добавлять следующим — он мне это объяснил прошлым вечером. Так что, может, в следующий раз зелье у меня получится удачнее.
— Дело хорошее, — одобрил Тедди.
— Ага. Он, правда, теперь по-другому со мной себя ведет. С того дня… ну ты понимаешь…
— С того дня, когда ты чуть не угробил себя на квиддичной тренировке.
— Ничего подобного!
— Тебе это почти удалось.
— Я не хотел!
— Знаю, знаю, — Тедди решил, что им пора уходить из библиотеки — Гарри уже начал заводиться, и мадам Пинс неодобрительно поглядывала на них со своего места. — Все равно ты мог погибнуть.
Гарри раздраженно дёрнул плечом. Он об этом старался не задумываться, но, скорее всего, Тедди прав. Если бы Снейп без всяких причин не назначил ему миллиард отработок, этого срыва бы не случилось. И Гарри не хотелось, чтобы нечто подобное повторилось ― багровая пелена гнева перед глазами и собственный яростный крик, удар бладжера и хруст костей — всё это было по-настоящему страшно.
Заметив, что Тедди внимательно на него смотрит, Гарри постарался избавиться от пугающей картины перед глазами. ― Интересно, что мы будем сажать сегодня? – спросил он, чтобы сменить тему разговора.
— Что-нибудь колючее.
— Или вонючее.
— Или кусачее.
Гарри рассмеялся, и они вместе пошли к теплице.
***
Прошло еще долгих два дня, прежде чем мадам Помфри разрешила Гарри летать. Гарри не мог дождаться, когда снова сможет выйти на квиддичное поле. Она сообщила ему о своем решении на утреннем осмотре перед завтраком, в день его следующей квиддичной тренировки; он с трудом отсидел утренние уроки и за обедом чуть ли не подпрыгивал от нетерпения.
— Шило в одном месте, Гарри? — поддела его Миллисент.
Он энергично закивал, дожевывая кусок бутерброда:
— Сегодня полетаю!
— Но без залета в больничное крыло, да? — ухмыльнулся Драко.
— Очень на это надеюсь, — фыркнул Гарри. — Но никогда нельзя зарекаться. Эти злобные бладжеры… Они повсюду!
Его друзья засмеялись и некоторое время возбужденно переговаривались, пока Драко не поднял глаза: — Внимание, совиная бомбардировка! — Все сразу прикрыли свою еду — у кого-то из слизеринских второгодок сова страдала недержанием, поэтому никогда нельзя было предугадать, что именно свалится тебе в тарелку. — Отбой! — скомандовал Драко минутой позже. — Так, Икара нет. А вот несут какой-то большой сверток…
Гарри, как и его соседи по столу, приподнялся, чтобы поглядеть, как к ним спускаются шесть больших ухающих сов, вместе тащащих длинный тонкий сверток.
— Держи её, Гарри! — заорала Миллисент, и Гарри подскочил, чтобы подхватить посылку, сброшенную на него совами. Вещь была увесистой, но Гарри сумел поймать её на лету. Последняя сова взмыла вверх над его головой, обронив конверт с надписью: «СНАЧАЛА ПРОЧИТАЙ ЭТО», нацарапанной знакомым почерком.
— Совиная почта во время обеда, — пробормотал Тедди. — Интересно, от кого…
— Может, от моей тайной поклонницы, — шепнул Гарри, и Тедди засмеялся:
— Смотри-ка, она становится всё настойчивей…
Но посылка оказалась вовсе не от тайной поклонницы. Гарри перечитал текст три раза, прежде чем смог поверить в то, что там было написано.
— Что там говорится? — спросил Тедди. — Ясно ли, от кого она?
— Это от профессора Снейпа, — тихо ответил Гарри. Он оборвал часть оберточной бумаги с одного конца свертка; оттуда виднелось древко метлы.
— Дай поглядеть. — Милли сграбастала записку и принялась читать ее громким театральным шёпотом: —
«НЕ ОТКРЫВАЙ посылку за столом, иначе всем захочется такую, а я вам тут не благотворительная организация. Однако убежден, что слизеринский ловец просто обязан иметь приличную метлу». ― И здесь подпись:
«Профессор С. Снейп». Мерлиновы кальсоны! — она изумленно уставилась на Гарри. — Профессор прислал тебе…
— …Нимбус 2000, — тихо проговорил Гарри, благоговейно поглаживая завёрнутую в бумагу рукоятку новой метлы. Пожалуй, он распакует её, когда останется один. — Поверить не могу!
Тедди ухмыльнулся и, понизив голос, сказал:
— Ну и что такого? Он же хочет, чтобы мы выигрывали.
— Ага, но… — Гарри взглянул в сторону преподавательского стола, как раз в тот момент, когда профессор отворачивался. Лёгкий румянец окрасил обычно бледное лицо декана. Если бы Гарри не знал его лучше, он бы мог подумать, что Снейп смущен. На самом-то деле, если и был здесь кто смущен, так это Гарри – он чувствовал, как уши наливаются краснотой. Он никогда до этого не получал подарков просто так, без повода. Единственным же подарком «по поводу» была Хедвиг, подаренная ему на день рождения, и еще те конфеты, которые передали в больничное крыло.
Но
этот подарок ― всем подаркам подарок!
Почему Снейп прислал ему новую метлу, гадал Гарри. Только ли потому, что профессор желал видеть Слизерин обладателем квиддичного кубка? Или это был еще один способ извиниться за своё ублюдочное поведение? Какой бы ни была причина, Гарри ещё сильнее захотелось полетать.
Он жаждал опробовать метлу
немедленно.
Но увы… Тедди сочувственно посмотрел на него и сказал:
— У нас ещё Чары, Гарри. Через десять минут.
Гарри вздохнул:
— Как раз успею занести её в подземелья.
— Да не расстраивайся: у тебя же сегодня вечером тренировка, ведь так?
— Ага! – оживился Гарри. — Флинт обмочится от счастья. — Он снова посмотрел на преподавательский стол, и на этот раз ему удалось поймать взгляд Снейпа. «Спасибо», беззвучно проговорил Гарри и улыбнулся.
Декан коротко кивнул, затем поднялся из-за стола, завернувшись в свою чёрную мантию и, не оглядываясь, пошёл к выходу.
Гарри ошеломлённо проводил профессора взглядом, но лишь только тот скрылся за дверью, Гарри выкинул всё это из головы. А потом, на тренировке, ему тоже некогда было думать о причинах поступков Снейпа — новая метла была само совершенство: маневренная и быстрая, она позволяла стремительно набирать высоту, плавно парить над полем, а если надо – развивать бешеную скорость.
Гарри никогда в жизни не чувствовал себя лучше, чем сейчас.
_______
* Вольный перевод. В оригинале Тедди называет Гарри безумным, а тот соглашается: «Как шляпник».
«Безумен, как шляпник» («mad as a hatter») — старая английская пословица, которая, видимо, и послужила Льюису Кэрроллу источником вдохновения.
